Возвращение в Россию

Человек живет в том мире, который

он создал, но только Человек

с большой буквы.

Гильом Брюн

После долгого отсутствия и длительного путешествия по Европе В. Д. Корганов вернулся в Россию, в свой родной город Тифлис, который был в то время культурным центром Закавказья. Он очень любил этот теплый, уютный город. Колоритное сочетание природы и архитектуры придавали Тифлису особую красоту и очарование. С Тифлисом связаны имена многих великих поэтов, прозаиков и художников. «Волшебным краем» называл этот город А. С. Пушкин.

Василий Корганов вернулся в Россию не только с большими впечатлениями и творческими идеями, но и с интересной коллекцией редких рукописей, нот и автографов, среди которых оказался редчайший документ наполеоновской эпохи. Но прежде чем мы расскажем вам об этом уникальном раритете, коснемся немного творчества Василия Корганова, ибо в этот период он в числе других деятелей искусства внес значительный вклад в дело развития музыкального искусства Кавказа, включая армянскую и грузинскую национальную музыку и музыкальное образование.

Это было время, которое вошло в историю русской культуры конца ХIХ — начала ХХ века как Серебряный век, сопоставимый с золотым веком пушкинской поры, время небывалого расцвета всех видов творческой деятельности, духовной культуры, поиска новых форм и художественных направлений. И ярче всего он проявился в литературе и музыке. Литература этого периода — явление яркое и разнообразное. За этот период русская поэзия прошла большой путь в очень сжатые сроки. Школы и течения различных групп противоречили друг другу. Появились новые поэты, прозаики, ставшие гордостью не только русской, но и мировой культуры. Достаточно вспомнить имена Владимира Соловьева, Вячеслава Иванова, Александра Блока, Николая Гумилева, Анны Ахматовой, Ивана Бунина, Максимилиана Волошина, Сергея Есенина, Марины Цветаевой, Бориса Пастернака, Владимира Маяковского, Осипа Мандельштама и многие, многие другие… Но какие имена! И как же тесно им было на поэтическом Парнасе.

Серебряный век наиболее наглядно проявился в литературе, но шел он вместе с музыкой в одном направлении, и основной его темой был человек, его жизнь, внутренний мир, мысли и деяния.

В. Д. Корганов. 1915 год

В этот период В. Д. Корганов вел активную общественную и публицистическую деятельность как журналист, музыкальный критик и рецензент, сотрудничая со многими печатными органами Кавказа, Петербурга и Москвы, такими как «Новое время», «Театр и жизнь», «Музыкальное обозрение», «Кавказ», «Русская музыкальная газета» и другими.

С 1891 по 1901 гг. В. Д. Корганов состоял членом дирекции Тифлисского отделения РМО (Российское музыкальное общество), активно участвуя не только во всех её работах, а также занимая должность директора и преподавателя теории музыки в Музыкальном училище Тифлисского отделения РМО.

В 1900 году он основал первый в Закавказье научно-литературный журнал на русском языке «Кавказский вестник», сыгравший важную роль в пропаганде культуры народов Кавказа. На его страницах отражены огромная музыкальная эрудиция и художественные интересы его создателя. Среди авторов журнала встречаются имена А. Церетели, Н. Марра, Комитаса, И. Чавчавадзе, Раффи и многих других. В эти же годы В. Д. Корганов принимает участие в работе Международного музыкального общества, которое было организовано в 1899 году по инициативе немецкого ученого О. Флейшера, а в 1902 году уезжает в Берлин, где в местном университете слушает лекции по психологии, истории искусства и теории музыки у О. Флейшера, М. Фридлендера, И. Вольфа, встречается с выдающимися музыкантами, такими как И. Брамс, К. Сен-Санс, Ж. Массне. В Италии гостит у Верди на его вилле «Санта Агата». Под впечатлением этих лекций и встреч В. Д. Корганов полностью уходит в исследовательскую работу, в разное время встречаясь с А. Г. Рубинштейном, П. И. Чайковским, А. Толстым, С. В. Рахманиновым, К. А. Станиславским.

