Больше к прогуливающемуся генералу никто не подходил. Нечасто, но и такие гости в Нюхавн заходят – не в поисках клубнички, а нервы себе пощекотать или ради серьёзных дел. Когда же необычный посетитель зашёл в Морскую Королеву, где издавна собирались серьёзные личности из местного криминалитета, интерес к экскурсанту как отрезало.

– Мир дому сему, – негромко сказал Алекс на немецком, с видом завсегдатая проходя вглубь помещения. Не обращая внимание на замолчавших посетителей, провожающих глазами каждое движение, спокойно подошёл к стойке и сказал негромко бармену:

– Дело есть для серьёзных людей, слежка и силовые акции. Кто заинтересуется, пусть в Короне меня ищет.

Не став дожидаться ответа, вышел и прошёл дальше по улице.

Не успел Алекс допить кружку пива, заедая копчёной рыбой, как его отыскали двое мужчин серьёзного вида. Немолодые, сдержанные в движениях и мимике, похожие на отставных моряков из тех, кто скопил к старости небольшой капиталец и заякорился на берегу. Молча кивнув попаданцу, уселись за столик.

Фокадан знаком привлёк внимание разносчицы, заказав два пива и закуску. Несколько минут пили и ели степенно, соблюдая нехитрые правила серьёзных людей.

– Встреча предстоит, – начал Алекс, запив рыбку глотком пива, – с людьми, которым нет доверия. Подстраховка нужна, да не шпана, а серьёзные люди из тех, кто умеют раствориться в толпе и не боятся крови.

Уголовные авторитеты переглянулись, и один из датчан встал, допивая пиво.

– Не мой профиль.

– Йенс, – буркнул оставшийся, – подробности.

Попаданец короткими фразами обрисовал ситуацию, не слишком вдаваясь в детали.

– Бюджет?

– В разумных пределах не ограничен.

– Я и полсотни молодцев смогу привести, – хмыкнул Йенс, – да не шпану, а людей бывалых.

– Вот и приводи, – кивнул Алекс, – вряд ли они понадобятся, но район нужно перекрыть намертво – как по суше, так и по морю. Справишься?

– Легко, – уверенно кивнул уголовник, называя цену.

– Даже торговаться не буду, – согласился попаданец, – только учти, мои противники могут под полицейских рядиться или под военных.

– Против государства не работаю, – коротко сказал уголовник, привставая со стула.

– Англия.

Йенс сел обратно, нехорошо прищурившись и глядя генералу в глаза.

– Не врёшь, – констатировал он минуту спустя, – кто ты есть, чтобы тобой Англия заинтересовалась?

– Фокадан.

– Тот самый? Стрёмно влезать в разборки такого уровня, – задумчиво сказал Йенс, – но англичане… я в деле, генерал. Датчане помнят про копенгагирование.

* * *

Встреча с Данлопом состоялась в Вестербро, специфическом пригороде датской столицы, где располагались бойни, мясные лавки и ночлежки для крестьян, пригоняющих скот. Достаточно интересная архитектура, с причудливо смешавшимися приметами цивилизации и средневековья. Много ревущего скота, навоз, споры крестьян с богатыми перекупщиками и явно сомнительные личности, по свойски общающиеся как с господами, так и с плебсом.

– Всё-таки надо было сапоги обуть, – буркнул Алекс сам себе, вляпавшись в очередную кучу, – не убирают здесь, что ли? Хотя попробуй убрать посреди стада, разве что ночью лопатами скребут.

– Прекрасно выглядите, сэр, – похвалил попаданца подошедший Данлоп, – вы тут легко за своего сойдёте. Алекс заметил нотку пренебрежительного самодовольства в мимике собеседника, но кивнул с польщённым видом. Одевшись как небогатый горожанин из тех, кто любит пастись в местных трактирах (без накрутки дешевле), он легко бы растворился толпе.

– В номерах с ребятами договорились встретиться, – продолжил тем временем поддельный хайлендер, – вы уж простите, сэр, но мы английской агентуры побаиваемся.

