Джем быстро изорвал письмо Морса в клочья и подбросил в воздух. В гостиной пошел бумажный снег.

– Ай! – крикнул Отжим.

Он слез с дивана, упал на колени и принялся собирать обрывки бумаги, ползая по полу.

– Ты идешь со мной или будешь и дальше работать уборщиком? – поинтересовался Джем, направляясь к выходу из гостиной. – Смотри, не опоздай на аудиенцию.

Отжим со стоном вскочил на ноги и, отряхнув руками колени, побежал догонять посла.

Коньяк действительно был хорошим. Джем с Вискерсом выпивали как раз по третьей рюмке, когда дверь приемной вдруг распахнулась, и через комнату вихрем пронесся Шмореныш.

– Алкоголики! – негодующе крикнул он на бегу и хлопнул дверью императорского кабинета.

Вискерс, не обратив на это явление никакого внимания, налил по четвертой. Сидевший в углу кабинета Отжим заметил:

– Никакого порядка у вас в Шмордоне нет. В прошлый раз чуть императора не пропили. А что пропьете сейчас?

– Ты не пьешь? – спросил у него Джем. – Тогда закрой свою пасть и не мешай нам.

– Я никогда не пью на работе! – важно сообщил Отжим.

– Ну, граф, ваше здоровье! – поднял рюмку Джем.

– Спасибо, – поблагодарил Вискерс, чокаясь с послом…

Шмореныш, влетев в кабинет императора как пуля, рухнул в кресло и заявил:

– Отец! Тьфу… то есть брат! Мне не нравится этот титул! Пендрол! Фу! Я не желаю его носить!

– Почему? – удивился Шмор. – Так называется наше родовое имение. Из него вышли все Шморы, включая Великого.

– Ну и что? – негодующе спросил Шмореныш. – От этого названия веет каким-то нехорошим запахом. А если б наше имение называлось Дри́стоном, то что? Я бы носил титул лорда Дри́стона?!

– Нет, что ты, – Шмор еле сдержал улыбку. – Но Пендрол с древне-шморского диалекта переводится как «Рыцарская крепость». По-моему, ничего обидного в этом выражении нет.

– Тогда почему все вокруг смеются у меня за спиной?

– Мне кажется, что смеются они не над титулом, а над твоими поступками.

– Да-а? – протянул Шмореныш и ненадолго задумался.

– Сынок… брат мой, – сказал Шмор. – Не торопись жить. У тебя впереди еще много времени. Прежде, чем что-нибудь сделать – подумай. И все начнет получаться.

Шмореныш, очнувшись от раздумий, взглянул на Шмора и вдруг глаза его наполнились слезами.

– Послушай, – громко прошептал он. – Может, есть способ вернуть все назад? Может, существует вариант, где я опять стану сыном, а ты будешь заботливым отцом?..

Он вдруг испуганно замер и тут же, встряхнувшись, продолжил горячечно шептать:

– Я обещаю тебе… Я клянусь… Я во всем буду слушаться тебя! Ведь ты мой отец… Как я раньше этого не понимал?.. Ну?! Скажи, ведь это возможно?!

Шмор, печально улыбнувшись, уселся в кресло и сказал:

– Я сам бы этого хотел. Но мы не властны над памятью… Ты помнишь, что я настоял на проведении всех генетических исследований? Мы с тобой присутствовали на каждой медицинской процедуре, связанной с этим. И ты убедился, что приходишься мне братом, а я занимаю престол на совершенно законных основаниях. И куда теперь девать это знание?

По щеке Шмореныша потекла слеза.

– Правда – жуткая штука, – продолжил Шмор, отведя глаза от воспаленного лица своего брата. – Иной раз ее лучше не знать. Но если узнал – все! Она как гвоздь будет торчать в мозгу, и никуда от нее не денешься!

– Но хоть как-то можно это исправить? – через всхлип спросил бывший наследник.

– Ты не представляешь, как мне хочется того же! – вскричал Шмор, вскакивая с кресла.

Он начал ходить по кабинету широкими шагами.

– Я всегда знал эту бесову правду! Но ты был для меня сыном! Самым дорогим человеком на свете, поскольку никого больше не осталось… И я хотел дать тебе все, что не имел сам: любовь, заботу, счастливое детство… И что получилось?! Ты стал гонять меня как зверя! Ты объявил меня узурпатором! Ты наплевал на мою любовь!..