В разные годы из-под пера В. Д. Корганова стали выходить труды: «Верди. Биографический очерк», «Пушкин в музыке», «Проект реформ музыкального образования в России», «Моцарт. Биографический этюд», «Кавказская музыка» и др. Но главный и наиболее известный труд В. Д. Корганова — это его книга о жизни и творчестве Бетховена, основанная на письмах композитора. Автор собрал все известные в то время письма Бетховена, вокруг которых построил повествование, состоящее из комментариев к словам и мыслям композитора, а также рассказов о его жизни. Книга дает возможность проникнуть во внутренний мир Бетховена, пережить вместе с ним творческие взлеты и жизненные трагедии, познать человека-композитора, совершившего чудо, ибо он свои бессмертные творения создавал в состоянии неумолимо прогрессирующей глухоты. Не случайно Ромен Роллан, один из крупнейших знатоков жизни и творчества Бетховена, писал, что «все созданное Бетховеном создано глухим Бетховеном».

И все же при всей своей занятости Василий Давидович никогда не забывал о своем хобби — коллекционировании редких рукописей и автографов. Более того, оно стимулировало его творческую деятельность, помогало в работе. А его коллекция тем не менее постоянно пополнялась новыми раритетами, которые он приобретал не только в России, но и за ее пределами, во время поездок в Германию, Италию, Австрию, Францию, где встречался со многими музыкантами, композиторами, известными коллекционерами и принимал участие во многих аукционах.

Уникальный раритет и история его появления

В начале ХХ века в российской прессе появилось сообщение об интересной коллекции, собранной известным музыковедом и писателем Василием Давидовичем Коргановым. И среди многих уникальных рукописей упоминался один исторический документ: автограф французского императора Наполеона I… Выдающийся полководец, человек-легенда, словно метеор ворвался в мировую историю и оставил в ней неизгладимый след.

Автограф императора — это черновик акта отречения от престола Наполеона Бонапарта. Драматическое событие, свершившиеся в семидесяти километрах от Парижа в замке Фонтенбло в ночь на 6 апреля 1814 года. Приобретение коллекционером этого манускрипта заинтересовало не только любителей уникальных рукописей, но и работников прессы, историков и даже политиков. Многие называли приобретение этого раритета Василием Давидовичем жемчужиной его коллекционного собрания. Но мы не будем спешить и расскажем обо всем по порядку.

Итак, более двухсот лет отделяют нас от того исторического события — отречения Наполеона I от престола, и прежде чем мы откроем вам историю приобретения В. Д. Коргановым уникального манускрипта, перенесемся с вами через годы в тот исторический отрезок времени и соприкоснемся с событиями давно ушедших лет. А заодно и вспомним, что же произошло в тот день, 6 апреля 1814 года, в замке Фонтенбло.

Император Франции Наполеон Бонапарт

Франция, апрель 1814 года. Объединенные силы держав Европы входят в Париж

Какой же увлекательный

роман — моя жизнь.

Наполеон Бонапарт

После неудачной для Наполеона военной кампании 1813 г. войска противостоящей ему коалиции держав Европы перешли Рейн и в январе 1814 г. вторглись на территорию Франции. Силы страны были уже истощены, армия, которую она могла послать навстречу армиям противников, в пять раз уступала им по численности. Но и здесь полководческий гений Наполеона способен был уравновесить даже такое неравенство. Меньше чем за два месяца он провел девять битв и в восьми одержал победу над прусской, австрийской и русской армиями. 20 марта 30-тысячная армия Наполеона два дня сражалась с 90-тысячной австрийской армией у Арс-сюр-Об. Наполеон, представьте себе, вновь победил, но сил для преследования противника не было.