Фокадан кивал, с трудом сдерживая нервную усмешку. Глупейшая ситуация, в которой оказался по милости цыганщины Степанова, одновременно пугала и забавляла. С одной стороны, последствия авантюризма могут быть очень неприятными. С другой – количество причастных людей в Вестербро подбирается, пожалуй, к сотне и все старательно маскируются. Учитывая невысокий уровень большинства интересантов^[20], оно как бы и смешно, но мутные личности в этом районе скорее норма.

Вроде бы легко пальцем ткнуть в подозрительного человечка, но отличить английского шпиона от нанятого Фокаданом честного вора, местного барыги или иного привычного для Вестребро жулика почти нереально.

Данлоп начал шествие по району, всячески демонстрируя уход от слежки и прочие шпионские забавы, популярные в дешёвых детективах, распространённых в среде низшего класса. Алекс с серьёзным видом повторял за ним, прячась то за бычьим крупом, то выворачивая куртку наизнанку.

– Оторвались, – торжественно сказал горец, приведя попаданца к задку дешёвой ночлежки, – здесь договорились встретиться.

Поднимаясь на второй этаж по наружной лестнице, Алекс глянул мельком на двор и увидел мешанину всевозможных сарайчиков и пристроек.

– Здесь целый взвод разместить можно, – мелькнуло в голове.

В грязном, тёмном, удивительно затхлом номере с крохотным оконцем, их уже ожидали борцы за свободу. Троица, активно дымящая дешёвыми сигарами, так живо напомнила Труса, Балбеса и Бывалого, что попаданец хохотнул.

– Рад видеть шотландских патриотов, – тут же замял он неловкость, растекаясь ручьём на тему патриотизма и финансирования ячеек новых братьев. Что заставило его это сделать, Алекс и сам не понял, но вглядевшись в лица шотландцев, аж похолодел.

– Ну Степанов, паразит, – мелькнуло в голове, – никакой опасности… Да они же меня убивать собрались!

Троица при словах о финансировании переглянулась и заулыбалась единым организмом, рассыпавшись в ответных приветствиях и комплиментах. Героями знаменитой комедийной серии они уже не казались, сходство осталось только по типажу фигур. Очень опасные ребята – настолько опасные, что Фокадан засомневался – справится ли он с каждым по отдельности.

– Много слышали о вас, о героической борьбе ирландского народа с проклятыми английскими оккупантам, – елейно сказал Балбес, – нам бы не помешала помощь – любая помощь. Горько говорить, но почти все проекты упираются прежде всего в нехватку денег – шотландцы готовы бороться за свободу, но национальный характер у нас такой, что прежде хайлендер должен увидеть некий фундамент организации, куда он понесёт свой кирпичик.

– Нужны средства и Вождь, – барственно кивнул Фокадан, изображая тщеславного человека, увидевшего возможность вознестись, – средства возможны, даже в самое ближайшее время. Но разумеется, хотелось бы получить некие гарантии.

Генерал построил свою речь несколько туманно, но так, чтобы понятливый человек догадался – деньги он может дать под гарантии признания Вождём. Не из кармана вытащит, но почти, они совсем рядом.

Троица снова переглянулась и попаданец отметил мельком, что Данлоп у них вовсе не принимается в расчет. Начался разговор о Свободе и на стол, покорябанный поколениями крестьян, троица поставила бутылку.

– За Союз, – пафосно сказал Балбес, якобы обладающий брутальным именем Кнут, – за победу!

Подняв тяжёлые стопки из мутного пузырчатого стекла, они напряжённо уставились на Фокадана. Не желая пить отраву, тот провернул трюк, возможный только в полутёмной, изрядно задымлённой комнате. Подняв руку так, чтобы она заслоняла лицо, жестом фокусника вывернул стопку себе в рукав.

По руке пробежал холодок, а сам попаданец, уловивший запах сонной отравы, знакомой ещё по Нью-Йорку, пьяно заулыбался имитируя отравление. Шотландцы заулыбались в ответ и поднесли стопки к губам, даже не пытаясь делать вид, будто отпивают.

– Ещё? – Спросил Данплоп не своим голосом и протянул новую стопку.

