Глава седьмая

– Пришла? – Гамират на миг оглянулась и снова принялась стучать молотом по какой-то железке.

– Поговорить нужно. – Хозяйка выбрала чурбак почище, бросила на него тряпку, какой кузнец вытирает руки после мытья, и торопливо присела: ноги и так еле носят после сложных ритуалов, а бессонная ночь и нелегкий разговор с демоном и вовсе отняли последние силы.

– Сейчас закончу, – буркнула Гамират. – Бин, налей ей пока отвар из того кувшинчика.

Отвары для себя кузнец варила сама, сама и травы собирала, и составы чаев у нее были собственного изобретения, проверенные только на себе. Не сказать, чтоб утаивала она от домочадцев секреты, но выяснять их особых охотников не было. Слишком сложны были сборы, и непрост процесс приготовления, однако выпить при случае кружечку никто не отказывался. Хотя и действовали отвары на всех по-разному, зачастую с совершенно противоположным эффектом.

Но сейчас Аркстрид и не думала отказываться, во рту все просто пересохло, и хозяйка уже жалела, что зря не отправилась сначала на кухню. Она приняла у подручницы кружку и кивком отправила подругу прочь: не хотелось, чтобы хоть кто-то стал свидетелем ее разговора с кузнецом.

Настой был кисловат и душист, напоминал о лете и взварах из диких яблочек и малины, росшей по склонам холмов, и ведущая с удовольствием глотала темную жидкость, стараясь забыть тревожащие мысли. Вот только не очень это получалось, теперь ей были отчетливо видны ошибки в собственном поведении. Но больше всего тревожило честное предупреждение Урсы насчет клятвы, и виделось оно после спокойного обдумывания немного иначе.

Теперь Аркстрид остро жалела, что не разглядела в молчаливой и уравновешенной подручнице фанатично преданную мать, посчитала ее просьбы обычной жалостью. Урса всегда была склонна нянчиться со всяким звериным потомством. Например, могла все свободное время возиться с козлятами, отторгнутыми капризными первесенками, выпаивать их молоком, капая на собственный мизинец, или греть в своей постели самых слабых щенят.

Как было заподозрить, что ради неудачного отпрыска Урса откажется от всех привилегий жительницы дома? Да и ближайшие сёла вряд ли были конечной целью ее побега. Там живут только выбраковки, и острая зависть к нелегкому, но защищенному существованию избранных прольется на беглую воительницу нескончаемыми придирками и насмешками. Стало быть, уйти она собиралась еще дальше, в северные хутора или прибрежные рыбацкие деревушки, где ютятся бунтари и изгои. А если учесть, что туда и летом-то путь непрост, значит, собиралась бывшая подручница перезимовать где-то в пещерах драконьих гор. Само по себе подобное не ново, иногда там пережидали непогоду ушедшие слишком далеко или заплутавшие охотники. Вот только ходили они отрядами и непременно брали с собой собак и хорошее оружие. Да и дичь там водится, хоть и некрупная, но привыкшая бороться за собственную жизнь до последнего.

Аркстрид зябко поежилась, представив темные, холодные и жутковатые анфилады пещер, виденных не однажды, и горько вздохнула. Вот говорила же она упрямой Эргезит, что не справится с такой нелегкой ношей, как хозяйка дома, да разве ту переспоришь?

– Ну, и что у тебя стряслось? – Гамират бросила в воду зашипевший кусок железа и села напротив.

– Спросить хотела… как тебе показался демон?

– Харрис наябедничала? – ухмыльнулась кузнец, доставая их кармана кусок ткани и вытирая выступившие на лбу капли пота.

– При чем тут Харрис, – отмахнулась ведущая, – ты же знаешь, как она переживает за дом, незачем на нее обижаться. У меня свои сомнения… непохож он на других демонов, попадавших сюда раньше.

– Не попадали они, а вы их вытаскивали, – с грубоватой честностью поправила Гамират. – А насчет демона, извини, говорить пока ничего не буду, еще немного присмотрюсь. Хотя… одно могу сказать точно: никого рвать и жрать он не будет.

– Какой там жрать… – горестно призналась Аркстрид: кузнецу все можно рассказать, она никогда и никому не передаст. – Он Урсу перехватил… когда сбежать пыталась… вместе с трутненышем… теперь она его подручница, клятву дала.

