В номере отеля Гия Насте не дал разглядеть интерьер, стал целовать шею сзади, и в глазах у девушки все стало размытым. Потом повернул ее и стал целовать грудь, параллельно снимая обувь с маленьких ножек. Но этими поцелуями все и ограничилось. Не снимая блузку, такую как есть, с голым задом и торчащей из расстегнутой розовой ткани икружев бюстгальтера голой грудью, Гия повалил жену на кровать, не снимая с нее ничего. Потом стал скрести ногтем клитор. От этого она удивленно заверещала и конвульсивно отодвинулась вглубь кровати. Тогда Гия отодвинул ее к самому резному изголовью огромного ложа, развел ноги, согнул в коленях и, приспустив брюки с трусами, вошел в этого «цыпленка табака» со всего маху. Но на этот раз организм Насти отреагировал на толчок удовольствием, а не болью. Она расслабилась и закрыла глаза, но тут же распахнула их и задохнулась оттого, что Георгий пересадил ее на свой член полностью и стал ввинчиваться в глубь. По телу пробежал холод ужаса. И удовольствия.

Гия нигде ее не целовал, но двигал вставшую невольно на колени на кровати жену, будто в танго. Она ахала, охала от неожиданности. Но все эти звуки слились в один прерывистый стон, а потом и в крик. Настя получила оргазм. Внутри все стало сокращаться и идти волнами, в горле защекотало, из глаз полились слезы. Гия кончил в нее такой струей, будто тушил пожар.

– Ну вот, теперь ты превратилась в женщину моей мечты.

В голосе его слышался восторг победы. Ася откатилась от него и всунула грудь обратно в бюстгальтер, словно собираясь встать и освободить помещение.

– Эй, ты чего. А ну снимай все. Это была прелюдия, – возмутился Гия.

– Давай я хоть в душ схожу, – попросила Настя.

– Нет, Аська, ты будешь вонять собой и мной. Я залью тебя всю.

Настя опять посмотрела на него, словно отстраняясь.

– А что ты так смотришь. Еще Шекспир хотел, чтоб тело милой пахло ею, а не розой.

– Ладно, возьму крем для тела с жасмином, – парировала Настя и пошла в ванную. Гия понял, что хватит с нее на сегодня изменений. И не пошел за ней. А дождался, пока девушка вернулась, массируя свой член. И когда она пришла – указал ей на него.

– Возьми в рот и подвигайся.

– Звучит по-хамски.

– Просто по-мужски. Ну ладно, сперва я тебя поцелую там, чтоб ты умолять начала, чтобы я вошел. А уж на этой стадии тебе подсуну своего лакомку. Чтоб облизала, как мороженое.

– Не знаю. Не могу я… Это все так пошло, банально!

– Называй его скипетром, а влагалище – ножнами. Но только делай, что тебе говорю.

А поскольку Гия приступил к вылизыванию ее клитора, то Настя вся взвилась от этих шершавых жестких прикосновений, потом вырвалась и начала целовать и пальцами ласкать член.

– Ты способна на компромиссы, – поощрил ее Гия, – но пока не способна исполнять волю мужа. Поэтому я тебя сейчас буду унижать.

Гия перевернул Настю на спину, поставил в позу лошади, а потом вдавил ее лицо в подушку и стал ее сперва хлестать членом, а потом изнутри в нее врезаться так жестко, что от неожиданности Настя закричала. И так было, пока она не завыла. Гия буквально вколачивал в нее послушание. Он так привык. И она вся затряслась, ее колотила нервная дрожь, которая переросла в дрожь желания, а потом в такие сильные спазмы внутри, что ей стало больно от оргазма. А Гия лег, придавив ее сверху, продолжил углубляться сзади, а в анальный проход всунул пальцы. Опять стало больно и так тесно, что Ася завопила и попыталась отодвинуться. А Гия ввел ей член в анальное отверстие, она начала вырываться изо всех сил, зарыдала. Но он продолжал двигаться.

Насте было просто больно. Захотелось в туалет. Гия же завопил от восторга, кончая. И так и остался лежать на ней.

Настя еле выкарабкалась некрасиво из-под него.

