7

За окном была ночь, но свет в окнах соседних домов давал знать о том, что утро уже наступало. На часах была половина шестого, солнце всходило значительно позже, около семи. Вчера утром оно взошло незамеченным из-за плотной пелены облачности, да и за целый день его так никто и не увидел. По прогнозу обещали, что заладиться сегодня могло только к вечеру, хотя апрельская погода со свойственной по-весеннему непостоянностью за день могла меняться несколько раз, а потому надежда на солнечный и приветливый день впереди оставалась.

Город просыпался, это было уже не только видно, но и слышно: из квартир снизу доносились звуки кухонных хлопот вперемешку с полусонными неразборчивыми голосами, а за стенкой слева иногда злобно тявкала собачонка, реагируя на движения лифтов и возню с утра голодных голубей на балконе.

Далеко внизу на Соломенской изредка, со своей пока еще не частой периодичностью, шурша шинами по асфальту, проносились авто, с каждой последующей минутой сокращая периодичность, чтобы через полчаса уже слить этот шум в единый поток.

Борис проснулся и больше уснуть не мог, как ни силился и ни старался, переворачиваясь с боку на спину, со спины на живот. И это несмотря на то, что лег спать около двух часов ночи. Вечер вчера неожиданно приятно удивил одним непредсказуемым событием, внезапно окунув его в атмосферу другого, необычного, не свойственного для его существования, кусочка жизни. В этом было что-то и притягательное, и соблазнительное, завлекающее своей сказочной и природной обыденностью и в то же время пугающее и чуждое, не свойственное его образам, понятиям и целям, но так случилось.

Домой возвращался уже после восьми вечера: пока заехал в супермаркет за продуктами, потом место для стоянки машины пытался найти. Во дворе не парковался априори, в чужом мог, в своем – никогда. По дворам ездить не стал – смысла не было, приткнулся на Соломенской, метрах в двухстах от дома.

Он увидел ее издали – ту молодую женщину из лифта. Она сидела на скамейке возле подъезда, курила, обхватив свои плечи руками, поеживаясь от прохлады в легкой, пока еще не по погоде курточке. Он ее увидел и узнал и теперь, приближаясь, думал: поздороваться или пройти мимо. Если поздороваться, то она могла опять начать задавать вопросы, а этого не хотелось. После последней их встречи ощущение осталось не вполне приятным. А ведь и сейчас она могла пойти следом за ним в лифт, чтобы потом стоять рядом, сверлить назойливым взглядом и дурные вопросы задавать. Да, не совсем кстати сидела она у подъезда… Оставался вариант поздороваться и пройти мимо.

Однако получилось так, как, видно, желала женщина: она тоже еще издали его заприметила и, когда между ними оставалось несколько шагов, повернула голову в его сторону, близоруко прищурила глаза и небрежно проронила:

– А, соседушка. Вечер добрый. Не проходите мимо.

Все точки над «и» были расставлены, причем одной короткой фразой.

Борис остановился:

– Здравствуйте. Да вот с работы. Не холодно?

Она не ответила, указала на место рядом с собой:

– Присаживайтесь, – и добавила: – Если не торопитесь.

Три секунды он думал, не более. Не огорчать же! Огорчать, конечно, не стал – положил пакет на скамейку, сел рядом. Женщина протянула пачку с сигаретами.

– Не курю.

– Спортсмен? – полушутя спросила она.

– Типа того.

– Не видела, чтобы утром бегал.

Как-то незаметно и даже не задумываясь она перешла на «ты».

– Люблю поспать.

– Вечером, кстати, тоже не видела.

– Рано ложусь.

Женщина опять прищурила глаза:

– На все ответ имеешь?

– Типа того.

– А пиво будешь?

Не ожидая ответа, она достала из пакета пол-литровую банку «Пилснера», открыла и протянула Борису:

– Зовут как?

– Боря. – Он сделал несколько глотков и поставил банку между ними на лавку.

– Хорошо.

– Что хорошо.

– Все хорошо, – она опять поежилась. – Погода хорошая, вечер весь такой, зовут тебя тоже неплохо.

Борис не совсем понял, но согласился.

– А меня Люба, – она взяла банку, сделала несколько глотков и поставила опять между ними. – Значит, с работы?

Борис согласно кивнул.

– Я тоже. В «Сильпо» работаю. Домой идти не хочется.

– Бывает, – Борис поднял банку с пивом, сделал пару глотков. – С мужем поссорились?

– Нет. Просто настроение такое. Дом, работа, дом, работа – серость сплошная. А мужа нет. А ты где работаешь?

– Металлом торгую.

– Это как?

– На складе. Менеджер.

Женщина оценивающе окинула его взглядом:

– По тебе так не скажешь.

– Почему?

– Не похож на офисного работника. Больше на спортсмена.

– Одно другому не мешает.

Она тоже отпила из банки:

– Каким спортом увлекаешься?

– Плаванье.

– В «Спорт Лайф», что ли, ходишь?

Борис согласно кивнул. Некоторое время сидели молча, по очереди прикладываясь к банке, пока она не опустела.