В этой ситуации император решил зайти в тыл союзников, дабы отрезать их от Рейна. Не желал он подпускать их даже близко к Парижу. Но союзники, перехватив курьера с письмом, в котором излагался план Наполеона, узнали о его намерениях и решили идти прямо на Париж. Они бы не решились на этот шаг, если бы не предательство Талейрана. Он написал письмо русскому царю: «Идите на Париж. Вас там ждут. Военное могущество императора по-прежнему велико, но политическое — ничтожно. Франция устала от него».

Но еще до Талейрана корсиканец Поццо-ди-Борго, давний и смертельный враг Наполеона и друг Александра I, после битвы при Арс-сюр-Об заявил союзникам: «Цель войны — в Париже. Пока вы будете думать о сражениях, вы рискуете быть разбитыми, потому что Наполеон всегда будет давать битвы лучше, чем вы, и потому что его армия, хотя и недовольная, но поддерживаемая чувством чести, даст себя перебить до последнего человека, пока Наполеон около нее. Как бы ни было потрясено его военное могущество, оно еще велико, очень велико, больше вашего могущества. Но его политическое могущество уничтожено. Времена изменились. Военный деспотизм был принят как благодеяние на другой день после революции, но погиб теперь в общественном мнении… Нужно стремиться кончить войну не военным способом, а политическим… Коснитесь Парижа только пальцем, и колосс Наполеона будет низвергнут, вы этим сломаете его меч, который вы не в состоянии вырвать у него».

Но в стане союзников не существовало единого мнения по этому вопросу, а было лишь одно соперничество. Князь А. Н. Голицын вспоминал, что во время последних совещаний перед занятием Парижа Александр Павлович делился с ним теми чувствами, которые овладели им в те минуты: «В глубине моего сердца затаилось какое-то смутное и неясное чувство ожидания, какое-то непреоборимое желание передать это дело в полную волю Божию. Совет продолжал заниматься, а я на время оставил заседание и поспешил в собственную комнату; там колени мои подогнулись сами собой, и я излил перед Господом все мое сердце». После этого Александр вернулся в салон, где шло заседание, и объявил о своем намерении идти немедленно на Париж. И союзники решили рискнуть: воспользоваться тем, что Наполеон был далеко, и идти на Париж, делая ставку на измену в Париже, которая отдаст им столицу раньше, чем император появится там.

Наполеон же узнал об этом лишь 28 марта, получив депешу от главного директора почт Лавалетта, и высоко оценил решение противника: «Это превосходный шахматный ход. Вот никогда бы не поверил, что какой-нибудь генерал у союзников способен это сделать». 29 марта Наполеон с армией пошел на Париж. Однако ее движение было настолько медленно, что он сдает команду начальнику штаба Бертье с приказом вести войска на Фонтенбло, и скачет один, без конвоя, на почтовых, в Париж.

Тем временем на северной окраине Парижа, у тогдашней деревни Ла-Вильет, между представителями союзных войск и защитниками Парижа было подписано перемирие. В это время император Александр находился в группе русских и австрийских военных на холме Шомон, что в северной части Парижа. Впрочем, предоставим слово Николаю Бестужеву, который находился рядом с императором в тот исторический день: «На горе Шомон, подле самого обрыва, обращенного к городу, стояли четыре человека… Один из четырех был высокого роста, плечист и чрезвычайно строен… Прекрасное белокурое лицо его было осенено шляпою с белым пером, на конногвардейском вицмундире была одна только звезда… это была душа союза и герой дня — император Александр…»

Бестужев рассказывает, что государь обратил «довольственный взор на Париж, как на приобретенную награду, как на залог спокойствия народов…». Узнав от флигель-адъютанта о том, что перемирие подписано, и французские войска будут выведены из Парижа до девяти часов завтрашнего дня, Александр сказал Барклаю: «Объявите моей гвардии, что завтра мы вступаем парадом в Париж, и что разница между нами и французами, входившими в Москву, та, что мы вносим мир, а не войну».