– Да сегодня же вторник, пошли обедать, – тормоз бригадир опомнился. Хорошо выполняет распоряжения хозяина, переиначенные мастером, пёс цепной. Недолго осталось здесь быть этому не рациональному бригадирскому порядку.

***

Сами вы все голодные, бригадир тормоз, тупит конкретно. Тракториста два и два трактора. Каждому по трактору что бы не было обидно, что бы ни кто не плакал! Два тракториста, один бригадир, остаётся четверо. Что же это за работа такая, масло пихтовое делать? Не чего не понимает и не чего не может предположить. Вот это попал на работку!

Пошли в соловую. По взглядам брошенным на него, когда заговорил на счёт обеда, строя и песни. Понял одно, самое главное. Вся эта компания, в которую втесался, от леса далека, очень далека, без единого исключения.

У него крутой рюкзак. Это одинаково, что человека в импортной дорогущей дубленки посчитать за бича. Как парнишу здесь посчитали, это не его мнительность. Один Игорёк признается, сам скажет, что именно так и подумал, бичара какой то, к тому же голодный.

На рюкзак все туристы походники смотрят с завистью. Изредка мелькают на острове рамные рюкзаки Ермак. У Тимохи гораздо лучше, серьезней рюкзак, удобней, объём больше литров на двадцать. Турист-2 тоже рамный, правда, рама сделана со стального прутка. По бокам шнуровка, длинные стропа через клапан. Не первого, не второго у Ермака нет. Без длинных строп через клапан, не бывает нормального рюкзака. Пояс имеется, на карабинчик застёгивается, так же лямки снизу на карабинчиках. Три больших кармана, рюкзак жёлтого цвета, материал прочный, не брезент.

Рюкзак в восемьдесят восьмом году Гоша привёз с Москвы. Кстати долго ему пришлось по городу Москве искать рюкзаки именно этой марки. Ермаков полно, рюкзаков Турист-2 нет. Новый рюкзак принёс парниши на работу, как раз попал на обеденный перерыв. Тимоха разумеется, обрадовался приобретению, эмоции свои не скрывал, не может держать в себе положительные эмоции, тем более эмоции радости.

Короче, прыгал в бытовки чуть ли не до потолка, ура кричал, в ладоши хлопал. Ребята не удивились, знали, что крановой ярый турист. Все находившиеся в бытовки осмотрели новый рюкзак, больше половины примерили на свои плечи.

В бытовки находился заслуженный строитель. Лет шесть тому назад был награжден серьёзным орденом, кажется орденом Ленина. В то время, он возглавлял самую лучшею бригаду монтажников. Как говорится, старость не в радость, не такой он и старый. Просто молодые вперёд вырвались.

Теперь этот товарищ, заслуженный строитель всего на всего звеньевой монтажников в бригаде своего бывшего ученика. От былой славы заслуженный строитель поимел не плохо. Про квартиру говорить не стоит. На работу, на стройку ездит на новенькой волге ГАЗ-2402.

– Сколько Тимофей стоит этот мешок? – спрашивает заслуженный строитель.

– Шестьдесят пять рябчиков, Михалыч!

По времени восемьдесят восьмого года рюкзак за шестьдесят пять рублей это слишком, деньгами сорите молодой человек! Геологический рюкзак стоил девятнадцать рублей, его ещё корейским называли. Корейцы за папоротником ходили с геологическими рюкзаками. Забьёт кореец рюкзак папоротником, взвалит на горб и тащит, самого под рюкзаком не видать! Раз рюкзак большой, значит корейский.

Что бы купить геологический рюкзак надо каждый день ходить в магазин Старт. Месяц, полгода, как повезёт. Утром в один прекрасный день выбросили на прилавок пять рюкзаков, за пять минут их разобрали. Ты опоздал, ходи дальше до очередного поступления товара и не опаздывай. Картофельные рюкзаки на два, три ведра висят в свободной продаже, по девять рублей, по двенадцать.

– А зачем тебе Тимофей нужен такой дорогой мешок? – Михалыч плохо парнишу знает, мало он в бригаде работает, и не попадали в одну смену. Иначе бы не задал этот вопрос.

– Михалыч! А зачем вы на Волге катаетесь? Запорожец бы купили себе, да и рассекали не жалеючи машину. Какая разница, на каком автомобиле ездить? За цену вашей Волги взяли бы четыре запора. Разных цветов, чтоб не путаться. На красном на работу, на зелёном на рыбалку, на белом на дачу. Ну а на черном запоре естественно по городу, что бы менты не останавливали!

– Чёрных Запорожцев не бывает, – не много растерянно сказал Михалыч, надо же что-то сказать. Молодняк в конфуз в вёл. А ведь ни кто не виноват, сам напросился.