Шмореныш, резко встав, крикнул:

– Отец, я недостоин жизни! Привяжи меня к гусенице танка и дай ему команду: «Вперед!» Я не опозорю тебя! Я умру как воин!

– Ага! – сказал Шмор, в секунду лишившись прежнего пафосного настроя.

Он быстро подошел к Шморенышу, и сходу влепил ему мощную оплеуху, отчего тот опять уселся в кресло.

– Ну как? – тут же поинтересовался Шмор. – Мозг включился?

– Да, – ответил наследник, удивленно хлопая ресницами. – Ох, и мерзавец же этот Филер!

– Слава богу! – воскликнул Шмор. – Прозрел…

Шмореныш, встряхнувшись, вытер пальцами слезы и сказал:

– Да. Мы с тобой теперь будем жить в разных вселенных. Я – в мире безотцовщины, а ты в галактике мести. И что потом? Что дальше?

Шмор, отойдя к окну, промолчал.

– Хорошо, – произнес Шмореныш каким-то повзрослевшим голосом. – Пусть я буду лордом Пендролом. Но у меня остался всего один близкий человек – мой дедушка.

– А меня ты уже близким не считаешь? – спросил Шмор, не оборачиваясь.

– Считаю, – ответил Шмореныш, но как-то невнятно. – Прошу тебя, верни его!

– Да ничего с ним не будет! – с досадой в голосе ответил Шмор. – Вон, лорд Надолб посидел комендантом общежития в Дыре – великим стратегом стал. Щелкает вражеские флоты – как орехи! И Хлебазл тоже! Пусть посидит, может, хоть спать на заседаниях разучится. Кстати, я даже на его должность никого нового не назначил…

– А как же тогда Министерство Имперской Безопасности функционирует, если начальника нет? – удивился Шмореныш.

– Как обычно, – ответил ему Шмор. – Любое министерство – заведенная машина. Есть начальник, нет его – оно все равно продолжает работать.

– Понятно. Я готов занять место моего деда.

– Ну уж нет! – живо отозвался Шмор. – Только этого мне не хватало!

– Тогда я пошел.

– Подожди. Сейчас сюда войдет посол Джаппурии…

– Этот мерзавец Джем, который, не успев появиться, уже пьет в приемной с Вискерсом?!

– Дурак! Он тебя от плена спас!

– Во-первых: он враг Шмордона! А во-вторых: один раз взял в плен – второй раз спас! Один-один, и потому я ему ничего не должен.

– Ну и что? Вчера враг – сегодня друг. А завтра…

– Я не желаю с ним общаться!

– Сейчас я тебе выдам!

– Вот так всегда! Это называется воспитанием? Не надо!

– Надо, лорд Пендрол! Ой, как надо!..

Но здесь дверь открылась, и раздался голос графа Вискерса:

– Посол Джаппурии Джек Баламут и атташе Отжим Чтоплохолежим!

Оба брата в эту секунду стояли друг перед другом, застыв в напряжении. Они повернули головы к Вискерсу, и хором спросили:

– Кто-кто?!

– Атташе, – повторил граф.

В кабинет вошли Джем и Отжим. Первый радушно улыбался, а второй надулся от важности.

Шмореныш скривился лицом и уселся в кресло, а Шмор без церемоний поздоровался с Джемом за руку.

– Рад приветствовать вас! – воскликнул император.

– У меня те же чувства, – ответил Джем.

– Да? – не поверил Шмор. – А что «это» делает здесь?

Он ткнул в сторону Отжима пальцем, как будто указывал на неодушевленный предмет.

– К сожалению, он сам увязался за мной, – пояснил Джем. – Его назначили военным атташе при посольстве Джаппурии. Должность эта новая и статус ее пока не определен, потому я сам не знаю, что с ним делать.

– Постойте, но атташе имеет отношение к военному ведомству. Насколько я знаю, в Джаппурии такого министерства нет…

– Уже есть, – сказал Джем. – И называется оно: «Министерство обороны».

– Хи-хи! – раздался визгливый смешок.

Шмор и Джем повернули на звук головы и увидели, что смеется Шмореныш.

