– Впервые два советских авианосца вышли одновременно в Средиземное море. Проведение встречного боя двух авианосных групп «Бреста» и «Азова» позволит нам более реально оценить свои силы и возможности, проверить нашу материальную часть, готовность экипажей кораблей к выполнению поставленных задач. Эскадра кораблей Северного флота во главе с авианосцем «Азов» – по учению «южные» по отношению к нам находится в более комфортных условиях. Они уже почти полгода на боевой службе. Расчеты отработаны, корабли и экипажи сплавались. У нас, к моему глубокому сожалению, большинство кораблей – новостройки. Часть кораблей прибыла недавно с Балтийского флота и не сплавалась с черноморцами. Тяжелый атомный ракетный крейсер «Адмирал Грейг» имеет неисправности ракетного комплекса «Сапфир», а большой десантный корабль «Сержант Щепотьев» не может держать эскадренную скорость.

Присутствовавшей, на инструктаже командующий Черноморским флотом контр-адмирал Розумовский, недовольно поморщился и подумал:

– Вместо того, чтобы настраивать руководство корабле на поставленную задачу, он сразу начал плакаться, на случай неудачного развития сценария боя. Вроде как оправдывается уже на случай неудачи. Ну что балтийцы прислали на переход не совсем подготовленные корабли – это факт. Но эти тихоокеанцы какие-то отмороженные все – жалуются, жалуются, а надо воевать. Недаром во время войны Китая с Вьетнамом они не смогли выполнить ни одной поставленной задачи и развернуть силы в назначенное время и в назначенном районе.

Смелков посмотрел на командующего флотом, но тот спрятав неприязнь с лица, махнул рукой, мол продолжайте.

Контр-адмирал Смелков вызвал к развешенным картам начальника разведки эскадры и тот начал излагать полученные по данным разведки данные:

– Здесь – он показал на карте – Предположительно находится соединение Северного флота, по учению «южные» под командованием контр-адмирала Дроздова, немного восточнее у берегов Ливана находится соединение кораблей американского флота во главе с атомным крейсером УРО «Северная Каролина» из состава 61 соединения кораблей шестого американского флота. Подходит к Гибралтару авианосно-ударное соединение «Нормандия», прибытие которого в восточное средиземноморье мы ожидаем через трое суток. У берегов острова Крит находится соединение кораблей пятой оперативной эскадры во главе с крейсером «Адмирал Спиридов». Данные космической разведки подтвердили данные, полученные радиоразведкой. На слежение за нами находится эсминец США типа «Спрюенс», а за соединением «южных» следит новый эсминец УРО «Карл С. Мортимер».

Командующий флотом закашлял, и не вставая, задал вопрос:

– Какова вероятность ошибки космической разведки? В Средиземном море пролегают основные пути движения гражданских судов многих стран? Танкера, сухогрузы и особенно крупные пассажирские теплоходы представляют довольно крупные цели похожие на авианосцы. Из Гибралатара к Суэцу и обратно идет большой морской путь. Вы учитываете все это?

Вскочил и со своего места, и ответил на вопрос командующего флотом командир эскадры:

– Разрешающая способность космического комплекса выдачи целеуказаний «Сказка» довольно велики, что можно в реальном времени наблюдать даже силуэты кораблей. Так вот в указанном начальником разведки месте «южных» действительно присутствует крупный корабль силуэтом, напоминающий авианосец. Вокруг корабля характерная группа кораблей сопровождения, построенных в круговой ордер.

– Ну, ну – поджал губы командующий флотом – Воюйте Вячеслав Александрович. Но помните, что Дроздов – хитрый лис и просто так не станет дожидаться, когда вы по нему нанесете удар крылатыми ракетами и разовьете успех своими штурмовиками. Да и у них гвардейский флаг, у них не даром.

После начальника разведки выступал начальник оперативного отдела эскадры, флагманский специалист ракетно-артиллерийского оружия, флагманский РТС, флагманский связист, заместитель командира эскадры по авиации и другие специалисты. Командиры кораблей, командиры боевых частей и дивизионов внимательно слушали, изредка задавая уточняющие вопросы по деятельности своих кораблей и подразделений.

