– Какая же ты скучная и экономная, – сказала Лара, покачивая головой. Я подняла взгляд на подругу: она как обычно, по привычке, с ноутбуком на руках сидела в огромном кожаном кресле, закинув длинные стройные ноги на стол, и только потёртая от постоянного ношения красная подошва лабутенов мелькала на столе. Она очень гордилась тем, что смогла приобрести в магазине туфли по скидке. Как она гордо выразилась: «Это была чистая победа – вырвала из рук очередной тупоголовой Барби». Лара любит так называть накаченных силиконом барышень с утиным большими губками, нарощенными до безобразия

ресницами и с (завершающий, огромный, но важных штрих каждой уважающей себя современной леди) большими «Брежневскими» бровями. Красота – страшная сила.

Гладко зачёсанные, короткие тёмно-русые волосы, тёмные карие глаза цвета благородного коньяка, которые она обильно подводит, и красная помада – как считает моя подруга, важный атрибут каждой уважающей себя женщины – и тёмный брючный костюм.

– Вот поэтому мне и не светит Император, – захватив сумку с телефоном, я как можно быстрее направилась к выходу, потому что знала: сейчас начнутся вопросы по поводу моего стиля, который, по словам моей подруги, у меня напрочь отсутствует.

– Так и знала, что ты сбежишь, – в шуточной форме возмутилась Лара.

– Меня в срочном порядке хочет видеть сестра, так что покасики. И напомни мне в будущем не иметь в подругах юристов, потому что вам слово, а вы – весомый аргумент, – я показала кулак подруге.

– Упомяну, но тогда тебе будет скучно.

– И в этом ты права. Всё, я побежала, цем-цем, – я помахала на прощание рукой.

– Пока. Наберёшь, – услышала я в коридоре голос Лары.

Оставив документы на столе у нашего секретаря Танечки, обворожительной блондинки с четвёртым размером груди и вечно выглядывающим из глубокого выреза кружевным черным бельём, которая как обычно в конце дня отсутствовала на рабочем на месте «по уважительной причине» (была в кабинете у шефа), я помчалась на остановку. На удивление, сегодня мне везёт: обычно маршрутку я жду минут тридцать, а тут только подошла – она, да ещё и свободное место нашла, что большая редкость, так как в это время все едут домой. Так что мне точно везёт, может, и причина, по которой меня вызывает Ада, так себе… До дома сестры я добралась минут за двадцать и даже без пробок. Видно, нынче удача на моей стороне. Да будет так и дальше!

Ада проживала в обычном спальном районе города, где дома построены словно под копирку, с мужем Дмитрием и моей любимой племяшкой Анечкой. Возле подъезда как обычно сидела местная элита нравственности и порядка дома в лице бабы Клавы, бабы Нины и бабы Натальи.

– Добрый вечер, – любезно улыбаясь, я поздоровалась с местным контролем и как можно быстрее ретировалась с глаз долой.

– Мирочка, добрый вечер. А ты к Аде? – с ласковой улыбкой поинтересовалась глава местной банды баба Клава.

– Да, – двигаясь боком к дверям подъезда, я улепетывала от очередного допроса моей персоны.

– Иди, она сегодня целый день дома, – вежливо поделились она.

– Спасибо, – ответить на это мне было нечего. В таких случая становится страшно за свою старость. Неужели я вот так же буду сидеть, перемывать всем кости и следить за тем, кто где находится и кто во сколько пришёл? Прав мой знакомый из полиции Виталий, когда говорит, что самые лучшие свидетели на месте преступления – это бабушки, они всегда всё видят, слышат и даже скажут то, чего не было. Но ты обязан им поверить, потому что «так и было, и ничего вы, современная молодежь, не понимаете. Учить вас надо и учить».

Подниматься решила пешком по лестнице – не люблю замкнутые пространства, да и как работают наши коммунальные хозяйства, знаю не понаслышке… А время позднее, и диспетчера не дозовёшься, так и останешься ночевать в прямоугольнике. Благо сестра живёт на третьем этаже.

Не успела я подойти к двери, как она отворилась:

– Слава Богу, ты пришла, – взволнованно проговорила сестра. – Давай, заходи скорей, а то мои разлюбезные соседи уже локаторы раскрыли.

Я молча вошла в квартиру. Уж если Ада так говорит, значит, действительно, случилась беда.

Когда-то давно моя старшая сестра уехала в другую страну, успешно устроилась на работу, вышла замуж и родила дочку. Я решила последовать её примеру и после университета приехала к родной сестре, постаралась стремительно найти работу и, чтобы не стеснять сестру с мужем и маленьким ребёнком в двухкомнатной квартире, сняла однокомнатную квартиру. Конечно, далеко не в центре и не в престижном районе города. Только через два года упорного и изнурительного труда я переехала в однушку поближе к работе, пошла к банку в пожизненное рабство, которое гордо именуется «ипотекой». Сестра долго возмущалась: зачем я купила однушку? Ну, не понимаю я, зачем мне двушка или трёшка, когда домой я прихожу только переночевать. А сколько уборки в большой квартире… Бог избавил меня от такого счастья.

– Кушать будешь? – спросила сестра и тут же ответила на свой вопрос: – Что я спрашиваю?.. Конечно будешь, ты ж у нас любительница экономить. И я на сто процентов уверена, что ты

не обедала, – я постаралась припомнить, так ли это. Работы сегодня было много, в кафе не успела сбегать. Так перехватила кофе с булочкой. – Не вспоминай, кофе с булочкой не считается, – словно прочитав мои мысли, проговорила сестра.

