В нос резко ударил запах спирта, а его горечь так обожгла изнутри, что из глаз потекли слезы, и я спешно схватила из предусмотрительно поставленной на колени тарелки кусок шашлыка. При этом я умудрилась дернуться так неловко, что тарелка вместе со всем содержимым полетела на землю.

– Кать, осторожно! Ё-моё, ты что, уже? Да брось, мы только начали! Или это не я один выпивал в дороге?

Под возгласы Тима я, жуя взятый за секунду до падения кусочек жареного на костре свиного мяса, принялась собирать с земли разбросанную зелень, помидоры и куски хлеба. Антон, опустившись рядом со мной на колени, принялся мне помогать.

– Ох, нет, это я от радости за наше оборудование, – простонала я, отставляя тарелку с запачканной едой в сторону и присаживаясь рядом с импровизированным столом в виде клеенчатой скатерти, чтобы взять другую и снова наполнить.

– Не волнуйся, теперь оно в надежных руках. Разве мы с Маргошей когда-то кого-то подводили?

Он посмотрел на жену, и оба они дружно замотали головами в знак отрицания.

– Мы просто офигенские инженерные техники, – улыбнулась Марго. – Если верить всем, на кого мы когда-то работали. Особенно я. А что? – она посмотрела на хмыкнувшего Тима. – Я же говорю – это не я сказала!

– О, так кого же ты вспомнила, малышка? Уж не того ли лысого Васю из сервиса? Ха-ха, да он просто сделал скидку на твой женский пол – увидел, как ты так эротично ползаешь у него под машиной в своей зелёной майке, вся перепачканная маслом. В ней у тебя так эротично сиськи торчат, что у любого поднимется!

– Вот ведь посмотрите на него, а. Хоть когда-нибудь этот человек думает о чём-то другом? – указала на него Марго, снимая с себя джинсовую куртку. Хвост она свой успела снять, и сейчас её волнистые, постриженные лесенкой волосы спадали на плечи.

– Кто бы говорил, детка. Жарко тебе вдруг стало? – невинно поинтересовался Тим.

– Да. Сгораю от стыда, находясь рядом с тобою. Как обычно.

– И не только от него, да? – подмигнул ей муж.

Мы с Антоном, слушая очередной их типичный диалог, способный смутить любого «неподготовленного» постороннего, с улыбкой переглянулись. Все десять лет брака эти двое только и делали, что развлекались и подкалывали друг друга, не стесняясь никого в своём упражнении в остроумии. Они познакомились в банке, на одной из непродолжительных работ Тима – тогда он служил в качестве инженера офисного оборудования. Не прошло и недели после его трудоустройства, как он повстречал там свою коллегу – очаровательную молодую блондинку Маргариту Хватунову, ловко управлявшуюся с абсолютно любой техникой. Всегда, когда я представляла себе эту встречу, то думала, что в тот момент, скорей всего, в небе над Москвой прогремел гром, ударила ослепительная молния, и во всём городе перестало работать электричество, уйдя в тот момент к двум столкнувшимся ураганам.

Но это, конечно, всего лишь мои фантазии. На самом деле Марго и Тим начали общение совсем не с дружбы. Тим, поражённый фактом, что женщина-инженер действительно существовала, да ещё и работу выполняла лучше него, возмущённо принялся доказывать всем вокруг, кто тут главный специалист, и это уже не понравилось Маргарите. После нескольких взаимных подстав и выяснений отношений эти двое, наконец, поняли, что созданы друг для друга. Марго оказалась под стать своему избраннику: такой же шумной, весёлой и сумасшедшей. При этом она была доброй и очень отзывчивой; в ней отсутствовали такие качества, как язвительность и стервозность. Обладая лёгким, душевным характером, она легко находила общий язык с людьми, в том числе быстро подружилась с нами.

Тим обожал свою жену, она платила ему тем же. Желая проводить друг с другом как можно больше времени, супруги старались теперь всегда работать вместе. Их союз был похож на бурю, цунами и извергающийся вулкан. Благодаря обоюдному отменному чувству юмора и жажде приключений им вдвоём никогда не было скучно. Хоть возраст всё-таки сделал Тима с Марго более сдержанными, они по-прежнему не теряли боевого запала и неустанно подначивали друг друга.

