Глава 3

Состав, отправляющийся с Ярославского вокзала Москвы в Академический городок, выглядел как настоящий ретропоезд. Сергей с тем же восторгом, что и во времена своего студенчества, смотрел на него. Надо же… всего два года прошло с того момента, как он уезжал с этого вокзала в прошлый раз… И четыре – с тех пор, как вышел на этом вокзале из этого же поезда в студенческой фуражке и с дипломом в руках, щурясь от солнца и готовясь покорить мир.

Ни вокзал, ни поезд не изменились.

Да и как они могли измениться за такой короткий срок? Здесь и за сто лет, наверное, мало что поменялось. Локомотив выглядел как паровоз начала века, впрочем, скорее всего, это и был старый паровоз, просто переделанный под электричество. По крайней мере, дым из его трубы не шел.

Сергей прошел в вагон, сел на мягкую, обитую плюшем скамью и указал Савелию на место напротив. Див пристроил чемодан на багажную полку и покосился на две просторные клетки возле тамбура.

– Нет, – улыбнулся Сергей, – тебе не нужно сидеть в клетке, это для зверодивов.

Он умолчал, что по давно устаревшим, но по-прежнему не отмененным Правилам перевозки любой див, передвигающийся по Императорской железной дороге, должен находиться в клетке.

Но этот поезд принадлежал Академии, и общие правила на него не распространялись. Даже зверодивы чаще всего сидели под скамьями, а то и на коленях у своих хозяев. К тому же на поезде иногда путешествовали дивы-наставники. И, естественно, о том, чтобы сажать их в клетку, даже речи быть не могло.

В вагон впорхнула стайка студентов в одинаковой синей форме с серебряными вензелями и нашивками шестого курса, за ними – четыре студентки с чародейского. Юноши расступились, пропуская чародеек, и наперебой начали помогать грузить на полки их увесистые сумки. Девушки, вероятно, ездили в город за ингредиентами для своих зелий, а заодно и отдохнуть и повеселиться – успевающим студентам иногда разрешали поездки в Москву. Поравнявшись с Сергеем, двое студентов вежливо поздоровались и заняли диванчики по соседству.

Поезд тронулся. Вскоре появилась проводница и предложила чай, кофе и прохладительные напитки – ехать предстояло около двух часов. Сергей взял себе и Савелию чай: кофе пить не хотелось – нервы и так были натянуты до предела.

Несмотря на то что Сергей очень ждал разрешения, когда оно оказалось в руках, его охватил настоящий мандраж. И только разговор с Владимиром после ужина у его сиятельства смог немного успокоить расшалившиеся нервы. Див остался для молодого колдуна наставником и близким другом, и спокойная уверенность Владимира в успехе словно бы передалась Сергею, хотя их связь должна была давно распасться.

Или нет? И не в связи дело? Сергей был уверен, что когда связь разорвется, он будет сильно тосковать. Но не ломки колдуна он опасался, а вполне обычной человеческой грусти. Как при потере близкого человека. Но Владимир не отстранился. Да, видеться они стали реже, но див продолжал помогать ему, тренировал и его, и Савелия. И даже иногда заходил в гости.

Сергей улыбнулся. Если Владимир не сомневается в успехе, глупо переживать.

Но всё равно нервозность не покидала его. Ведь колдунов, которые сдали на высшую категорию до тридцати лет, за всю историю можно пересчитать по пальцам, и их портреты висят в галерее Академии. Неужели и его лицо появится среди них?

Нет, рано думать об этом, сначала нужно сдать экзамен. Он поблагодарил проводницу, принесшую чай, и повернулся к окну, созерцая знакомые пейзажи. Сколько раз он сам, в такой же синей форме, возвращался в студенческий городок. Иногда даже навеселе. И может быть, в соседнем вагоне в это время ехала Любава, кто знает…

Предавшись воспоминаниям, он не заметил, как поезд прибыл на конечную станцию «Академическая». И только ступив на перрон и поглядев на блестящий шпиль главного корпуса Академии, Сергей понял – волнение отступило. Он собран, спокоен и готов. И уверен и в себе, и в Савелии.

