Платок спадает с головы незнакомки и ее седые волосы топорщатся в разные стороны, а морщинистое лицо становится неестественно серым. От подобного зрелища я прихожу в ужас и уже начинаю истерично вырываться, желая поскорее избавиться от общества этой сумасшедшей.

– Отпустите! Отпустите меня!

– Нет! Моя девочка должна жить! Она должна жить!

Женщина сползает со скамейки коленями на пол и теперь смотрит на меня снизу вверх обнимая мои ноги, а у меня сердце рвется из груди от жалости. Душа разрывается от противоречий, в голове гулом звучат предупреждающие слова матери, а моя ведьминская сущность требует плюнуть на всё и помочь.

Раньше я могла лишь избавить человека от простуды или ускорить заживление раны, но последнее время я много занималась, читала древние книги и развивала свой дар, только вот воскрешать из мертвых никому не под силу и я чувствую, как время отведённое Агате быстро утекает словно вода сквозь пальцы. Со мной такое впервые.

– Простите, я не могу… – шепчу еле слышно, уже сама заливаясь слезами и искренне ненавидя эти дурацкие правила и законы!

Почему нельзя использовать белую магию?! Почему нельзя делиться с людьми своим даром спасая их жизни?! Оборотням же не запрещено оборачиваться и разминать лапы, а вампирам пить кровь пусть и искусственную.

– Клавдия Егоровна, вот вы где! – слышу мужской голос за спиной и женщина резко перестаёт плакать и поджимает губы, будто боится сболтнуть что-то лишнее. – А мы вас по всей больнице ищем.

Двое мужчин в синей больничной форме подхватывают Клавдию под руки и без всякого труда поднимают ее на ноги.

– Прошу тебя… – говорит еле шевеля губами, но вновь замолкает, когда из-за моей спины выходит высокий молодой мужчина.

На нем нет больничной одежды и честно не очень-то он похож на врача. Взгляд какой-то… тёмный, будто внутри нет никаких эмоций. Внешность тоже хоть и очень красивая, но всё равно отталкивающая. Чёрные волосы, пухлые губы, гладковыбритый волевой подбородок и тело как с рекламной листовки известного спортивного клуба, только не смотря на всё это, есть в мужчине что-то звериное, то, от чего нужно бежать без оглядки особенно таким как я.

Белая классическая рубашка отлично гармонирует с загорелой кожей, а стильные брюки и начищенные до блеска явно дорогущие ботинки совсем не вписываются в обстановку больницы, стены которой давно пошли трещинами.

– Что происходит? Кто эта женщина и почему она плачет? – задаю вопрос мужчине, ежась под его пристальным взглядом.

Его одеколон пахнет весьма приятно, и я точно не ощущала этот аромат прежде, но почему-то он мне кажется знакомым. Ещё этот взгляд… Не могу разобрать какая именно энергетика исходит от этого человека, но мне неожиданно становится безумно жарко. На лбу выступает испарина, и я начинаю махать перед лицом папкой с документами, чтобы хоть как-то охладиться.

– А вы собственно кто и с какой целью интересуетесь? – оскалившись в совсем недоброй улыбке отвечает вопросом на вопрос мужчина, а мне кажется, что я просто горю изнутри.

– Я Семенихина Дарья. Сегодня мой первый рабочий день в должности стажёра помощницы старшей медсестры. А Вы кто?

Знаю, что открыто нюхать людей нельзя – это по крайней мере не совсем этично, да и нет у меня такого острого нюха, как у оборотней или других существ темной стороны, но Даяна настоятельно рекомендовала выяснять, что за существо перед тобой, прежде чем начинать даже самый безобидный разговор. А Максим советовал при малейшем намеке на что-то странное и опасное брать ноги в руки и бежать. К своему разочарованию я на данный момент даже не могу понять человек ли мой собеседник или же нет.

– Мое имя Денис. Я работаю заведующим отделением психотерапии. Клавдия Егоровна очень необычный пациент и я благодарен, что Вы, Дарья, побыли с ней и возможно предотвратили ужасную трагедию.

Голос у этого Дениса просто нереально прекрасный. Он подобно сладкой густой патоке окутывает моё тело, заставляя забыть обо всех подозрениях.

– А… а ее дочь – Агата? Что с ней? Это из-за нее у Клавдии нервный срыв? – вообще я понимаю, что это совсем не мое дело и Денис не станет обсуждать с какой-то стажёркой своих пациентов, но мне безумно хочется поговорить с ним.

– Дарья… Агата умерла два года назад.

– О нет. – печально выдыхаю, честно не ожидая подобного. – Как же так?

– Вообще Клавдия очень хорошо держится, но иногда срывы всё же происходят и мы стараемся помочь несчастной всеми силами, чтобы она не оказалась в специализированной клинике откуда таким пациентам назад дороги увы нет.

– Это всё так грустно. – шмыгаю носом и вздрагиваю, когда неестественно горячие ладони касаются моих плеч.

– Дарья, имея такое доброе сердце и слабые нервы думаю Вы выбрали не ту профессию. – говорит очень тихо и даже вкрадчиво, и у меня в прямом смысле слова начинают подкашиваться ноги, а между ног печёт так, словно там начался пожар.

– Я… мне… – бормочу невнятно, практически перестав понимать, что происходит.

