Памятное крещение

Осень, в садах уже дозревала смородина, а в лесу – дикая малина. Завтра выходной день.

– Сынок, завтра разбужу тебя пораньше, поедем в город.

– Зачем, мам?

– Мы пойдем в церковь. Надо будет тебя окрестить, ты ведь у меня еще не крещенный.

– А как это – окрестить?

– Ну, помажут тебя, молитвы споют, да я и сама толком не знаю. Прошкины Валя и Вова тоже едут с мамой.

На следующий день они уже в городе Пензе поднимаются вверх по улице, все выше и выше. Наконец, вот она, церковь Митрофановская. Большой каменный трехэтажный дом, с башней наверху, и на ней блестящий крест. Ребятам еще ни разу не приходилось видеть церковь, и было интересно посмотреть, что там внутри. Витя знал, что церковь – это где молятся Богу и помнил слова матери:

– Боженька видит тебя везде. Не делай ничего плохого.

Мама была совершенно неграмотная, не читала никаких церковных книг и не ходила в церковь, но Бога признавала всегда. Знания свои, вероятно, черпала из рассказов верующих и интуиция помогала. Она была недалеко от истины, давая совет сыну. Действительно, в природе нет ничего тайного. Пространство все видит и слышит. «Меня никто не видит», – думает человек, оставаясь один. Заблуждается. Мы живем, как в стеклянном прозрачном доме. Каждый наш шаг, каждый поступок, каждое движение и даже мысль для пространства как открытая книга и все фиксируется на скрижалях Астрального Света, по аналогии с компьютером. Дети не имеют еще комплексов, доверчивы, и уж потом застилается их горизонт, возникают трещины недоверия, конечно, не без помощи взрослых. У Вити не было сомнений в правдивости маминых слов. У него даже было подтверждение ее словам когда однажды они ходили в совхозный сад. Витя обожал яблоки и, и как только они начинали созревать, оскомина не сходила с его зубов. Он, конечно, не знал, что яблоко по своим исключительным свойствам организму крайне полезно. «Ешь в день по яблоку, и тебе никогда не понадобится врач» – говорит английская пословица. И не случайно ежедневное употребление их рекомендовано Свыше. В саду яблони были разные: высокие, раскидистые и низенькие, заросшие травой. Но яблок на них уже не было – все собрали. Иногда наверху висят несколько штук, не достать. Ребятишки зашли вглубь – безрезультатно. Проходя мимо низкорослой яблони, заросшей сверху плющом, Витя раздвинул траву и ахнул: в глубине висело два крупных, как бы налитых медом, спелых плода. Он даже не мог поверить в удачу, срывая их. И когда острые зубки счастливца вонзились в бок одному из них, сок брызнул на лицо, и воздух наполнился ароматом.

Вдруг кто-то встревоженно крикнул:

– Объездчик!

Ребятишки, как стайка воробышков порхнули врассыпную. Витя тоже помчался сломя голову, хотя никого не видел. Страх овладел им настолько, что он не замечал, как густая и высокая трава опутывала ноги, пыталась остановить его, и верхушками своими, хлестала по лицу. На бегу он вспомнил мамины слова, что в трудный час Боженька помогает и начал призывать ЕЕ:

– Боженька, помоги, чтобы меня не поймали! – лепетал он, задыхаясь от бега, пока не выскочил на край сада. Оглянулся, грозного объездчика на коне сзади не было, и не видно никакой погони. Тишина. Он благополучно пришел домой, но у него осталась уверенность, что Боженька помогла избежать встречи с охранником сада. Первая молитва ребенка не должна быть осмеяна или порицаема. Запрещение молиться своими словами будет вторжением в молодое сознание. Может быть, ребенок помнит что-то очень важное и продолжает свою мысль кверху. Кто же может вторгаться, чтобы потушить светлый порыв! В церковь Витя отправился с охотой. Мама говорила, что крещенных детей Боженька всегда охраняет. И опять она была права. Как говорится в древних источниках, дети до семи лет постоянно находятся в поле зрения незримых Учителей Иерархии Света, которые нередко выступают в качестве ангелов –хранителей. Вот как пишут Они: «Мы следим за развитием. Следим за детьми с колыбели и взвешиваем их лучшие мысли по всему Миру. Конечно, не часто дух доходит до развития, и число отпавших велико, но как саду прекрасному радуемся мысли чистой». Дух окончательно входит в человека только после семи лет. Затем сознание уже приобретает неизгладимый след для всей жизни.

Внутри церкви, куда они зашли, увидели большое помещение и на стенах красивые иконы в золоте, а на потолке нарисованы летающие ангелы. К ним подошел священник в чёрной длинной рясе и белой бородой. И когда родители рассказали о цели своего посещения он куда-то ушел. Пока ребятишки с любопытством разглядывали иконы, на середину зала поставили стол и таз с водой. Первым начали крестить Вовку. Батюшка со своей помощницей подняли и, перевернув головой вниз, макнули его макушкой в воду. Вовка испуганно заорал. Потом его поставили на стол и лицо чем-то мазали. Он продолжал хныкать, ему явно не понравилось крещение. Затем крестили его сестру Валю, которая была на год старше ребят и ни разу не пикнула. Дошла очередь и до Витьки. Он помнит, что тоже не мог сдержать слез, когда и его переворачивали головой вниз.