– Мне не понравилась последняя часть.

– Зато мне – очень понравилась, – с некоторым даже вызовом ответил Гия.

Настя молча пошла в душ, помылась, оделась и вышла из номера тихо, увидев, что Гия задремал.

Она пошла к метро и решила не возвращаться домой к Гие. Поехала в квартиру матери и свою бывшую. И уже оттуда отправила смс мужу:

– Развожусь с тобой. Студию оставь себе вместе с правами на эротический рэп. Не хочу себя чувствовать бандитской подстилкой.

Похоже, все еесвязи длились по нескольку дней. А браки и вообще исчислялись часами. Гия говорил, что Настя заказала гороскопы всех знакомых, и они у нее в компьютере.

«Бери себе все, что захочешь и сколько надо», – ответил Гия тут же. «Я знал, что тебе не пара», – добавил он через несколько секунд.

«Хочу на время ноутбук Сони, чтобы перевести ее роман с английского на русский и прочесть наши гороскопы», – ответила она.

В ответ последовало короткое: «ОК».

Ноутбук Софьи, уезжая, супруги Цхелава захватили с собой: не оставлять же его в пустом доме. К тому же Гия рассказал своей Асе, что Софья заказывала гороскопы на всех персонажей книги «АстролЮдия», среди которых все были реальными людьми, но события были взяты из их натальных карт, сделанных по дате рождения. В самолете Георгий поведал и о том, что в гороскопе Сони было указано на возможность смерти во время родов. И она прочла об этом за несколько месяцев до того, как это случилось на самом деле. Именно поэтому Соня и взялась писать книгу о будущем своих не рожденных в тот момент детей, в котором должно было принять участие все ее окружение. Рассказал он и о том, как они с Клодом прочли свои гороскопы, чтобы проверить достоверность прошлого.

Настя при этих словах расплакалась: как могли мужчины скрывать этот факт от нее? Она могла бы поддержать Софью, больше с ней общаться, набираться любовного опыта.

На крестинах маленькой Софии и ее брата Лиона Миша и Лиля выполняли обязанности крестных. Детишки не кричали в купели, а только били ножками. Они вообще были мирными, пока их держали на руках, неважно, где – в комнате, в ванночке. Но стоило их опустить на любую поверхность, как они вопили на два голоса. Эту их особенность все усвоили. И считали некой компенсацией за потерю матери – им требовалось больше человеческого тепла, чем обычным грудничкам. Поэтому объемный и мягкий бюст Лили, когда она нянчила их по очереди с Мишей, нравился обоим малышам больше, чем накачанный торс Михи. Зато Фредик предпочитал своего друга хоть кому, даже папе. Ведь никто не подкидывал так часто и высоко. Но, на удивление, ревности к малышам их почти на два года старший брат не испытывал. Наоборот, честно тряс игрушкой над маленькой Соней, любил целовать ее церемонно в щечки. Он разглядывал ее пальчики, по просьбе Миши приносил памперсы с милыми цветочками так, как преподносят букет.

Ночью Фредик не приезжал к Лиле и Михаилу, а оставался спать в постели отца. До привоза близнецов из больницы он хотел папу утешить, повторял ему, что «мама просто стала маленькой», а когда отец в этом убедился и Фредик перестал чувствовать его тяжелую темноту внутри, он уже просто привык быть рядом. Поэтому пока из всех детей полностью владел папой именно он. И на крестинах Клод держал его на руках, чтобы мальчику было лучше видно, как Батюшка в красивой парчовой мантии, читая молитвы, окунает Сонечку и Лео в серебряную купель со святой водой и возвращает детишек в махровые объятия новых полотенец, купленных для этого случая крестными. Младенцы вели себя примерно, как рекламные дети в клипах. Тем более что их снимали на камеру и фотографировали все присутствующие. Особенно старалась журналистка Ирэн, и это настораживало Роберту.

Он подошла к девушке:

– Надеюсь, мы не увидим эти фото в журнале?

– Почему бы и нет? Вы что, боитесь сглаза? – парировала наезд журналистка.