– Ой, не могу! – воскликнул лорд Пендрол. – В королевстве жуликов и каторжников появилась армия! Чем она будет заниматься? Грабить жуликов и охранять каторжников?

Шмор посмотрел в слегка хмельные глаза Джема и заметил:

– Устами младенца глаголет истина.

– Я не младенец! – вскочил на ноги Шмореныш. – Но все равно – я прав!

– Ваше высочество… – Попытался сказать что-либо Джем.

– Я уже не высочество! – с отвращением заявил Шмореныш. – Я уже лорд Пендрол.

– С чем вас и поздравляю! – с улыбкой произнес Джем.

– Спасибо! – со злостью в голосе ответил Шмореныш, вскакивая. – Прощайте!

Он, гордо печатая шаг, вышел из кабинета.

Шмор, внимательно посмотрев на Отжима, заметил:

– Как-то непривычно видеть его без очков. Стеклянные они или гематомные – все равно. Какой-то он голый без них…

– Исправим, – пообещал Джем, зачем-то потерев кулаки.

– По радиосвязи был получен сигнал, что у вас имеется ко мне личное послание от Премьер-министра Морса, – обратился император к атташе.

Отжим уже надул грудь, чтобы настучать, но Джем, перебив его, пояснил:

– Этот растяпа, – он показал на атташе пальцем, – пролил на послание чесночный соус и оно испортилось. Ни одной буквы различить нельзя!

Отжим от такой наглости запыхтел, как чайник.

– Но я знаю, о чем там говорилось, – продолжил Джем. – Морс, ссылаясь на обещание, которое вы дали ему во время бала, просит обучить Отжима ловле шпионов, благо у вас в Шмордоне есть для этого специалисты.

Император понимающе кивнул и вопросительно взглянул на Вискерса, молча стоявшего в дверях.

– Ваше величество, – тут же подключился к беседе граф. – Лучшим специалистом в этом вопросе является лорд Хлебазл.

– Да, – согласился Шмор. – Вот только…

– Только сейчас он занят как раз по своей специальности.

– Да? – удивился император.

– Так точно. На базе Звездного Флота, которая называется Дырой, он организовывает развертывание агентурной сети для поимки кукарелльских шпионов.

– Вот-вот, – улыбнулся Шмор. – Вискерс, отправьте господина Отжима на дежурный челнок «Быстрый», который крутится на орбите Шморы, и дайте команду его капитану доставить сего Отжима в Дыру. После этого пошлите распоряжение контр-адмиралу Бамбукеру, командующему там эскадрой, передать нашего дорогого гостя в распоряжение лорда Хлебазла. Да! И пусть поселит их вместе.

– Когда, ваше величество? – поинтересовался Вискерс.

– Немедленно! – приказал Шмор. – Человеческая жизнь коротка. Поэтому нечего время терять. Контрразведка – сложная наука. Чем раньше начать ее изучение, тем больше можно узнать.

Граф Вискерс немедленно приступил к действиям. Крепко схватив атташе за локоть, он развернул того лицом к двери и мягко, но настойчиво поволок к выходу из кабинета. Очнувшись на пороге приемной, Отжим громко спросил:

– Постойте, но как же мои личные вещи?

Граф дернул его сильней, оба они скрылись в приемной, и уже оттуда долетел ответ Вискерса.

– Контрразведчику личные вещи не нужны, – пояснил он. – Контрразведчику нужны лишь горячее сердце, пытливый ум и кровавые руки!

Дверь императорского кабинета захлопнулась, оставив Джема наедине со Шмором.

– Спасибо, – поблагодарил Джем.

– Даже не вспоминайте об этом пустяке, – махнул рукой Шмор. – Присаживайтесь в любое удобное место.

Сам император уселся за стол, и Джем расположился напротив него.

– Итак, – начал император, – сначала о приятном, потом о делах… Завтра приглашаю вас вместе со всем штатом посольства на торжественное открытие памятника моему отцу Шмору Двенадцатому, которое состоится в десять часов утра. На трибуне почетных гостей приготовлены места и для вас. Сначала состоится открытие, потом парад.

– Благодарю за оказанную нам честь, – кивнул головой Джем.

– Это жест доброй воли, – продолжил император. – Но на трибунах вам находиться незачем.