Люба посмотрела на свой пакет:

– Еще пиво будешь?

Борис пожал плечами.

– Здесь нет. Дома есть. Пойдем ко мне?

Они поднялись к ней на девятый этаж. Обстановка в квартире ему понравилась уже с прихожей. Мебель небогатая, но подобрана была со вкусом: ничего лишнего и в то же время все, что нужно было. Их встретил мальчишка лет двенадцати. Люба потрепала его по волосам на голове:

– Уроки сделал, чадо?

– Давно.

– Познакомься, это дядя Боря.

Мальчик по-взрослому протянул руку:

– Виталя.

– Борис.

– Кушал? – материнские заботы проявлялись в первую очередь.

– Да, мам, поел.

– Чем занимаешься?

– За компьютером.

Люба сняла курточку, поежилась – все же продрогла пока на лавочке сидела:

– Точно уроки сделал?

– Точно, точно.

– Еще двадцать минут в игрушки свои играешь – мыться и спать. Понял?

– Хорошо.

– Включи дяде Боре телевизор, а я пока ужин приготовлю.

Виталий включил телевизор, дал Борису пульт, а сам сел за компьютер. Борис полистал каналы, остановился на музыкальном. Окинул взором комнату. Все хорошо смотрелось, свежо, просторно, качественные отделочные материалы. Похоже, ремонт недавно делался, неплохая мебель, музыкальный центр «Панасоник», большой телевизор «Самсунг». Встал с дивана подошел к Виталию:

– Какая игра?

– «Колл оф дьюти».

– Не знаю такой. Получается?

– Конечно. Обычная стрелялка. Вы тоже играете?

– Иногда.

– А в какие?

– Люблю полетать.

– На самолетах, что ли?

– Да, – Борис смотрел как Виталий перемещался по монитору поливая врагов из автомата.

– Симуляторы?

– И симуляторы тоже.

– Нет. Мне не нравятся. Танки не пробовали?

– Это, что?

– Сейчас популярная, по сетке. Хотите, могу показать?

– Да ладно, не отвлекайся. Играй.

Люба позвала на кухню. Почему-то стол был накрыт чуть ли не празднично. Борис почесал затылок:

– Я с пустыми руками. Кое-что купил, в пакете, но не к такому столу. Может, сгонять в магазин?

Люба удивленно посмотрела на ужин:

– Разве чего-то не хватает? – и, спохватившись, открыла дверцу шкафчика. – Водка? Коньяк? Я – вино.

– Я тоже. – Даже от той банки пива, которую они выпили, удовольствия он не получил, крепких напитков тем более не хотел.

– Тогда вино, – Люба достала из шкафчика бутылку «Киндзмараули», штопор и два бокала, поставила все на стол. – Открывай.

– Даже не знаю, – Борис откупорил бутылку и наполнил бокалы. – Как-то все неожиданно и так празднично. Я в легком замешательстве, а по большому счету – обескуражен.

Люба взяла бокал:

– Ерунда, накрыть стол – дел на пару минут. Забыл, где я работаю?

– Ну, тогда за этот дом, – и он тоже поднял свой бокал.

Они выпили, потом закусили. Она умела готовить, это было понятно. Еда была вкусной, домашней и умело приготовлена. Еще выпили, потом еще. Немного захмелели. Борис понимал, ей хотелось рассказать о себе, о своей жизни, немного пожаловаться, немного поругать, дать понять, кто виновен во всем и кого обидели, как бы невзначай намекнул, заметил о ее ребенке, отце Витальки, и не ошибся.

– Да нормально жили, семья как семья. Сын родился и рос. Квартиру эту купили. Муж тоже менеджером работал. Да и сейчас работает. В большой компании. Последнее время часто в командировки его отправляли. Очень часто. Я чувствовала, что добром не кончится, менеджерша с ним тоже по этим командировкам ездила. Не заставлять же его было увольняться с работы и другую искать. Хотя, наверно, надо было. Таки увела она его от нас совсем, сучка. Развелись, поделили имущество, ему дача и машина его, у нас две было «мицубиси аутлендер» и «ниссан микро», нам с сыном квартира осталась и «микро» моя.

– И давно расстались?

– Окончательно, по суду, полтора года уже.

– Смотрю, неплохо зарабатывал он.

– Хорошо. Только сейчас для других, – Люба убрала со стола пустые тарелки. – Кофе, чай?

– Лучше кофе.

– Ну, а ты как? Вижу, один?

Борис понимал, что от подобного опроса не уйти, коли согласился присоединиться к ней на лавочке, затем прийти в дом, сидеть, пить вино и ужинать, рассказать о себе придется.

– Да, один.

– И что, женат ни разу не был?

– Пока не встретил, – Борис улыбнулся. – Ну, ту, которая…

– Бывает, – Люба разлила по чашкам кофе. – Квартиру, так понимаю, снимаешь? Сам откуда, если не секрет?

– Из Полтавы.

– В столицу подался?

– Выходит, что, да.

Было слышно, как сын ее Виталий пошел готовиться ко сну, в ванной зашумела вода.

