Цитаты из книги «Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света»

от Бога на возвышении находится Адам, имеющий право давать имена всем вещам, а по левую руку (менее сакральную) – Ева. Над Адамом развиваются широкие листья финиковой пальмы – так называемого «Драконова дерева» (Draco Dracaena), обладающего положительной семантикой: его смола считалась исцеляющей, из неё создавали киноварь, ценную красную краску, оно также может быть отождествлено с древом любви (lignum amoris)137. Драконье дерево обвито виноградной лозой, которая символизирует искупительную кровь Христа, распятого за человечество. Неспроста данная символика располагается на стороне Адама, грех которого был искуплен Христом. Более того, средневековый зритель с опытом созерцания религиозного искусства без труда считывал характерную позу ступней у Адама, точно такую же как у Христа в сцене распятия. Ева окружена негативными образами: кроликами (похотью), монструозными зверями, пожирающими друг друга (насилием и агрессией), мутным водоёмом с плавающей в нём уткой-монахиней, читающей книгу (утка ассоциируется с борделем, а её чтение – с лжезнанием).

Сочетание игривой формы и назидания в ней свойственно для позднесредневековой культуры

Несмотря на хаос деталей, многочисленные тела и жажду зрителя проецировать свои идеи на необычную картину, тематически триптих базируется на Библии и библейских токованиях: закрытые створки изображают мир до третьего дня творения, левая створка – рай, центральная панель – мир накануне потопа, правая – ад.

Однако художественные детали этой створки изображают рай, уже тронутый тленом. Существуют радикально противоположные толкования данной сцены. Некоторые исследователи считают, что Босх представил Эдем и идею брака между женщиной и мужчиной, освящённого Богом132. С другой стороны, образы убийства, насилия, а также фаллические образы свидетельствуют о фатальной предрешённости пути людского рода, где телесное возобладает над духовным133. Изображение Бога на обратной стороне створок слишком мало по отношению к Земле. Земля, сотворённая Богом, будто отдаляется от человека, как и человек от своего Создателя в центральной части триптиха.

Кролики – устойчивый символ похоти и размножения.

У горы в левом верхнем углу кружатся птицы, а диковинные звери не только наслаждаются райским садом, но и убивают друг друга: лев загрызает лань, дикая кошка – мышь, причудливая птица – лягушку. В центральной части левой створки пальму обвивает змей – виновник будущего грехопадения. Некоторые из «райских» животных имеют реальные прототипы, иные же – плод грёз художника, вдохновленных бестиариями и маргиналиями средневековых рукописей. Образы фантастических существ заимствованы Босхом из современной ему литературы

Древнейший миф об уничтожении человечества потопом письменно зафиксирован в шумеро-акадской культуре задолго до возникновения Библии.

Главный герой, как и основной образ, этой книги – Апокалипсис.

Представления о Конце света уходят своими корнями в архаические культуры. Эсхатологические (от др. – греч. eo^arov – «конечный», «последний» и \6yoq – «слово», «знание») мифы и легенды повествуют о фатальных катастрофах и природных катаклизмах, стирающих род человеческий с лица земли. Многие мифологические системы описывают создание, рождение мира, устроение порядка-космоса, борьбу с хтоническими существами, подвиги героев. Но если у бытия или у жизни было богоданное начало, то, по логике мифа, неминуем и финал: как приходит к концу всякая жизнь, так и мироздание в последние времена обернётся в тот же хаос, из которого было создано.

представление о Конце света является непременной частью любой культуры искони и поныне? Формы репрезентации этого представления многообразны: от эсхатологического мифа древнего народа или архаического предмета культа в витрине музея до новейшего киноблокбастера с морализаторским подтекстом, изображающего мир на пороге исчезновения.