– А я давно говорила, слишком вы балуете Манист, потом наплачетесь, – вздохнула Гамират, и вышло это у нее так добродушно, что и обижаться было глупо. – А теперь и ее наказывать нужно осторожно… а то зло затаит на всех сразу, потом только менять и останется.

– Я придумаю… – совершенно не представляя, какими способами нужно наказывать детей в таких случаях, пообещала Аркстрид. – А с демоном-то что?

– Могу пока только дать пару советов… – уклончиво буркнула Гамират, – потом скажу точнее.

– Давай хоть советы.

– Не мешай ему… чем бы ни начал заниматься… так лучше поймешь, на что он годен, и еще… не зовите его демоном.

– Спасибо, – поднимаясь с чурбака, поблагодарила ведущая, стараясь не показать своего разочарования, никакого особого проку в таких советах она не видела.

Но в одном Гамират определенно была права: нужно присмотреться к нему… пока еще есть время.

– Ну, а теперь рассказывай, – мягко пробормотал Арсений, дождавшись, пока огромная тетка перестанет тяжко сопеть.

Как-то странно они все себя ведут… непривычно и неправильно, и он тоже виноват… разговаривал с этими иномирянками, как со своими соплеменницами. Так ведь и похожи они на землянок, просто до наваждения, и потому у строителя никак не исчезает ощущение, что все случившееся с ним просто шутка, этакий грандиозный розыгрыш.

Какой-то сумасбродный богач решил повеселиться и нанял актеров… а теперь смотрит на них через скрытые камеры и укатывается.

Угу, и кучу медведей выдрессировал, и луны паровозиком по небу развесил, и звезд прикупил на распродаже… – ехидно уколол здравый смысл, и Арсений еле успел задавить готовый вырваться разочарованный стон. Нет… никуда уже не деться от суровой действительности, и мир – чужой, и тетки эти – непознанные объекты.

– Про что? – Урса оглянулась через плечо на пригревшегося рядом с ней малыша.

Ишь как разрумянился во сне, расслабился рядом с ней, даже вечно сжатые кулачки доверчиво раскрылись. Как иногда странно все складывается в жизни, ведь она собиралась уйти еще осенью, да тогда Хир сильно простыл, долго болел, куда было под непрекращающимся холодным дождем по раскисшим ложкам идти?! А потом у нее самой вспухла нога, попало случайно в сапог острое семечко наездника. Сорная трава, ни на что не годная, а растет повсюду, перебираясь через горы и реки в шерсти животных и на лапках птиц.

А когда хозяйка решилась на ритуал, Урсе совесть не позволила бросить нескладную ведущую на новую подручницу, вот и загадала уйти после вызова демона. И когда ей руку перебили, приняла это за знак и стала понемногу готовиться. Случай с синяком только поторопил исполнить задуманное. Урса ведь давно следила за малышами и замечала много больше остальных. Только говорить не могла: не положено в доме как-то выделять или опекать своего ребенка.

– Про вашу жизнь, про местность, про врагов, как вы себя зовете и кто у вас самый главный… – проследив ее взгляд, уточнил Арсений, про мелких он и сам все разузнает, времени свободного тут хватает, в чём угодно разобраться можно.

– Про нашу жизнь… – озадаченно повторила Урса, соображая, с чего начать и что можно говорить, а чего и не стоит, потом как-то сразу сообразила: да все равно он всё узнает… почти всё, и значит, вот про это почти всё и можно говорить.

– Ну, зовемся мы гараны, страна, откуда пришли, так называлась, Гаранта. Только очень давно это было… никто не видел, лишь сказы да легенды и остались. Мы, воины, живем в домах, а строим их все вместе… вот осенью закончили первый этаж дома Тамрисад. А выбракованные живут дальше, за холмами, в селах, они нам платят за защиту зерном и полотном. Ну и помогают, когда нужно… это совет старейших ведущих решает… они и главные.

– А в доме… вас много? И кто тут главный? – Этот вопрос на данный момент интересовал Арсения больше всего.

– У нас в доме три тула и семь домочадцев вместе с воинами, – сообщила Урса, и Арсений понял, что откуда-то знает: тул – это двадцать, – но раньше было больше, в это лето шестерых потеряли. Не повезло, туглы прямо против нашего дома перебрались.

– Урса… – осторожно перебил пленник, – а кто такие туглы и откуда они появляются?