Володя Никифоров гордый тем, что его лейтенанта, пригласили на такое совещание сидел забившись в самый угол рядом с командиром группы управления крылатыми ракетами капитан-лейтенантом Хромчуком и командиром группы целеуказаний упомянутого командиром эскадры комплекса «Сказка» добродушным и слегка полноватым старшим лейтенантом Валерой Мордвиновым.

– Красиво на бумаге, а забыли про овраги – усмехнувшись, прошептал Хромчук Мордвинову.

– Да уж контуры корабля видит, преувеличивает командир эскадры возможности моего комплекса. Хотя если очень захотеть, то можно увидеть, то что хочется – ответил шепотом Валера Мордвинов.

– Ну что командиры завтра утром в бой. Посмотрим насколько у вас совпадут ваши желания с вашими возможностями – подытожил совещание командующий флотом, и усмехнувшись вышел из салона кают-компании.

Ночью, был сильнейший дождь, и море штормило, хотя начальник метеослужбы и прогнозы погоды указывали на то, что будет ясная погода.

– Опять эти гидрометеоуролохи, все нам изгадили – говорил шепотом командиру корабля заместитель по политической части капитан 2 ранга Попов Олег Николаевич по корабельной кличке «Митрополит» – Авиацию не поднять даже разведчиков и вертолеты целеуказаний.

– Я не понимаю, какого черта командир эскадры послал «Страшный» в корабли радиолокационного дозора. Его же сразу уничтожат. У нас же есть в охранении многоцелевая атомная подводная лодка типа «Скат». Вот ее отправить на поиски «южан». Но у командира эскадры свои резоны – спросил замполита командир корабля, сидевший в своем походном кресле и пивший хорошо заваренный чай.

Командир признавал только чай и кофе особо не жаловал. Считал, что чай более полезен и дает необходимую стимуляцию для работы мозгов.

В походном кресле командира эскадры дремал начальник походного штаба капитан 1 ранга Полубояров. Пригашенными огнями светились приборы в ходовой рубке, и в их свете высвечивался силуэт рулевого. За иллюминаторами по левому и правому бортам в свете молний высвечивались, стоявшие на бортах силуэты вахтенных сигнальщиков, одетых по такой погоде в теплые канадки с надвинутыми на головы капюшонами. У радиостанции «Рейд» прислонился к иллюминатору вахтенный офицер старший лейтенант Валиев из боевой части 3, готовый по первому слову командира выполнить его команды.

– Ну, Виктор Александрович у «Страшного», скорость какая, и у лодки какая под водой? Не сравнить, а воевать надо побыстрее, и сведения нужны срочно, а лодка может и всплыть не сможет и донести. А комбриг Дроздов – ой хитрый адмирал, чует опасность и знает, откуда ее ждать. Нет, не подпустит он лодку, а надводного корабля он не ожидает от нас такой наглости. Я его по Северу хорошо знаю. Уж с ним воевать лучше не надо – шептал замполит на ухо командиру корабля.

Нос корабля ритмично, то поднимался, то опускался в воду. Волны шли как бы не ровно по курсу, а немного со стороны и это усугубляло качку, которая не была бортовой, и в то же время была какой-то полубортовой от чего людям непривычным к ней было еще хуже. В начавшем уже рассветать небе далекими сполохами высвечивались сверкания далеких молний и в их отблесках изредка проглядывали силуэты идущих по левому и правому борту кораблей. Вон как раскачивается громада тяжелого атомного ракетного крейсера «Адмирал Грейг», идущего по левому борту, а по правому борту высвечивался силуэт сторожевого корабля второго ранга «Стерегущего», недавно пришедшего с Балтики, специально для сопровождения «Бреста».

– Да и я тоже его хорошо знаю, был у него старпомом на «Североморске». Знаю, что не попрет, пока все не проверит и семь раз не отмерит. Хитрый лис, говорят на востоке такой же хитрый Сатулайнен – командир нашей будущей бригады, но его-то нам на переход как раз и не дали. А насчет «Страшного» все равно у меня сомнения. У «Азова» и «Адмирала Эссена» загоризонтные РЛС обнаружит «Страшный» гораздо раньше, чем он успеет что-то увидеть и передать. Вот в этом мои сомнения. 20 миль разница в обнаружении – это большая разница.

