Глава 8

Не знаю, что их задержало, но я успел подобрать себе бронежилет, раздев полностью тело одного внешника одинаковой комплекции со мной. Верхнюю одежду с него надел сразу, благо она чистая была, кровь вся в шлеме осталась. А нижнее потом постираю, и тоже в дело пойдет, раз она такая суперская, не до брезгливости. Да и какая брезгливость после того, как практически каннибалом стал. Остальные части брони, кроме наколенников и перчаток с защитой тыльной стороны ладони, брать не стал, неудобно мне в ней, а привыкать сейчас некогда.

Обувь с другого подошла, на ноге села, как здесь и была. На пояс повесил оба своих пистолета с подсумками к ним.

Набил большой трофейный рюкзак трофейными же патронами, запасными батареями, гранат несколько штук взял. Еще пистолет прихватил, благо легкий, если что, потом и выбросить можно, но с таким запасом патронов еще один ствол не помешает. Тюбики с едой не забыл, таблетки для воды из аптечек все выгреб, фляги новые подобрал. Сами аптечки брать не стал, обезболивающее – у меня спек есть, им еще раз воспользовался, бок заклеил. Вот интересно: у них бинтов нет, есть гель, который на рану наносят, он вместо бинта используется. Вот я на рану на боку и выдавил из тюбика порцию герметизирующего геля, который сначала вспенился, сильно защекотал, потом бок занемел, а гель застыл, покрывая место ранения мягкой пленкой, она на теле практически не ощущалась и рану не раздражала. Вот этих тюбиков несколько штук я и взял с пластырем широким.

Малый рюкзак тоже прихватил, удобный он у них. Но его почти не грузил, несколько магазинов только положил, да на грудь повесил. На будущее, будет у меня повседневный для недалеких походов.

В трофейном бронежилете было удобно передвигаться, он у них анатомический, с внутренней стороны масса мягкая, пенообразная, она гасит силу удара и на теле равномерно распределяется, так что броник сел, как влитой, практически не чувствуется и движений не стесняет. Грамотно у них броня сделана, нам бы в армию такую, сколько бы живых пацанов осталось. А то большинство парней вообще без брони предпочитало ходить, чем в той, что нам выдавали.

Из своего рюкзака переложил все нужное в трофейный – вместительнее моего оказался: мой на сорок, а этот литров на семьдесят будет, и вдобавок трансформер. Да и просто удобней он, как и все у них. Живчик и самогон перелил в трофейные фляги, спораны и все шприцы со спеком, спальник и патроны к СВТ с самим ружьем забрал, хоть к нему и осталось всего три снаряженных магазина, но это мое единственное, на данный момент, дальнобойное оружие. Томагавк к рюкзаку пристроил: и вместо топора пойдет, и голову твари пробить пригодится. Все остальное без сожаления бросил. Понадобится, так потом еще добуду, а сейчас для леса у меня все необходимое есть.

Что мне понравилось в трофеях, так это то, что веса практически не имеет. Основной в рюкзаке разделили патроны к «Клевцу» и продукты: набрал тюбиков с пастой, но и простых немного со своего рюкзака взял. Остальные вещи веса практически не давали, но в итоге получилось больше тридцати килограмм.

С горем пополам (ширнувшись еще спеком) я добрался до лагеря нашего, они его еще не обнаружили, специально уточнял. В трофейном рюкзаке, кстати, был контейнер морозильный: для наших потрохов приготовили, падлы. Пусть их черти в аду там усердней жарят!

Со спеком я, кажется, переборщил, как добирался – из памяти выпало, очнулся уже на подходе к лагерю. Нужно с ним поосторожней быть.

И я вроде понял, почему никто не появился. Еще раньше заметил, что сильно душно стало: глаза пот заливает, сам весь в мыле. Сначала я списывал это на свое побитое состояние, но сейчас с северо-востока еле слышно доносились раскаты грома, а лес, казалось, замер в напряжении – гроза идет. Сама природа за меня, предоставляет шанс выжить, и пока есть такая возможность, нужно убираться как можно дальше отсюда.

