Все столпились возле бильярда.
– Довольно играть просто так, – сказал он. – Я играю на третье. К примеру, кисель дадут, или компот, или там шоколад, ну неважно что, ясно?
Всем было ясно. Стали играть.
К обеду он выиграл пятнадцать третьих.
Подали чай. Все кричали:
– Чай! Чай!
Даже повар сказал:
– Во как любят чай!
Он залпом выпил один стакан, второй, третий, четвертый…
– Стойте… – сказал он. – Сейчас… погодите…
Залпом он уже пить не мог.
Все обступили его. Он сидел перед стаканами, тяжко вздыхал, говорил «погодите» и отпивал каждый раз по глотку.
Кругом шумели. Давали советы. Кто-то пощупал его живот.
– Живот не хватать, – сказал он, – нечестно…
Но больше он уже пить не мог. Он стал бледен, таращил глаза и икал.
Позвали вожатого.
– Что с ним такое? – спросил вожатый.
– Да вот чаю попил, – сказал кто-то.
С трудом его подняли со стула. Взяли под руки. И повели.
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя… —
орал я на весь дом.
Я отложил книжку в сторону и с выражением прочел:
Кроя мглою бурю кроет,
Кру́ти снежные вертя…
Что-то не то. Я опять начал снова:
Буря мглою…
Я забыл вдруг, что буря кроет. Я стал думать и вскоре вспомнил. Я так обрадовался, что начал снова:
Буря кроет небо мглоет…
МГЛОЕТ? Что это такое? Мне стало не по себе. Такого, по-моему, не было. Я поглядел в книжку. Ну так и есть! МГЛОЕТА нету!
Я стал читать, глядя в книжку. Все получалось как в книжке. Но как только я закрыл книжку, я вдруг прочел:
Утро воет небо могилою…
Это было совсем не то. Я это сразу понял. Я всегда вижу, когда не то. Но в чем тут дело, в конце концов? Почему я никак не запомню?
– Не нужно зубрить, – сказал старший брат, – разберись, в чем там дело.
Я стал разбираться: значит, буря покрывает небо своей мглою и в то же время крутит что есть силы снежные вихри.
Я закрыл книжку и четко прочел:
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя…
Больше я не ошибался.
Я вообще вратарь неплохой. А тут вот случилось такое. Стою я в воротах. Вдруг гляжу – Таня идет.
Я сразу вратарскую позу принял. И одной рукой защищаюсь от солнца.
И все из-за солнца вышло. Солнца-то не было. Я из-за позы все.
И тут мне – бац! – гол забили.
Я прыгнул – поздно.
На уроке Таня записку мне пишет: «Ты очень здорово падаешь».
Ох и разозлился я! Значит, я только падаю здорово, а вратарь, значит, я никудышный? Не буду с ней разговаривать.
Целый месяц с ней не разговаривал.
Через месяц стал разговаривать. Ей и вправду понравилось, как я падал. Как в кино, говорит.
Зря я месяц с ней не разговаривал.
Когда я ходил в школу, в первый класс, я любил рисовать пароходы. Я всем хвалился: вот какие замечательные пароходы я могу рисовать!
И вот однажды я спросил одного мальчишку, может ли он нарисовать такой же замечательный пароход. Я тут же нарисовал большой пароход с трубами, все как полагается. Потом я подрисовал море синим карандашом, а красным карандашом – флаг на мачте, и получилось совсем хорошо: плывет по морю пароход, а на мачте у него развевается красный флаг.
Мальчишке понравился мой корабль, но он мне сказал:
– Я могу лошадь нарисовать.
И он нарисовал лошадь.
Эта лошадь была так хорошо нарисована, что я больше не хвалился своими пароходами, потому что такую лошадь я не сумел бы нарисовать никогда!
– Ты опять завтракаешь на уроке?
Валя быстро спрятала завтрак в парту.
– Что будет, – сказал учитель, – если все будут завтракать на уроке?
Класс зашумел. Потому что каждый хотел сказать, что тогда будет.
Коля сказал:
– Будет очень смешно!
Миша сказал:
– Жеванье будет!
Маша сказала:
– Все сытые будут!
– А чего не будет? – спросил учитель.
Класс молчал. Чего не будет – никто не знал.
Учитель хотел уже сам ответить, как вдруг кто-то крикнул:
– Урока не будет!
– Абсолютно верно! – сказал учитель.
Мяч свой я у них отобрал. Потому что мяч мой. Кидаю мяч в стену и сам ловлю. Очень мне все нужны! Хватит мне этой стенки. Вот я и ловлю мяч от стенки. А Гога кричит:
– Смотрите-ка, он сам с собою играет!
Разве я сам с собою играю? Я со стеной играю.
Пес Катушка ко мне привязался, вокруг бегает, машет хвостом.
А Гога кричит:
– Ой, глядите, с Катушкой играет!
– Не я с Катушкой играю, а Катушка со мной играет.
И продолжаю играть.
Играю себе и играю.
Вдруг пес Катушка – цап мячик! – и все…
Превратился мячик в лепешку.
А Гога орет:
– Так всегда бывает!
Врет, наверное…
Андрюша и Славик друзья.
Они все делают вместе. Когда Андрюша упал с веранды, Славик тоже хотел упасть с веранды, чтоб доказать, что он истинный друг.
Когда Славик пошел вместо школы в кино, то Андрюша тогда был с ним вместе.