С шумом открылась дверь в ходовую рубку, и еле удерживая равновесие на ходу к креслу начальника походного штаба, прошел как эквилибрист вахтенный экспедитор из БЧ-4, на ходу доставая телеграмму для начальника штаба. Тот проснулся, жадно ее схватил и внимательно прочитал:

– Вы чего там шепчетесь командиры? «Боевая тревога» по группе кораблей, «Страшный» на дальности локационного контакта наблюдает типичную группу кораблей в ордере посредине которой явно авианосец. Хитрый Дроздов америкосами прикидывается. На УКВ шпарит по-английски, но наш переводчик со «Страшного» говорит, что туфта – не чисто говорят. Так что боевая тревога! Сейчас начнется выдача целеуказаний для ракетного удара.

Вахтенный офицер старший лейтенант Валиев по приказу командира корабля нажал на блямпер колоколов громкого боя и по кораблю зазвучал длинный почти на целую минуту звонок.

– Боевая тревога! Боевая тревога! Боевая тревога! – трижды усугубил он длинный звонок колоколов громкого боя, словами по боевой трансляции.

Командир машинально отметил для себя:

– Три часа сорок пять минут. Ну что ж посмотрим на эту войну.

Надевавший по боевой тревоге китель капитан-лейтенант Гусаченко столкнулся в дверях офицерского коридора со своим закадычным другом командиром БЧ-4 капитан-лейтенантом Асланбековым.

– Что Мансур повоюем?

– Повоюем Кузьма. Только я одного понять не могу – ради призрачного успеха боя рисковать целым кораблем с тремя сотнями людей. Неужели, нельзя по другому? Ведь не подпустят его для передачи целеуказаний. Может я как связист не понимаю ваших командирских замыслов?

– Ты про «Страшный»?

– Ну да ведь и ежику понятно, что в реальном бою амирикосы уничтожат его, не дав подойти даже на дальность локационного контакта. Как воевать-то будем? Опять как в 41-ом кораблями, самолетами и людьми?

– Вот так и будем, как начальство прикажет и воевать и умирать. А пока у нас принято воевать кораблями и людьми. Наверно у нас их много – внезапно разозлился Кузьма, и пожав руку Мансуру побежал на свой боевой пост.

Мансур пожав плечами и побежал в свой КПС. По пути он догнал начхима Серегу Огнинского, бежавшего в сторону салона флагмана.

– Серега ты куда – удивился он, зная, что командный пункт химслужбы находится ниже и ближе к корме.

– Да вызвали нас с Борей Мальковым срочно накрывать столы в кают-компании. У вас тревога, а у нас главное, что бы руководство хорошо позавтракало, а то как воевать им на голодные желудки. Да и нам, если что не так, не оправдаешься. Да и потом сегодня вроде ядерной и химической войны не ожидается, так что я пока свободен – прокричал находу начхим, и улетел наверх по трапу в сторону салона флагмана.

– Вот странно бой, тревога, а начхима припахали вместо командного пункта и тревоги салон накрывать. Вот тебе и война, и встречный бой. Главное дело, что бы начальство было сыто и хорошо отдохнувшими – подумал Мансур, скатываясь по трапу на 17-ый сход в КПС (командный пункт связи).

– Товарищ капитан-лейтенант в боевой части происшествий не случилось. Установлены каналы связи с …… – произвел типовой доклад дежурный по связи лейтенант Саша Герасимов, недавно пришедший из училища, когда Асланбеков вошел в КПС.

В КПС уже прибыли командиры дивизионов, старший инженер и замполит.

– Ну, что все руководители боевой части связи в сборе. Обращаю ваше особое внимание на связь со «Страшным» и внимательное прочтение и выверку всей информации, касающееся целеуказаний по группе «южных» и «Азову» персонально.

Командиры дивизионов пошли на свои командные пункты. В КПС-е остались замполит БЧ-4 старший лейтенант Дьяконов Михаил Петрович, старший инженер БЧ-4 старший лейтенант Морковин Сергей Витальевич и дежурная служба.

– Мансур Умарханович, я не понимаю зачем «Страшный» послали на слежение. Ведь его уничтожат раньше, чем он приблизится к группировке «южных». Ведь в реале у америкосов береговая авиация и наше место им станет гораздо раньше, даже в такую погоду, чем «Страшный» отойдет от соединения – вопрошающе спросил замполит.