Лагерь проскочил не задерживаясь, вытащил надувную лодку на воду, единственно вернулся за брезентом, будет под чем грозу переждать. Погрузился и сразу на полном ходу отплыл вниз по течению. Из мотора выжимал все соки и головой вертел, как летчик истребитель.

От возникшего вокруг предгрозового напряжения даже волосы на голове зашевелились. На небе показались первые, пока еще пустые облака, зашумел лес вокруг от легкого ветерка. Вдруг деревья почти легли на бок – первый сильный порыв. По реке задул резкий холодный ветер и поднял пока небольшие волны.

Гроза стремительно приближалась: сверкали молнии, все чаще гром гремел, который грохотал уже над самой головой. Справа увидел подходящее место, чтобы переждать. Берег позволил вытащить лодку подальше от воды, а деревья с густой кроной обещали, что сильно не промокну.

Срубил томагавком ровные ветки, воткнул в землю под деревьями, привязал к ним брезент и затянул мешок под этот навес. Под сильными порывами ветра закрепил лодку на берегу и поспешил спрятаться сам. С неба обрушилась лавина дождя – гроза пришла.

Природа разошлась не на шутку, над головой непрерывно громыхало, а молния, казалось, решила заменить собой солнце, постоянно слепя разрядами. И только спустя долгих три часа, оглохший и ослепший, я понял, что гроза удаляется. Гром гремел уже реже, молния сверкала не так часто. Но тучи разбегаться не спешили, низко нависая над головой.

Как только дождь перестал лить, как из ведра, я продолжил свой путь. До вечера меня никто не побеспокоил и от лагеря я уплыл километров на пятьдесят. Сначала еще обращал внимание на резкие смены кластеров, а потом как-то приелось: тут хвойный лес, там дубрава – какая разница. Только одно можно добавить: та местность, где мы обитали, оказалась не полуостровом, а островом, ниже по течению в реку впадал тот рукав, что после моста разветвлялся.

К вечеру дождь угомонился, тучи стали истончаться. А я все решал: плыть по темному или остановиться на ночлег? Потому что завтра на лодке уже не поплывешь, большая вероятность того, что заметят. А сегодня если и будут мои поиски, то в том районе, где я засветился. Сразу такую большую территорию у них средств не хватит охватить, но искать будут до упора – сынка мне не простят. Так что, поплыву пока хоть что-нибудь видно, а потом лодку затоплю, чтоб полностью исключить вероятность обнаружения, и укроюсь в лесах.

Как решил, так и сделал. Уже в полной темноте при свете подствольного фонаря высадился на берег. Разделся догола, зашел в воду по горло и, ножом вспоров баллоны лодки, утопил ее, что не составило труда, мотор утянул на дно в одно мгновение.

Здесь же постирал вещи и сразу надел на себя, все равно мокрый насквозь. Ну а дальше, насколько хватило фонаря, углубился в лес, и там, подстелив брезент, забрался в спальник и вырубился до утра.

Следующие три дня только и делал, что уходил все дальше от реки. Погода не радовала или наоборот, не определился еще. Если ночью чистое небо, то с рассветом затягивало, и начинался мелкий, моросящий дождь. Минус в том, что я вымок насквозь, чуть ли не раскисать уже начал, не спасала даже суперткань их хваленая. Плюс: над головой за все эти дни не слышал шума моторов ни разу.

Идти было нелегко, ноги вязли в грязи и ботинки тяжелели с каждым пройденным метром, но я упрямо шел вперед. Нужно как можно дальше уйти, тогда больше шансов, что не обнаружат. В таком состоянии я не вояка, во всяком случае, пока раны хоть немного не подживут.

Скинув рюкзак на землю, я с облегчением присел и, прислонившись спиной к дереву, закрыл глаза. Попытался максимально расслабиться и ощутить обстановку вокруг. Получилось, я чувствую окружающее пространство, но никого живого не ощущаю, хоть над головой птицы и щебечут. Видимо, пока еще не развит дар, чтоб таких мелких чувствовать.

