Цитаты из книги «Красное на красном»

Приглашенные чинно занимали места на крытых сукном скамьях. Никакого железа – атлас, бархат и шелк, как в мирные времена, когда все доверяют всем… Алан учтиво подвел Женевьев к скамье, на которой сидели женщины Дома Скал, и занял свое место за столом. Он пришел последним, хотя из двадцати кресел пустовало семь. Семь некогда избранных родов исчезли с лица земли; вернее, девять, потому что Алва не были истинными Повелителями Ветров, а нынешние Ариго унаследовали титул лишь при Эрнани Четвертом.

Лицо Эрнани не выражало ничего – серая маска, безнадежная, как осенний дождь. За спиной короля тускло блестел знаменитый меч Раканов, привезенный Эрнани Святым из древней Гальтары. Предки Эрнани повелевали всеми Золотыми землями, но былое величие ушло, как уходит в песок вода… или кровь.

Оставив напротив поднятых мостов пять сотен человек, предатель построил своих людей клином и пошел на прорыв. Хорошо вооруженные гайифцы сломали оборону Берха́йма, вырвались в Новый город и… налетели на южан Алвы, к которому примкнул Роксле́й, ставящий дело превыше чистоты крови. Рамиро буквально вбросил наемников назад, в Старый город, и на улицах закипела резня.

Эту ночь Алан Окделл запомнил навсегда. Гайифцы были умелыми бойцами и знали, чего хотят. Захваченный ими Старый город находился между Цитаделью и Новым городом, за стенами которого располагался вражеский лагерь. Замысливший предательство капитан рассчитывал овладеть мостом через ров и ворваться в Цитадель, одновременно пробив коридор через Новый город к Мясным воротам. План был хорош, а маршал Придд в очередной раз доказал свою полную бездарность. Спрут умел и любил вешать бунтовщиков или же тех, кого почитал таковыми, но настоящий бунт прозевал. К счастью, стоявшие у ворот люди Савиньяка и распоряжавшийся на стенах Цитадели Михаэль фок Варзов не сплоховали.

– Разрубленный Змей! – вскинулся Шарль. – Этого мерина давно пора на живодерню, а он все еще задом вскидывает. – Держите себя в руках, герцог! – прикрикнул Эрнани, и Алан порадовался, что король очнулся от спеленавшей его апатии. – Алва прав, я завишу от Высокого Совета. Вас трое, и один сам называет себя чужаком. Мы можем убедить фок Варзов, Савиньяка и старого Дора́ка. Тогда, с учетом королевских голосов[20] нас будет десять против семи, но маршалом Алве не стать. Алан, я отдам жезл вам.

– То, что маршал Придд, граф Гонт и иже с ними соображают еще хуже. Оллар – та самая ящерица, что среди черепах сойдет за коня, но он не конь! Франциск воюет по старинке: не было ни одной ловушки, в которую он не попался. Герцог Эпинэ успешно доказал, что марагонца можно бить. Только бездарность Придда не позволяет бастарду понять, что его предел – баронская дружина, разумнее же всего ограничиться турнирами и забыть о большой войне. И это наше счастье! Если Бездомный Король поймет, что не умеет водить армии, он быстро найдет тех, кто будет делать это за него и для него, а сам станет драться в первых рядах, вызывая всеобщий восторг. – Что ты предлагаешь? – Эпинэ схватил Рамиро за руку, забыв даже о присутствии Эрнани. – Бросить все на кон и выиграть войну, – твердо произнес кэналлиец. – Не поручусь, что у нас выйдет, но терять нам нечего. – У вас есть план, герцог? – голос короля дрогнул. – Есть, ваше величество. Сначала нужно развязать себе руки. Бастард предлагает желающим покинуть город. Выгоните взашей ненадежных и заставьте уйти семьи. – Семьи? Наши жены поклялись разделить участь своих мужей. – Участь, но не бой! Пусть уходят. Оллар решит, что в крепости остаются смертники, и пусть его, а женщин с детьми он не тронет. Франциск думает о том, как станет править, он захочет переженить своих любимцев на знатных талигойских вдовах. Бездомный Король жесток, но играет в справедливость, иначе он бы меня не отпустил. – Что мы будем делать, когда отправим женщин и предателей?

Если южанин и был разочарован присутствием посторонних, то ничем этого не показал. Похожий в надетой поверх легкой кольчуги котте на морисского шада с книжной миниатюры, Рамиро изысканно поклонился.

– Я? Безбожник, вестимо. Может, где-то кто-то и есть, только им нет дела до нас, а мне, соответственно, до них. Если б я ждал, когда кто-то явится и начнет всех спасать, я бы остался в Алвасете. Зачем делать то, что за тебя сделает другой, причем быстрее и лучше? – Кэналлиец вновь расхохотался и поднял кубок. – За кошек и их хозяев – или Повелителя?

Самое главное, научиться ждать – твое время еще придет.

Она ранена, истекает кровью, но не спускает флаг, – заметил Ворон, – редкое качество, юноша. Особенно в женщине.