Глава 8. Кто кого?

Кто хочет приносить пользу, тот даже со связанными руками может сделать много добра.

– Я хочу себе личную служанку, – ответила Джоржине с максимальным достоинством.

Просто потому что это бесило её. И сама могу обслужить себя без особых проблем. Чай не миледи. Но раз кто-то не хочет по-хорошему, то почему бы и нет?

В глазах Джоржины же застыло презрение, а я лишь усмехнулась в ответ. Меня это не задело. Не того она полёта птица, чтобы это было так. Не уверена, что такой человек сейчас вообще найдётся. Тот, чьё мнение для меня настолько важно, чтобы подействовать угнетающе.

Всё дело было в том, что служанки так-то свободные. Хотят работают, хотят нет. В смысле, сами выбирают кому служить. А вот я… лишь рабыня. Тем более новенькая тут, а уже требую себе обслугу. А чтобы кто-то прислуживал невольнице? В её понимании это немыслимо.

Но надо пользоваться щедростью хозяина, раз уж тот с чего-то отдал такое распоряжение. Кстати, с чего? Необычно это. Особенно в свете лишь пары минут общения и подозрения в обмане с его стороны. Не дурак же он. Быть такого не может. Правитель, который находился у власти больше трёхсот лет и при этом не только выжил, но и прослыл сильнейшим? Такой вполне способен понять, что я засланка. Но видимо желание оказаться у меня между ног преодолело подозрительность. Или может решил разузнать всё у меня лично, совмещая полезное с приятным? Последнее вероятнее всего.

Боялась ли я этого? Нет. Была ли готова? Не уверена. Слишком хорош этот мужчина, чтобы быть в этом полностью уверенной. Если бы не одно. От этого зависит моя жизнь. Одно лишь проявление слабости. Минута отчаяния или несвоевременно проявленных чувств… и всё.

Я не боюсь смерти. Её боятся лишь те, кому есть что терять. Но потерять себя? Стать безвольной игрушкой? Это для свободолюбивой цыганки всё ещё живущей внутри меня было хуже смерти.

– Это всё или ещё что-то? – уточнила Джоржина.

– Ну, конечно же, не всё, – легко улыбнулась, намеренно раздражая её ещё больше. – У тебя есть перо с чернилами?

– Перо? – удивилась она.

– Ну да, – изобразила крайнюю степень удивления. – Записывать мои распоряжения. Их будет немало.

Гулять, так гулять! Как там сказал Вотеру? Всё, но без крайностей? Это можно устроить.

– Я смогу всё запомнить, – процедила служанка сквозь зубы.

– И всё же я настаиваю. Вдруг потом ты скажешь, что я этого не говорила? Так будут доказательства моих слов.

Она застыла, будто что-то обдумывая, но потом, резко выдохнув, призналась:

– Я не умею писать и читать, ша… мисси²¹.

У меня внутри всё опустилось. Харас! Об этом и не подумала. А стоило… Отвыкла просто от такого.

– Какую должность ты занимаешь тут? – спросила у неё уже более мягким голосом.

– Я старшая служанка, – она подняла подрагивающий подбородок. – Экономка навещает старшую дочь, поэтому прислали меня.

– Понятно, – кивнула, принимая безразличный вид, но всё же не удержалась от того, чтобы не добавить: – Если ты хочешь научиться, то могу помочь.

Зачем я это сказала? Не знаю. Хотя знаю. Потому что понимаю, что такое отсутствие свободы. А раз эта неказистая на внешность женщина смогла подняться до такой должности в замке верховного демона, значит, мозги у неё есть. Вот только при неграмотности выше ей ничего не светит.

«У тебя что, не хватает своих проблем, Данка?» – абсолютно правомерно возмутился Данев.

Вот именно, что хватает! Но по-другому, кажется, и не могу. В конце концов, у Вотеру и без меня будет хватать дел. А что мне делать в свободное от него время? Вот и развлекусь. Чем ещё тут заниматься? Чтение изрядно надоело мне за последние годы, а развлекаться по-другому никто не даст.