– Как так? Ведь вы только что сами нас пригласили… – Оторопел Джем.

– Пригласил, конечно, – ничуть не смутился император. – Вы что, испытываете желание быть растерзанным толпой военных? Я вижу – не хотите. Как можно допустить на праздничную трибуну тех, кто явился причиной смерти Шмора Двенадцатого?! Ведь именно вы, Джем, руководили операцией по его пленению! Потому предлагаю штату джаппурского посольства посмотреть церемонию открытия монумента через окна здания, в котором вы живете, благо они выходят как раз на площадь.

– Мы бы и так смогли посмотреть на эту церемонию, – заявил Джем. – Даже без вашего приглашения.

– Не смогли бы, – ответил Шмор. – Окна посольства были б заколочены деревянными щитами. И это в лучшем случае. А в худшем – в вашу спальню на втором этаже залетел бы вдруг шальной снаряд, выпущенный из гаубицы, тренирующейся на каком-нибудь полигоне. Я, естественно, император, но над спонтанными вспышками народного гнева не властен. Бывает – даже вздохнуть не успеешь, а уже приходится вызывать медиков. Но, как правило, становится уже поздно.

– Спасибо и на этом, – сказал Джем, жалея, что он сидит на стуле в кабинете императора, а не графа Вискерса, у которого было бы во сто крат веселее находиться в любое время суток: хоть на стуле – хоть под столом.

Ему пришло в голову, что Шмордон, спасенный недавно от дворцового переворота, все равно остается глубоко враждебной силой и представляет для Джаппурии угрозу. И Шмор, вернувшийся на престол благодаря помощи Джема и его друзей, хоть и является человеком, испытывающим благодарность, но в первую очередь продолжает оставаться императором Шмордона со всеми вытекающими из этого вывода последствиями…

Шмор, вздохнув, продолжил:

– А теперь к делу. По условиям договора, подписанного нами, Джаппурия обещала в течение трех лет поставить Звездному Флоту Шмордона триста джаблей первого и второго классов. Несколько дней назад три из них в автоматическом режиме прибыли к Шморе. Это бес знает что!

– В чем проблема? – поинтересовался Джем.

– Это лоханки!

– А какого они класса? Первого или второго?

– По-моему, второго…

– Тогда все в порядке.

– А?!

– Второй класс присваивается джаблям, которые сошли с конвейера бракованными. Такие корабли используются как склады запчастей для ремонта джаблей первого класса.

– Но нам об этом никто ничего не сказал! – возмущению императора не было предела.

– Глаза видели, что брали? – поинтересовался Джем.

– Но мои чиновники подписывали все договоры во время бала! Они рассчитывали на элементарную порядочность в делах, свойственную всем торговцам галактики!

– Сами виноваты, – развел руками Джем. – Нечего было покупать кота в мешке. Кстати, ничего страшного не случилось. Джабли первого класса (вы заказали их сто штук) тоже ломаются. Получается: на один корабль у вас будет приходиться по два склада с запчастями. Ремонтируй – сколько хочешь! Таким образом срок эксплуатации первой сотни сильно увеличивается.

Шмор, не говоря ни слова, мрачно смотрел на Джема.

– Что-то не так? – поинтересовался джаппурский посол.

– Все не так, – наконец смог сказать император. – Большинство моих подданных были уверены, что джаппурцы – поголовно жулики. Я в этом сомневался. Теперь же мои сомнения улетучились… Но почему эти три джабля называются именно так?

– Как?

– «Лютик», «Светик» и «Пестик».

– Потому что все джабли называет королева, – ответил Джем. – Это ее конституционное право.

– Но не может боевой корабль (хотя бы даже склад с запчастями!) называться Лютиком! – с негодованием воскликнул Шмор.

– Еще как может! – сказал Джем. – А если даже и нет – никуда уже не денешься.

– Я переименую их сегодня же! – вскричал Шмор.

– А вот этого делать не стоит, – мило улыбнулся Джем. – Я не понимаю, как это происходит, но существует поверье, будто имя, данное королевой, привязывается к джаблям напрочь. Если его самовольно поменять, джабль рассыплется на мелкие винтики. Такие случаи уже бывали, и не раз.

– Я не суеверный, – сказал Шмор.

