Когда Алексий прибыл в Москву, Роман отправился в Литовскую и Волынскую земли, но Алексий, посвященный в митрополиты Киевские и всея Руси, не мог отказаться от Киева и в 1358 году поехал туда. Когда же через год Алексий вернулся в Москву, Роман приехал в Тверь. Тамошний владыка (архиепископ) Федор не захотел даже видеть Романа, а князья и бояре, напротив, приняли его с почестями. Особенно привечал Романа холмский князь Всеволод Александрович.

В конце концов Алексий отправил послов в Царьград с жалобой патриарху на Романа. В июле 1361 года Святейший собор подтвердил права Алексия на Киев и отправил туда послов. Неожиданно Роман умер, и на этом церковные манипуляции Ольгерда прекратились.

Летописец в Густинском своде сделал запись за 1362 год: «В лето 6870. Ольгерд победил трех царьков татарских и с ордами их, си есть Котлубаха, Качзея (Качбея), Дмитра, и оттоли от Подоли изгнал власть татарскую. Сей Ольгерд и иные Руськие державы в свою власть принял, и Киев под Федором князем взял, и посадил в нем Владимира сына своего, и начал на сими владеть, им же отцы его дань давали». Из этого текста явствует, что в 1362 году под урочищем Синие Воды рать Ольгерда разбила войска трех местных татарских князьков. Правда, тут возникают большие сомнения насчет третьего князька, Дмитра. Судя по имени, он был руським и скорее всего командовал не татарами, а киевской дружиной.

Замечу, что Ольгерд очень удачно выбрал время похода на Киев. Со смертью хана Бирдинбека в 1359 году в Золотой Орде началась «большая замятия», как выразился летописец. Все двадцать последующих лет шла непрерывная междоусобная война, в которой участвовало не менее двадцати претендентов на ханский престол. Победа у Синих Вод позволила Ольгерду захватить Киев и посадить там своего сына Владимира. При этом Владимир Ольгердович сохранял вассальную зависимость от татар. Неопровержимым доказательством этого является татарская тамга на киевских монетах. На дошедших до нас монетах этого периода можно установить три или четыре различных типа тамги, что указывает на достаточно продолжительное время зависимости Киева от ханов, поскольку тамга могла изменяться только со сменой ханов. Когда Киев избавился от татарской зависимости, точно неизвестно, но крайним сроком можно считать время нападения хана Тохтамыша (1395). Любопытна грамота крымского хана Менгли-Гирея (1466–1513), где говорилось: «…великие цари, дяды наши, и великий царь Ачжи-Кгирей [Хаджи-Девлет-Гирей], отец наш, пожаловали Киевом, в головах, и многие места дали великому князю Витовту».

О взятии Ольгердом Киева и присоединении его к Великому княжеству Литовскому в советских учебниках по истории (как школьных, так и университетских) говорилось коротко и невнятно. Мол, «польско-литовские феодалы захватили русские земли, пользуясь раздробленностью северо-западных русских княжеств, находившихся под татаро-монгольским игом».

Между тем нельзя путать литовских князей XIV века с польскими панами XVII века. В XIV веке не было фанатичных ксендзов и их жестоких расправ над православными, поэтому население как в Киеве, так и в Брянске и Ржеве относилось к литовским воинам достаточно спокойно. Ну вошел в Киев православный князь Ольгерд-Александр с дружиной, которая более чем наполовину состояла из православных, а остальные были язычниками. Разбоя в городе не было. Владимир Ольгердович с дружиной охранял город, брал умеренную дань и особенно не вмешивался ни в хозяйские, ни в церковные дела жителей города.

Заметим, что родной брат Владимира, Андрей Ольгердович, отправился в Псков и стал там князем. Конечно, статусы псковского и киевского князей различны, но данный факт показывает доброжелательное отношение руських к литовским правителям.

