Глава вторая

1

Память, вообще-то, часто откалывает с нами такие штучки, оставляя в сознании лишь фрагменты. Мы просматриваем эти фрагменты, как просматривают книжку в трамвае перед выходом на своей остановке. В зависимости от настроения память тасует эти фрагменты, появляется новая книжка, старую мы уже не помним, и вообще, иногда почти ничего невозможно вспомнить из своей прежней жизни.

Скрипя тросами, поднимавшими тяжелый груз, лифт прибыл на нужный этаж и распахнул двери. Внутри лифта никого не оказалось. Спустя время двери лифта захлопнулись.

И Каркушин распахнул глаза. Он лежал на кровати с разбитым лицом. Потребовалось время, чтобы прийти в себя. Кирилл осмотрелся вокруг, ещё раз осмотрелся. Понимание пришло не сразу. Он жил в этой комнате, когда учился в институте. С тех пор здесь ничего не изменилось. В углу стояли пустые бутылки из-под пива. Они поначалу и смутили. И тут Кирилл обнаружил свою новую одежду:

– Бог мой! Не туда вернули!.. общежитие… время перепутали… Вот тебе и Канцелярия! Небесная. Хорошо хоть, не в утробу… Почему бы ещё раз не прожить этот отрезок жизни?! – Каркушин улыбнулся и сморщился от боли. – Как зубы болят, и нос разбит, – он провел рукой по лицу, ещё больше размазав кровь.

Он попал в другое время, совсем другое, время своей молодости. Не было тогда ни компьютеров, ни мобильных телефонов, ни интернета, обычных телефонов тоже почти не было. Президентом страны был мало кому известный теперь Михаил Горбачев, и у страны той уже начинались серьезные проблемы.

Что мы ещё знаем про тот период? Тогда существовало пять континентов, 4 океана, около 200 стран, точнее сказать сложно, и одну шестую часть суши занимала страна под названием СССР. Да, было такое! И страна такая была! И туда, во вторую половину 20 века, по ошибке и вернули нашего героя.

Шатаясь, придерживаясь о стенку, Каркушин вышел в коридор общежития и направился к умывальнику. И столкнулся со своей женой, то есть со своей будущей женой.

– А ты чего здесь?! – от неожиданности растерялась Аня. – Ты ж должен был уехать.

– Ты тоже… здесь? – удивился в свою очередь Кирилл.

– Просили помочь абитуре. Чего на каникулы не уехал? Что у тебя с лицом? Опять подрался?..

– Споткнулся. На ровном месте.

– Знаешь, ты ко мне сегодня не приходи. Дел по горло и вообще.

– У меня тоже, – махнул рукой Кирилл, но не удержался и провел рукой по «интересному» месту девушки. И получил пощечину.

«Так, значит, у меня ничего с ней ещё не было, – лицо Каркушина расплылось в загадочной улыбке и тут же сделалось серьезным: Зачем тогда на ней жениться? Все равно потом придется разводиться. Хотя нет, нельзя упускать такой интересный момент!»

– Как твоя фамилия?

– Гребцова, – удивилась девушка.

«Точно, не было!»

– А зовут, значит, Аня?

– Да. Что с тобой?

– И вообще, – скрывая смущение, добавил Кирилл. – Не намерен вести больше никаких разговоров. Сколько можно? На разговоры теперь больше нет времени, время – деньги.

– О, ты в джинсах! Где достал? И ботинки – супер! Очень неожиданная модель! Из-за границы?

– Ну, в общем-то… Последний писк моды!..

– Суперрр! Какие остроносые!

– Нравится?

– Да!

– Может, тогда… сходим сегодня вечерком куда-нибудь, скажем, в ресторан, раз получилось так, что я уже при параде?..

– Кирилл, я тебя не узнаю! Какой-то другой, странный. Повзрослел что ли? Или помудрел. И вообще, откуда у тебя деньги на ресторан?

– У меня должны быть некоторые сбережения, в комнате. Их надо скорее потратить, пока…

Кирилл хотел сказать, что деньги надо скорее потратить, собрать всё, что есть в комнате и потратить, и все Анины деньги тоже собрать и тоже потратить, даже если она будет сопротивляться. Пока не наступила инфляция, и не произошел обмен денег, надо всё срочно потратить, иначе деньги вообще пропадут. Но вовремя сообразил, что Ане лучше об этом не знать. Потом сообразил, что деньги, которые у него тогда пропали, пропали, скорее всего, не от инфляции, а оттого, что он их сейчас вместе с Аней потратит. Как всё сложно! У Кирилла голова пошла кругом.