– Почему не бывает? Это мухом делается, вон к битумоварке подогнал и будет машина чёрной!

Вот какой рюкзак, орденоносец понять не смог! Чем же дорогой мешок отличается от обыкновенного рюкзака ценой в червонец. Тимоха ему объяснил на его же примере, но кажется, Михалыч, так и не понял.

***

Подошли всем гуртом, семёркой отважных к кухни. У раздаточного окошка очередь. Нет, не какой очереди. Разве пять человек для совка очередь? Попробуем, посмотрим, как и чем кормят в этом доме, главное, насколько вытянет обед. Цены кругом полетели со скоростью реактивного самолёта. Здесь ведомственная столовая, должно быть дешево, то есть приемлемо.

В городе, государственный общепит почти весь закрылся. На месте бывших столовых стали открываться кооперативные кафешки. В частных кафе кушать накладно и опасно для здоровья. Покушал в кафе кооперативном. Лет так через десять у тебя обнаружилось серьёзное заболевание. Лежи на больничной койке, вспоминай, где ты мог подцепить заразу, вспомнил и концы отдал!

В девяностом году кооперативные кафе совершенно некто не контролировал со стороны государства. Кооператоры творили что хотели, кормили народ, чем хотели. Стал, правда, появляется народный контроль в лице Федьки косого, да Яшки горбатого. Этих контролёров интересует только выручка. Рэкет пошел по стране. Самый первый ребёнок, первенец молодой не совершенно летней демократии! Дальше такие детки пойдут, не дай бог лихому лиходею!

В лесу тоже проверяющих нет. Но попробуй отравить вахту. Есть перспектива до Быкова сплыть по Найбе, а там выловят! Пихтоварщики получают на раздаче первое, идут в столовую. Дали и парниши чашку борща, при этом внимательно его рассмотрели, человек новый, он тоже внимательно рассмотрел повариху. Хороша женщина, не ошибся, наблюдая, из окна балка.

В сущности какая разница со стороны повара, какой человек подошёл к окну раздаче? Не за бесплатно ведь кормят. Бичи с посёлка Быков не побегут сюда обедать, не выгодно, потому что после чашки первого надо рвать когти! Хлеба не дали, все молчат, и парниша смолчал.

Хотя хотелось задать вопрос симпатичной колоритной женщине. Большая повариха, его вкус, мечта его. Мелкоте как он, нравятся вот такие крупные женщины. Совсем скоро появится взаимная симпатия. А может, повар по его глазам прочитала, и будет читать каждый раз, что она ему ну очень нравится. Из семи человек Тимоха самый худой, мелкий, в столовой у повара он будет на особом положении, она выделит его из всех пихтоварщиков. Станут хорошими знакомыми, но не больше, виновата, будет его робость.

Зашёл с чашкой борща в столовую. Обыкновенный сарай обитый тёсом. Дверной проём с северной стороны. Сразу за проёмом идёт окно на всю длину столовой. Стёкол и самой двери нет. На всю протяжность окна длинный стол с одной лавкой. Возле южной, глухой стены стол в два раза шире, на метр длинней, лавки с двух сторон.

Сел за узкий стол, который возле окна. Не любит посторонних взглядов, когда кушает. Построение присмотрятся внимательней и скажут, а ведь он не кушает, а жрёт! Вообще, предпочитает кушать в полном одиночестве. Не нравится буквально всё общественное, начиная, где кушаешь, кончая, ну вы корче поняли.

Хлеба на столах ешь, не хочу, сколько твоей душе угодно, точней утробе! Не может воспользоваться дармовщиной на счёт хлеба, как, допустим, пользуются почти все. Употребляет мало хлеба. В лесу хлебом не запасешься. Привык обходиться малым количеством хлеба? Нет, совсем не так, лес здесь не причём. В детстве мало хлеба кушал. Родители заставляли, есть больше хлеба, заставляли жрать хлеб, над душой стояли, чуть ли не насильно пичкали хлебом. Родители данным принуждением выработали в нём ряд не хороших привычек.

Испытывает удовольствие от пищи только в тех случаях, когда находится один в помещение. Родители даже не брали во внимание, что ребёнок хрупкий, не в состояние физически проглотить столько много хлеба, как им хотелось. Наверное, думали, что если начнет, есть хлеб буханками, поправится, стыдились худобы у своего ребёнка. А кто спрашивается, виноват, на кого пенять? Сами такого сделали. В детстве, хлеб, в прямом смысле слова становился поперёк горла.

