Цитаты из книг автора «Василий Чибисов»

Также клиент очень точно сформулировал фундаментальную патологию современного общества – культ слабых. Перед слабыми действительно пресмыкаются и всячески защищают их от «слишком жестких» методов социализации. Но самое страшное (и об этом мы поговорим в последней главе), слабые все агрессивнее нападают на сильных

Подобное искажение семейной структуры – признак патогенного воспитания. И счастье клиента в том, что он «изначально» был предрасположен к самостоятельности. Его психика оказалась достаточно сильной, чтобы дать прямой агрессивный ответ в виде скандала. После этого, надо полагать, родительская агрессия переключилась на младшего брата, но уже в форме навязчивой заботы. Жертвы родительской гиперопеки нередко склонны к аддикциям (зависимостям и созависимым отношениям).

Также рекомендуем отличать по-настоящему родных людей от родственников по крови. Клиента кто-то убедил, что он обязан не просто помогать брату, а жертвовать собственными душевными силами – лишь на основании кровного родства. Даже родители клиента пытались превратить собственного старшего сына в сиделку для младшего

С психопатом невозможно выстроить полноценные отношения, сотрудничество, общение. Вас либо засунут в патологический шаблон и отрежут от вас все лишнее, либо сделают из вас врага. Ваши достоинства, интересы, переживания существуют для психопата только в рамках его психопатии. Все, что за рамками, игнорируется.

Психопата нельзя перевоспитать. Совсем. Его поведение можно только корректировать – для этого существуют специальные коррекционные психотерапевты. Психопатические закидоны нужно просто учитывать, как учитывают стихийные бедствия, силу тяготения и финансовые риски.

просто человеческого вдумчивого диалога. Иногда возвращение речи происходит через молчание, но это к психосоматическим случаям мало относится. Что происходит, когда клиенту возвращают его речь? Чистые означаемые «ударяются» в психику, где для них уже давно готовы комплементарные чистые означаемые. Долгожданная встреча двух половинок восстанавливает психическую целостность и открывает доступ к потерянным фрагментам головоломки. Так происходит снятие вытеснения, то есть снятие противоречий между немой и свободной речью, между означаемым и означающим. Всё. Глаза можно открывать.

Если психоаналитик не халтурит и не играет в молчанку, работа с психосоматикой продвигается довольно быстро. Пропасть между двумя формами речи: немой и свободной – не такая уж бездонная и широкая. Если рассуждать диалектически [73], там вообще пропасти нет. Немая речь находится в противоречии и единстве со свободной речью. Психоанализ всего лишь помогает клиенту организованно разрешить все противоречия, тем самым получив дополнительный ресурс для психического развития. Превращение немой речи в свободную происходит само собой, если ему не мешает тот же внешний запрет со стороны слабого агрессора. Значит, хороший аналитик всего лишь должен не мешать клиентской психике

содержательный диалог, не называя запрещённых слов. И если на первый же вопрос клиент отвечает «НЕТ!», то его потребность в нарушении внешних запретов просто зашкаливает. Регулярно играя в эту незатейливую игру, от сеанса к сеансу можно хорошо натренировать клиента нарушать запреты. Вопросы лучше задавать не абы какие, а связанные с рассказами клиента.

основная задача: в процессе свободной речи как можно чётче обрисовать контуры запрещённого, выйти на источник запретов. И если источник внешний, подвергнуть его управляемой интроекции.

Никто не говорит о словесной вседозволенности. Но повторяем, запрет только тогда полезен для развития, когда исходит изнутри психики, от нашего родного Сверх-Я. Психика эволюционно натаскана искать эффективные и относительно безопасные комбинации самоограничений и самопотаканий. Внешний запретитель не считается и не хочет считаться с нашей психической структурой. Он нагло вырезает кусок из спектра означающих – а дальше означайте как хотите.