Как бы в подтверждение его слов раздался резко нарастающий шум пролетающего над кораблем самолета.

Разведывательный «Орион» – наверно четыре часа – по ним можно асы проверять. Для них погода и непогода все равно летают. Так что наше место, для америкосов – фиговый листок. Все видят и знают. А мы? – подумал Мансур.

С сигнального мостика прошел доклад вахтенного сигнальщика Васо Барамидзе:

– «Орион» № 12356 с американскими опознавательными знаками с запада прошел над кораблями, и развернувшись удалился на запад.

Мансур разозлился. Мысли замполита и Кузьмы были созвучны его мыслям.

– Понятно, что войны без потерь не бывает, но так откровенно и бездарно терять целый боевой корабль – ему было непонятно. Ведь воевать-то придется без упрощений и снисхождений. И это в эпоху космической разведки, бурного развития радиоэлектроники. Может с Мишей Волковым связаться одноклассником и командиром БЧ-4 «Азова», и обменяться информацией о своих местах, да и прекратить эту дурацкую вакханалию, затеянную в штабах? Нет уж, пусть воюют без обмана рабоче-крестьянской власти, а с Мишкой все равно надо будет встретиться после встречного боя и посидеть. С выпуска не встречались. Ну а мы на разборе посмотрим, что у них там получиться, и насколько командир эскадры и его штаб компетентны в своих вопросах.

– Михаил Петрович ну что ты мне сердце терзаешь? Я тоже сомневаюсь в правильности деятельности нашего руководства, но они выше нас с тобой сидят и им виднее, что и как делать.

– Да нет просто на «Страшном» мой друг Володя Суходольцев замполитом БЧ-5 – у него трое детей, старенькие родители. А если это в реале, страшно подумать, что будет. Их же умирать отправили.

Мансур теперь окончательно разозлился, чего за ним не замечалось ранее:

– На войне без потерь не бывает Михаил Петрович, иди ка ты в экспедицию и проконтролируй там работу наших доблестных экспедиторов, которые уже слегли при первой волне. Сейчас, пойдут реальные целеуказания, для ракетной стрельбы. А их старшина команды мичман Орленко, не отпускает обрез, так с ним и несет вахту. А от них много сегодня зависит, как пройдут эти стрельбы.

– Хорошо Мансур Умарханович, мне все понятно – покладисто согласился замполит и направился в экспедицию.

Сидевший напротив старший инженер оживился и сразу стал решать свои вопросы:

– Мансур Умарханович у нас плохо с генераторными лампами ГУ-84-б. Если до Дальнего Востока может не хватить. Может в Анголу, закажем штук 50. Исчезают, не знаю сам куда.

– Заказывай сколько надо на Москву, я подпишу, если действительно надо. Хотя только вышли и уже не хватает. Ты уверен? Мы же работаем с половинной нагрузкой, передатчики не перегружаем вроде.

– А матросы делают себе серебряные цепочки из контактов ламп. Я сегодня у своих отобрал сразу 10 штук. Красивые такие плетенные и обжатые хорошо – классно смотрятся – вмешался в разговор начальства дежурный по связи Саша Герасимов, колдовавший за пультом комплекса связи.

– Вот тебе Сергей Витальевич и ответ, куда деваются лампы. Курочат их наши матросы на серебряные цепочки. Разбирайся и наказывай виновных, а то так и до Гибралтара не дойдем – генераторных ламп не хватит. Если узнаю, кто лампы на «боевой службе» курочит – будем привлекать к уголовной ответственности – разозлился не на шутку командир БЧ-4 – надо бы проинформировать особиста о таком развороте дел. Хуже будет если он сам узнает и нам кое что прищемит в своих тисках за такие дела.

Старший инженер смешался, и спросив разрешение, побежал разбираться со своими радиомастерами и хранителями кладовых БЧ-4.

В ходовую рубку поднялся бледный от качки мичман Орленко:

– Товарищ адмирал получены первые целеуказания от СКР «Страшного». Разрешите доложить?

– Докладывай – сгреб бумаги, бывшие на его столе контр-адмирал Смелков – А лучше, давай ка сюда эту телеграмму. Почитаем, что там докладывает этот Мерцанский. Где у нас сейчас этот «Азов»?