Глава 9
Хрюшкин двор

Утром Иван, как и обещал, поменял замок в двери. Когда он работал, на шум выглянула Мария Петровна, но ничего не сказала, лишь поздоровалась и с виноватым видом закрыла свою дверь. Ладе стало жаль старушку, ведь получается, что этим замком она выражает своё недоверие соседям.

– А мне её не жаль, – заявила Лена. – Родители всегда в ответе за поступки своих детей. Даже великовозрастных. Как ни крути, а всё это результат воспитания. С детства надо было приучать свою Танечку, что чужое брать нельзя! Ай-яй-яй и всё такое!

Они втроём стояли на балконе, наслаждаясь весенним утром и ароматным кофе, заботливо сваренным хозяйкой и принесённым сюда на небольшом круглом подносе.

– Тут я мог бы поспорить, – неожиданно возразил ей Иван, – одного воспитания недостаточно. Генетику тоже нельзя сбрасывать со счетов. Наука серьёзная.

– Конечно, если дети растут, как грибы за баней, сами по себе, никому особо не нужные, то очень удобно сваливать всё на генетику, – разволновалась Лена. – Не хотелось бы мне думать, что моя дочь повторит в жизни своего отца. И я всё сделаю, чтобы этого не случилось. Вопреки генетике.

Иван понял, что задел её за живое, но не сдержался от новых возражений:

– Можно вспомнить сколько угодно случаев, когда приёмные дети, окруженные любовью и заботой, всё равно идут по пути своих генетических родителей, – не уступал он.

– А ты не допускаешь мысли, что эти любовь и забота, по определению, не могут быть такими же глубокими и искренними, как чувства родных отца и матери? Ведь любовь к своему ребёнку зарождается задолго до его появления на свет. Его любишь ещё в утробе. И ждёшь его, уже переполненный этой любовью. А любовь приёмных родителей – это и не любовь вовсе, а всего лишь желание, чтобы и у них всё было, как у всех. Но они изначально не могут любить этого ребёнка так, как родные, потому что уже привыкли жить в своё удовольствие.

– Нет, ты не права, – продолжал Иван. – Люди-то ведь разные. Иным родителям и на родных детей наплевать. А кто-то и чужих любит, как своих.

Градус спора возрастал, и это немного обеспокоило Ладу. Она не могла принять участия в полемике, поскольку до сих пор не имела опыта воспитания собственных детей, но и позволить своим друзьям поссориться она тоже не могла. А потому обратилась к Ивану с неожиданным вопросом:

– А не желает ли молодой человек составить девушкам компанию в загородной прогулке?

И Лена, и Иван вопросительно посмотрели на неё.

– У нас же сегодня автомобильная экскурсия по городу запланирована, так? – спросила Лада подругу.

– Так, – согласилась Лена.

– А я предлагаю внести коррективы в наш план и вместо этого выехать за город. Мы могли бы познакомиться с окрестностями, а заодно и посетить какое-нибудь фермерское хозяйство.

– Какую же мудрую тётушку послал мне Господь! – Иван театрально возвёл руки к небесам. – Теперь до конца дней моих буду его благодарить. Я и сам хотел вам предложить нечто подобное, но неудобно было эксплуатировать Лену.

– А сам-то ты почему без машины? – заинтересовалась тётушка.

– Перед самой поездкой купил новую, а старую отдал подружке. Но там одна неувязочка вышла с комплектацией, пришлось отказаться, жду теперь другую модель. Мы с моей девушкой планировали ехать вместе на старой машине, а новую забрать попозже. Но в свете последних событий, о которых вы уже знаете, пришлось мне добираться сюда на автобусе. В итоге у меня нет ни машины, ни подружки, – подытожил он и добавил с чарующей улыбкой:

– Зато есть вы!

– А моя осталась в сервисе, – печально проговорила Лада, – в ремонте. Теперь и не знаю, когда её заберу. Хорошо, хоть Буся мне вещички привезла.

– Да, в нашей жизни без колёс довольно неудобно, да и непривычно как-то, – согласился Иван.

Вскоре они уже мчались по оживлённой трассе, любуясь пейзажами и наслаждаясь приятной мелодией из динамиков. Перелески сменялись полями, едва освободившимися от снега. Но местами в тени всё-таки ещё лежали сероватые снежные пласты. А кое-где уже зеленели озимые всходы. Птицы слетались сюда в поисках пищи и с деловым видом вышагивали по влажной земле. Порой они дружно вспархивали и тёмным шлейфом устремлялись прочь.