– Что значит «пока»?.. Что в этот раз ударило в голову?.. Не передумал?!..

– Все нормально. Ну что, гульнем?!

– Если честно, ты даже явился вовремя. Встретимся вечером! Я изменю планы.

2

Советник, долго претендовавший на повышение и, наконец-то, получивший особые полномочия, и ассистент-практикант, положенный ему теперь по статусу, предстали перед начальником Небесной Канцелярии. Советник ещё не привык к новым полномочиям, потому бережно и внимательно к ним относился. Непривычно было видеть рядом с собой ассистента, того самого, что, по словам начальника, «налажал» с Каркушиным. Занималось утро. Все выглядели невыспавшимися и хмурыми, все, кроме ассистента. Данный факт тоже не нравился советнику.

– Судьбисты говорят, никак не смогли обнаружить. Нигде не засветился. Никаких следов. Неконтролируемая личность, – выдохнул начальник Канцелярии и застыл с катастрофической растерянностью.

– Некрещеный, наверное, потому и сбои, – смиренно вздохнул советник.

– И что теперь?! Не так часто мы посылаем людей обратно. Может даже впервые. И на старуху бывает проруха. В общем, вам придаются особые полномочия. Нужно во что бы то ни стало найти его и доставить на место, откуда он попал к нам. И проследите, чтобы всё прошло как надо.

– А как надо? – поинтересовался ассистент.

– Я тебе потом объясню, – одернул советник.

Советнику не нравилась улыбка на лице ассистента. Казалось, эта улыбка оскорбляет не только его, советника, должность, но даже самого начальника Канцелярии. Покривлявшись, советник, как бы в оправдание своей непричастности, произнёс:

– Такое ощущение, смеется над старшими по должности, то есть над присутствующими.

– Улыбка сойдет с его лица, когда он всё познает, – грустно улыбнулся начальник. – А пока она будет его постоянным спутником. Не случайно там, куда вы направляетесь, говорят, смех без причины признак… того, что человек многое ещё не знает. Уж, не подведите!.. Присядем перед дорожкой.

Сели.

– Не надо бы вас туда отправлять, – вздохнул начальник. – Создается прецедент. Возникнут соблазны. Но – делать нечего. Как бы он не наломал дров там, где его вообще не должно быть. Какое тогда всему будет оправдание?! Надо торопиться!..

Встали.

– И это… – задержал напоследок начальник. – Постарайтесь, как бы… без шума…

Особнячок Небесной Канцелярии стоял на возвышенности у опушки леса. В низменности висел туман, напоминающий облака. Может, это и были облака, взгрустнувшие и опустившиеся вниз. Построен особнячок был в стиле постмодернизма. Точнее, он начал строиться давно и строился долго, потому в нём перемешалось множество стилей, но сейчас такой стиль назвали бы постмодернистским. Светало. Пахло свежестью ароматов реки и леса. Свистели птицы.

Зевая и поеживаясь, начальник Канцелярии со своим окружением вышел во двор к машине.

– Сколько уж она не ездила? – кивнул начальник в сторону машины.

– Давно уж!.. Поди, с самого потопа.

– Ну, ты загнул, с потопа! Это ж не ковчег, а машина.

– Я, наверное, чего-то перепутал. Ма-ши-на…

– Где ответственный за работу с этой штуковиной? – поморщился начальник.

– Он это… в Саду… на недельку. Путёвку выпросил.

– В такой момент и на курорт?

– Кто ж знал, что так срочно?

– Все приходится делать самому. Распустились, – проворчал начальник и пояснил отъезжающим: Тут где-то надо написать шесть экземпляров заявок, одинаковых, с указанием места, куда едете, положить их в бардачок. Потом ввести какой-то код. Вон там, кажется, – начальник указал на табличку под прикрепленным сзади пятым колесом.

– А что за код? – поинтересовался один из чиновников, почти с головой закутанный от предрассветного холода в плед.

– Код?.. Какой хотите! Кажется, персональный. Там разве ничего не написано?