– Ребята, может, скажете уже, если не секрет,что вдруг привлекло вас в нашем НИИ? Кроме нас, конечно. Тим, вы ведь вроде неплохо работали на медицинском заводе? – спросил Антон, мягко отвлекая парочку от увлекательной супружеской перепалки.

– Друг, – переведя взгляд на Антона, откликнулся Тим. – Ну как тебе сказать. Завод почти перестал нам платить. Зарплата стала совсем дерьмовой. Пора что-то менять. С Маргошей открыли каталог вакансий – а там, бац, и ваше НИИ. Что же вы раньше не подсказали, что техники у вас настолько востребованы?

– Не знаю, мы как-то не задумывались над этим, – пожал плечами мой муж.

– Завтра у нас собеседование. Если всё будет нормально, нас примут на работу, – сказала Марго.– Официально мы будем числиться в НИИ, но вдобавок возьмем совместительские ставки в прилегающей к нему частной клинике и будем работать в двух этих организациях.

– У нас же всё будет нормально? – подмигнул Антону Тим.

– Ты что, сразу хочешь сослаться на знакомство со мной? – Антон закатил глаза.

– Ну почему сразу, – примирительно уточнил Тим. – Только если будут проблемы. Друг, ты же не подведёшь? Я знаю, ты будешь счастлив видеть мою довольную морду чаще, чем прежде, и ты, Катя, тоже. Вы оба не пожалеете!

Тим уставился на меня, пытаясь сделать самый умоляющий взгляд на свете. Я, не выдержав, улыбнулась и рассмеялась.

– Конечно, Тим, мы будем рады тебя видеть. И тебя, и Марго. Я покажу нашу столовую. Помнишь, как я приносила оттуда вкусные пончики? Будешь теперь их есть, сколько захочешь.

– О, Катерина, ты самый клёвый человек в мире! Тоха, я всегда тебе это говорил, когда ты её не замечал. Вот, учись у неё, как надо встречать друзей, – довольно расхохотавшись, Тим повернул свой стул к озеру, над которым уже вовсю разливался закат. На другом берегу подернутого рябью синего зеркала, у самой кромки воды, летела стая чаек. Зачерпывая воду в клювы, они, крича, поднимались всё выше – мимо раскинувших зелёные ветви берёз и изумрудных иголок сосен к полыхающему огненным заревом небу.

– Не беспокойся – если что, он застрянет в нашей столовой, – тихо прошептала я Марго на ухо, и мы обе беззвучно расхохотались, после чего она тоже направилась к мужу.

– А вид-то какой, – раздался голос Тима. – Красота, аж глаз не оторвать! Вот почему стоит выбираться на природу.

– Ты прав, дружище, – согласился Антон.

Стоя рядом со мной, он одним махом прикончил свой недопитый стакан самогона.

– Алкоголь усиливает выработку дофамина, но также повышает кортизол и блокирует жиросжигающие процессы в организме, – задумчиво пробормотал Антон, посмотрев сначала в пустой стакан, а затем на меня.

–А ещё нарушает синтез аминокислот, вследствие чего в организме запускаются процессы катаболизма, – дополнила я, затем хихикнула, прижалась к нему и прошептала: – Но я пока под воздействием фактора внутреннего подкрепления.

– Эй, господа учёные! Может, объясните простым смертным свои матерные термины? – крикнул Тим.

– Всё очень просто, – ответила я. Взявшись с Антоном за руки, мы подошли к нему со спины. – Сейчас я на стадии испытания удовольствия.

– От самогона? Ну, ещё бы! Я его так постоянно испытываю!

– И поэтому мешки под глазами здоровские заработал, – не преминул заметить мой муж.

– Да это фигня. Я все равно не собираюсь попадать на обложку журнала для взрослых, – Тим снова заржал.

– Зря ты это сказал, дорогой. Я же сейчас начну представлять тебя на ней! – Марго, успевшая уже принести второй стул и сесть на него рядом с супругом, ткнула того локтем в бок.

