Жадина

Костик грустил. Вчера он поругался со своим лучшим другом. А дело было вот как. Папа подарил Костику гоночную машинку – давнюю мечту. Она была хоть и не очень большая, зато отполированная до блеска, красная, а главное – радиоуправляемая. Вечером Костик пошёл гулять во двор и взял машинку с собой. Ему не терпелось показать такую ценную вещь своему лучшему другу Дениске. Но весёлой игры не получилось. Когда Дениска брал машинку в руки, Костику казалось, что друг вот-вот сломает её. Поэтому он сразу отнимал своё сокровище и начинал играть с ним сам. Дениска стоял-стоял, смотрел-смотрел, как Костик катает машинку, а потом вдруг отошёл в сторону и стал общаться с другими ребятами. Костику быстро наскучило играть одному, и он подошёл к их компании. Но Дениска неожиданно сказал:

– Да ну тебя! Ты – жадина!

Костик, конечно, напустил на себя независимый вид и ответил:

– Ну и не надо, я и сам не хочу с тобой играть.

Но это было неправдой. Костику было очень обидно. Да и вообще – разве он жадина? Просто он боялся за машину. Она такая красивая. А вдруг Дениска сломает её?! Костику, конечно, ничего не жалко для друга. Он же дал Дениске два раза прокатить машинку, хотя очень переживал за её колёса. И не зря переживал: откуда-то на крыле появилась царапина, и теперь оно не такое блестящее и гладкое. Костик не был точно уверен, что виноват Дениска. Возможно, он и сам случайно поцарапал глянцевый бок. Но ясно одно – с такой ценной вещью надо быть аккуратнее!

Ну а каков Дениска – обозвать его, Костика, жадиной! Эти мысли не давали покоя мальчику. И настроение у него было самое что ни на есть плохое.

Мама видела, что сын со вчерашнего вечера ходит как в воду опущенный, поэтому, чтобы как-то его приободрить, предложила пойти в зоомагазин. Хомяку Афанасию так до сих пор и не купили домик. Хомяки – животные ночные, поэтому бо́льшую часть дня они спят, а ночью занимаются своими делами. Афанасий спал в опилках, которые подгребал поближе к себе, чтобы построить хоть какое-то подобие норки. Обычно хомяк сворачивался тугим клубком так, что было непонятно где ушки, а где лапки. Мама, глядя на спящего таким образом зверька, всегда говорила:

– Вот бедолага! И свет-то ему мешает спать, и шум-то ему мешает. И холодно, наверное. Бедняжка наш бездомный.

Афанасий совсем не выглядел бездомным бедняжкой. Очень даже сладко спал себе.

Костик часто брал спящего Афанасия в руки. Хомяк приоткрывал один глаз, а потом закрывал его и продолжал спать в ладонях Костика. Иногда же Афанасий разгуливался и начинал вырываться из рук мальчика, чтобы побегать и полазить. Тогда Костик брал кусочек хлеба или горсточку семечек и кормил Афанасия с рук. Иногда хомяк сидел и, трогательно держа еду в лапках, смачно уплетал её. А иногда быстро-быстро запихивал зернышки за щёки.

Если еды было много, щёки Афанасия раздувались, становились огромными, чуть ли не больше самого хомяка. Афанасий не оставлял ни одной крошки, ни одного семечка. Однако плохие он не ел, а лишь слегка надгрызал и без сомнений откидывал в сторону.

– Ну и жадина! – говорил папа, глядя, как хомяк набивает щёки.

– Нет, он просто хозяйственный, – заступалась за Афанасия мама.

Итак, мама предложила Костику пойти в зоомагазин, купить Афанасию домик. Она видела, что сын грустит, и хотела хоть как-то его порадовать. Костик, конечно, согласился. Но даже это не смогло до конца развеять его печаль.

По дороге мама не выдержала: стала расспрашивать Костика о причинах его грусти-задумчивости. И Костик рассказал всё.

– Мама, разве я жадина? Я просто хозяйственный, – закончил он свой рассказ.

Мама помолчала и после недолгого размышления сказала:

– А если бы Дениска пожалел для тебя свою машинку, что бы ты тогда про него подумал?

– Что-что… Что он тоже хозяйственный, – неуверенно ответил Костик.

– Ну ладно. Жизнь покажет. Но ты запомни эти свои слова…

В зоомагазине, как всегда, было очень интересно. Мама с Костиком с удовольствием постояли около маленьких вольеров с животными. Внимательно рассмотрели разнообразные товары для хомяков. Афанасию они купили вкусняшку для грызунов – ассорти из зёрен в меду на палочке. Эта палочка прикрепляется к прутьям клетки, и хомяк может лакомиться и одновременно точить о неё зубы. Грызунам обязательно нужно стачивать зубы обо что-то твёрдое. Если зверьки не будут этого делать, то могут даже погибнуть. От голода. Потому что зубы у грызунов растут на протяжении всей жизни. И если зубы не стачивать, они станут такими большими, что ими невозможно будет что-нибудь откусить.