Киевское правление, где всё шло размеренно и спокойно, не очень отвлекало князя Ольгерда от дел тверских. В 1367 году великий князь Московский Дмитрий Иванович (пока еще не Донской) начал притеснять великого князя Тверского Михаила Александровича, который не имел достаточных сил для борьбы и отправился к своему зятю Ольгерду за помощью. Отъездом князя воспользовались его вассалы – дядя, кашинский князь Василий Михайлович, и двородный брат, князь дорогобужский Еремей (Иремия) Константинович. Князь Василий с сыном Михаилом, князем Еремеем и «со всею силою кашинскою и с полками московскими» подступили к Твери и осадили ее. Взять город не удалось, но окрестности Твери на правом берегу Волги были основательно разграблены. Московская рать ушла, а через несколько дней явился князь Михаил Александрович «с полками литвы». Он разгромил Дорогобужский уезд, сами князья бежали, а Михаилу удалось захватить в плен их жен, бояр и слуг. После чего тверской князь отправился со своей и литовской дружинами к Кашину. Но по дороге, в селе Андреевском, его ждали послы дяди от тверского епископа Василия. Бог, по словам летописца, утешил ярость Михаила, и он помирился с дядей, а потом и с двоюродным братом Еремеем и московским князем Дмитрием Ивановичем. Но в том же году Еремей сложил с себя крестное целование Михаилу Александровичу и уехал в Москву.

В 1368 году великий князь московский Дмитрий и митрополит Алексий зазвали к себе князя Михаила якобы в гости, а на самом деле устроили над ним третейский суд. После чего вместе с боярами схватили и посадили под замок. Однако, получив неожиданное известие о приезде трех ордынских князей, Дмитрий и митрополит на всякий случай отпустили Михаила, хотя и заставили отказаться от Городка и части удела Семена Константиновича (брата дорогобужского князя Еремея), где великий князь московский Дмитрий посадил своего наместника вместе с князем Еремеем. Обиженный Михаил опять отправился жаловаться зятю. И осенью того же года Ольгерд с большим войском двинулся на Москву. По словам летописца, у Ольгерда Гедиминовича была привычка действовать скрытно, чтобы никто не догадался, когда и на кого поход, зачем собирает большое войско, «этою-то хитростию он и забрал города и земли и попленил многие страны, воевал он не столько силою, сколько мудростию».

Обычно Ольгерд наступал на Москву с северо-запада, из района Ржевы, чтобы иметь в тылу союзницу Тверь. Теперь же он напал с юго-запада.

21 ноября 1368 года на реке Троена (приток Рузы) Ольгерд встретил московский сторожевой полк и разбил его; князья, бояре и воеводы – все погибли. Князь Дмитрий заперся в Москве. Ольгерд направился к столице княжества. Дмитрий велел поджечь посады, а сам с митрополитом, двоюродным братом Владимиром Андреевичем, со всеми боярами и людьми заперся в новом каменном Кремле. Три дня Ольгерд стоял под стенами, но взять Кремль не смог, зато опустошил все окрестности, угнал много людей и весь скот. Таким образом, князь Михаил Тверской был отомщен, Дмитрий вынужден был вернуть ему Городок и отобранную часть удела Семена Константиновича.