– Даже не спрашиваю, откуда знаешь, – только и ответила я сестре.

– Сколько лет, а ты не изменяешь своим привычкам, – с добродушной улыбкой ответила она.

А ведь действительно: сколько лет прошло! Ада меня старше на десять лет, у неё уже четырнадцатилетняя дочь и любящий муж. Время пролетело незаметно. И сестра из стройной красавицы превратилась в красивую женщину с пышными формами: удлинённое каре, чёрные волнистые волосы, с которыми Ада упорно боролась сколько себя помню, выразительные серо-голубые глаза, обрамлённые длинными чёрными ресницами.

Передо мной поставили тарелку с пюре, котлетами и овощным салатом – моя любимая еда. Значит, от меня чего-то хотят. Отставив тарелку с едой, я перевела дыхание и твёрдым, уверенным голосом поинтересовалась:

– И что ты от меня хочешь?

– Хочу, чтобы ты вместо меня поехала домой: дед заболел, а мама сама не справляется, – отчеканила сестра.

– Ты в своём уме? – после долгого молчания, наконец, смогла выдавить из себя я.

– Тётя Мира, я с тобой, – влетела на кухню племяшка.

– Нет, нет и ещё раз нет!!! – не своим голосом взревела я, вскакивая с места…

Глава вторая

   Еду в маршрутке домой  и задаюсь главным вопросом: ”Как   Ада смогла уговорить меня на эту поездку? Еще и Васильевич, словно под мухой был, такой весь сговорчивый и хороший, что я невольно подумала, а с ним ли я разговариваю: ”Мира, ты три года в отпуске не была, пора отдохнуть, езжай”, – но когда после беседы с ним пришли на счет отпускные, как он выразился в сообщении, пожелания, чтоб родственник выздоравливал и хорошей дороги. Минут пять я сидела молча с телефоном, смотря не верящим взглядом на сообщение. Да у нашего Васильевича зимой снег не выпросишь, а тут… Сразу непроизвольно стали закрадываться нехорошие мысли, может избавиться от меня решил, да не похоже было, наоборот хвалил за выигранное дело Кровопийцы Ильи Анатольевича, так и сидела бы, гипнотизируя телефон, если бы не сестра:

– Вот видишь, как хорошо все складывается?

– Да, – раздался из другой комнаты голос Димы. – Я договорился об автобусе, поедете на молдавском, завтра утром, в десять часов.

– Вот так все просто, – немного ошарашенно прошептала я, но мой голос эхом  разнесся по квартире. – Ладно я, а кто со мной выпустит Анюту? Вы забыли, какая сейчас тяжелая ситуация на границе? – не удержалась, вот все, молодцы, продумали, а это упустили! Я готова была ликовать от радости.

– Мира, ну как ты могла подумать? Мы все узнали и уже сделали доверенность. Вы близкие родственницы, и вас впустят и выпустят обратно, – скороговоркой проговорила довольная сестра. – Ты кушай, знаю тебя, как всегда не доедаешь, все за ипотеку отдаешь .

– Хватит меня заговаривать, – отодвигая подальше от себя тарелку, сказала, еле сдерживая эмоции. – Ладно, меня директор отпустил, но дорога двое суток, лето и ребенок.

– Я не ребенок, мне уже четырнадцать, – раздался из соседней комнаты голос Анютки.

– А ты локатор убери, иначе нечаянно наступлю, – сделала замечание любимой племяшке. – И нечего вмешиваться в разговор взрослых. А теперь поговорим с тобой, – посмотрела внимательно на сестру. – Объясни мне русским языком, зачем тебе понадобилось отпускать со мной Анютку, и что конкретно с дедом?

– Он в реанимации, а Аню он никогда не видел, мы не общались еще со времен нашей ссоры. – Помню, как Ада поругалась со всеми и уехала в другое государство, только с матерью и со мной поддерживала отношения. Дед у нас еще тот деспот. Всю жизнь гулял, семь раз был женат, и это не считая его гражданских жен и любовниц. О том, что у него существует родная дочь, которая воспитывает одна двоих детей, он и не помнил. И только на старости лет, когда зрение потерял, вспомнил о родной и любимой дочери. Я осознавала, что матери сейчас нужна помощь: она работает, до пенсии осталось немного, еще и дед в больнице лежит. А сестра, скорей всего, через дочь хочет помириться с дедом. – Понимаешь, ему девяносто лет, осталось немного, а мы расстались не совсем хорошо, – замялась сестра.

– Больше не надо объяснять, поняла, – накрыла  своей рукой руку сестры. –  Завтра так завтра, выезжаем. Тогда я задерживаться не буду.

– Поешь, потом поедешь домой, – сестра  подвинула тарелку ко мне поближе.

Вот и задаюсь я сейчас вопросом, смотря в темное окно маршрутки. Деньги на дорогу есть, а жить на что, только недавно оплатила ипотеку и фактически на нуле. Эх, права сестра, чтобы оплатить кредит, я экономлю на еде, одежде и отдыхе, берусь за любой левак, чтобы быстрее расстаться с каббалой. А поездка, пускай и в соседнюю страну, ударит тяжким бренем мне по карману.

Ну да ничего, где наша не пропадала? Привыкла выкручиваться, выкручусь и в этот раз. Раздалась негромкая мелодия на телефоне, и не поверила своим глазам: Васильевич перечислил мне премию и зарплату, и сообщение, в котором гласилось: ”Знаю тебя, переживаешь, отдыхай и ни о чем не  думай. Ждем тебя”. Это что же такого должно было произойти, чтобы он так расщедрился? Ну, главное, чтобы не передумал,