На каждом привале тренировал свой дар. Я наконец-то понял, как им пользоваться. Нужно не напрягаться, вслушиваясь, а наоборот – расслабиться и как бы пропустить через себя лесной шум, и с каждым разом у меня все легче получается обращаться к нему. Но только один раз был результат: присел передохнуть, это вчера было, и как обычно, к дару обратился, и тут же подскочил, вскидывая ружье – за ближайшими кустами ощущалось что-то живое. Оказалась, косуля. Своим рывком вспугнул животное, только и увидел, как, мелькнув рыжим боком, скрылась между деревьев. Второе крупное животное, что видел за все время в этом мире, но самое главное, не упырь, а живая. А вообще, мне кажется, что животные уходят из мест перезагрузки, как бегут от стихийного бедствия, чувствуя его заранее, поэтому и мало их так встречается.

Утро следующего дня порадовало меня лучами солнца. Небо чистое от туч, только кучерявые облака не спеша плывут на запад. Сегодня проснулся поздно, так вымотался за эти дни. Единственное, что радует, раны заживают как на собаке, но при этом чешется ужасно и живчика расход большой. Со спеком больше не частил, колол только тогда, когда терпеть боль сил уже не было, а то, не дайте боги, подсяду на него еще. Так что, за вчерашний день только один раз и укололся.

Лежал, наслаждаясь хорошей погодой, и прикидывал, что дальше делать. Решено. Забрался я прилично и на несколько дней тут остановлюсь, отдохну и приведу себя в порядок. Да и горячей пищи поесть не помешает, а то эти тюбики уже в печенке сидят. Вещь неплохая, но часто есть – приедается. Но прежде нужно место поудобнее найти, а то упал там, где темнота застала.

Довольно быстро место под стоянку нашел, у очередного родника. Тут они вообще часто встречаются, за эти дни, что брожу, не раз ручьи пересекал. Дождался, когда солнце поднимется повыше, развел костерок небольшой и поставил кашу варить, пускай пустую, но главное, горячую. Пока она доходила, перестирал все вещи в ручье, развесил их на ближайших кустах, да сам умылся, а то на чучело похож стал. Осмотрел бок: рана уже закрылась, только свежий рубец остался.

Управился, как раз каша поспела, проглотил ее с большим аппетитом. А теперь чай. Как же мне его в эти дни не хватало. Заварив полный котелок, костер залил водой и занялся самым любимым делом – пузо греть.

Три дня занимался ничегонеделанием. Рюкзак перебрал, все вещи нормально переложил, с пистолетом новым разбирался, учился его быстро выхватывать и на цель наводить. Броню хорошо отрегулировал: теперь как вторая кожа сидит. Подсумки перевесил, чтоб под рукой были.

Сегодня еще отдохну, чтоб окончательно все зажило, а завтра собираюсь дальше в путь. Сильно спешить мне не с руки, если ищут, то пусть немного резвость потеряют, подрасслабятся. Может, горловину незаметно и получится проскочить.

Поднявшись, пошел в сторону оправиться, потом к ручью умылся. Скатал спальник, к рюкзаку его приторочил. Оделся, теперь решаю, чем заняться. Вчера грибы нашел, по округе прогуливаясь, был праздник живота у меня. Может, и сейчас пойти поискать?

Но что-то не давало покоя, зудело на краю сознания. И это раздражало. Через дар прощупал округу, ничего. Постоял, замерев, усиленно вслушиваясь, но тоже ничего, кроме естественных звуков леса не услышал.

Но что-то же меня насторожило. Стал по сторонам внимательно осматриваться. Вот оно! Нашел! Когда умываться ходил, в стороне в небольших углублениях мельком увидел еле видимый белесый дымок. Присел, начал рассматривать его, попробовал рукой разогнать. Развеивается, но тут же начинает опять накапливаться. Встал на колени, втянул носом – есть неприятный запах, еле слышный, но есть – кисляк.

– Перезагрузка, мать твою!