Обряд крещения в первые века христианства в большинстве случаев совершался над взрослыми, которые хотели запечатлеть этим символом свой отрыв от старого и приобщение к новому пониманию, но когда он стал обязательным и совершается над бессознательными младенцами, то утратил прежний смысл.

В конце их угостили чем-то вкусным, но мало – не успели распробовать. Из церкви вышли довольные все. До отъезда в совхоз время было, и мама повела сына на центральный городской рынок между ул. Московской и Кирова, где на длинных облупленных прилавках с навесами грудами лежали овощи, фрукты и ягоды, выращенные в домашнем хозяйстве.

– Сынок, ты крыжовник будешь?

Угу, – кивнул он головой. И вскоре с бумажным кульком из школьной тетради он ходил за мамой по базару, вытаскивая из него по одной – две ягоды. Высасывал сок, а шкурку выплевывая на землю в базарную пыль. Вдруг, краем глаза заметил, что кто-то ходит за ним. Оглянулся и увидел, как дядя в грязном, рваном плаще, в каких обычно ходят нищие, поднимал их из пыли и клал себе в рот, даже не отряхивая. Витю это очень удивило: ведь заболеть может, но у дяди, на этот счет, очевидно, было своё мнение, и он собрал все до одной шкурки с земли.

В эти тяжкие годы по всей стране появилось много нищих. Любая война имеет своим спутниками обнищание людей, неустроенность, голод, которые вынуждает их ходить по миру. Ради куска хлеба они стучатся в квартиры и идут в любую непогоду по деревням, выпрашивая милостыню. Это была действительная нищета. Нищие есть и в современное время, но можно ли их сравнить с прошлыми? Помощи просят не продуктами и одеждой, а деньгами и большей частью не для утоления голода, а для утоления «жажды». Как, например, назвать нищим здорового, полного сил мужика, торчащего головой в мусорном контейнере стоящего у дома, только ноги снаружи, он усердно вытряхивает мусор из выброшенных пакетов? Инвалиды, которые выходят просить милостыню, зачастую ради денег спекулируют своими физическими недостатками и уродствами, выставляя их напоказ. Трудно примириться с низостью двуногой природы. Даже создаются криминальные сообщества, где нищие как приманка для жалостливых людей.

Вите от голода не приходилось страдать, но он помнит, что после уборки зерновых собирали колоски, а по весне копали гнилую картошку на совхозном поле. Их семью выручала корова Милка, приобретённая еще телкой перед самой войной. Молодая, брыкастая была, за людьми гонялась, ее даже взрослые боялись, но молоком снабжала исправно. Только благодаря ей пережили трудные годы войны, а к молоку любовь осталась на всю жизнь.

Молоко и мед, что может быть полезнее, нежели продукты растительные, переработанные через следующую эволюцию. Они составляют лучшую профилактику, когда употребляются разумно, ведь каждое растение несет в себе целительное качество от различных болезней.

Названные продукты не только питательные, но и являются регуляторами нервной системы и противоядием при раздражении и волнении. Мало кто знает, что при каждом раздражении накапливается, неизвестный пока медицине, яд «империл», который долго выводится из организма. К нему, как болотистая тина, притягиваются все болезни.

Солнце на пасху

Подходит к концу последняя военная зима. Фашисты еще огрызались, но обескровленные катились к закату своего господства, и тень безысходности повисла над их сознанием. В совхозе появились первые пленные немцы. Ребята ходили смотреть, как их водили строем на работу. Один отстегнул с груди какой-то знак или орден и подарил его Вите. Ребята сначала рассмотрели его, а потом выбросили. Душа не воспринимала подарки от «захватчиков». Алмаз шлифуется гранями, иначе он не станет бриллиантом и не даст огней.

Солнышко пригревает все сильнее. Прошла эпидемия сосулек с крыш. Появились лужи, по которым уже можно бегать босиком, но к утру они еще покрывались льдом. Завтра пасха. Витя давно слышал, что на пасху солнышко «играет» и очень хотелось бы посмотреть, правда, вставать надо до восхода солнца.

– Мам, разбуди меня завтра, мы договорились солнышко посмотреть на пасху. Ты видела, как оно играет?

– Нет, не видела, но от людей слышала, что прыгает на небе.