Князья Михаил Александрович и Ольгерд под стенами Москвы. Худ. Н. И. Белов

Мир Москвы с Тверью и Литвой продержался совсем недолго. Через пару лет большое войско, состоявшее из литвы, жмуди, руси и татар под предводительством Ольгерда, Кейстута и их сыновей Ягайло и Витовта вторглось в Пруссию, где великий магистр встретил его под замком Рудавою и наголову разбил. Московский князь был несказанно рад поражению Ольгерда и в августе 1370 года двинулся с ратью на Тверь. Князь Михаил Александрович как обычно бежал в Литву, а московский князь Дмитрий Иванович вторгся в Тверское княжество, покорил и сжег города Зубцов и Микулин и разорил села, взял большой полон и угнал весь скот. Ольгерд сумел собрать рать для отпора Москве лишь к концу года. В Рождественский пост он двинулся к Москве с братом Кейстутом, князьями Михаилом Тверским и Святославом Смоленским. Они подошли к Волоку Ламскому (Волоколамску) и сходу начали штурм кремля. В ходе боя воин-литовец смертельно ранил копьем князя Василия Березуйского. Через час тот скончался, но атака была отбита. Три дня литовцы грабили окрестности, а затем двинулись к Москве. Осада началась 6 декабря. Великий князь Дмитрий Иванович остался в Кремле, а двоюродный брат его Владимир Андреевич начал сбор войска в Перемышле (северном). К нему присоединились пронский князь Владимир Дмитриевич и полки рязанского князя Олега Ивановича.

Дмитрий Донской перед войском. Миниатюра из Лицевого летописного свода

Вскоре Ольгерд предложил Дмитрию Ивановичу мир, желая скрепить его браком своей дочери и князя Владимира Андреевича. Но удалось договориться только на перемирие до Петрова дня. Тверской князь Михаил возвратился в Тверь, и вскоре князья помирились.

В следующем, 1372 году великий князь тверской Михаил Александрович сумел взять город Кистму, воеводы которого были схвачены и привезены в Тверь. Сразу после этого кашинский князь Михаил Васильевич отправил посла в Москву, заключил мир с князем Дмитрием и сложил крестное целование князю Михаилу Тверскому. Михаил Александрович не остановился на Кистме, а пошел к Дмитрову, взял с города откуп, посады и окрестные села сжег, бояр и многих людей взял в плен. В то же время он тайно отправил на Переяславль литовскую рать Кейстута и его сына Витовта, Андрея Олеговича Полоцкого и Дмитрия Друцкого. Как и с Дмитрова взял с Переяславля откуп, а окрестности пожег. Затем тверской князь повел литовскую рать на Кашин, который разделил участь Дмитрова и Переяславля. Оба города были вынуждены покориться литовскому войску и выплатить большую дань, а кашинский князь вновь целовал крест Михаилу. От Кашина союзники пошли к Торжку, взяли его, и Михаил Александрович посадил там своих наместников. Неожиданно в Петров пост к Торжку подошли давние союзники – новгородцы, и наместники Михаила со своим небольшим отрядом бежали из города. Тогда новгородцы отыгрались на тверских купцах. Узнав об этом, князь Михаил 31 мая вернулся к Торжку. Навстречу ему вышло новгородское войско. В этом бою новгородцы были наголову разбиты, а их воевода Александр Абакумович убит. Разгневанный Михаил сжег Торжок и двинулся к Любутску, где стояла рать Ольгерда.

В конце концов стороны заключили перемирие «от Спожина заговенья до Дмитриева дня» (с 31 июля по 26 октября). Договор был заключен от имени Ольгерда, Кейстута и великого князя Смоленского Святослава Ивановича. В него были также включены тверской князь Михаил, брянский князь Дмитрий и те князья, «которые будут в имени Ольгерда и Святослава Смоленского». Трое рязанских князей (Олег, Роман и Владимир Пронский) были на стороне Дмитрия Московского. Ольгерд поручился, что Михаил Тверской вернет все награбленное им в московских землях и отзовет оттуда своих наместников.

Союз Твери с Литвой не только не был разорван, но и укрепился вследствие бракосочетания дочери Ольгердова брата Кейстута Марии и сына великого князя Михаила Александровича Ивана.

В следующем году Дмитрий Иванович послал своего двоюродного брата Владимира Андреевича с войском в Ржеву. Рать три дня простояла под стенами, город не взяла и отошла, предварительно разграбив и предав огню посад. Но ожидаемого в Москве ответного похода литовцев не было, так как в 1377 году скончался князь Ольгерд. Замечу, что перед смертью Ольгерд принял монашеский сан и поменял мирское православное имя Александр на монашеское Алексий. А участь Москвы и Твери по-прежнему решал золотоордынский хан. Пришлось тверскому правителю Михаилу Александровичу признать московского князя «старшим братом».