– Есть какие-то цифры на наклейке, – снимая наклейку под колесом, ответил другой чиновник.

– Пусть их и напишут, – махнул рукой начальник, про себя добавил: Странно, они должны были знать этот код.

– Ой, под наклейкой, тоже очертания знаков, – удивился чиновник, заглянув под наклейку. – Других.

– Напишите тогда их! Наверное, от прежней поездки осталось, – отмахнулся начальник, он ничего не понимал в современной технике.

Обновив код ржавым гвоздём, советник с особыми полномочиями и ассистент, сели в автомобиль. Их окружили присутствующие, посчитав каждый своим долгом лично дать последние наставления.

Отлучённый от дел с небольшим рюкзачком за спиной, тенью отделился от особнячка, незаметно подкрался к автомобилю, тихо открыл багажник, спрятался внутрь и так же осторожно закрыл багажник. Если бы даже он совершал свои действия не столь осторожно, его всё равно б никто не заметил. Все были заняты наставлениями.

Советник с особыми полномочиями включил зажигание. Из щелей повалил густой дым, автомобиль затрясло. На отдельных предметах, окружавших авто, произошло выпадение цвета. Наконец, посланники полностью скрылись в облаке дыма и исчезли.

– Сработало!.. – по-детски обрадовался начальник.

Ёлка ещё долго стояла рыжей, пытаясь вернуть себе прежний вид.

3

Автомобиль чихнул, пару раз прокрутил вхолостую и заглох. Потом в кабине чихнул ассистент. А советник с особыми полномочиями, когда дым рассеялся, вытер слезы носовым платком. Автомобиль стоял посреди дремучего леса.

– Куда это мы попали? То есть, в какое время? – осторожно осматриваясь, поинтересовался советник.

– Стрелка навигатора – на нуле, – сообщил ассистент.

– Стукни по ней!.. – посоветовал советник.

После удара стрелки приборов скакнули, запрыгали, автомобиль снова чихнул.

– У меня, кажется, насморк, – произнес автомобиль металлическим голосом.

– Машина разговаривает! – удивился советник. – Хотя, конечно. Она же робот!

– Вылазьте! – произнес тот же металлический голос.

– То есть как это вылазьте?..

– Вылазьте! Вы меня раздражаете. Пока не остыну никуда дальше не поеду!

– Но у нас срочное дело!

– У вас всегда срочное дело! Жалуйтесь. Жалуйтесь куда хотите! Хоть в конюшню Канцелярии. Апчхи!.. Даже техосмотр не соизволили провести. Столько времени простояла в конюшне, ноль внимания. Не говоря о страховке. Отправляют непонятно куда.

– Что значит непонятно куда?.. Ты вообще-то отдаешь отчет, с кем разговариваешь?

– Ещё вы ввели чужой код, – перебила машина. – Сами теперь выкручивайтесь!

Пауза. Сотрудники Канцелярии недоумённо переглянулись.

– Код!? – рявкнул машина металлическим голосом.

– Час от часу не легче. Может, действительно, вылезем, разомнем ноги? Пусть успокоится, остынет, – растерянно пробормотал советник.

– Как скажете, – улыбнулся ассистент.

4

Кирилл с Аней торжественно вышли из общежития и направились в ресторан.

Студенты тогда ещё продолжали учиться в институтах при кафедрах марксизма-ленинизма, но страна уже давала сбои. В магазинах пропало почти все: холодильники, телевизоры, мыло, стиральный порошок, зубная паста, чай, сахар, конфеты. Вскоре в магазины вообще перестанут ходить, и те временно утратят свое назначение. Потом утратят своё назначение кинотеатры, стадионы, много чего.

Отворив массивную дверь ресторана, Кирилл с Аней осторожно вошли внутрь. На двери висела табличка «Придерживайте дверь», что они в точности и исполнили. Дверь грохнула. Задрожало всё здание.

– Мы её придерживали, а она всё равно, – вздохнул Кирилл.

– Такая дверь, – согласилась вахтерша – Но придерживать всё равно надо.

Женщина сидела под плакатом с головой Ленина и надписью: «Предприятие образцового социалистического обслуживания».

– Придерживать всё равно надо, – повторила вахтерша, отложив вязание. – Таков порядок. Иначе я б с вами разговаривать даже не стала.

– Я у вас заказывал столик, – обрадовался таким приемом Кирилл.