Это так распалило воображение сына, что когда мама утром дотронулась до него, он мгновенно проснулся. Вышел из дома, поеживаясь от утреннего холодка. Встречать восход солнца лучше всего за сараями, откуда начиналось картофельное поле вплоть до железной дороги. Из-за неё небесное светило и поднималось. За сараями уже стояло человек пять взрослых, наверно самых любознательных. Юрка Табакаев тоже был здесь, а Вовка Прошкин так и не проснулся. Небо было по-весеннему чистое, безоблачное, темно синее, постепенно светлея к железной дороге. Утренняя заря все еще дремала в объятиях темноты. Солнца ещё не было и все устремили взгляды в место, откуда оно должно появиться. И когда заря стала нестерпимо яркой, что больно было смотреть, показался ослепительно золотистый краешек его и сразу же от него протянулись разного цвета лучи и по ним эллипсом покатились разноцветные яйца. Лучи доходили до сараев, и воздушные яйца тоже докатывались сюда, постепенно увеличиваясь в размере до большой азиатской дыни. Юра и Витя были в восторге и бегали громко крича:

– Вот здесь упало!

– Вот здесь упало!

Взрослые стояли не шелохнувшись.

Огромное Солнце постепенно поднималось из-за насыпи железной дороги и яйца продолжали сыпаться по небу, создавая ощущение необъяснимой радости и красоты. Когда оно вышло наполовину, вдруг появился железнодорожный состав и черный дым из трубы паровоза закрыл нашу звезду. Витя подумал: «Солнце закрыто, но лучи-то должны быть видны, они по всему небу». Однако, при закрытом светиле пропали и лучи разноцветные. Когда дым рассеялся, и вновь засияло солнышко, яйца опять покатились по небу, но не долго, пока блистающий диск дневного светила не оторвался от Земли. Лучи исчезли, солнце, как обычно, неподвижно (не прыгало) повисло над горизонтом, озаряя ярким светом весеннюю Землю. Подождав еще немного, зрители разошлись.

Увиденное в детстве явление, в последующей жизни стало для Виктора Ваханова головной болью. Он еще раз хотел посмотреть его. Бессчетно и безрезультатно встречал пасху по утрам, расспрашивал знакомых, «лопатил» астрономическую литературу, но нигде не нашел ответа и никто не видел такого. Только когда, будучи в годах, коснулся сокровенного знания, нашелся ответ. Он простой для знающих: родители считают детей своей собственностью, но они помогают приобрести им только физическое тело. Дети приходят к нам из невидимого Надземного Мира. Поэтому древние говорили: «Наши дети – не наши дети. Наши дети это гости в нашем доме. Мы можем дать приют их телам, но не можем дать приют их душам». Дети, особенно до семи лет, могут помнить ощущение какой-то особой жизни, когда смутные образы Тонкого Мира еще не покинули мозг и сердце. Они легко видят астральные образы, которые взрослый назвал бы призраками. Особо чуткие видят пространственные огоньки, разноцветные звездочки и другие чудеса подобно описанному. Воспитатели, лишенные способности видеть Тонкий мир, считают видения детей фантазией или глупостью и начинают уверять ребенка, что ничего нет. Грубое касание взрослых, как правило, ведет к уничтожению способностей детей к видению и других тонких возможностей. Можно с уверенностью сказать, что любознательные взрослые, наблюдавшие за солнцем у сараев, ничего кроме причуд и озорства пацанов не заметили.

Наконец, наступили теплые дни. Еще не лето, но земля прогрелась местами по-летнему и прибавилось забот мальчишеских: в лапту поиграть, в клёк, в чижик, сходить на речку, подраться с мальчишками из «буйного» барака, поиграть в войну, да мало ли еще каких дел? Телевизоров и компьютеров не было и в помине, поэтому весь досуг проходил на природе, на свежем воздухе. Закалялись естественно.

Скоро у Виктора день рождения – 9 мая. Ему никогда не отмечали их, и они проходили незаметно, но этот день, день шестилетия, запомнился на всю жизнь. 9 Мая был заключен мир с Германией, который стал днем окончания Второй Мировой войны, днем Победы, Виктории над фашизмом. Его сделали ежегодным выходным праздником для всей страны. С годами он постепенно вытеснил любимый всеми весенний праздник «1 Мая».

Родился Ваханов под знаком Тельца. Карта Зодиака, с расположением планет на момент рождения, всегда копируется на внутренней поверхности яйца матки при его оплодотворении. Другими словами, происходит точная фиксация карты неба, для данного места, при зарождении человека. Каждое зодиакальное созвездие имеет числовую силу, которым оно управляется. У созвездия Телец это число 6. Имя Виктор – шесть лет – день Победы. Конечно, можно говорить о случайном совпадении этих событий, но если верить сокровенной науке – все предначертано Высшим Сознанием.

В середине лета вернулся с фронта Витин папа в орденах и медалях. Фронтовиков уважали все, а Витя просто гордился своим папой. Он девять месяцев провалялся в госпитале, пока вытаскивали из тела осколки разорвавшейся мины около деревни в Восточной Пруссии, но вытащили не все – один осколок привез домой в пятке, с которым проходил до конца жизни. Витина жизнь почти не изменилась, только надзора стало больше и иногда ремнем перепадало. Воск мнут, пока он горяч, ребенка воспитывают сызмальства (поговорка). На будущий год в школу. Сестра Нина с подружками решили научить его буквам, а он и не возражал – ему было интересно. Ведь если ореха не разгрызешь – ядрышка не съешь.