Борщ, в столовой Корсаковского леспромхоза вкусный, на вид аппетитный. Какой повар, блюдо должно быть соответствующие. С этой же чашкой пошел за вторым блюдом. Сразу дали компот и рассчитался, обед вышел где-то около десяти рублей. Дешево, однако, обед, вкусный, сердитый, чувствуется, что плотно покушал. Буквально два, три года тому назад за эти же деньги, можно было в ресторане нажраться от пуза, выпить для аппетита. Обед понравился, повариха понравилась больше.

Ах, какая женщина мне бы такую. Есть женщины разжиревшие, смотреть неприятно. Щёки висят как у хомяка полные зерна, три подбородка, дальше как в анекдоте.

Познакомился на пляже с женщиной. Мадам загорала, лучик солнышка падал ей на грудь, грудь падала на живот, живот падал на колени!

В этом случае совсем другое, полная, сбитая, большая, кровь с молоком. Симпатичная, чернявенькая, лет тридцать с не большим. Приятно смотреть на неё. Почему-то мелкие формы тянет к крупным формам. Крупные формы почему-то к Тимохи не тянутся! Любит женщин и деньги, только любовь без ответная, что первая, что вторая! Его не любят. Любили бы вторые и первые бы полюбили, ни куда бы они не делись. Лесорубы называют повариху Валей, Валентиной, красивое имя.

Вот здесь на этом участке Найбы красивая природа. А там за кривуном, уже не красивая природа, да?! Такого не бывает. Природа везде красива по-своему. Так же женские имена. Бывают исключения, например имя опостылевшей жены! А ведь когда то это имя было красивое, самое лучшие в мире. Такова жизнь!

С поваром, как правило, надо дружить. Такого повара как Валентина нужно любить на расстояние, заодно то, что она есть на этом свете. Ни в коем случае нельзя влюбится по серьёзному. А то будет голодный и долго здесь не протянет. Что бы было легче на душе, нужно быть подальше от объекта своей любви, не видеть, не слышать её. Тогда болезнь проходит довольно быстро.

Предпочитает лечиться вот этим способом, а не идти на контакт, как все нормальные люди. Ведь потом может быть хуже. Ты узнаешь свой объект любви, со временем она тебе нравится всё меньше и меньше или ты ей. В итоге расставание, душевная травма быстро не лечится. Может не быть хуже, а как в сказке для идиотов. Они жили долго и счастливо, умерли в один день, видно отравились чем-то! В свои двадцать восемь, он ещё мог влюбиться, но ведь не влюбился. Правильно сделал, он любовался Валентиной, как цветком, глядя на эту женщину, душа отдыхала.

Смотришь на женщину, ты её хочешь и больше не чего, это банальная похоть. Ты ей говоришь, что любишь ее, и она говорит, что тебя любит, поженились, живут. Ни кто из них не когда не любил друг друга. Как говорят поэты, любви все возрасты покорны. Здесь в слове любовь подразумевается похоть. И второе, зачем обобщать свое Я? Ты вот такой, другой не такой, он потому что другой.

Когда человек, он или она прекращает влюбляться, прошу не путать с похотью. Значит, наконец, человек стал взрослым. Кто в тридцать лет прекращает любить, кто-то в пятьдесят лет продолжает лицемерить, обманывать самого себя. Мол, люблю её, жить без неё не могу. Ты ушла, и кровать сразу стала большой, не уютной, вот это честно.

Рождённые в СССР до сих пор, похоть, скажем мягче, а то слово больно жесткое. Секс считают любовью, и будут считать. Первая любовь, вторая, пошло и поехало двадцать пятая, сто сорок первая любовь. На взгляд Тимохи чувства любви, натуральной, истиной любви к противоположному полу живут в человеке примерно до тридцати лет. Потом человек становится взрослым. Остаётся привязанность.

Влечение будет до тех пор, пока есть желание и способность. Как говорят у нас на Руси, не надо путать яичницу с божьим даром. Можно по-другому сказать, точней, не надо лицемерить. Прикрывать истинное положение вещей, каким ни будь громким словом, как например любовь. Любоваться кем-то или чем-то человек может до конца дней своих. Эти рассуждения, личная точка зрения. Он её не кому не навязывает.

***

В столовой получил нужную информацию. Наконец-то навел порядок в мозгах, все стало на свои места, на нужные полки. Дело в том, что город Корсаков знает отлично. Когда женщина в офисе КИТа сказала и повторила по слогам Корсаковский леспромхоз, парниша плотно присел на волну. Перебрал в памяти весь город Корсаков, ну хоть убейте, нет там леспромхоза, и не когда не было.