Она оглянулась, не зная, как пояснить, потом достала из кучи брошенной в изголовье меховой одежды дротик и решительно разровняла по полу остатки охранной черты.

– Вот смотри… – Извилистая линия пересекла воображаемую карту посредине. – Это горы, вот тут река, на том берегу была раньше наша страна… теперь там живут туглы. А тут мы…

Острие ножа рисовало маленькие кружочки.

– Это наши дома, тул без трех. Вот этот – дом Аркстрид, она наша хозяйка и ведущая.

– Подожди, Урса, я не понял, как это… хозяйка и ведущая? – в голове Арсения смутно шевельнулись какие-то полузабытые названия, слышанные с детства, вроде наш вождь и рулевой… или что-то подобное?

– Только в нашем доме хозяйка – ведущая, – с неожиданной гордостью сообщила Урса, – она самая сильная ведущая среди всех домов. Видел бы ты, какой стоял грохот и дым, когда она победила Харрис. С тех пор никто не решается бросить ей вызов.

– То есть ведущая – это колдунья? – подозрительно прищурился Арсений, начиная кое-что понимать.

– Ну да, она может приводить в себя силу… я, правда, не понимаю, как это происходит, но не раз видела сама, особенно когда туглы наступают, – подтвердила ничего не подозревавшая Урса. – А вот у них совсем нет ведущих, поэтому они нас пока и не захватили.

– А что бывает с теми… кого захватывают? – опрометчиво поинтересовался Арсений и, заметив, как окаменело в скорбной ненависти лицо охранницы, выматерился про себя.

Что уж тут непонятного, то же, что и везде делают победители с местным населением. И нет никакой разницы, в каком мире и в какое время всё происходит.

– Урса… – чтобы отвлечь охранницу от тяжелых воспоминаний, Арсений задал давно интересующий его вопрос, – а где ваши… мужчины?

Почему-то подходящее название более сильной половины человеческого рода пришлось немного поискать в памяти, хотя все остальные слова она подбрасывала сама.

– Кто? – сначала не поняла Урса. – А, трутни! Наверху, спят, наверное. Им разрешено вставать позже всех.

– Не понял, – задумчиво уставился на женщину пленник, – все мужчины… здесь, в доме?

– Ну да… – пожала плечами Урса, – а где же им быть?

– И сколько их у вас? – Нехорошее подозрение проснулось в душе Арсения и с каждой минутой все росло.

– Всего четверо… но весной мы заберем из села еще двоих, Аркстрид их выбрала на осеннем празднике урожая и уже забрала приданое.

– Чего?! – Арсению показалось, что он ослышался. – Она сама выбирала?

– Ага… – Урса насторожилась. – А что в этом такого? Все хозяйки выбирают для своих домов трутней и воинов. Но воинов мы забираем сразу, чтобы за зиму подучить обращаться с оружием, а трутней приведем только на весеннем празднике. Незачем кормить их напрасно всю зиму, так они нам раньше весны и не надобны…

Подручница заметила наконец потрясенный взгляд непривычно черных, продолговатых, как дикие сливы, глаз демона и смолкла, тщетно пытаясь понять, чем именно ее объяснения так ошеломили демона?!

Ну откуда же ей было знать, что до этого момента у пленника даже в мыслях не возникало подозрений о властвовавшем в этом мире матриархате?!

Да бывший бизнесмен вообще имел весьма смутное представление об этом явлении, известном больше по анекдотам и скупым историческим сведениям, прочитанным в школьном учебнике. Причем матриархат был почему-то прочно связан в памяти Арсения с загорелыми амазонками, лихо скачущими топлес на неоседланных конях и насилующих пойманных мужиков прямо на месте.

– И как она их выбирает? – приготовясь услышать еще более шокирующее откровение, процедил пленник сквозь зубы.

– Да просто, – с опаской следя за его сердитым лицом, пробормотала Урса, – в каждом селе столб есть… с отметками, если к совершеннолетию подросток дорос до отбраковочной черты или выше, значит, берем. Только за ними следить нужно, чтоб столб не прикапывали и к пяткам ничего не приклеивали. Вот и проверяем каждый раз все до капельки.

– Сама небось все проверяет?! – Воображение Арсения живо нарисовало яркую картинку, как Рида собственноручно ощупывает мускулистые ноги долговязых парней и заглядывает им в зубы.