– Он у меня самостоятельный, сейчас помоется, спокойной ночи пожелает и спать, – заметила она о сыне, посмотрев на часы.

Закончив с кофе, они перешли в комнату, потягивая вино, смотрели телевизор на слабой громкости, тихо говорили, старались не шуметь, в соседней комнате засыпал ребенок.

Борис приподнялся, затем сел. Она лежала, рукой чуть прикоснулась к его спине:

– Куда?

Светящийся циферблат часов показывал половину второго ночи. Борис пошарил ногой около дивана – где-то там была его одежда:

– Домой, наверно, поднимусь, – он знал, сделать нужно было именно так. – Витальке утром в школу собираться, тебе на работу, мне тоже. Я домой лучше пойду.

Она, засыпая, полусонным голосом пробормотала:

– Как знаешь…

Борис оделся, присел на край дивана:

– Люба, я что хотел сказать…

– Говори.

– Надеюсь, это не будет нас к чему-то обязывать.

– Я провожу тебя, – она встала, накинула халат и вышла с ним в прихожую. – Я тоже хотела это сказать. Спасибо за вечер.

– Тебе тоже.

Спать Борис не хотел, хотя и лег уже после двух ночи, вставать тоже. День сегодня намечался напряженным. По-хорошему, нужно было как следует выспаться и отдохнуть.

Вчера он все же решился и после обеда проехал в оружейный магазин на Маяковского. Нашел Сергея без труда. Как и задумывал, объяснил, что от Олега, ищет интересное коллекционное оружие, боевое, в рабочем состоянии, с патронами. То, что он от Олега, имело большое значение. Одно дело зайти с улицы и сказать, что ищешь ствол, и совсем другое, что от человека, который тоже занимается оружием. Это означало, что Олег уже имел дела с ним, то есть с Борисом, и доверять ему можно. О глушителе заикаться не стал, хотя нужен был, и очень. Обычно глушители не коллекционируют, и это был бы явный намек, что пистолет приобретается совсем для других целей. А продаст сейчас пистолет, потом, позже, можно будет поговорить и о глушителе, пройдет первая сделка нормально, уже будут доверять друг другу.

Сергей переспросил только:

– Олег на Воздухофлотской?

Борис согласно кивнул. Недолго думая продавец оружия предложил подождать его на улице, а он через пару минут подойдет. Свою машину Борис не стал светить, припарковался во дворе у жилых домов, метрах в ста от магазина. Сергей вышел, как и обещал, через несколько минут, зашли за угол здания.

– Из неходового, редкого, можно сказать, коллекционного, сейчас есть только парабеллум, четырнадцатого года, – Сергей достал пачку сигарет, предложил Борису, тот отрицательно кивнул головой, закурил сам. – Устроит такой вариант?

– А состояние оружия какое? Лет ведь не мало.

– Состояние хорошее, знаю точно, отстрел не большой. Да и хранение, можно сказать, домашнее, в тепле и сухости.

– Патроны есть?

– Да. Сколько надо?

– С полсотни хватит. Когда-никогда пострелять по бутылкам.

– Один патрон – один доллар, пистолет – шестьсот. Устроит?

Борис согласился. Он предполагал, что стоимость оружия будет в этих пределах, а с глушителем потом разберется:

– Задаток нужен?

Сергей на секунду задумался:

– Нет. Нужен ваш номер телефона, я позвоню, где и когда. Ориентировочно завтра, по телефону сообщу все подробности встречи.

Борис продиктовал свой резервный номер, и на том расстались.

Как не хотелось вставать, но поднялся – все равно уже не спал. Размялся, умылся, в прихожей увидел пакет с продуктами – как пришел ночью от соседки Любы, так в прихожей и оставил. Опять вспомнил ночное любовное событие. Хорошо это было или нет, пока не задумывался и не анализировал, и потом, никто ведь никого ни к чему не обязывал, так и договорись, а главное, до утра у нее не остался. И второе: она не должна к нему приходить в эту квартиру. Никогда! А это решаемо.

Сегодня должен был позвонить Сергей оружейник с проспекта Маяковского. Проверил телефон – был включен, поставил на зарядку. Включил компьютер, сообщений от Студебеккера не было. Приготовил завтрак, с экрана кухонного телевизора слушал новости и ел яичницу, полистал каналы и выключил. Ждать – это хуже всего. Неопределенность – скверное состояние. Позвонит ли Сергей, или пустая была встреча, а еще хуже, если ментам сдаст. Такая вероятность была, верить в это не хотелось, но исключать тоже не стоило, а значит, обязательно должен был подготовиться.

Борис позавтракал, помыл посуду, затем постелил на столе полотенце, достал из ящика стола ПМ, разобрал, проверил все детали и смазал. Патронов мало – четыре, на крайний случай, случись худшее, хватит. Нож большой, с откидным на пружине лезвием, был хоть и китайский, но неплохого качества, с широким, крепким, острым лезвием, а надежное его крепление к рукоятке и прочная фиксация при открывании полностью удовлетворяли как для холодного оружия подобного типа. А вот кастет, старый закадычный товарищ, всегда готов был послужить верой и правдой в рукопашной. Вот и все, он готов.