Впереди появился указатель «Хрюшкин двор», и Иван попросил Лену съехать на просёлочную дорогу, куда указывала стрелка.

– Я нашёл несколько фермерских хозяйств, занимающихся животноводством и птицеводством, – пояснил Иван, повернувшись к Ладе, которая сидела на заднем сиденье. – Свиноферма, куда мы сейчас едем, ближе всех расположена к городу. Я уже начал переписку с хозяином, и он заинтересован в сотрудничестве. Главное, чтобы нас самих этот поставщик устроил. Поэтому я прошу тебя смотреть в оба и обращать внимание на все детали. И, конечно же, дать свою оценку хозяйству.

– Не скажу, чтобы я была сильна в животноводстве, – с сомнением проговорила она, – с этой отраслью я мало знакома.

– Ты же выросла в деревне! Вот и смотри на всё не только с позиций экономиста, а как обычная хозяйка, как женщина, в конце концов.

– Я попытаюсь, – согласно кивнула Лада.

– Не боись, начальник, разберёмся! – бодро сказала Лена. – Я тоже девушка деревенская!

Вскоре появились строения самой свинофермы, обнесённые высоким забором. Рядом расположилось приземистое здание, которое, скорее всего, служило офисом. Позади него видна стоящая вразброс сельскохозяйственная техника. Лада не особо разбиралась во всех этих косилках, сеялках и веялках, но трактор она узнала. А кто бы его не узнал? Левее, образуя небольшую улицу, выстроились в линеечку несколько симпатичных жилых домиков. Все они, внешне одинаковые, были построены по одному проекту. Позади них расположился кирпичный двухэтажный дом, напоминающий общежитие. Чуть левее выкопан небольшой искусственный водоём, а на противоположном берегу его, под высокими корабельными соснами, виден особняк со строительными лесами вдоль фасада.

Лена припарковалась на небольшой площадке перед конторой.

– Ну и вонища! – проговорила она, выходя из машины, и зажала пальцами нос. – Как они тут живут?

– Что ты хочешь? Свинарник! – с видом знатока проговорила Лада.

– Это только поначалу неприятно, – улыбнулся появившийся из здания мужчина лет сорока пяти, – а потом привыкаешь.

Оказалось, что он и есть фермер. Протянув Ивану руку, он представился Сергеем. Добродушное лицо, располагающая улыбка, заинтересованный взгляд тёмно-карих глаз и крепкое рукопожатие. Познакомившись со всеми, мужчина с удовольствием согласился показать гостям своё хозяйство и жестом пригласил в направлении ворот. За забором оказалось несколько строений.

– Только я попрошу вас надеть бахилы и халаты накинуть, – извиняющимся тоном проговорил он, когда они вошли в помещение. – Приходится соблюдать меры предосторожности. Боимся эпидемий. На крупных комбинатах даже душ заставляют принимать, прежде чем войти, и полностью переодеваться.

Все понимающе закивали и облачились в предложенную спецодежду.

Корпуса, в которых содержались животные, были достаточно просторными и светлыми. В отдельном помещении жили свиноматки со своими выводками. Было забавно наблюдать, как с десяток поросят дружно причмокивают, уцепившись за соски лежащей на боку матери. Сергей с удовольствием отвечал на вопросы, рассказывал про рацион свиней, режим кормления, привесы. Он уже давно занимается свиноводством. Начинал с небольшого свинарника и за несколько лет сумел хорошо расширить производство. У него есть постоянный штат, а на сезонные работы в поле он нанимает временных работников из окрестных сёл. Сеют исключительно кормовые культуры. Ценным специалистам он постепенно выстроил жильё, те самые одинаковые домики. В них, например, сейчас живут семьи ветеринара, зоотехника и других работников, перебравшихся сюда на постоянное жительство. Для временных рабочих, тех же строителей, что работают сейчас в особняке, есть у него что-то вроде общежития на десять комнат. Он и сам часто ночует тут, в небольшой комнатке, когда нет возможности поехать домой. Семья его пока что живёт в Загоруйске, но скоро он и их перевезёт сюда, как только достроит свой дом.