* * *

Объединение руських земель вокруг Литвы было, в сущности, восстановлением разрушенного единства Киевской Руси. Только оно случилось на реке Вилии, а не на Днепре, как было в конце IХ века, но тогда защитой Киева служили высокие кручи. Как территориальное образование ВКЛ почти на столетие опередило Московское княжество. Причем в отличие от него западноруськие земли сохраняли свою особенность и самобытность, свой внутренний строй, не сливались воедино с основным государственным ядром. Это различие прослеживается и в наши дни. На территории древнего Великого княжества Литовского в наше время почти три десятилетия существуют и развиваются семь независимых государств. Отмечу, что ВКЛ просуществовало относительно недолго, каких-то пару столетий. Но нельзя забывать, что оно было окружено со всех сторон агрессивными претендентами на его земли. А вот Московское княжество, сбросив с себя ордынское иго, начало собирать (присоединять, захватывать, занимать) земли; «освобождать» (покорять, уничтожать) народы, дойдя в своих устремлениях до Японского моря, да что там говорить, до Калифорнии, пока не остановилось перед притязаниями такого же воинственного агрессора – Соединенных Штатов. А ВКЛ все-таки было потеснено Московщиной, а впоследствии поглощено Польшей, которая через два столетия также была занята всё разраставшейся Российской империей.

Великий князь рассматривал региональных правителей не как владетельных особ, а скорее как помощников по управлению государством. Поэтому государственный совет в Великокняжестве Литовском появился значительно раньше, чем Дума в Московском царстве. Все важные государственные дела ВКЛ решались коллегиально. А Литва и Русь была единым государством, как ранее Киевская земля при Ярославе.

Великокняжеская власть оказалась в критическом положении сразу после смерти Гедимина в 1341 году, посадившего в Вильнюсе своего любимого сына Явнута. Как мы помним, братья Ольгерд и Кейстут сговорились его сместить и совместным договором оформили свои отношения. Так авторитарная власть сохранилась благодаря дуумвирату князей. Союз этот продолжался до смерти Ольгерда в 1377 году и признавался всеми князьями. Дело в том, что братья понимали, что в борьбе за власть они потеряют всё, поэтому Кейстут признал главенство Ольгерда, при этом подчинив своей воли других, более мелких правителей. Я повторю, это один из важнейших исторических моментов – единство братьев. Как жаль, что в истории это если и случалось, то очень редко! По договоренности, после смерти их места будут занимать сыновья, место Ольгерда – Ягайло, Кейстута – Витовт. Так как раньше умер Ольгерд, то великим князем стал Ягайло, несмотря на то, что Кейстут был старше его и пользовался авторитетом и уважением. Для поддержания престижа племянника и согласно данному старшему брату слову, Кейстут подавал пример послушания, даже сам приезжал к Ягайло «по старым думам», что поддерживало престиж государства, не позволяя никому даже думать о сепаратизме. Продолжалось это недолго, опять-таки нашлись «советчики», надоумившие Кейстута нарушить данное им слово. Но как только он согнал племянника с трона великого князя и сам стал единоличным правителем, ему тут же перестал подчиняться новгород-северский князь Корибут при явной поддержке Ягайло. Даже Вильно отказался повиноваться. Так Кейстут пал жертвой своих амбиций. А победившего Ягайло не признали даже его братья Андрей Полоцкий, Дмитрий Брянский и Витольд. Ягайло взял себе в помощники брата Скиргайло, получившего за это Троцкое княжение. Их отношения были такими же, как между его отцом и братом. Ягайло удержался за власть благодаря Скиргайло, ставшего его правой рукой.