– Погоди, – остановил его Балбес-Свенд, пусть сперва деньги даст… на благое дело.

– Лорд…

– Я сказал! – Негромко рыкнул богатырь, и Данлоп заткнулся. Взяв Фокадана под руки, вывели его во двор, попутно расспрашивая о деньгах и вытащив оставленный напоказ револьвер.

– Двацать тыщь, – невнятно сказал он, не поднимая головы, – тама.

Вели его дворами, но через несколько минут конвоиров с пленником догнал прилично выглядящий господин с явным телохранителем, начавший выговаривать что-то тоном недовольного начальника. До попаданца донеслись только обрывки фраз спора Кнута-Балбеса с начальником, происходящего в нескольких метрах.

– … назад… фотографии… в море…

Ситуация зашла слишком далеко: куратор непременно проверит степень адекватности подопечного, а значит – полагаться на Степанова, нанятых молодцев и удачу опасно. Могут и не успеть.

Стараясь сделать эти движения естественными, не нервируя поддерживающих его борцов, Алекс сунул руку в карман брюк, нащупал через прорезь прикреплённый в паху дерринджер и осторожно вытащил, взводя курок. Затем он оступился, наваливаясь всем весом на Труса-Олава и стреляя в бедро богатырю.

Оттолкнувшись, попаданец зацепил Труса конечностями и повалился в партер. Используя эффект неожиданности, несколько раз ударил того головой об утоптанную землю и тут же вскочил, выхватывая спрятанный в ремне короткий, не очень-то удобный тычковый кинжал.

Лорд с телохранителем полезли за револьверами в карманах сюртука – медленно, очень медленно на взгляд человека, участвовавшего в скоротечных городских перестрелках. Генерал упал, и перекатился за тяжело стонущего Бывалого, в которого тут же вонзились две револьверные пули.

Сдвоенные выстрелы прогремели и с другой стороны, после чего куратор с телохранителем схватились за простреленные плечи, роняя оружие.

– Стоять! – Скомандовал Фокадан дёрнувшемуся Балбесу, и тот послушно остановился, изменившись в лице.

– Не советую сопротивляться, – прозвучал голос Конноли, подходящего с коротким винчестером, – стрелять буду в колени. Охота остаться инвалидом – только дёрнитесь. Степанов прибыл минуту спустя, вместе с полицией и представителями посольства.

– Сэр Джадсон, – начал русский дипломат, обращаясь куратору, – какая встреча! Не ожидал, что представитель английской дипломатии будет якшаться с такими уголовниками!

– С уголовниками якшался вон тот тип, – невозмутимо сказал Джадсон, указывая на Фокадана, – я здесь гулял. Господа, я так полагаю, вы хотите дождаться, пока я истеку кровью?

– Что вы, что вы, – с видом оскорблённого в лучших чувствах человека сказал Степанов, – вы должны ответить перед законом!

* * *

Вечером, после утомительных процедур в полиции и жандармерии, Фокадан вернулся в снимаемый особнячок предельно усталый, но спокойный. Ситуация с покушением разрешилась наилучшим образом – английский дипломат не самого низкого ранга попался с поличным, перед десятком свидетелей пытаясь убить человека.

Скорее всего, выкрутится – формально Алекс первый начал стрельбу, пусть и не в англичанина. Тем не менее, у властей Дании появился повод для целого ряда действий, да и показания подельников прозвучали. Начались обыски, аресты, писались грозные письма и дипломатические ноты^[21].

Всё бы хорошо, но покоробило отношение Степанова. Русский дипломат извинился за опоздание, наговорив много тёплых слов о храбрости и уме. Но осадочек остался.

Отношение к Алексу, как к расходному материалу, готовность принести жертву, дабы схватить старого врага, получить дипломатическое преимущество и хороший повод для целого ряда интересных действий. Консула, представителя чужой страны.

Учитывая письмо-вездеход от самого императора, фавор у Чернова и немалую известность самого Фокадана – настораживает. Ясно только, что его использовали в сложной интриге и судя по всему, с поимкой Джадсона она только началась.