– Не хочется привлекать снова внимание к этим крохам. Слава Герострата, спалившего храм, теперь свойственна террористам. Похищать прославленных детей с такой историей, как у наших, выгоднее для тех, кто хочет пиара.

– Ну, если так… Ладно, писать не буду об этом мероприятии. Хотя, если честно, мне показалось, что их спасло чудо. И надо вести их историю, они станут оба великими людьми.

– Все трое, – с гордостью сказала бабушка, – Софи делала их гороскопы. Так что приберегите фото для того момента, когда они будут «селебрити».

– Уговорили, – засмеялась Ирэна. Питер вполоборота слушал их разговор. И был рад окончанию беседы, потому что и сам хотел запретить жене мешать личное с профессиональным. А оказалось, что и его Ангел, и Ангел Ирэн в два уха уговаривали красавицу не возражать матери их друга. Ведь, если на то пошло, никто статью ей не заказывал. И в этой ситуации она могла, попытавшись нажиться на чужом горе, ничего не получить, кроме порицания. Ангелы захлопали крыльями и взмыли к куполу церкви от радости. Обошлось!

После крещения на следующий день Клод расплачивался со строителями, которые ремонтировали спортзал, где Клод открывал школу спортивной гимнастики для детей-сирот. Особый лоск там не наводили, все простое и недорогое. Теперь оставалось разгрузить маты, спортивные снаряды – их купил Роберт по интернету. И на следующий день Клод позвал друзей – Питера, Мишу, а также отца все это разгружать и расставлять, подвешивать и прикручивать.

Зал был не очень большим – сорок метров квадратных, но не у стольких детей окажутся явные способности к спорту. Все же в основной массе в приют попадают дети уголовников, отправленных в тюрьму, а такие часто становятся наркоманами и алкоголиками, а также малыши родителей, умерших по болезни. Остается та часть детишек от пяти до семи лет, у которых папы и мамы погибли в автокатастрофах, при несчастных случаях. Из них могут получиться чемпионы. А пока по залу, только что отмытому к сдаче объекта заказчику, носился Фредик, изображая самолет.

– Завтра со мной не пойдешь, – уловив и придержав мальчика в «полете», строго сказал отец, – еще свалишь кого-нибудь с лестницы или врежешься в снаряд.

– Но я хочу, – упрямо топнул ножкой Фред.

– Ты же знаешь, я не лишу тебя ничего приятного. Но от бед буду защищать. Ты мне нужен живым и здоровым, – серьезно глядя в глаза мальчишке, сказал Клод.

– Ты боишься, чтои я умру? Тебе будет мрачно от этого?

– Да уж, сделай одолжение, живи! – засмеялся Клод.

– Я никогда не уйду от тебя и мамы, – заверил Фредик, вырвавшись. И понесся дальше, раскинув руки.

Гия пришел к Иллариону очень мрачным. Вокруг него словновыстроилась стена из серого камня, которую он тащил за собой.

– От меня ушла жена, кратко пояснил он Иллариону.

– Уже? – ошарашенно спросил Лари у кузена. – Что ты натворил?!

– Заставил ее покрасить волосы. Вставил ей в зад. То и другое – насильно. Ей не понравилось подчиняться.

– О Господи! Вот что значит спать только со шлюхами! Или ты специально ее «опустил»? Считаешь, что ее недостоин?

– Ну да. И она согласна с этим. Написала, что ей не нравится роль «бандитской подстилки». Так пусть катится. В смс пообещала, что оставит студию и права на эротический рэп мне.

– Так ты женился на ней для этого? Специально, что ли? Я думал, ты запал на Настьку.

– Я и сам так думал. Но она в постели была монашкой. – Тут Гия покривил душой. Последний «сеанс связи» принес ему настоящий восторг.

– И ты решил разом ее перевоспитать.

– Мне нужна женщина, а не преподаватель хороших манер. Я просто проверил, готова ли она мне доставлять удовольствие, а не жевать сладкие сопли из романов о любви. А если не готова, то пусть кровать не занимает на ночь. Найду такую, которая будет подстраиваться, а не надстраиваться.

