Цитаты из книги «Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть вторая»

Нет, что вы, я Габриэлу ненавидела больше, чем Лионель. Понимаете, Жермон, нас – таких, как я, мой брат, Савиньяк, мало. Мы слишком странные и слишком замерзли, чтобы тянуться друг к другу. Нам нужно тепло и возможность оставаться собой. – Всего лишь? – Это очень много, Жермон. Как же мне приятно повторять ваше имя еще и вслух… Нам нужно очень много тепла и очень много доверия, тогда мы никуда не уйдем и никого другого не заметим. Мы просто не станем смотреть и ревновать тоже не будем. Никогда

– Идем, – потребовал Райнштайнер, – я помогу тебе собраться. В таком состоянии ты не можешь не забыть что-нибудь нужное,

Идем, – потребовал Райнштайнер, – я помогу тебе собраться. В таком состоянии ты не можешь не забыть что-нибудь нужное,

Ариго залпом, будто касеру, проглотил вино и обнялся с Проэмперадором, в черных глазах которого уютно устроилась смерть.

После того, что устроил Рокэ, выходцы присмирели, только Зоя прорвалась к Луизе из страха потерять любимого

Этот кто-то явно жив, поскольку может жениться на Селине, при этом ему должен служить выходец, и он носит корону, которую граф Савиньяк при желании может отобрать. Вот тогда Арамона возликует и даст согласие на брак… Значит, это не гайифский Орест и вряд ли кагетский Баата, с ними Арамоне делить нечего. Как и со Спрутом, который начальнику Лаик не досаждал.

Больше других знавшийся с вернувшимися Придд считал, что кто-то – вероятнее всего полковник или его дочь – сам того не осознавая, исполнил некое условие. Это наложилось на мстительный нрав девицы, а дурная смерть в доме Селины открыла новорожденному выходцу дверь. Смерть была дурной, потому что управляющего обманули, пустив в ход имя боевого товарища…

Есть одна песенка… Как-то я играл ее всю ночь, чтобы унять судьбу. Утром я увидел, что гитара в крови, но судьба продолжала смеяться, я сыграл ее смех. Или плач?

И правильно. Салигану можно доверять, когда приличные люди становятся опасны, а лишнего вашим именем он не натворит. Только своим.

Уведенные – Королева холода не в счет – подчиняются тем, кто их увел, и действуют словно в полусне.