Цитаты из книги «Опавшие листья»

Как природа невинна. И как поэтому благородна…

И вот отчего без нерешимости и колебания нужно прямо становиться на сторону «бездарного правительства», которое * * *

У Пушкина даже в отрывках, мелочах и, наконец, в зачеркнутых строках – ничего плоского или глупого… У Толстого мест – множество…

Женщина, сколько-нибудь с умом, выравнивает кривизны мужа, незаметно ведет его в супружестве к идеалу, к лучшему.

Русский ленивец нюхает воздух, не пахнет ли где «оппозицией». И, найдя таковую, немедленно пристает к ней и тогда уже окончательно успокаивается, найдя оправдание себе в мире, найдя смысл свой, найдя, в сущности, себе «Царство Небесное». Как же в России не быть оппозиции, если она, таким образом, всех успокаивает и разрешает тысячи и миллионы личных проблем. есть житейское comme il faut.

Моя почти таинственная действительная уединенность смогла это. Страхов мне говорил: «Представляйте всегда Но сколько я ни усиливался представлять читателя, никогда не мог его вообразить.

В чем же тут тайна? В необыкновенной полноте пушкинского духа. У меня дух вовсе не полный.

Когда так сознаешь себя, думаешь: как же Поистине тот только «писатель», кто чист душою и прожил чистую жизнь. Сделаться писателем – совершенно невозможно. Нужно родиться и «удалась бы биография».

«Как могут быть синтетические суждения я-priori»: с вопроса этого началась философия Канта. Моя же новая «философия» жизни началась не с вопроса, а скорее с зрения и удивления: как может быть жизнь благородна и в зависимости счастлива; как люди могут во всем нуждаться, «в судаке к обеду», «в дровах к 1-му числу»: и жить благородно и счастливо, жить с тяжелыми, грустными, без конца грустными воспоминаниями: и быть счастливыми по тому одному, что они ни против кого не грешат (не завидуют) и ни против кого не виновны.

В «социальном строе» один везет, а девятеро лодарничают… отнять и поделить между всеми.