Илларион посмотрел на брата с издевкой:

– Так что ж тогда злой такой и не выспавшийся? Не успел сменить бандитскую подстилку?

Та вот тебе телефон – я организовал службу эскорт-сервиса. И там зарезервировал себе деву. Огонь! Не бери Катю, остальные шесть – твои. Или так же застолби себе любую в индивидуальное пользование на эксклюзивной основе.

– Так и сделаю, – ответил Гия, не сумев скрыть боль и обиду от Лари.

– Ты выспись – во всех смыслах. А завтра поговорим насчет студии. Насчет обеих студий. Есть идея.

– Хорошо, – отвел Георгий. И отправился домой, отсыпаться. Но лег на диване в гостиной. Кошка пристроилась в ногах. И от этого ему стало теплее на душе. И он уснул. Но сон его был страшным. Он увидел, что в дом к Асе пробрался Лимон, приковал ее к батарее и насилует.

Он подскочил на диване и заметался по квартире, думая, что делать, чтобы это предотвратить. Поставить быков караулить дом? Самому пойти на мировую и отказаться от своих интересов? Найти Лимона до того, как ему придет идея поиметь жену врага и убить? Тем более что он у группировки Седого спер деньги.

А пока Гия вызвал охранника дома, в котором жил, – своего подчиненного – и отправил его с компьютером покойной Софьи Тауб по адресу своей пока еще жены. Он решил, что все же на раздел имущества это пока не тянет. Он, правда, не собирался просто оттяпать у Аси ее авторские права в свою пользу. Так что решил не писать никакие записки, а просто скинул смс: «Егор привезет тебе компьютер через час. Муж». А сам снова лег спать на тот же диван.

А Настя спала урывками в следующую ночь. Она читала всю ночь гороскопы, полученные Софьей на ее электронный адрес. И в гороскопе Георгия явственно проглядывало, что он должен был жениться на Насте раньше Влада. И их семейная жизнь была бы полна измен с его стороны. Получается, что она правильно поступила, бросив его вчера?

А в собственном гороскопе она после того, как они покувыркались в гостинице с мужем, не могла теперь согласиться, что она – очень страстная в сексе женщина. Почти ничего из проделанного с нею в постели Владом и Гией ей особо не понравилось. Тот раз, когда разразился оргазм, она не успела оценить, потому что удовольствие прервал Георгий, едва не разорвав ей задний проход. И еще она знала, что брака в ее жизни будет два. И она только что бросила второго мужа. Что ж, теперь все делать одной, ни на кого не надеясь?

Соня сочинила стихи про то, что в паре земля – семя все люди не могут контролировать, какое семя упадет на нас с небес – могучего дуба или слабенькой травинки, которая засохнет в конце лета. Оказалось, что на нее дважды «приземлилась» любовь-трава?! И больше нечего ждать?

В двадцать один год?!

Мелькнула мысль вернуться к Георгию, пока еще он не дал согласия на развод, раз подписался в смс словом «муж»? Может, через несколько лет они расстанутся не так больно, как сейчас? Мать говорила ей, что брак – это испытание терпения обеих сторон. Ее терпение закончилось быстро. Да и Георгий сразу послал ее к стилисту, не стал дипломатично подводить ее к этой мысли, к желанию стать ему незаменимой в сексе.

Настя заколебалась: надо ли ей попытаться сделать шаг к примирению. А потом решила, что сейчас останется дома, будет в тишине переводить роман Сони на русский язык – ведь в нем, хоть и не оконченном, должен быть описан и кусок их с Георгием жизней (вместе или врозь), ведь для этого и заказывала Соня их гороскопы тоже. А ее интуиции можно верить. Заодно и английский свой подтянет.

Действуя методично, Настя озаботилась тем, чтобы загрузить в свой переводчик в Гугле побольше тематических словарей на тему астрологии. Она неплохо знала язык, но хуже Софьи – ту учили английскому с рождения, вместе с русским. Ведь ее мать была деканом факультета в институте иностранных языков. Соня выбрала английский явно потому, что главными читателями считала будущих детей и мужа, а их жизнь должна была протекать в Австралии. Но Насте хотелось тоже не просто узнать свою судьбу, но и жизненные перипетии всех знакомых из круга Софьи, который стал и ее сообществом. Может, и не навсегда.