Прав оказался. В городе Корсакове леспромхоза нет, и не когда не было. Корсаковский леспромхоз находится в поселке Пихтовое. Это километров семьдесят на юго-восток от города Корсакова. Здесь все рабочие с посёлка Пихтового. Корсаковский леспромхоз существует почти с самого освобождения Сахалина, с конца сороковых годов. Вахта шестьдесят человек. Значить, еще должна подойти вахтовка. Шестьдесят человек в двух вахтовках не поместятся. С Пихтового ехать долго, больше двух сот километров.

После обеда прошёлся по городку. Может, кто нальёт?! Шутка и опять же чёрная. Не когда не опустится до такого состояния. Однажды пришлось проделать путешествие от Иркутска до Южно-Сахалинска без копейки денег. По трое суток в желудке не чего не было, не у кого не просил поесть. Булочки в магазинах воровал, было дело.

Занимался конфискацией копеек у пацанов слабее себя, иногда приходилось здоровяков трясти, тех, кто духом слаб. Нахрапом брал, голод не тётка и даже не дядька. Проходя около пирожковой или столовой, голова кружилась от запаха, слюна дышать мешала. Девятнадцать дней путешествовал на разных видах транспорта, в основном на товарняках. Ни разу не занимался попрошайничеством. Заявляет с гордостью за своё Я.

Прошёлся по городку в качестве экскурсии. Большой высокий сарай, который наподобие забора, отделяет три балка от основного городка. Обыкновенная котельная, во всех балках водяное отопление. Летний вариант, трубы лежат на поверхности земли. С западной стороны, со стороны Найбы, с севера на юг стоит ряд финских балков. Сделанных в Финляндии, окна и двери на торцах. Балки стоят окнами на Найбу, дверьми на восток, на широкую улицу.

С восточной стороны стоят отечественные балки в длину по улице. Это основной, главный проспект, кругом деревянные тротуары, подходят к каждой двери балка. Всё сделано чётко. Восточней, ещё одна улица отечественных балков.

В северном конце городка самое большое и высокое здание на всём поле. Разумеется, постройка дощатая, с большой двух скатной крышей. В десяти метрах северней постройки глиняный обрыв метра в четыре, здесь Найба делает кривун. Большой сарай – дворец культуры, по-простому клуб.

Как может сарай быть дворцом?! Дворец, а также и сарай понятия относительные, очень растяжимые. Для одного однокомнатная малогабаритная квартира дворец, для другого двух этажный коттедж – халупа ветхая! В советской стране любой клуб называется дворцом культуры. На самом деле всё на оборот, в плане культуры. В посёлках в вечерние время суток незнакомому человеку, лучше обойти стороной дворец культуры! Иначе такую культуру покажут, что мало не покажется!

На сарае именуемым дворцом, даже есть вывеска, на бледно голубом фоне белой краской, здоровенными буквами «КЛУБ». А зачем? Да чтоб с пьяных глаз не перепутать со столовой. Вдруг кто пьяный за место юга пошёл на север и бабах, уткнулся в глухую стену. Обошёл, прочитал, ага, клуб, а где столовая?!

Заинтересовал вход в клуб, вход со стороны Найбы. А зачем? Да что бы слишком пьяные в клуб не попадали! У пьяных радиус поворота большой, пока будут выворачивать на северную сторону, как раз с обрыва в реку слетит! Ничего страшно, у левого берега воробью покалено, при штурме обрыва отрезвеет. Грязных товарищей во дворцы культуры не пускают. Здесь продумана каждая мелочь. Городок ставили мастера своего дела!

За шеренгой финских балков в сторону реки по центру поля стоит гальюн, здесь не корабль, пусть тогда будет уборная на четыре рабочих места. Каждое место обособленно имеет персональную дверь, стены, а так же крышу. Здесь не ресторан «„Плакучая ива“», так что буквы М и Ж на дверях отсутствуют! Какая разница, что за буква на двери лишь бы было свободно.

Рядом с котельной, на том же поле где уборная, расположена мойка, умывалка, отхожие место довольно далеко от гигиенического объекта. Мойка сделана просто, дешево и сердито. На двух треногах сваренных с уголка, в полтора метрах от земли лежит двух дюймовая труба. В трубе, на каждом метре врезан обыкновенный водопроводный кран, шесть кранов.

Испробовал один краник, вода хлынула хорошим напором. Труба идёт от Найбы, до столовой. Переходник возле мойки, второй переходник возле котельной. Если такой хороший напор, значит в Найбе стоит насос. И что, постоянно включен? Наверное, кухня включила, посуду после обеда моют. Не плохо лесорубы устроились. Говорят, баня здесь есть. Наверное, ближе к Найбе. От мойки до реки больше, полсотни метров, тропка пошла в молодой пойменный лес, который начинается в десяти метрах от мойки.

***