– Паспорта с собой? – спросила вахтерша.

– Здесь что, ресторан или что? – растерялся Кирилл.

– Ресторан, ресторан, – улыбнулась вахтерша. – Дайте-ка я на вас посмотрю. Хорошо, что покупаете вещи на вырост, – сообщила вахтерша, бережно оправив свитер Кирилла.

В руках у неё был свитер, похожий на свитер Кирилла.

– Сейчас сюда ещё придут, раз уж дверь хлопнула, – сообщила вахтерша. – Вот и он, наш исполнительный директор, собственной персоной, не заставил себя долго ждать. А это новые посетители, – представила вахтёрша Кирилла с Аней.

– Очень хорошо! – потирая руки, улыбнулся исполнительный директор. – Сейчас мы вас проверим.

– Как это «проверим»? – растерялась Кирилл.

– Проведем медосмотр, – уточнил директор.

– Причем здесь ресторан и медосмотр? – забеспокоилась Аня.

– Чтоб нам после вас посуду не дезинфицировать. По радио передавали, в мире появился смертельно-опасный вирус.

– Это из-за меня, – обреченно уронил голову Кирилл.

– Вы льстите себе, молодой человек. Этот вирус зародился где-то на просторах Африки и передается только половым путём.

– Точно из-за меня, – ещё тише вздохнул Кирилл. – Из-за сбоя в работе Канцелярии при моем возвращении.

– Насчёт посуды тоже есть подозрения. А дезинфицировать посуду, растворов нет, и с мылом проблемы. Потому такие правила, – заключил исполнительный директор. – А не хотите, не надо. Еды всё равно на всех не хватает.

– Не совсем понятно, зачем так себя вести с посетителями? Мы ж оставляем свои деньги.

– Разве ж это деньги?.. Вот у моей жены, я вам скажу, деньги! А у нас с вами, молодой человек, лишь карманные расходы, – приблизившись к Кириллу, в волнении прошептал исполнительный директор.

Дверь ресторана зловеще проскрипела, и на пороге встал военный патруль.

– Вон он! Хватайте его! – побегав глазами, скомандовал в сторону Каркушина начальник патруля.

Двое солдат схватили Кирилла, завернув ему руки.

– Не выполняем план по призыву на этот год, а вы его здесь укрываете! – с укоризной сказал начальник патруля директору. – Оголяете, можно сказать, тылы страны.

Директор хотел что-то возразить, но Каркушин его опередил.

– Произошла ошибка!.. Я уже служил в армии! – выкрикнул он и, побледнев, тихо добавил: В будущем.

– Что?! Чем докажете?

– Вообще-то, после развала страны, когда Украина откололась, мои документы остались там… то есть, может, здесь…

– Что?! – выпучил глаза военный. – Украина откололась?! Не мог придумать ничего более абсурдного! Может, ещё скажешь, и Белоруссия откололась? Или – страшно сказать – и Россия?!

Кирилл сглотнул.

– Могу, – не совсем уверенно подтвердил он. – Весь Советский Союз раскололся… развалился… и… Но я успел отдать свой долг государству! тому государству… то есть, может быть, этому…

Военный после такого смелого заявления от избытка чувств стал краснеть и надуваться. Солдаты разных национальностей тоже застыли в растерянности.

– Вот из-за таких как он… В дурдом захотел?! От армии косишь?! – прохрипел, наконец, военный. – Чего встали, тащите его скорей в машину! Суку такую!

– Но я, честно, служил!.. Сейчас, если пойду в армию, я потеряю всё!.. забуду всё! Четыре года выбросить из жизни… ведь два года… Я ведь уже служил… Эх…

– Как изощренно косит! – восхитился военный. – Не стыдно?

– Можно мне попрощаться с женой?.. то есть с невестой… то есть со своей будущей женой, с которой я подал на развод… Эх, такой шанс потерян!.. Это здесь дурдом!.. Вы ничего не…

– Попробуй у меня еще каркнуть! – приставив огромный кулак к лицу Каркушина, не то прошипел, не то рявкнул военный.

5

На поляне посреди дремучего леса паслись три лошади. На двух богатыри в полном вооружении – Илья Муромец и Добрыня Никитич. Пешком подошёл Алеша Попович.