– Вы сейчас серьёзно? – от неожиданности и удивления Джоржина перешла на «вы».

– А почему нет? – сделала вид, что ничего особенного не происходит. – Может тут ещё кто есть, кто захочет учиться? Я с радостью помогу. На самом деле это несложно.

«Ещё немного и начнёшь перед ней извиняться за свою дерзость в начале разговора», – хмыкнул внутренний голос, но был успешно мной проигнорирован.

– Может тогда сегодня? – с надеждой спросила она.

– Эм, – промешкалась. – А разве сегодня меня не ждёт милорд Вотеру?

– О, нет, – возразила Джоржина. – Сегодня милорд уже уехал до утра.

– О-у, – я смутилась.

Неужели всё-таки не произвела на него впечатление? Плохи тогда мои дела.

– Он каждый последний день месяца уезжает, – уточнила служанка.

Всё же злорадство мелькнуло в этой фразе. Поняла она, от чего я расстроилась. Интересно, что всё-таки имеет против меня? Разберусь по ходу…

– Ну, раз так, – широко улыбнулась, возвращаясь к тактике дружелюбия. Раз уж не бывать сегодня встрече с хозяином так почему бы не провести время с пользой? Пусть и не своей? – То тогда давай сейчас и приступим. Только нужны чистые листы, перья с чернилами и, пожалуй, другое место. Использовать в качестве обучающей комнаты эту спальню не сподручно, как считаешь, Джоржина?

«Ты и без меня больная на всю голову», – хмыкнул Данев.

Абсолютно согласна!

И часа не прошло, как мы оказались в специальной комнате, в которой когда-то обучали самого Максимилиана, а вокруг меня собралось около пятнадцати человек, чтобы учиться. Правда, пришлось предварительно протереть тут пыль, так как помещение явно давно не приводили в порядок, но затем… мы приступили к уроку.

И, пожалуй, это была хорошая идея. Уже через час я знала всех по именам. И отношение ко мне стало вполне лояльным. У некоторых особ женского пола первое время проглядывало неодобрение и даже ненависть, но постепенно и она сходила на нет перед жаждой новых знаний.

А мне же нравилось их учить. Это так необычно! Наполняет странной радостью и гордостью за себя и особенно за своих нежданных учеников.

Вот только надеюсь, что за такое самоуправство мне не аукнется. Впрочем, если Вотеру отсутствует, то не думаю, что ему кто-то донесёт об этом.

Глава 9. Странности

Многие странные вещи удаётся объяснить, если по-настоящему вдуматься в их причины. Стоит только захотеть.

Максимилиан Вотеру

Оллерик! В последнее время это слово для меня стало как ругательство.

А ведь раньше хорошо к нему относился. Иначе бы не доверил будущее Империи в руки глупца. Но сегодня он особенно меня раздражал.

Так уж повелось. Когда его короновали от радости, что нашёл преемника и, наконец, избавлюсь от императорского ярма, обещал помогать ему первое время. И в последний день каждого месяца мы с ним встречались и разбирали непонятные и трудные проблемы. В его понимании.

Но ведь прошло уже десять лет! Неужели сам не в состоянии справиться? Складывалось впечатление, что он всё же бестолковый. Слишком мелочным было то, что Оллерик разбирал.

И стоило мне решить, что на сегодня всё, как возникал очередной вопрос, и приходилось окунаться в новую тему. И для чего, спрашивается, передавал ему бразды правления?

Раньше двенадцать дней в году воспринимались как неизбежное зло, и в целом спокойно выносил подобные вечера, но сегодня меня непреодолимо тянуло домой. И дело не в том, что решил всё-таки провести эту ночь с новой рабыней. Ожидание и предвкушение одни из важных составляющих совращения, а именно такие планы у меня на девушку. Но и сидеть тут стало невмоготу. Сколько можно с ним нянчиться?