Кажется моя спина касается стены, а горячие наглые пальцы без стеснения исследуют моё тело. Понимаю, что это не правильно и вокруг полно народу, но прекратить это не могу. Позорно признаюсь сама себе, что я и не хочу прекращать. Мне нравятся горячие потоки, которые пронизывают мое тело, я будто погружаюсь в огненную лаву, которая расплавляет в моей голове все ненужные мысли…

– Я опаздываю на работу! – с ужасом выдыхаю и открываю глаза.

Работники больницы спешат по своим делам, подозрительно поглядывая на меня, а я… я растеряна и кажется всё-таки опоздала, хоть и приехала задолго до назначенного времени.

– Только не это! – вскрикиваю решив подумать о произошедшем потом и несусь в конец коридора, уперевшись носом в дверь кабинета главного врача.

Хочется ворваться и слёзно объяснить, что я опоздала не потому, что долго сплю, но воспитание не позволяет вести себя так бестактно и нагло. Настойчиво стучу в дверь наверное минут пять, но ответа так и не получаю.

Бегу назад и спрашиваю у первой попавшейся женщины на счет того, где сейчас может быть Леонид Павлович и та, окинув меня презрительным взглядом, сообщает, что мужчина скорее всего на планерке, а еще добавляет, что посещения разрешены с одиннадцати и что я ко всему прочему шатаюсь по больничным коридорам без бахил.

– Извините пожалуйста, я просто так волновалась, что совсем забыла о бахилах. – оправдываюсь перед женщиной. – Подскажите, где поблизости можно их приобрести?

– Ну уж не у меня в карманах! – усмехается та, а мне остается лишь нетерпеливо переминаться с ноги на ногу, ожидая более точного ответа, потому что не хочется еще раз злить местную уборщицу. – Ладно. На первом этаже возле входа в кафетерий недавно установили автомат с бахилами.

– Понятно! – срываюсь с места, но через пару шагов возвращаюсь, потому что не красиво просто так убегать не поблагодарив за помощь. – Спасибо.

– Да не за что. – пожимает плечами женщина, и я снова чуть ли не бегом направляюсь в сторону лестницы. – Эй, блаженная! – слышу в спину и торможу поворачивая голову назад. – Ты цветочки-то свои забери! Ненароком у аллергиков обострение начнётся! Это всё же больница, а не оранжерея.

Не совсем понимаю о чем именно говорит моя собеседница, но ошарашенно открываю рот, увидев возле стены на том самом месте, где меня чуть не соблазнил Денис, рассыпанные по полу лепестки белых роз.

– Да, сейчас. Извините. – решаю не тратить время на доказывание того, что это не мое и не имеет ко мне никакого отношения.

Скорее всего уборщица видела наши обжимания с Денисом и поэтому решила, что это мы намусорили. Ладно, мне не трудно убрать, тем более касаться нежных бархатистых лепестков очень приятно, правда абсолютно все они опалены по краям и практически не пахнут, однако всё же вызывают во мне странные ощущения, будто меня с ними что-то связывает, но что я увы понять не могу.

Глава 3. Даша

Лечу вниз не замечая ступенек к автомату с бахилами и с ужасом отмечаю, что через пару минут время перевалит за десять утра, а я всё еще не сообщила главному врачу о том, что давно слоняюсь по его больнице, пытаясь преодолеть вырастающие на пути препятствия.

Голова начинает болеть и внутренний голос нашёптывает мне, что я упустила свой шанс, но я не намерена так просто сдаваться. Я выдержала трехчасовой тест в компании человека-змеи в департаменте, поэтому так просто не сдамся! Не хочу возвращаться на работу в кафе, потому что там реально опасно. И отдавать себя на служение Ковену тоже не хочу, потому что сестры там занимаются темными незаконными делишками.

Нужно просто успокоиться и выпить кофе. Уверена Леонид Павлович поймет и поверит в то, что я вообще-то самый ответственный работник в мире, просто сегодня всё будто против меня.

Ещё этот Денис…

Что за выкрутасы? И я тоже хороша, ничего не скажешь! Будто тот демон в прошлом заразил меня своей похотливостью!

Да, у меня нет парня, но это не повод вешаться на первого встречного мужчину, хоть тот и сказочно красив. Тем более после того случая с нападением в переулке я стала очень избирательна касаемо мужского пола.

Обхватываю горячий бумажный стаканчик ладонями, стараюсь хоть немного расслабиться и собрать свои мысли в кучу. Взгляд скользит по посетителям кафетерия отмечая то, что большинство людей пьющих этот бодрящий напиток буквально добивают себя этим . Многим нельзя употреблять кофеин, я чувствую это по энергетике и отпечатку болезни на их ауре, но люди странные, они будто смеются в лицо смерти, наивно надеясь ее обмануть.

Всех я могла бы исцелить, но почему-то в данный момент мой дар не просится наружу и внутри спокойно, словно так и должно быть, словно эти люди должны умереть…

– Здесь свободно? – отвлекает от мыслей чей-то тоненький голосок, и я перевожу взгляд на худенькую девушку в белом халате.

– Да-да, конечно.

– Если не выпью двойной экспрессо, то просто упаду без сил. – выдаёт девушка и протягивает мне руку. – Елизавета.

– Дарья. – отвечаю удивляясь какие все вокруг общительные.

Даяна пугала меня тем, что работники данной сферы на зарплате у государства весьма грубы и недовольны своей жизнью и я рада, что не поверила подруге.

– Ночная смена выжимает из меня все силы. – продолжает жаловаться Лиза. – А мне ещё малого у бабушки забирать. Сон для меня – не сбыточная мечта. Сегодня нужно везти сыночка на процедуры… – частота произношения слов заметно уменьшается и девушка на самом деле теряет силы.