– Ну что скажешь, дозорный Попович? – поинтересовался у того Илья Муромец протяжным голосом. – Что головушку повесил?

– Есть тут одна деревушка, Москвой прозывается. По слухам Долгорукий тут избу срубил, когда на Владимир ехал, и мужика, что здесь до него жил, зарубил. А дочку того мужика сыну своему в жёны отдал.

– Опять сплетни собираешь. Короче!

– А до Киева далеко.

– Что скажешь Илья? – поинтересовался Добрыня Никитич. – Может, в гости?

– Некогда засиживаться да лясы точить в этой дыре, когда братья в стольном граде в беде, – решил Илья Муромец, убрав руку от козырька. – Поедем прямо через леса до стольного града Киева, проложим дорожку прямоезжую!

Едва Алеша Попович, сел на лошадь и тронулся, та заржала, встала на дыбы и понесла.

– Чего это она?

– Волков, наверное, почувствовала.

– Волки… Кругом тебе мерещатся одни волки. Ты под копыта-то иногда поглядывай. Попович…

– Тень вроде какая-то мелькнула.

– Зайчонок, наверное…

Всадники скрылись за деревьями. Советник с ассистентом перевели дух.

– Хотел рассмотреть поближе, – в оправдание сказал ассистент.

– Ага. Для этого надо было лезть под копыта лошади. Скажи спасибо, что спас, – проворчал советник.

– Спасибо.

– Без подсказки не мог поблагодарить?.. Пожалуйста… Это ж мы в какое время попали? – задумался советник. – Надо ж, не только его не туда отправили, но и с нами напутали!

– Они всего лишь напутали, а представляете, если бы цифры располагались не по порядку, как бы мы могли тогда считать? – задумался ассистент и, достав блокнот, собирался что-то записывать. – И уж тем более, как бы мы могли, вообще, перемещаться во времени?.. Цифры – это очень важно.

– «Все устроено сообразно числу», – пожал плечами советник. – Но мы всё равно бы умели читать!

– Возможно, но не уверен. Числа они во всём.

– Чуть не попал под лошадь, а размышляет о каких-то числах.

6

Где-то в районе Геленджика, среди виноградников и сопок, у кромки морского берега с выброшенными медузами наматывал свои солдатские километры Каркушин. Марш-броски в полной экипировке. С распределением ему всё же повезло, в то время всё могло сложиться гораздо хуже.

– Быстрее-быстрее, – кричал, сопровождавший их на «Уазике» прапорщик. – Иначе не видать вам границы, как своих ушей. Засуну куда-нибудь в комендантскую роту или в стройбат. Не доверю вам границу охранять. Вся ваша судьба сейчас полностью зависит от меня, как скажу, так и будет!

– Ничего себе, переподготовка. Мне уже по ночам сняться эти марш-броски… снится, что бегу… – усмехнулся бежавший рядом с Кириллом солдат.

– Давай, давайте, орлы! Ещё кружочек, – пытался подбодрить военнослужащих прапорщик.

– Бензин надо экономить, – бросил в сторону прапорщика на машине Каркушин.

– Какой бензин?.. Да ты!.. да я… знаешь!.. – промычал прапорщик и, указав на Каркушина, приказал водителю: – Пристройся к этому умнику поближе.

– И, вообще, что вы там такое говорите? Какую границу? – продолжил Кирилл. – Вы хоть знаете, что скоро со страной случится?

– Поговори у меня, – пригрозил прапорщик.

– Скоро вообще все границы изменятся. Разворуют страну… – не унимался Кирилл. – Скоро вообще без армий будут приниматься решения об изменениях границ, всё будет решать экономика. Встретились и поделили. Армии будут ставить перед фактом. А вы, товарищ прапорщик, будете жить в нищете.

Реакция на лице прапорщика Майстренко резко изменилась.

– Минимум лет десять, – заключил Кирилл. – Потом вас всё равно не возьмут на работу, потому что вам уже будет старше сорока. Если, конечно, до этого времени не подсуетитесь и тоже что-нибудь не своруете.

«Уазик» с прапорщиком тряхнуло.

Пока новобранцы отдыхали, выжимали, сушили после марш-броска обмундирование. Каркушин продолжал рассуждения.

– Страна катится в пропасть!

– Откуда ты всё знаешь?

– Так просто… догадываюсь…

– Болтун!