А когда они принесли в класс кошку и учитель спросил, кто из них это сделал, Андрюша сказал:
– Это Славик сделал.
А Славик сказал:
– Это все Андрюша…
Новый год в двенадцать часов приходил, а я в это время всегда уже спал. Прошло столько Новых годов! А я ни одного не видел. И мама, и тетя Вера встречали его, а я спал. Я всегда засыпал перед Новым годом. А просыпался утром, и мама мне дарила подарки и говорила: «Ну вот, Новый год!» Но я-то знал, что он ночью был. А сейчас его нету.
Я спрашивал маму:
– Ты его встретила?
Мама мне говорила:
– Встретила.
– И ты его видела?
Мама смеялась:
– Конечно видела!
– И папа видел, и тетя Вера?
Так мне обидно было!
Я представлял себе Новый год в большой шапке-ушанке и в валенках. Как на новогодней открытке. В двенадцать часов он стучится в дверь. И его все встречают. Все обнимаются с ним, хлопают по плечу Новый год и говорят: «Наконец-то приехал!» Он вытаскивает из мешка подарки, все дарит, кому что надо, и говорит: «Я спешу. Меня ждут в других квартирах». Все провожают его до угла, потом возвращаются и идут спать. Вот так представлял я себе Новый год.
Как старался я не заснуть в Новый год! И каждый раз засыпал где попало. А просыпался всегда в кровати.
И рядом были подарки.
Мой брат раньше меня встретил Новый год. Несмотря на то что он младше меня. Он вот что сделал. Чтоб не заснуть, он залез под стол. Сначала он там, конечно, заснул, а когда все сели за стол, стало шумно. И он моментально проснулся. И вы знаете, что он сказал мне? Он мне сказал:
– Его не было.
– Как так не было?! – сказал я.
– Очень просто.
– А ты там не спал под столом? – спросил я.
– Вот еще! – говорит Котька. – Бой часов был, это верно. А Нового года не было. Как только все стали кричать: «С Новым годом!» – я вылез.
– Кого же тогда вы встречали?
– Новый год, – говорит Котька.
– Как же так вы его встречали? Разве так в жизни бывает? Если ты, например, меня встречаешь, то ты видишь, что ты меня встречаешь. А то как же ты меня встречаешь, если ты меня не встречаешь?
– Сам увидишь, – говорит Котька. – На будущий год увидишь. Никакого там Нового года не будет. Бой часов будет. А Нового года не будет.
– Наверно, ты спал под столом, – говорю, – и сквозь сон слышал бой часов. А Нового года не видел.
– Я не спал, – говорит Котька.
– Значит, спал, – говорю, – раз не видел.
– Ты сам спал, – говорит Котька.
– Я-то спал, – говорю, – но ты тоже спал. Только я спал в кровати, а ты – под столом. Лучше бы ты уж спал в кровати.
– Я не спал, – говорит Котька.
– Почему же тогда ты его не видел?
– Его не было, – говорит Котька.
– Ты просто спал, – говорю, – вот и все!
На этом наш спор закончился.
Он обиделся и ушел. И хотя он на меня обиделся, все равно я думал, что он там спал и не видел Нового года с подарками.
Вот так я себе представлял Новый год, когда был совсем еще маленький.
Конечно, вы удивитесь. Потому что я мальчик… Но не в этом дело. Дело в том, что я вязать умею. Меня бабушка научила. Я сам себе шапочку для катка связал.
Так вот. Надо мной все смеяться стали:
– Эх ты, девчонка! Это только девчонки вяжут! А мальчишки не вяжут! Эх ты!..
Очень мне неприятно было. Кому приятно, когда тебя дразнят. Я пробовал даже отказываться. Уверял, что не умею вязать. Ну чуть не плачу! Но Шурик видел, как я вязал. Он ко мне приходил и видел. Он мне говорит:
– Не ври! Я видел!
Стали меня звать вязальщиком.
– Вон вязальщик пришел!.. Эй, вязальщик! Вязальщик пришел!..
Представляете, какой ужас?!
Но я вязать продолжал. Все равно ведь дразнят! Лучше уж продолжать вязать. И бабушка говорит:
– Ты вяжи, вяжи, а то тебя зазря дразнят.
Связал я себе свитер. Такой желтый свитер с полосками. Полоски зеленые. Очень красиво. Правда, бабушка помогла. Но в основном я все сам связал.
Прихожу в этом свитере в класс.
Ребята увидели свитер. И не дразнят. А только смотрят.
Потом Шурик вдруг говорит:
– Вот это свитер!..
И Мишка тоже:
– Вот это свитер!..
Я не выдержал, говорю:
– Сам связал!
– Да ну? – удивились ребята.
– Уж что-что, – говорю, – а вязать я умею.
Смотрят ребята на свитер. Нравится им свитер.
Никто уж не дразнит, конечно. Чего уж тут дразнить. Вязальщиком быть совсем не плохо. Это всем стало ясно.
Я жду окончания урока. Смотрю со двора в окно класса. Мой папа стоит у доски, что-то пишет.
Я вижу весь класс. Вон сидит толстый мальчишка. Я вижу, как он лезет в парту, берет булку и сует в рот. Правда, булка не очень большая, но как мог он ее запихать всю в рот? Это очень меня удивило. Он даже не смотрит на папу. Он смотрит куда-то в сторону и все жует и жует.
Вон рыжий стучит крышкой парты. Он стучит не так чтобы сильно, но я слышу
О проекте
О подписке