– Ваше право, – пожал плечами Джем. – Будете потом собирать запчасти по всей галактике…

Дверь вдруг приоткрылась и в кабинет всунулась голова Вискерса.

– Разрешите войти, ваше величество? – спросил секретарь.

– Да, – ответил император и граф зашел в кабинет.

– Чрезвычайное происшествие! – доложил Вискерс.

– Что, бот с Отжимом рухнул в скалы?! – с надеждой поинтересовался Джем.

– Нет, – отрицательно покачал головой граф. – С атташе все в порядке и он на пути к челноку.

Джем с императором разочарованно вздохнули хором.

– Сегодня утром лорд Пендрол произвел неожиданный наезд на штаб Седьмой танковой дивизии, обвинив ее командование в разгильдяйстве и плохой боевой готовности, – доложил граф. – В результате командование приняло решение провести учения с целью устранения выявленных лордом Пендролом недостатков. Так как лорд Пендрол…

– Хватит! – хлопнул Шмор ладонью по столу. – Что вы заладили с этим лордом?!

– Простите меня, ваше величество, – Вискерс прижал к груди руку, – но мне нравится произносить этот титул. Он как-то по-особому звучит: л-лорд Пен-н-ндрол-л-л! Правда, красиво?

– Действительно! – поддержал графа Джем. – Пен-ндрол-л! Просто чудесно!

– Короче! – потребовал Шмор у Вискерса, не глядя на Джема.

– А короче – обычная история, – сообщил граф. – На одном из перекрестков как раз остановился на красный свет ваш шморовоз, который ехал из космопорта. Колонна танков раскатала его в блин. Водитель и Кебаб успели выпрыгнуть из окон в самый последний момент. Они не пострадали, а вот шморовоз теперь годится только для нарезки из него сковородок.

– Приказываю стоимость шморовоза вычесть из годового жалованья командира Седьмой дивизии, – распорядился Шмор.

– Но это несправедливо, ваше величество! – воскликнул Вискерс. – Ведь танкистам разрешено ездить на любой сигнал светофора. Вот если потребовать компенсации с лорда Пендрола, заварившего эту кашу…

– Что вы несете, Вискерс? – разозлился Шмор. – Деньги лорда Пендрола – мои деньги, поскольку ему всего шестнадцать лет! Я что, должен сам себе компенсировать ущерб? Бес с ними, со светофорами! На крышах моих шморовозов установлены флажки с гербом. Если танкисты не видят этого, что они вообще смогут увидеть в бою? Сделать, как я сказал!

– Слушаюсь! – рявкнул Вискерс и выскочил из кабинета.

Шмор, отдуваясь, приходил в себя.

– Кстати, – вдруг вспомнил Джем. – Ваше величество, я надеюсь, вы помните, как проникли в мою спальню вместе с графом Вискерсом?

Император утвердительно кивнул головой.

– Сегодня я открыл ту же панель и на лестнице, ведущей в подземелье, обнаружил самого натурального шпиона с во-от таким носом и во-о-от такими ушами, – Джем показал руками размеры частей тела агента Хмыря.

– И что вы сделали дальше? – поинтересовался император.

– Врезал ему кулаком в глаз и закрыл панель.

– Зря, – заметил Шмор, улыбаясь. – Он находился там по моему личному распоряжению. Теперь посольство Джаппурии будут тщательно охранять. Это сделано только для вашего блага.

– Я надеюсь, он был один?

– Не надейтесь! – воскликнул Шмор и рассмеялся. – В свое время лорд Хлебазл изрыл весь центр столицы подземными ходами. И многие из них ведут в здание вашего посольства. Теперь они все надежно перекрыты и вам больше ничего не угрожает.

– Позвольте поинтересоваться, а что нам угрожало ранее?

– После бегства барона Филера я лично занялся его разведывательной службой, и, знаете ли, мне открылась чудовищная картина! Все шмордонское общество (включая армию) пропитано его шпионами! Многие еще не выявлены… Так что – не обижайтесь.

– А нельзя нам предоставить какое-нибудь другое здание? – спросил Джем.

– Свободных домов в центре больше нет, – развел руками Шмор. – А я хочу, чтобы вы находились как можно ближе к Железному Дворцу, потому что питаю к вам самые дружеские чувства: – и губы императора расплылись в дежурной улыбке.