Иван Григорьевич Светлов встретил Сергея в своем кабинете. Старый ректор был высок, и уже на памяти Сергея передвигался с тростью. Сейчас Инесса вывезла его из-за стола в кресле, лишь отдаленно напоминающем инвалидное, но даже в таком виде ректор был выше своей дивы почти на голову. И глаза его, темные, пронзительные, как и всегда смотрели с проницательной ясностью. Сергей не сомневался, что старый колдун пребывает в здравом уме и твердой памяти. На этот счет в Академии существовало строгое предписание: если разум ректора хоть чуточку помутится, Инесса немедленно поставит в известность Коллегию профессоров Академии.

– Я был уверен, что еще увижу вас, Сергей. Когда вы сдали на среднюю категорию, едва окончив практику в полиции, так и подумал: «этот юноша вернется еще на моем веку». – Ректор рассмеялся и пожал Сергею руку. Рука была сухая и тонкая, как ветка. Сергей подумал, что когда-то этого колдуна боялись и враги, и коллеги. Во время Первой мировой его имя не сходило со страниц газет, до сих пор считается, что во многом благодаря ему России удалось выйти из войны с наименьшими из всех возможных потерь, учитывая сложившуюся в то время политическую ситуацию. Однако сразу по завершении войны Светлов оставил службу и направился преподавать в Академию, и ни в каких войнах больше никогда не участвовал.

Раздался стук в дверь. В кабинет ректора зашел профессор Меньшов. В бытность Сергея студентом он преподавал технику работы с оружием и бой в связке с дивом. Собственное оружие профессора могло впечатлить любого: огромный и мощный огненный меч, наносящий серьезные повреждения даже высокоуровневым дивам. Мальчишкой Сергей настолько был заворожен этим мечом, что, когда у него самого появился огонь в качестве оружия, он долго пытался сформировать из него меч. Пока профессор, заметив его мучения, не объяснил, что форма оружия зависит не только от желания колдуна, но и от его личности, и даже физической формы. Профессор занимался с Сергеем дополнительно до тех пор, пока юный колдун не начал формировать аккуратные, а главное, контролируемые кольца. Сергей до сих пор был очень благодарен за эту науку.

– Добрый день, Алексей Витальевич, – радостно поприветствовал его Сергей, и тот похлопал бывшего ученика по предплечью рукой, затянутой в белую шелковую перчатку. Это была известная привычка пожилого профессора – он никогда не здоровался за руку и не снимал перчаток. Во все времена студенты гадали почему. В Академии даже было сложено несколько легенд.

– Рад вас видеть, – произнес Меньшов, – а еще больше жажду увидеть вас на экзаменационной арене.

– Господин проректор будет председателем коллегии во время вашего экзамена, – пояснил Светлов. – Я буду присутствовать лишь в качестве наблюдателя.

И только сейчас Сергей заметил на рукаве черного профессорского мундира нашивку проректора.

Что же, ничего удивительного. Профессор Меньшов мало чем уступал ректору. А во время недавнего вторжения сражался на равных с остальными колдунами, и во многом благодаря ему, его дивам и помощникам оборона на перешейке не была прорвана.

Савелий проснулся в пять утра. Хозяин спокойно спал, и ему снились хорошие сны: див чувствовал, что человек спокоен и расслаблен. Как здорово, что хозяин уверен в себе и не волнуется. Сам Савелий этим похвастаться не мог. А ну как он совершит какую-нибудь глупую ошибку? А ну как всё испортит? Что после этого сделает с ним главный див?

Наставник Владимир, ставший теперь главным дивом, однажды жестоко наказал его, и после этого Савелий долгое время боялся его почти до икоты. И понял, за что был наказан, лишь значительно позже. А в то время ему казалось, что он сделал всё правильно, ведь точно так же он вел себя в том отеле на острове князя Рождественского. Как же глуп и наивен он был тогда! Оказалось, что правило «кто успел, тот и съел, а иначе помрешь от голода» в Управлении совсем не действует. И отбирать у сослуживцев обеденный паек, который утром выдавали в общежитии, ни в коем случае нельзя. Это в том страшном отеле дивы жили в одной большой комнате без окон, спали на полу, и на ночь их пристегивали на цепь. Еду давали раз в сутки – тушу свиньи или несколько кур или кроликов. И тут только успевай. Если не урвал или не отобрал кусок – останешься голодным. Савелий был сильнее многих, поэтому всегда отбирал еду и никогда не голодал. Убивать друг друга было запрещено – за это наказывали, да так, что даже проглоченные серебряные шарики могли показаться конфетами.

