Открою банку с мороженым, буду смотреть мелодраму.
Пояснила, уловив мое удивление:
– Почему мелодраму? Потому что там любовь. А любовь, не важно, в жизни или на телеэкране, – это всегда красиво. Я… забываюсь
– Я пропустила много интересного?
– Не особенно.
И вновь наши изучающие друг друга взгляды – как много правды и искренних намерений она понимает?
– Переписать предыдущие лекции дашь?
– Я их не пишу.
– Почему?
– Потому что, если то, что объясняет лектор, не заходит сразу, то перечитывать слова бесполезно.
– Может однажды зайдет?
– Чему зайти, то зайдет из любого источника, не обязательно из тетради. Ты ведь знаешь.
часом позже, вернувшись в квартиру, всерьез рассматривала идею написать объявление: «Господа, имейте наглость наслаждаться бытиём!» – и повесить его на входную дверь. Зачем? Да потому что это лучший и единственный совет, который можно дать «всяк-сюда-входящему». И ведь воспримут же или шуткой, или издевкой (знаю я своих клиентов), но на самом деле, последуй каждый из них за радостью в течение месяца, и обращаться бы сюда не пришлось.
Любая медитация – это не путь к конкретной цели, но деактивация лишнего. В центре – ядро с нужной информацией, а на поверхности толстый слой мусора, скрывающий искомое от разума.
Я не пряталась – я от него отвлекалась. Точно как делала с Комиссионерами – «не хочешь, чтобы они прочитали, о чем ты думаешь, думай о настоящем моменте». О теплом и полированном дереве парты под пальцами, мягком голосе мистера Дикенсона, касающейся тела одежде, своей способности смотреть, ощущать.
Если бы кто-то спросил меня о самом простом способе исправления собственной судьбы, я бы ответила – распрямите сутулые плечи и начните глубже дышать. Глубже, медленнее, со вкусом, средним отделом живота, а не верхом легких. Почему? Потому что такое дыхание автоматически переместило бы вас в текущий момент и начало расслаблять ваши напряженные мышцы, в которых физически застревают стрессы, страхи, сомнения