– Велосипед! Ура-а! – заорал Сашка и первую расцеловал маму. – Спасибо, какой красивый!

– Это папа подбирал, черного цвета «Школьник», как ты хотел, – папа зашел в дом вместе в клубами тумана, с охапкой дров.

– Пап, вот ты молодец, как вы его доперли на самолет, на поезд?

– Ладно, главное – тебе понравился. Насос и причиндалы покажу, они в сумке, там и ключи, и фара с динамой. Все скрутим, и пока по комнате попробуешь, ведь не терпится?

– Конечно, – Сашка поскакал одеваться, и глаза его сияли от радости. На Новый год он решил пригласить Ритку, все равно она дома будет одна, тетка уйдет к друзьям, а ее оставит. Родители не возражали.

И вот он Новый год. Елка (сосна) украшена игрушками, под елкой Дед Мороз и Снегурочка из ваты. Ритка пришла пораньше – к ужину и помогает развешивать по комнате флажки и серпантин. Она нарядная, в красном пушистом платье, с большим бантом в волосах, и Сашка периодически посматривает, как она гибко достает до растянутых ниток и поправляет сбившиеся флажки. Он приготовил Ритке подарок, его он выпросил у родителей на второй день их приезда – кожаный шлем летчика, папа привез их два. Который поменьше – Сашке, а большой себе. Вот его-то мальчик и решил подарить Ритке. Ее родители снова уехали – папа после рейса получил путевку на двоих, и они отправились на курорт…

…– Как же так вышло, что мы с Ритой расстались после школы и больше не виделись? – Александр никак не мог вспомнить этого момента. – О, на втором курсе я приехал в отпуск, и мы виделись. Но у нее был ухажер, какой-то курсант военный, и мне показалось, я стал ей безразличен. А потом было письмо ее, и я не ответил, а там было почти – люблю. Вот идиот, – отругал он сам себя. – Так, а что же с ее мальчиком? Нужно с ним поговорить.

Машина затормозила возле дома, где он жил, и, попрощавшись с водителем, Александр Павлович поднялся на лифте в свою квартиру, где его уже ждал с нетерпением папа. Павел Васильевич всегда ждал сына с работы и не ложился спать, пока тот не придет, пусть это и за полночь. Александра немного это раздражало, и он пытался как-то дать понять, что он давно вырос и сам за себя отвечает. Но отец все равно упорно ждал его, и это накладывало ответственность на сына.

Павел Васильевич всегда интересовался делами Александра и давал советы, которые действительно иногда были полезны, и за это Александр был ему благодарен. На папе была обязанность гулять с котом и собакой, кормить их и следить за их здоровьем. А домашние дела лежали на домработнице – Глаше. Женщина лет пятидесяти, она как-то сразу вписалась в их житье, и теперь без нее было много неудобств. Глаша готовила, накрывала на стол, стирала и сдавала в стирку белье, убиралась в доме и гладила и главное – напоминала Павлу Васильевичу о приеме лекарства, смотрела, по сезону ли тот оделся, собравшись с собакой на прогулку, и мыла собаке и коту лапы после улицы.

Глаша советовала Александру, что надеть на то или иное мероприятие, и следила за тем, чтобы его не беспокоили дома телефонными звонками. Приходила она в 06:30, как часы, а уходила поздно вечером. Выходной у нее был один в неделю – воскресенье. А жила Глафира Семеновна на Ордынке – недалеко от своих хозяев. Жила она одна – дочка вышла замуж за военного и теперь жила где-то на берегу Амура. В гости к ней они ездили раз в два года. А главное – характер у Глаши был до того спокойный, что даже во взбешенном состоянии после разноса руководством Александр при виде ее быстро остывал и переключался на семейные дела. А их домработница находила всегда вовремя.