– Тим, там бы все твои недостатки легко исправили фотошопом, – не удержалась я. И прежде, чем кто-то успел ещё что-то сказать, продолжила: – А вообще… дело не только в алкоголе. Честно… я ощущаю удовольствие, потому что вы рядом. Вы все.

Я встретилась взглядом с Антоном. Тот, улыбнувшись, одобрительно кивнул мне и едва заметно подмигнул, а Тим и Марго даже встали со стульев и повернулись ко мне. На лицах обоих Вердиных была такая торжественная серьёзность, что на моих губах невольно заиграла лёгкая улыбка, и я, собравшись, поскорее продолжила говорить: – Знаете, я благодарна судьбе за то, что она свела меня с вами. За то, что у меня такой замечательный муж, как ты, Антон. И вы, самые лучшие в мире придурки, которые не менее лучшие друзья.

– Для бухнувшей ты неплохо подобрала слова, Катюха, – одобряюще сказал Тим. – Ладно, мы тебя тоже любим. Я даже не обижаюсь на то, что ты иногда называешь меня противным.

Он шагнул мне навстречу – почти одновременно с ним по бокам это же сделали Антон и Марго. Мы дружно все обнялись.

– За это надо выпить! – со смехом сказал Антон сразу после того, как мы отпустили друг друга. – Я все устрою!

– Ого! Само начальство в кои-то веки пошло вразнос! Тоха, я верил в тебя! Наливай, да побольше! – торжествующе орал Тим, одной рукой притягивая к себе Марго, а другой – меня. – Ну что, оторвёмся как следует!

– Осторожно, тут стулья! – крикнула я, оттаскивая развеселившегося друга, а заодно и Марго от препятствий.

– Ребятки, держите стаканы! – Антон, держа в каждой руке по два стакана, подходил к нам. Под мышкой он держал ещё не открытую бутылку водки.

Испуская весёлые возгласы, мы вновь наполнили стаканы и дружно чокнулись. Четыре прозрачных, наполненных жидкостью усеченных пластиковых конуса соединились между собой, расплескивая содержимое вокруг.

***

Тот вечер запомнился ещё тем, что Тим и Антон нырнули-таки в это озеро, хоть мы с Марго дружно пытались их отговорить. Кто из наших мужчин предложил окунуться в холодную, не прогретую ещё майским солнцем воду, не нужно даже уточнять.

– Ну, вы и дураки! – кричала с берега Марго, уворачиваясь от брызг, которые постоянно направлял на неё Тим. Антон, впрочем, тоже в этом участвовал. – Там все-таки ещё холодно!

– Детка, да тут офигенно! Сама проверь!

– Ну, вот ещё. Ой, дурень, ты хоть одежду бы снял!

– Прям здесь и сейчас?

Я, сонно раскинувшись в кресле со стаканчиком виски, только наблюдала за ними. По телу расходилась приятная слабость. «Если бы Марго, несмотря на свою кажущуюся бесшабашность, не обладала голосом разума, – пронеслась в моей голове вялая мысль, – эта парочка уже давно бы самоубилась».

Сквозь сон этой ночью я снова слышала крики чаек – пронзительные и хриплые, они проносились над полем и, отскакивая от озерной глади воды, отдавались тревожным эхом в далеких уголках леса. Мне казалось, что я вместе с ними, кружась над белой паровой дымкой и застывшими верхушками берёз, поднимаюсь в бледное небо. Ощущение невесомости было захватывающим, но я, тем не менее, чувствовала исходящую, казалось, из ниоткуда, тревогу. Что-то было не так: в этом пейзаже холодных сине-зелёных красок, в этом тумане, который, поднимаясь всё выше от озера, касался меня влажными, холодными пальцами рук.

Все окружающие меня до этого шумы вдруг исчезли – осталась одна сосущая пустота. Холодная и тревожная синяя яма Сарлакка, готовая переварить тебя, расщепить на атомы и молекулы, превратить в такую же равнодушную часть себя самой.

Моя пропитанная туманом и потом одежда полностью взмокла и прилипла к телу. Дыхание сбилось и стало поверхностным. Кислород в лёгких медленно заканчивался.

