Отзывы на книги автора «Валерий Шубинский»

"Послушай: далеко-далеко, на озере Чад изысканный бродит жираф..." "Моя любовь к тебе сейчас - слоненок, родившийся в Берлине иль Париже ..." "Видишь вокзал, на котором можно в Индию Духа купить билет?" - удивительные строки для русской литературы, загадочные и запоминающиеся.

Автор этих строк - поэт, "охотник на львов" в Африке, воевал в первую мировую, расстрелян в 1921 в Петрограде за участие в монархическом заговоре, основатель школы акмеизма, муж поэтессы Серебряного века (и просто известный донжуан), отец историка Льва Гумилева, автора теории пассионарности... Николай Гумилев сознательно создавал себе биографию - значит, она должна, обязана быть написана!

Однако книга В. Шубинского не приключенческий роман - это серьёзный труд историка и литературоведа, беспристрастный, фундаментальный даже по объёму - я читала электронный вариант, но уверена, что бумажный весит не менее килограмма. Жизнь поэта воссоздаётся по документальным свидетельствам, Шубинский не позволяет себе никаких художественных вольностей или домыслов. При желании на материале романа можно, наверное, написать увлекательный авантюрный роман.

А эта книга для тех, кто получает удовольствие от отступлений типа: "в ... году герой приезжает в город N, этот город на тот момент представлял собой..." - и вот подробное описание всех слоев населения города, история создания города, выдержки из газет того времени и масса других исторических фактов. Или: "стихи героя печатаются и в N газете, её редактором на тот момент был NN , до того был NNN, в газете так же сотрудничали NNNNNNN..." далее следуют подробные жизнеописания всех N и их взаимоотношения с Гумилевым. Моя любимая форма биографии! Тем более учитывая то, что герой на месте не сидел: тут гимназия в Царском Селе и её директор - Анненский, Париж, Африка и её геополитическая ситуация на тот момент, дуэли и окопы первой мировой, и "башня" Вячеслава Иванова, и "подвал бродячей собаки" в Петербурге, Анна Ахматова, Черубина де Габриак, весь Серебряный век, революция... Очень большое место занимают рецензии современников на стихи Гумилева, анализ формирования его собственного стиля - во время чтения биографии не обойтись без собрания сочинений как самого Гумилева, так и множества его современников, возникает действительно острая потребность начать их всех читать. Это ведь признак хорошей биографии?
Из минусов - всё-таки исторические отступления иногда казались слишком короткими. С другой стороны, книга не может ведь быть бесконечной. Есть стилистические небрежности в тексте, но это должен был убрать редактор.

Образцовая биографическая книга. Без экзальтированного обожания, без излишнего ухода в литературоведение, обстоятельно, продуманно, с широким подбором фактуры.

Я все ищу Хармса – человека, а не только писателя. Шубинскому, на мой взгляд, более всего удалось приблизиться именно к личности, но книга читается тяжело, хотя и не лишена достоинств.

Плюсы:
– Автор собрал много личных свидетельств и воспоминаний современников
– Сопоставил реалии жизни Хармса с социально-политическим контекстом
– Интересно написал о появлении и развитии детской советской литературы
– Много фотографий и документов

Минусы:
– Описывая кого-нибудь из друзей-единомышленников Хармса, автор увлекается и может не вспоминать про главного героя 10-15 страниц подряд.
– Автор делает необоснованные выводы и интерпретации.
– Не литературный язык, написано сухо, обрывисто, с попытками украшательства.