В зоомагазин наконец-то завезли домики для хомяков, причём нескольких видов. Там были и деревянные избушки, и пластиковые двухэтажные дворцы, и керамические «фрукты-овощи». Костику и маме больше всего понравилась оранжевая тыква. Маме она приглянулась ярким цветом и формой – было очень похоже на настоящую. А Костику – широким входом, туда легко проходила его рука, и он в любое время мог бы достать Афанасия, чтобы поиграть с ним.

Дома они помыли керамическую тыкву с мылом, чтобы никакая случайная инфекция не повредила их питомцу. Потом поставили домик в клетку Афанасия. Хомяк обежал вокруг тыквы, обнюхал её, ощупал своими чувствительными усиками. Видимо, домик Афанасию понравился, потому что хомяк начал переносить туда свои запасы еды. Затем деловитый зверёк натаскал опилок, заткнул ими вход и, довольный, заснул.

Через какое-то время Костику захотелось поиграть со своим любимцем. Мальчик открыл клетку и полез рукой в домик-тыкву. Но Афанасий, не ждавший сегодня гостей, укусил Костика за палец. Укус был неглубокий, показалась малюсенькая капелька крови. И Костик заплакал не столько от боли, сколько от обиды.

– Мама, давай заберём у Афанасия домик! Он раньше никогда не кусал меня. А как только у него появился домик, стал кусаться. Домик испортил его характер! – говорил Костик сквозь слёзы.

– Просто Афанасий защищает свой домик и свои запасы, – ответила мама, обрабатывая ранку перекисью и накладывая пластырь – больше для профилактики.

– Ах вот как! Он стал жадным! Ему жаль своих запасов, ему жаль своего домика! Надо отнять у него всё! – продолжал возмущаться Костик.

– А может, он просто хозяйственный? – спросила мама.

– Нет, нет! Он стал вести себя как жадина! – с обидой кричал Костик.

– Хорошо, пусть Афанасий начал жадничать. Но он – зверь, хоть и маленький. Афанасий живёт инстинктами. Его инстинкт велит ему защищать свою норку и запасы от любых посягательств. Если он не будет делать этого в дикой природе, то погибнет от холода и голода. И спросонья он поддался своим инстинктам, поэтому и укусил. Если бы ты дал ему время проснуться, то он узнал бы тебя и не стал кусаться. А вот почему ты, человек, не дал своему лучшему другу поиграть со своей машинкой? – неожиданно закончила мама.

– Я… я… – Костик растерялся от такого поворота разговора.

– Так ты повёл себя как хозяйственный человек или как жадный?

– Я… Мама, я всё понял. Я больше не буду жадничать. Я обязательно дам Дениске поиграть с моей машинкой. Вот прямо сегодня. Я же пойду сегодня вечером гулять?

– Конечно! Я знала, что ты у меня растёшь добрым и умным, – с улыбкой сказала мама.

Костик в ответ просиял.

Беглец

Хомяку Афанасию купили клетку, изготовленную из металлических прутьев – такие же делают для птиц. Но конструкции она была весьма интересной, совсем не «птичьей» – клетка выглядела как трёхэтажный дом. На каждом этаже имелась отдельная дверка – чтобы хозяин всегда мог достать своего питомца. Хомяк же мог попадать на разные уровни по всевозможным хитрым приспособлениям – где-то это были яркие трубы, где-то лестницы или пружины. Больше всего клетка Афанасия походила на яркую детскую площадку. В стену клетки даже было встроено специальное колесо. Афанасий залезал в это колесо и крутил его. Таким образом хомяк, можно сказать, занимался спортом – тренировал себя, чтобы быть сильным и выносливым.

Афанасий обладал необычным для этих зверьков характером – он был разговорчивым хомяком. Беседовал и с самим собой, и с окружающими, особенно с Костиком. Иногда днём Афанасий просыпался, выходил из своей норки и начинал что-то искать в опилках, недовольно пища. Было похоже, что он ворчит себе под нос: мол, где-то же здесь я спрятал свои любимые семечки, и где они теперь? Кто их взял прямо у меня из-под носа? Иногда же Афанасий слышал, что кто-то проходит мимо его клетки, тогда он высовывал свой розовый носик, чтобы по запаху определить, мама это, папа или же сам Костик. Потом раздавался писк – но уже другой: так у Афанасия выглядело приветствие. Иногда Костик чмокал губами, и Афанасий отвечал ему писком третьего вида – радостным. Вот такой он был говорун.

Для хомяков такое поведение нетипично, обычно они отъявленные молчуны. Но Афанасий уродился весьма общительным.

Один раз эта его разговорчивость очень помогла.

А случилось вот что. Как мы уже знаем, хомяки должны обязательно точить зубы, что Афанасий и делал каждую ночь. И точил он зубы не обо что-нибудь, а о прутья дверки второго этажа. Очень уж ему нравилась именно эта дверка! Казалось, Афанасий отлично знал, что вот здесь и находится один из выходов.