Тут я почувствовала, как кто-то гладит меня по щеке. Это определённо не было похоже на прикосновение неведомого чудовища, но от страха я всё-таки дернулась.

– Милая, просыпайся, – послышался голос моего мужа. – Уже утро.

Я медленно открыла глаза. Дурной сон мгновенно исчез, растаял, оставив на выскользнувшей из его власти жертве лишь липкие клочья тумана в виде воспоминаний и страха, которые вскоре исчезнут – высохнут при дневном свете реальности. Конечно же, я никуда не летела, а находилась в палатке. Голова немного побаливала,учитывая вчерашнее, в этом не было ничего удивительного.

– Катюша, ты проспала дольше всех. Мы решили тебя не будить и уже почти всё собрали. Это, кстати, тебе, – Антон, в своём уютном сером спортивном костюме и хлопчатобумажной футболке ему в тон, с растрёпанными пуще прежнего волосами, подсел ко мне, поставив рядом со мной тарелку с нарезкой из помидоров, огурцов и кусочков мяса, а также кружку дымящегося чая.

– Спасибо, – я с благодарностью посмотрела на него и отхлебнула из кружки термоса горячую жидкость. Тепло, а также запахи мёда, ромашки и мяты медленно и приятно окутывали, возвращая к жизни.

Муж поцеловал меня в щёку.

– Ешь. У тебя есть десять минут, пока Тим ищет в озере свою футболку, – он усмехнулся, но тут же сморщился.

– Ты как себя чувствуешь? Лично у меня голова раскалывается. Если что, таблетки рядом с тобой – я уже принял. Ну ладно, – улыбнулся Антон, – пойду пока помогу Марго собрать палатку. Люблю тебя.

– И я тебя.

Проводив мужа взглядом, я крепче обхватила руками кружку. В поле моего зрения попался полиэтиленовый пакет с аккуратно уложенными туда Антоном камнями. Я улыбнулась. В этот момент мне было невероятно уютно – и дело было не только в чае и шерстяном свитере.

Обратный путь прошёл так же хорошо, как и всё остальное. Туман, если он и был утром, испарился под действием солнца, которое светило жарче, чем вчера. Луга и леса радовали глаз зеленью, а небо сияло лазурью. Всюду чувствовалось приближение лета.

Когда мы почти миновали небольшие скалистые горы, я вдруг вспомнила об отце и о том, как он, должно быть, сейчас отмечает свой небольшой праздник в кругу тех наших родных, что смогли прийти.

Посмотрев на идущих впереди и беззаботно болтающих Марго и Тима, я осторожно прикоснулась к руке Антона и тихо сказала:

– Как думаешь… мой папа сейчас не сильно расстраивается из-за нашего отсутствия?

Муж задумчиво проводил взглядом одинокое кучерявое облако, плывущее по голубой небесной лазури, и покачал головой:

– Я тоже задавался этим вопросом. Но, думаю, мы оба знаем ответ.

Я смущенно улыбнулась.

– Поворчит и перестанет. Знаю. Однако хотелось бы всё равно навестить его, – вспомнив о причине, по которой папа нас всех приглашал, я вздохнула, прикрыв на секунду глаза и покачав головой. – Давай сделаем это на неделе – сразу, как только получится?

Антон притянул меня к себе. Его карие глаза при этом – добрые и самые милые на свете – оказались вровень с моими.

– Конечно. Знаешь, Кать, этим ты мне и нравишься. Несмотря ни на что, ты никогда не забываешь о других.

Больше ничего не было нужно. Этим Антон прекрасно обозначил, что всё понимает. В благодарность я запечатлела на его губах поцелуй.

– Даже не думай сегодня готовить ужин, – рассмеявшись, сказала я. – Сегодня моя очередь.

Солнце светило всё ярче. Спускаясь за Марго и Тимом по нагретым камням, ступнями я даже через подошву обуви чувствовала их тепло, а в левой руке – тепло ладони своего мужа, я ощущала счастье – простое человеческое счастье.

Тревожный сон был забыт.