…Конфеты… Савелий вспомнил, как первый раз попробовал конфету. Они, яркие и блестящие, лежали в буфете нового хозяина, Сергея Дмитриевича. И одуряюще пахли даже сквозь неплотные стеклянные дверцы. Как Савелий мечтал хотя бы лизнуть одну штучку! Как завидовал Владимиру, который, заходя к хозяину с документами, запросто брал эти восхитительные круглые сладости из вазочки на столе и клал себе в рот. Савелий понимал, что Владимир – главный див, и ему позволено еще и не такое, но всё равно мысли о конфетах иногда не давали ему сосредоточиться на работе, и он допускал глупые даже для новичка ошибки. А конфеты были совсем рядом, только руку протяни. И манили.

Но Савелий уже давно понял, что для того, чтобы остаться в Управлении, месте, где тебя кормят, не бьют и разрешают спать на настоящей кровати под одеялом, нужно строго соблюдать порядок. Украсть у колдуна – о таком даже помыслить нельзя.

Но однажды, когда Сергей Дмитриевич отдал ему только что купленный кулек с конфетами и поручил высыпать их в вазочку и сварить кофе, а сам отлучился, Савелий не выдержал. Он знал, что в кульках всегда бывает разное количество конфет, а хозяин не знает, сколько именно. Поэтому, как только за колдуном закрылась дверь, он молниеносно выхватил одну и развернул обертку.

…И дверь открылась снова. Савелий так и застыл с конфетой в одной руке и блестящей бумажкой в другой, мучительно соображая, что ему делать. И упустил время. Конфету нужно было срочно засунуть в рот и проглотить. Но тогда не удастся почувствовать ее восхитительный вкус… А ведь ради этого Савелий и решился на преступление…

Хозяин улыбнулся смущенно:

– Представляешь, забыл взять… – И добавил, заметив фантик в руке у дива: – А чего ты без кофе? Или ты голоден? Тогда сбегай вниз и возьми себе пирог с чем захочешь. И мне прихвати, с рыбой. Тоже почему-то перекусить захотелось.

И тогда Савелий, упав на колени, во всем сознался. И тут же узнал, что хозяину и в голову не приходило, что его див не смеет угощаться конфетами. Он их и правда не считал. В результате вместо наказания хозяин еще и извинился. И разрешил брать конфеты.

Сергей Дмитриевич был таким добрым! Савелий мечтал сделать для него что-то по-настоящему выдающееся. К тому же див ни на секунду не забывал об обоях с розами.

Так. Пора озаботиться завтраком. Хозяин проснется через час, потом отправится на пробежку. И когда вернется – вкусный и питательный завтрак должен быть готов. Савелий задумался. Готовить он не умел, да и негде готовить в небольшом номере гостиничного пансионата Академии. Столовая? Где-то она должна быть. Дома´ вокруг выглядели как дворцы, но тем не менее чем-то неуловимо напоминали корпуса Управления.

Но завтрак нужно подать в номер: начало экзамена в девять, у хозяина не будет времени сходить в столовую. А длиться экзамен будет шесть часов, поэтому плотный завтрак просто необходим. Савелий тихонько заглянул в спальню. Убедившись, что колдун всё еще спит, он выскользнул за дверь и вышел во двор.

Столовую он нашел быстро, по запаху свежего хлеба, разносившегося по округе. Внутри горел свет, и заперто не было, поэтому Савелий, решив, что заведение уже работает, смело толкнул стеклянную дверь, за которой виднелись столики. И запахи готовящейся еды буквально окутали его. Савелий сглотнул слюну и вошел.