Такая размеренная жизнь с моментами на болезни и командировки вполне устраивала Александра, он знал, что дома его ждут, и он кому-то нужен. Кот Пузик и собака неизвестной породы Астра тоже ждали его прихода, и едва он садился в кресло, чтобы расслабиться, как тут же кот был на коленях, а собака у ног тыкалась мордой. Александр с удовольствием поглаживал питомцев и слушал сидящего напротив в кресле отца о его сегодняшних прогулках и общений с друзьями. А таковых у него было трое – все они были пенсионеры и геологи в юности. Встречались редко, но долго не могли расстаться, понимая, что только между собой они находят понимание, и, как им казалось, только их мнение было во всех вопросах верное. Может, так оно и было, ведь юности некогда оглянуться назад и пристально посмотреть на уходящие вдаль годы, а что там осталось, что ценного ты сделал, что понял, осмыслил. Юность зовет вперед, а жизнь, конечно, это миг сегодня, прошлое остается там – за горизонтом, а вот будет ли завтра – кто знает. Но юность скачет вперед, даже не задумываясь о бренном. Наверное, это и хорошо, но память прошлого должна быть где-то в глубине мозга, иначе ты пустышка.

Александр уважал отца, и понимал, что он нуждается в его общении – в этом его смысл существования. После смерти жены, папа стал похож на старичка, хотя только недавно стукнуло 67. Особенно сын старался быть рядом с папой в дни памяти мамы. Глафира Семеновна к этим датам готовила особенно вкусно и старалась незаметно уйти из дома, чтобы не мешать воспоминаниям. В поминальный день они с папой ехали на кладбище, на могилу мамы, а перед этим наводили там порядок, проявляя деловитость и заботу. Там они почти не разговаривали, просто сидели на скамеечке и молчали. Потом дома, выпив вина, они долго листали альбомы, иногда Александр ставил на просмотр старые киноленты. Мамин портрет смотрел на них с любопытством, и они чувствовали, что она где-то рядом. Кот и собака тоже вели себя тихо, как будто понимали хозяев.

Конечно, в жизни Александра были женщины, и иногда они какое-то время даже жили в его квартире, н а правах почти жены, но как-то быстро все проходило, и расставание было неизбежным. Почему так было, наверное, вина Александра – почти все время на работе, дома режим, рано утром с водителем он уезжал и часто возвращался за полночь. Иногда выдавались выходные. Но этого было мало для семейных отношений. Детей на стороне он не завел, а очень хотел, чтобы в его жизни что-то изменилось, да и отец почти требовал остепениться и подарить внука или внучку. Друзья советовали то одну даму, то другую, но все это было Александру не то, он чего-то ждал.

И вот Рита, как снег на голову, такая же красавица, и все вспомнилось – и первый поцелуй, и катание на мопеде, подаренном родителями в 9-м классе. Он купил для Риты еще один шлем, и они гоняли по новому асфальту улицами села допоздна. «Почему я сглупил тогда, ведь так все было хорошо?» – думал Александр, упав в кровать на спину и закинув руки за голову. Папа очень обрадовался рассказу сына о встрече с Ритой. Он был взволнован и рад тому, что родители Риты в здравии и живут в родном селе.

– Обязательно поедем летом на родину – планируй на недельку. Мама была бы рада такой поездке, – отец по рассказу сына понял, что Рита для него значит многое. Но, стараясь не спугнуть, он смолчал о своих подозрениях. – Пригласи Риту с сыном к нам в гости, Глаша приготовит что-то вкусненькое, да и сыну ее нужна поддержка, тут и поговорим.

– Хорошо, папа, давай спать – мне завтра рано, – тихое шарканье тапочек возвестило об удалении родителя в свою спальню. Перед закрытыми глазами Александра стояло лицо улыбающейся Риты, и ему показалось, она что-то сказала, на этом он заснул крепким сном здорового мужика.

