Оставив Сашу досматривать утренние сны, Николай с Ириной и Оксанкой отправились на Старый город. Дорога туда была недалекой, где-то километров около десяти с одного конца города на другой. На Старый город с микрорайона Вишенка курсировали несколько маршрутов частных микроавтобусов. Один из таких маршрутов назывался «Вишенка – педучилище» и проходил через Старый город рядом с третьей больницей. Этим маршрутом Николай с Ириной обычно и пользовались, когда ехали к родителям. Свою машину, а в них была старенькая модель ВАЗ-2102, для этого не использовали. Тем более что стояла она снова же таки на Старом городе в гараже во дворе родителей.
Маршрут «Вишенка-педучилище» начинается в конце улицы Келецкой. В этом месте конечная остановка троллейбусов и трамваев, которые ходят на Вишенку из других микрорайонов города. Там же облюбовали конечную остановку и водители маршрутных такси, которые проезжали на Вишенку по улице Келецкой. От конечной остановки к проспекту Юности у маршрутного такси «Вишенка-педучилище» была только одна остановка на улице Артоболевского. Поэтому, как правило, свободных мест в маршрутке еще было достаточно.
Так было и на этот раз. Семья зашла в маршрутное такси, в котором сидело лишь двое людей. В то же время количество мест для сидения в таких маршрутках колеблется от десяти до восемнадцати. Николай посадил Ирину с ребенком на первое сидение сразу за плечами водителя. Сам он тоже сел рядом.
Николай не любил садиться на первое сидение, если ездил на Старый город сам, например, за машиной. Там приходилось постоянно работать в качестве кондуктора. Сначала принимать деньги от пассажиров и отдавать их водителю, потом принимать сдачу от водителя и передавать ее пассажирам. И так почти весь маршрут от проспекта Юности к третьей больнице. Не так часто бывало, что маршрутка сразу заполнялась пассажирами, которые ехали дальше третьей больницы. Тогда работы общественному кондуктору было поменьше.
Однако на этот раз, чтобы дать Оксанке увидеть все перед машиной, Николай нарушил свой принцип «не садиться на переднее сидение» и устроился именно там. Расположившись рядом с женой и ребенком, он сразу же приступил к выполнению обязанностей кондуктора. На проспекте Юности в маршрутном такси были заняты почти все сидячие места. И минут пять Николай занимался вопросами, сколько кто передал оплаты водителю и сколько кто получил (или не получил) сдачи от водителя.
Остановка на проспекте Юности собирала наибольшее количество пассажиров с Вишенки на Старый город. Здесь в годы перестройки начал возникать, а во времена, так называемой, «независимости» (возникал только вопрос, «кого и от кого?») прошел становление один из наибольших рынков города Винницы – рынок «Юность». Сначала это было стихийное собрание продавцов овощей, фруктов и ягод на перекрестке улиц Келецкой и проспекта Ленинского комсомола. Потом, с переходом Украины к полной экономической зависимости от западного капитала и развалом отечественной экономики, здесь нашли свои «рабочие» места сотни граждан города Винницы.
В основном, это были жители микрорайона Вишенка, которые раньше работали на производственных объединениях «Терминал», «Маяк» и заводе «Аналог». В начале периода «независимой» капитализации и прихватизации производственная деятельность этих гигантов электронной промышленности Украины была практически полностью парализована. Это произошло вследствие того, что властью были непродуманно (а быстрее всего наоборот – продуманно) открыты таможенные границы для всякого зарубежного хлама, прежде всего электронного. Вместо того чтобы идти по пути Китая, который импортировал только технологии, наши власть имущие начали импортировать долларовые кредиты, за которые нужно было рассчитываться безработицей народа. Тысячи высококвалифицированных рабочих и инженеров, чтобы не погибнуть из голода самим и не дать погибнуть своим семьям, вышли на стихийные рынки и там остались.
Одним из таких рынков и стал рынок «Юность». Для справки следует сказать, что на Вишенке возник еще один рынок возле лесопарковой зоны под названием «Лесопарк». Однако он имеет значительно меньшие размеры и значение, вследствие того, что находится на окраине микрорайона.
На следующей остановке по проспекту Космонавтов в маршрутное такси на одно из свободных еще мест сел мужчина в милицейской форме. Лицо того мужчины выдалось Николаю знакомым, однако, он не обратил на это внимания. Мало кто со знакомым лицом может садиться в маршрутное такси. Этих знакомых лиц у Николая было столько, что он уже просто не брал во внимание эту знакомость.
Причиной такого отношения была профессия Николая, он работал врачом. Причем свою профессиональную деятельность он начал на должности участкового врача в той же третьей больнице. Потом работал заведующим поликлиникой при областном управлении внутренних дел. А там этих знакомых милицейских лиц, хоть пруд пруди. Поэтому и не обратил Николай внимания на этого сержанта милиции, а следовало бы.
Маршрутное такси проехало остановки улиц 600-летия Винницы, Ляли Ратушной, промелькнуло возле рынка Урожай через улицу Пирогова. Водитель часто останавливался по требованию пассажиров, или тех, кто голосовал с поднятыми руками на дороге. А Николай в это время исправно выполнял свои добровольные обязанности кондуктора первого сидения.
Рядом, на руках у жены, о чем-то своем лепетала Оксанка. Николай не очень прислушивался к тому лепету дочери, он знал наизусть почти все вопросы, которые задавал ребенок матери. Мысли его были заняты совсем другим.