– Всё, хватит, – поднялся, когда терпение лопнуло. – Уж с вопросами рыболовства и остальным сам разберёшься.

– Но дядя, – возмутился Оллерик, подскакивая из-за стола, за которым мы и сидели, обложившись бумажками и законопроектами.

– Что дядя? – прищурился. – Ты совсем совесть потерял? У тебя десятки советников! С ними и разбирай эту ерунду! И вообще хватит! Это был последний раз, когда я прихожу. Больше меня не жди.

И прежде чем тот успеет сказать ещё хоть слово, я переместился назад в свой замок и сразу пошёл в спальню. Коридоры от чего-то встретили меня непривычной тишиной, заставившей насторожиться. У меня немного слуг, но и те зачастую шастали туда-сюда, занимаясь хозяйством по отлаженному временем механизму. Сейчас же все куда-то подевались.

Конечно, обычно в этот день я задерживался допоздна, а потом либо оставался до утра у племянника, либо шёл к одной из любовниц. И не могу сказать, что уже настолько поздно, чтобы не встретился хоть кто-то. Может они настолько расслабились, что в этот день всегда отлынивают от работы, а я и не замечал в виду своего отсутствия?

Любопытства ради решил найти собственных отбившихся от рук слуг. Но проходя помещение за помещением, и посетив кухню, где обычно всегда можно было кого-то встретить… Никого. Даже Данила не оказалось в комнате, расположенной для удобства и его доступности рядом с моей. Да что же это такое? Не похоже на них. Может на замок напали и похитили всех моих слуг? Но кому это могло понадобиться?

От этой мысли резко похолодел. Нет, на слуг мне было плевать. Невелика потеря. Найду других. Но Богдана! Потерять её сейчас почему-то было страшно.

Вот так подарочек. Что в ней такого раз меня так проняло? Никогда раньше не испытывал ничего подобного по отношению к девицам, какими бы соблазнительными они не были. Покачал головой, сбрасывая невесть откуда взявшееся наваждение, и направился в красную комнату, куда по моему приказу должны были поселить Богдану.

Но где пропадает вся моя челядь, обнаружилось по пути туда. Услышал небольшой гул и смех. Это что ещё такое? Я тут, можно сказать, переживаю за них, а они празднуют моё отсутствие? Неужели они так поступают каждый последний день месяца, едва мне стоит исчезнуть из замка?

Накинув на себя невидимость, и пошёл на шум с намерением… харас! Да без понятия, что намереваюсь делать.

Но картина, которую застал, поставила меня в тупик. Они находились в моей старой классной комнате. Тут собралось человек двадцать, в том числе и мой незаменимый Данил. А в центре всего этого безобразия сидела моя рабыня и весело смеялась. А ей в это время кто-то неуверенно, а кто-то более нагло вторил.

Не понял? Что это за собрание?

Первой моей реакцией было проявиться и разогнать этот бардак, но в этот момент Богдана заговорила:

– Нет же, – и склонилась над столом, ловко макнув перо в чернильницу, чтобы что-то вывести на листке. – Смотри, Сара, эти символы означают буквы а, о, и, у, ы и э. И не надо стесняться, чтобы пропеть их. Так будет легче запомнить. Давайте попробуем снова!

У меня глаза чуть не вылезли из орбит, когда моя челядь послушно начала тянуть, вслед за девушкой.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а!

Рабыня захлопала в ладоши!

– Как замечательно! Вы все прекрасно справляетесь! Давайте следующую.

И всё снова повторилось, но на этот раз с другой буквой. При этом после каждой Богдана не скупилась на похвалу, от чего почти все вспыхивали от восторга за свои скромные успехи.

– Давайте ещё раз повторим сначала, – скомандовала рабыня, когда они закончили с буквой э. – А потом приступим к элементарной пунктуации…