А утро уже звало в дорогу, Глафира Семеновна критически осмотрела костюм Александра и, поправив ему галстук, благословила. Утренняя Москва мелькала за окнами машины, пробок нет – раннее утро давало возможность довольно быстро домчаться до работы. Водитель передал ему коробку сигар, которую он просил приобрести вчера – подарок на день рождения его куратору из Политбюро – страстного курильщика.

– К Вам сегодня двенадцать человек записалось – всех примите? – Маша прекрасно знала, что Александр Павлович будет принимать до последнего человека на приеме, и только срочный вызов в ЦК или выше может прервать его работу с людьми.

– Покажи мне список, пожалуйста, – Александр быстро просмотрел его и остановил свой взгляд на фамилии, которая ему что-то напомнила. – Маша, а кто это вот пятый в списке?

– Это какой-то молодой человек, в костюмчике и с дипломатом.

– Так-так, очень хорошо. Через минут пять приглашай по списку, – Александр откинулся в кресле и улыбнулся, этот мальчик – сын Риты. – Интересно, о чем я буду с ним беседовать? Ладно, по ходу придумаю, как себя поставить.

В открытую дверь вошел быстрыми шагами энергичный человек лек под сорок и без приглашения присел на кресло за столом. Одет он был в явно заграничный костюм, из дорогих, и на руке Александр заметил дорогие часы «Кортье».

– Добрый день, будем знакомы – Александр Павлович, а как зовут Вас, уважаемый? – начался прием граждан.

Часа через полтора в кабинет вошел робкими шагами молодой парнишка в костюмчике, с дипломатом.

– Извините, я от Маргариты Григорьевны, я Ваня, – Он с любопытством рассматривал Александра и его кабинет. Видимо, на молодого человека произвели большое впечатление – и этот огромный кабинет, где все говорило о значимости дел, решаемых в его стенах, дорогая мебель, портреты вождей, видеодвойка и куча телефонов, два из которых были с наклеенными на них гербом СССР.

– Присаживайтесь, прошу Вас, может, чайку или чашку кофе? – Ваня с удивлением посмотрел на Александра, потом тихо произнес: – Если можно, то чай. – Маша, принеси нам по чашке чая, пожалуйста!

Через минут пять они пили чай, и уже не было напряжения в общении. Александр Павлович рассказал мальчику о том, как интересно сегодня работать в промышленности, как много можно достичь и в дипломатической работе. Повидать страны и познать жизнь других народов, наконец, можно быть архитектором и проектировать дома и тоже добиться успехов и известности. Ваня почти не прерывал рассказ Александра, но тот видел – у парня есть свое мнение и его сложно перебороть.

– Ну, а что вы, молодой человек, мне скажете?

– Да я все понимаю, маме не хочется, чтобы я от нее куда-то уехал, но ведь учиться я буду в Москве, а вот потом уже куда направят. Понимаете, Александр Павлович, я хочу всего добиться сам, как мои родители, как папа, да и мама. Я прекрасно понимаю, что судьба военного опасна более, чем любая другая. Но у меня есть мечта – добиться много на военном пути, и я уверен, так и будет, – он улыбнулся. Так что я выполнил мамину просьбу, и мне действительно очень приятно с Вами побеседовать. Думаю, Вы понимаете меня, как все пояснить маме – не знаю, – он пожал плечами и совсем по-детски посмотрел на Александра. Тот был как бы ошарашен таким напором парня и, помолчав, решился.

– Знаешь, Ваня, я постараюсь с твоей мамой поговорить, думаю, вместе мы сможем ее успокоить. А в какое училище ты собираешься?

– В Верховного Совета, документы я уже подал, в июле экзамены.

– Хорошо, передай привет маме, но не говори, что мы решили. Позвони мне на той неделе, – Александр встал из-за стола, парень тоже быстро поднялся, как-то по-военному. – Уже и выправка есть, – про себя отметил Александр. Он протянул Ване руку и крепко ее пожал.

– Спасибо Вам, – сказал паренек, – до свиданья, я обязательно позвоню, – он быстро зашагал к выходу.