Цитаты из книги «Детский мир (сборник)»

Домой он вернулся заполночь, уже даже не пьяный, вообще никакой, небелковая форма существования тел

и кто-нибудь из старших уже плетет из его бахромы недозволенные косички – «портит вещь».

У детей шаг меньше, и потому их мир огромен.

что я увидела в Энске, ошеломило. Бывший КР имел роскошный офис в центре города, где щедро угощал шампанским, вместо лоснящегося костюма третьего срока был одет в «Бриони», поменял квартиру и жену. Только позже из недомолвок и косых взглядов новых знакомых в городе я поняла, что КР с друзьями «распилили» деньги одного фонда, предназначенного на благое дело помощи людям, пострадавшим от экологической катастрофы.

Странное дело: в большой моей семье, и с отцовской, и с материнской стороны, все было благополучно даже в сталинские времена. Никто не погиб на войне, хотя все мужчины воевали, никто не был репрессирован, хотя это была интеллигентная еврейская семья – а я советскую власть невзлюбил с тринадцати, по крайней мере, лет. И на мехмат университета меня приняли, и на работу в ракетное конструкторское бюро – с пятым пунктом! – поступил, и потом, когда я понял, что инженер из меня никакой, меня взяли в штат газеты – беспартийного!.. А я все больше ненавидел ту власть. Первый роман мой не хотели публиковать, так неужели это причина?

понял главное: нельзя быть слишком умным и вообще выделяться, иначе тебе влепят трояк ни за что или ни за что посадят в тюрьму.

если очереди не было, то разговаривать по автомату можно было сколько хочешь, хоть целый час – за две копейки.

Можно было даже так: даешь продавщице в молочном отделе две пустые бутылки из-под кефира – и получаешь одну полную.

чтобы с улыбкой нагнуться к тебе, а потом, выпрямившись, опять взяться за него и понести дальше – но это только на первый взгляд. На самом деле они хотят, чтобы ты стал таким же, как они; им надо кому-то перед смертью передать свое бревно. Не зря же они его несли

В те времена московские улицы были совсем другие, чем сейчас. Деревьев было гораздо больше, а машин – гораздо меньше. Гораздо – не то слово. В тридцать раз! Представьте себе Тверскую улицу сегодня – в час пик. От Пушкинской до Манежной площади в пробке стоит тысяча автомобилей. И обратно столько же. Две тысячи машин стоят и почти не двигаются. А тогда по этой улице туда и обратно ехало примерно семьдесят машин. Поэтому пробок никаких не было. Даже смешно – какие пробки, пустая улица!