Этим другим голова Николая была занята почти полностью последнюю неделю. Он жил словно бы обычной жизнью – уходил утром на работу, приходил вечером с работы, читал газету, забавлялся с дочерью, ужинал, ложился спать, занимался сексом с женой. Все будто по обыкновению, однако, в голове сидела и жужжала, словно приставучая муха, одна мысль:
– Что будет дальше?!
Эта мысль засела в нем с того дня, когда ему доверил на смертном одре свою тайну один из его тюремных пациентов.
К этому времени Николай перешел работать из поликлиники управления внутренних дел на должность заведующего поликлиническим отделением при ИВС № 7221, а иначе говоря, тюрьме сурового режима. Тюрьма эта находится на углу улиц Привокзальной и Островского в городе Винница. Часть заключенных, которые здесь сидит, осуждена к строгому и пожизненному режиму содержания. Это в основном убийцы, насильники, криминальные авторитеты.
Переход Николая на эту работу был вызван его желанием избавиться от постоянных указаний высокого милицейского начальства относительно тех или других пациентов поликлиники УВД. Да и зарплата в тюремной поликлинике была выше, здесь действовали специальные коэффициенты. Николай на первых порах не догадывался об особенностях этого нового места работы, однако, со временем, ему все объяснили. Здесь тоже существовали определенные ограничения для одних и определенная вседозволенность для других. Все зависело от статуса осужденного между ему подобными, либо от статуса прикрытия со стороны охраны и ее кураторов.
После того как Николая ввели в курс взаимоотношений, ему тоже пришлось выполнять мелкие поручения, как заключенных авторитетов, так и охранников. Некоторые из этих поручений состояли в передачи «маляв» на волю и наоборот, выписывании и введении наркотических препаратов, переводе из камер в поликлинические изоляторы и такое подобное. Такие поручения не вызвали у Николая особого сопротивления и опасений учитывая то, что эти нарушения тюремного режима считались мелкими и практиковались повсеместно. Тем более, что они щедро оплачивались.
Однако то, что произошло в последний понедельник выходило за рамки привычного хода событий тюремной жизни. Как всегда, в девять часов утра Николай появился на своем рабочем месте. Он прошел обычный контроль на пункте пропуска и зашел в отделение. Дежурный фельдшер доложил, что за выходные дни ничего особенного не произошло. Только в поликлинический изолятор из камеры был переведен один из рецидивистов, криминальный авторитет по фамилии Черный. У него наблюдалось ухудшение общего состояния с явными признаками отравления. Когда пациенту сделали промывание кишечника, состояние его немного стабилизировалось, однако особого улучшения не было заметно.
Обойдя своих немногочисленных пациентов, Николай зашел в изолятор, где разместили Черного. Тот неподвижно лежал с закрытыми глазами на больничной кровати, скрестив на груди руки, совсем уже похожий на мертвеца, и тяжело дышал. Проведя предварительный осмотр, Николай понял, что состояние Черного требует здесь присутствия уже не столько врача, а скорее священника для отпускания грехов. Судя по всему, яд проник в кровь, а поэтому помочь здесь может только один Господь Бог. Было заметно, что и Черный это хорошо понимает. Николай услышал тихий шепот:
– Эскулап, а подойди ко мне ближе! Я хочу тебе кое-что поведать. Ощущаю, что приближается моя последняя минута, а так много нужно было бы сказать. Знай, что я довольно богатый человек! В свое время мне удалось припрятать от братвы и братков в мундирах около трехсот тысяч долларов. За это они и упекли меня сюда на пожизненное. Сделали все так, будто я зарубил своими руками жену и младшую дочь. Не мог я этого при памяти сделать, но нашли меня на полу нашей квартиры с окровавленным топором в руках. А рядом бездыханные тела жены и дочурки.
Черный на минутку замолк, тяжело перевел дыхание и продолжил:
– Они медленно меня травят, требуя признания. Но после того, что они сделали, денег я им не отдам, лучше пусть сгниют. Тем не менее, у меня на воле осталась еще старшая дочь. Ей только шестнадцать, и я не хочу, чтобы после моей смерти она осталась на произвол судьбы, без куска хлеба. Если ты поклянешься жизнью своих детей, что выполнишь мое завещание, то я расскажу, где спрятал зеленые. А ты поделишь их на три равные части, – треть отдашь на потребности церкви, треть оставишь моей дочери, а последнюю треть возьмешь себе.
Черный смолк, захлебнувшись последними словами. Он направил свой холодеющий взгляд на Николая и ждал ответа. Сто мыслей промелькнуло за это время в голове Николая, однако, не было и одной, которая бы предостерегала от опасности. Мысли о возможном богатстве и его использовании заглушили все другие. И он пообещал выполнить завещание Черного слово в слово.
В то время Николай не обратил внимания на голубоватый глазок камеры наблюдения, который тихо притаился в уголке изолятора. Теперь, обдумывая тот случай и полученную от Черного информацию, Николай припомнил и видеокамеру. Однако он не придал этому особого значения, так как знал – видеокамеры наблюдения в их тюрьме не оснащены каналом звука, а потому услышать разговор не мог никто.
Здесь, однако, Николай ошибался, на видеозапись все же внимание обратили. Уже несколько дней заинтересованные люди в погонах и без погон тщательно просматривали видеозапись. И их вывод был, явным образом, не в пользу Николая.
За время этих раздумий маршрутка проехала улицу Соборную, свернула возле горисполкома вниз по улице Козицкого на Старогородский мост, промелькнула по улице Малиновского и, по требованию Ирины, остановилась возле входа в третью больницу. Николай ощутил толчок жены в локоть:
– Давай выходить. Приехали.
О проекте
О подписке