Сергей предложил посмотреть ещё и новый убойный цех, но, взглянув на девушек, сразу предупредил, что это зрелище не для слабонервных. Лада тут же представила свиные туши, висящие на крюках, в кино иногда можно увидеть такое. Но то в кино, а это в реальности. Естественно, подруги в этот цех не пошли, сказали, что верят хозяину на слово и про новейшее оборудование, и про чистоту, и про высокий уровень контроля. А Иван всё-таки заглянул туда и, похоже, остался доволен. На этом экскурсия завершилась. Мужчины направились в офис, чтобы обсудить кое-какие детали, а Лена с Ладой решили прогуляться вдоль прудика. Видимо, он вырыт был уже давно, берега успели зарасти осокой. Сейчас она топорщила вверх остатки прошлогодних пожухлых листьев. На поверхности воды местами ещё плавали тёмные осколки льда.

– Летом тут, наверное, очень красиво, – мечтательно проговорила Лада. – Я порой сильно скучаю по нашей деревне.

– А я нет! – уверенно ответила Лена.

– А чего тебе скучать? Ты же постоянно родителей навещаешь, а мне уже и поехать не к кому. Разве что иногда на могилку бабы Таси. Но знаешь, не могу спокойно проходить мимо нашего дома, на душе тяжело становится. Там всё такое мне родное, а сейчас чужие люди живут.

– Не надо было продавать его! – ответила Лена.

– Тогда бы он совсем разрушился без присмотра. А постоянно жить в деревне я не хочу.

– Конечно, что там делать-то? – согласилась Лена.

Подруги приближались к строящемуся дому фермера.

– А ничего особнячок будет у хозяина! – оценивающе произнесла Лена. – Да ещё с колоннами! Настоящее помещичье имение! Если бы тут так не воняло свиным навозом, то можно жить, а так я не согласна. Даже в таком особняке.

– А тебе никто и не предлагает! – улыбнулась Лада.

В это время двое стоящих на лесах таджиков начали поднимать наверх ведро с раствором, дружно перебирая руками привязанную к нему верёвку и громко переговариваясь на своём языке с третьим работником, который находился внизу.

– Гляди-ка, и в этой глуши гастарбайтеры работают, – заметила Лада.

– А они повсюду, куда ни глянь! – рассмеялась Лена.

Подруги обогнули прудик и уже шагали в обратном направлении. Из здания конторы в это время как раз вышли Иван и Сергей. Неожиданно к ним подбежал запыхавшийся парнишка лет пяти-шести и закричал:

– Дядя Серёжа! Помоги! Там папка мамку запер в избе и не выпускает! Соседи сбежались, не могут его остановить, он с ножом на крылечке сидит и спички держит в руках! Говорит, если кто близко подойдёт, он сразу избу подожжёт! Пойдём со мной! Он же только тебя слушает!

– Пьяный, конечно? – спросил Сергей, метнувшись к мотоциклу, стоящему тут же, и вынимая шлем из коляски.

– Пьяный, – кивнул парнишка. – И мамка тоже.

– Извините, надо ехать, это Степан опять чудит, мой работник из соседней деревни. Хороший мужик, и руки золотые, а как выпьет – всё, тушите свет!

Иван понимающе кивнул и, посмотрев на мальца, с удивлением спросил:

– Неужели ты один сюда прибежал?

Тот кивнул.

– Тут недалеко, пара километров, – пояснил Сергей и скомандовал парнишке:

– Прыгай в коляску, Валерка! Едем!

Он завёл мотоцикл и резко взял с места. Остановившие работу гастарбайтеры вдруг громко заговорили на родном языке. Это было похоже на птичий гвалт. Лада невольно обернулась на них. Неужели отъезд хозяина позволил так расслабиться?

– Ничего себе, как тут весело живётся! – удивлённо проговорила Лена, глядя вслед стремительно удаляющемуся мотоциклу.

– Вот вам ещё одна иллюстрация к нашему утреннему спору, – сказал Иван, когда треск двигателя стал стихать вдалеке. – Родным отцу и матери до парня никакого дела нет. И он, скорее всего, таким же вырастет. Гены. И никуда от них не денешься.

Возражать ему никто не стал. Молча сели в машину и направились к городу. По дороге всё-таки обсудили свиноферму. В целом, она на всех произвела благоприятное впечатление.