И тут на ее телефон позвонил Клод.

Настя не ожидала, что он вспомнит о ней в такой момент – через четыре месяца после смерти жены.

– Хеллоу, Клод, – обрадованно сказала девушка. Перед ее глазами тут же встал этот красавец с бровями, как крылья птицы, и косой саженью в плечах. Но рядом с ним воскрес и образ любимой подруги.

– Ася, – на манер Гии поприветствовал он девушку, – мне позвонил Георгий и сказал, что ты его бросила! И он с ума сходит от страха, что на тебя нападет Лимон. Этот садист и подстроил смерть Софии, он же убил Наталью. Гия не просит тебя быть его женой на самом деле, раз тебе не нравится секс с ним. Но хочет, чтобы ты вернулась в его дом хотя бы до тех пор, пока он не найдет этого беспредельщика. Попросил меня тебе это сообщить.

Настя замолчала. Сердце колотилось, мысли разрывались на две части: вернуться или проявить характер.

– Девочка, я тебя прошу – не рискуй! – В голосе его зазвучали слезы. – Я не переживу еще и твою смерть. Гия любит тебя, просто он гордый. Но не надо бодаться самолюбиями. Вы – пара, это видно. Вам обоим придется измениться и отказаться от чего-то не слишком важногов себе. Но я после того, как это сделал, смог стать ближе к Соне. Она же тоже бросила меня, когда я не понял, как важно для нее было в силу обстоятельств иметь свой дом, а не общий. Жизнь так коротка, не тратьте и вы ее на глупую вражду. Гия не идеал, бандит. Но он один любит тебя на всем свете, как мужчина женщину. – Настя так ничего и не ответила, а просто отключилась и заплакала. От облегчения, от горя, от радости.

Клод же счел, что она не хочет его слушать. И позвонил Гие.

– Я сказал ей все, что думаю по этому поводу. Но она не стала меня слушать. Мой тебе совет – сделай что-то радикальное ради нее. Иначе – никак. Я лез на девятый этаж по скользкой лестнице и купил дом для Софии. Ты отдай ей студию, стань ее подчиненным, носи свитера ее любимого цвета и говори те слова, которые она хочет услышать. Не ломайся и не ломай.

Гия тоже ничего не ответил другу и отключился. Грустный Клод сказал Фредику:

– Тебе привет от Гии и Насти. Они поссорились.

Фредик нахмурил лобик и выдал афоризм:

– Если Гия обидел Настю, пусть скажет, что больше не будет.

Клод рассмеялся такому простому решению проблемы. И процитировал сынишку в смс-ке Гие. Получив ее, Георгий поступил так, как велели «уста младенца».

– Настя, не мучай меня. Я сдаюсь и больше не буду. Но и меньше не буду.

– Ладно, я приеду сейчас.

– Сиди дома. Сам за тобой примчусь. Боюсь, как бы тебя Лимон у дверей не караулил.

Настя вытерла слезы с лица. Стала запихивать в сумку компьютер Сони. И с облегчением покинула свою девичью спальню. Она быстро привыкла к более роскошным интерьерам. Да и чудесный кофе не пила целых два дня.

Ангел Насти даже крякнул от досады, когда прочел в ее мыслях некоторую корыстность. Но напомнил себе, что в материальном мире мотивы тоже материальны.

Гия тоже собирался на встречу и думал, надо ли сделать вид, что ничего не произошло, замять поведение жены или все желучше выказать обиду. Он не думал, что разумная Настя может так взбрыкнуть. Да что там взбрыкнуть: встать на дыбы.

Ехал он по пробкам, временами пробираясь дворам, довольно долго. И в какой – то момент ему показалось, что в одном из них садился в серый автомобиль рыжий человек. Мелькнул только затылок.

– Ну не мог же он спереть деньги у группировки и остаться в Москве? Не сошел же он с ума, – вслух возмутился Георгий. Но все же притормозил за деревом и дождался, пока машина, оказавшаяся «Тойотой», тронется с места, и поехал следом.