Читается легко, не смотря на то, что слишком много описания жизни людей, которые так или иначе были связаны с Хармсом. Иногда, правда, это раздражало.
В издании есть опечатки. (издательство аст , 2015, corpus)

Валерий Шубинский – поэт, переводчик, историк литературы, автор книг о жизни и творчестве Н.Гумилева, В.Ходасевича, Д.Хармса. Насколько я поняла, «Старая книжная полка. Секреты знакомых книг» – его первая работа, касающаяся детской литературы. Ну а поскольку у меня профессиональный интерес к этой теме, я, конечно, не могла не прочитать новинку с таким интригующим названием.
Предисловие заинтриговало еще больше:

Читателю этой книги - так, по крайней мере, кажется мне - лет пятнадцать-шестнадцать. А может быть, и больше. Может быть, и тридцать, и сорок, и семьдесят. Собственно, от читателя требуются только две вещи: быть взрослым (или почти взрослым) человеком и хорошо помнить детские книги. Поэтому лучше, если он недавно был ребёнком. Или у него есть сыновья и дочери, недавно вышедшие из детского возраста.
Потому что разговор у нас пойдёт про взрослые секреты детских книг. Точнее - книг, считающихся детскими. Про стоящие за ними взрослые, иногда не очень весёлые истории. Про их тайные, не понятные юным читателям смыслы.

Рассказ о секретах известных книг для подростков? Об их историях и тайных смыслах? Должно быть очень интересно!
Книга состоит из четырех разделов.
Первый («Сказки о сказочниках») посвящен совсем уж классике – творчеству Ш.Перро, Д.Свифта, Д.Дефо, Я. и В. Гримм, Э.Т.А.Гофмана, А.Погорельского, А.С.Пушкина, Г.Х.Андерсена, Л.Кэрролла, Дж.Р.Р.Толкина и К.Льюиса. Истории жизни знаменитых писателей и их не менее знаменитых произведений, исторический фон, прототипы литературных героев, толкования, версии и интерпретации – в целом интересно, если вы не знали всего этого раньше. Ну, например, что…

…Шляпник, он же болванщик, в самом деле был. Его звали Теофилус Картер. Он носил странную шляпу (отсюда прозвище), торговал мебелью близ Оксфорда, и, подобно Доджсону (Л.Кэрроллу), был специалистом по ненужным изобретениям. Например, изобрел кровать-будильник, в нужный момент сбрасывающую человека на пол.

Второй раздел – «Истории с секретом». Автор рассказывает о сказке «Золотой ключик, или Приключения Буратино» Алексея Толстого, о стихах Льва Квитко, о романе «Три толстяка» Юрия Олеши и о трилогии «Дорога уходит в даль» Александры Бруштейн.
Раздел «Невский, 28» посвящен становлению советской детской литературы, 20-30-м годам ХХ века. Здесь и Маршак с Чуковским, и Шварц с Житковым, и детские журналы «Чиж», «Еж» и др., и «Детгиз», и трагические судьбы Даниила Хармса, Николая Олейникова, Александра Введенского, Юрия Владимирова…
Информации в этих трех разделах много. Автор рассказывает не только (и не столько) о самих книгах, но и о сложных жизненных перипетиях писателей и их ближайшего окружения, рисует картину общего исторического фона и политических событий, цитирует произведения и переписку… Получается, на мой взгляд, довольно сумбурно. И мне, честно говоря, было не интересно читать о том, кто на ком женился, кто с кем расстался и кто кого родил. Например:

В Харькове Введенский, казалось, обрел счастье. Его третья жена, Галина Борисовна Викторова, была человеком эстетически просвещенным, умным, творчество своего мужа любила и понимала. Родился сын Петя, а старшего сына Викторовой, Бориса, Введенский усыновил.

Подобными сведениями книга, на мой взгляд, перенасыщена. Возможно, это и есть «взрослые секреты детских книг», но я ожидала совсем другого. Даже не представляю, как все это осилит тот самый пятнадцати-шестнадцатилетний читатель, да и зачем ему это…
Нет, интересные факты в книге тоже есть – но они, увы, не новы, все это я читала не раз в других книгах – например, у Александра Шарова в «Волшебники приходят к людям» или в «Книгах нашего детства» Мирона Петровского.
Четвертый раздел: «Я их знал» - о знакомстве автора с Олегом Григорьевым и Сергеем Вольфом.
Признаться, этот раздел разочаровал больше всего. Потому что о Григорьеве и Вольфе не так много написано, и я до последнего ждала обещанного: секретов, историй создания, чего-то неизвестного о книгах. Но увы, снова все то же: обстоятельства встреч, о чем говорили, как выглядели авторы… Вот, например, об Олеге Григорьеве:

Но при всем при том у меня, конечно, было ощущение, что передо мной человек не только больной, спившийся, нищий, но и очень усталый, полуразрушенный. Я думал, что он уже ничего не пишет. На самом деле в эти годы написаны такие прекрасные стихи, как «Клён».

Ну да, я понимаю, из песни слов не выкинешь и трагическую судьбу Григорьева не изменишь…
Что в книге понравилось, так это оформление: много фотографий, в том числе довольно редких, иллюстраций, обложек старых изданий. Очень оживляет чтение ))
Резюмируя: не думаю, что книга будет интересна подросткам. Специалистам тоже вряд ли – никаких новых сведений я не почерпнула. Но возможно, взрослые, которые спустя годы по каким-то причинам захотят вернуться к книгам своего детства, найдут в «Старой книжной полке» Валерия Шубинского что-то для себя интересное.
Я не люблю критиковать авторов и книги, безусловно уважая труд писателя. Обычно или хвалю и советую, или молчу. Но вот в этом случае пришлось написать не очень приятный отзыв – потому как решила я с этой книгой поучаствовать в игре «Урок литературоведения».

Когда начинаешь читать документальную книгу о блокаде, последнее, что хочешь увидеть в ней - это ныне модные словечки из разряда заимствованных слов. Рунглиш - зло, указывающее чаще всего на бедность автора в плане скудности его словарного запаса. Барскова филигранно, с упоением пичкает свой текст умными фразами, не задумываясь о его композиции и, как она выражается, монтажности. Рунглиш имеет место быть только тогда, когда сие помогает раскрыть персонажа, отражает особенности его речи. Здесь речь идёт о документальной книге. О блокаде. Хотелось просто отложить эту книгу, я думал, что и дальше будет это мучение для глаз и ума, любящих красивые, богатые тексты. Благо, Барскова занимает своим словоблудием небольшое количество сборника. Другие авторы в сборнике пишут в разы спокойнее, мягче, лучше, мелодичнее, об основном, а не о воде.
Барскова же решила блеснуть знанием редких исторических терминов, мол, смотрите, я историк. Ни в одном учебнике нет такого пафоса и выпячивания себя.

Если о содержании, то книга неплохая, вроде как отражающая воспоминания блокадников о своей жизни после неё. Неприятно впечатлила Ахматова, в воспоминаниях Берггольц она сказала: "Ненавижу Сталина, ненавижу Гитлера, ненавижу тех, кто бросает бомбы на Ленинград, и на Берлин". Эм, что, простите? То есть, наших солдат она тоже ненавидела? За то, что они ответили на удар врага? Вероятно, эта тётка из тех, кто был бы рад, сдай Ленинград. Уважения к ней теперь просто ноль. Почти всю блокаду прожила в эвакуации, жила на нашей земле, и ненавидела, видите ли, нас же за то, что воевали с захватчиками. Адекватности ни в одном глазу.

Блок "Массовое зрелище 5 января 1946 года" пера Поздняковой пропитан откровенным негодованием насчёт советского правительства и его решений. Она открыто ставит оценку тем событиям, что не может позволить себе ни один уважающий себя историк, ибо документальная книга - это учебник, который должен содержать факты, а не личные мнения и рассуждения автора. Позднякова негодует из-за расстрела немцев возле кинотеатра "Гигант", помимо этого, в строках сквозит лёгкое осуждение тех, кто тогда радовался казни палачей.

Самым удачным стал кусок про Берггольц.

В целом, интересно было почитать о других людях, о том, как они пытались отойти от страшных событий, начать жить новой жизнью. Для ознакомления книга вполне хороша.