Вот тут-то меня и пробрало. За всё время, что уже тут нахожусь, я ни разу не видел этого явления, но теперь может так получиться, что изнутри его понаблюдаю. Нужно ноги делать, и как можно быстрее: становиться идиотом в мои планы не входило.

Подхватил рюкзак, «Светку», и быстрым шагом вперед к границе кластера. Еще хорошо, что не расслаблялся, всё наготове: вещи в рюкзаке, сам полностью экипированный. В любой момент готов был сорваться с места, если обнаружат.

Пробираясь через лес, наблюдал все больше подтверждений тому, что не ошибся. В каждом углублении клубился туман. По ходу, это первые признаки, вовремя их заметил, но новому кластеру лучше бы появиться побыстрее.

Но его, как на зло, все не было. Если местность позволяла, я переходил на бег: туман становился более видимым, но все еще скапливался в низинах. Потом уже бежал, даже не бежал, а летел, как сайгак, перепрыгивая поваленные деревья – куда там олимпийцам. Проламывался сквозь заросли, уже не беспокоясь о скрытности – ломился напрямую. Туман начал подниматься, видимость резко стала ухудшаться, а вонь усилилась. Действительно кисляк, вроде воняет химией, а на языке кислый привкус оседает.

Меня начала захлестывать паника, теперь я понял, что такое настоящий ужас. Уже ничего не видя перед собой – как только деревья не посшибал – я продолжал ломиться вперед, ничего не соображая, только с одним диким желанием убраться как можно дальше отсюда.

Не сразу понял, что автоматом выбираю дорогу, но не успел осознать это, как земля резко ушла из-под ног, и я полетел в глубокий овраг с крутыми склонами. Удар. И меня поглотила темнота…

Очнулся от очередного удара, когда достиг дна оврага: голова раскалывается, перед глазами все плывет. Но! Самое главное, что никакого тумана вокруг. На смену ужасу пришла такая же дикая радость. Такого облегчения я не испытывал никогда в жизни, хотелось орать во все горло, выплеснуть эту волну из себя.

Но судьбе было мало того, что пережил: за спиной раздалось уже знакомое радостное урчание.

Как оказался на ногах, сам не понял, но не зря последние дни упражнялся с «Клевцом». Миг: я лежу, собираясь заорать во всю глотку от охватившей безумной радости. Миг: я стою с пистолетом, направленным на приближающегося пустыша, который в этот момент пошел на рывок. Тихое «хлоп» и, не добежав каких-то двух метров, он валится мне под ноги. Контрольный выстрел, чтоб уже наверняка, и продолжаю крутиться во все стороны, выискивая другую опасность, но больше никого не видно вокруг.

Ноги не держали, и я привалился плечом к дереву, о которое, похоже, и затормозил, когда падал. В очередной раз повезло: не сгинул в тумане и не разбился, скатываясь с крутых склонов оврага, вовремя очнулся – не съели. А то с какой радостью этот пустыш приближался – кушать подано.

Нашел взглядом свое ружье. Лежало в стороне, подобрал его – вроде не пострадало. Скинул рюкзак, нужно будет проверить все ли там целое. И на будущее: при движении шлем надевать, а не на рюкзаке его носить, еще пару таких ударов по голове, и никакого кисляка не нужно, чтоб идиотом стать.

Уселся и окинул овраг безразличным взглядом. Он, правда, больше на трещину в земле похож, а не на овраг. Такая заросшая трещина шириной метров пятьдесят с бегущим по дну четырехметровым ручьем, да склоны с пятиэтажку высотой. Верхушка склонов густо заросшая, поэтому и не увидел его до последнего.

Сил подняться не было, такая апатия внутри, перегорел полностью. Так и сидел, равнодушно оглядывая окрестности.

Спустя полчаса, заставил себя шевелиться, не время рефлексировать. Осмотрел внимательно ружье: целое, только новые царапины добавились. Подсумки все на месте, оружие тоже, с рюкзака ничего не отвалилось, что там внутри, позже проверю. Не нравится мне этот овраг, неправильный он какой-то.