После завтрака, было решено заскочить на несколько минут на работу в магазин Павла, а после ехать к отцу в больницу. Открыли его, дождались персонал. А пока ждали, Наташа позвонила хозяину магазина, в котором работала, и, рассказав вкратце ситуацию, отпросилась на три дня.

– Всё, я свободна, – пряча телефон в сумочку, констатируя итог разговора с начальством.

– Тогда поехали.

Сказано сделано.

Вечные пробки на центральных улицах, заставляли всех опаздывать. И те, кто сильно спешили, старались при первой же возможности свернуть в боковые улицы, и объехать проблемные участки стороной, несмотря на глубокие ямы в дорожном покрытии. Пусть медленно, осторожно объезжая каждую выбоину, но постепенно двигаться в нужном направлении, чем долго стоять на хорошем асфальте, но с постоянным дёрганьем коробки и сцепления. Как говорится, лучше плохо ехать, чем хорошо стоять. Красная «Калина» – не была исключением, свернула с широкого, но запруженного автомобилями проспекта Платова, в небольшую улочку им. Героя Советского Союза Галины Петровой, проехав три квартала, на пересечении Атаманской и Красноармейской повернула налево. Здесь движение не такое интенсивное, и позволяло ехать быстрее. Несколько светофоров и легковушка припарковалась около больницы скорой медицинской помощи. В это утро, у центрального входа, суеты и дежурного патруля не было. Шёл обычный будничный понедельник. Люди, то входили, то выходили из дверей.

– Ну что, пойдём? – спросила Наташа, глядя на входящего человека в здание больницы с пакетом в руках. Мужчина очевидно волновался и не с первого раза открыл дверь.

– Да, сейчас… – замялся Павел, постукивая пальцами по рулевому колесу.

– Не решаешься? Боишься услышать нехорошую весть? – осторожно спросила Петрова.

– Наверное, ты права. Как-то, не по себе… Холодок по телу…

– Пошли, – девушка прикрыла своей ладонью ладонь любимого.

Парень заглушил двигатель «Лады» и решительно взялся за дверцу машины. Обернулся и посмотрел на Наташку.

– Бойся не бойся, а мы должны узнать всю правду. Пусть даже горькую….

– Паш, не настраивай себя на плохое. Всё будет хорошо!

– Ладно, пошли!

– Идём.

И, Голощапов, первым шагнул из салона автомобиля на проезжую часть. За ним вышла Наташа. Пикнула сигнализация. Молодые люди решительно зашагали ко входу. Павел, лишь на секунду, задержался у стеклянной двери, но справившись со своим страхом, дёрнул ручку на себя. Дверь открылась, навстречу пахнуло больничным ароматом.

Охранник увлечённо смотрел видео в своём телефоне, а дежурная медсестра сидела за столом и что-то быстро писала, когда к ней подошли Голощапов и Петрова. Девушка строго посмотрела на гостей, и сухо спросила:

– Здравствуйте. Вы к кому?

– Доброе утро. Мы к Голощапову. Вчера привезли на скорой, после утреннего ДТП, – ответил Голощапов-младший.

– Вы кто ему?

– Сын. Отцу… вчера, делали операцию. Мы бы хотели переговорить с лечащим врачом.

– Одну минуточку, – медсестра достала из кармана своего халата сотовый телефон и ловко, одними ноготком, с ярко-красным маникюром, пробежалась по кнопкам, набирая номер дежурного врача. Гудок. Второй. Третий, в динамике послышался легкий шум, за ним мужской голос:

«Да, Маша»

– Андрей Васильевич, тут к вам родственники Голощапова….

«Хорошо. Сейчас спущусь! Спасибо».

– Присаживайтесь! – дежурная медсестра указала на мягкие лавочки цветом топлёного молока, стоявшие вдоль стены, кладя трубку на прежнее место, – Доктор сейчас спустится.

– Спасибо, – одновременно ответили посетители.

Ждать пришлось долго. Все плакаты, висевшие на стенах, рассказывающие о разных болезнях, травмах, их симптомах, о возможных осложнениях, и о способах их лечения и профилактике были прочитаны посетителями. Среди всех стендов и плакатов выделялся один, с красочными фотографиями никому не известных людей, это семья из четырёх человек, папа, мама и двое детишек, весело рекламировавших здоровый образ жизни. Все выглядели счастливыми и здоровыми. Вот на одной из фотографий они, с рюкзаками за спиной, где-то на Кавказе, поднимаются в гору. На другой – выскочив из горячей бани, окутанные облаком пара, дружно натираются мягким и пушистым снегом….

– Я тоже так хочу, – невольно вслух вырвалась мысль у Павла.

– Чего именно? – переспросила Наташа.

– Да так, – отмахнулся он.

Девушка проследила за взглядом Павла, и её лицо озарилось счастливой улыбкой, спросила:

– Ты, о детях или о здоровом образе жизни?

– О том и о другом, – не задумываясь, ответил Голощапов.

– Так я согласна….

– Я помню….

– Ты про «после свадьбы»? Я уже передумала…

– Правда? – Павел посмотрел на Наталью глазами полными любви и счастья.

– Правда!

– Теперь мне кажется, что детей заводить не время…. Сама видишь, как-то у нас, всё не клеиться….

Взгляд Голощапова погрустнел.

– Паш, всё будет хорошо. Нельзя вешать нос!

Скрипнула дверь и в коридоре показался тучный седовласый мужчина в зелёном костюме и шапочке на макушке. Он быстро подошёл к дежурной медсестре по имени Маша, протягивая листок бумаги, исписанный неразборчивым почерком, и обратился к ней:

– Маша, вложите это в историю Киргинцевой, из пятой палаты. Так… и, Сидорову из восьмой, готовьте к выписке. И… – взгляд доктора скользнул по пальцам девушки, которая прятала яркий маникюр, – Красиво, но ярко. Мария, это последнее предупреждение!

– Хорошо. Сегодня вечером сниму. Андрей Васильевич, вас ждут! – дежурная тактично перевела тему разговора и кивнула в сторону молодых людей.

– Спасибо, – доктор повернулся к ожидавшим его людям, те завидев врача, встали и сделали несколько шагов навстречу. – Простите, что заставил ждать! Заканчивал обход. Теперь, я в вашем распоряжении. Слушаю.

– Здравствуйте! – первым начал Павел. – Я хотел бы узнать, как мой отец? Голощапов. Ему вчера сделали операцию….

– Он пришёл в себя? – вставила Наташа.

– После дтп. Ага. Кривить душой не стану. Операция сложная…. Очень сложная…. Мы, сделали всё возможное…. Видите ли, вашему отцу сейчас нужен покой. И даст Бог, выпишем здоровее, чем был до аварии. Нужно время.

– Хорошо бы. А-а, прогнозы какие? – глядя в пол, спросил Павел.

– Самые оптимистические. После проведённой операции, ему хуже не стало, это уже само по себе радует. Такие травмы, как у вашего отца, не совместимы с жизнью. Но он, держится молодцом! Да, сейчас, ваш отец в коме. И это, говорю честно, может продлиться долго…. Мы стараемся поддерживать его…. Я же говорю, лишь вопрос времени.

– Спасибо. Если что-то надо, вы не стесняйтесь, звоните. Лекарство там, или еще чего.

– Пока ничего не нужно. Вас, кстати, как зовут?

– Павел.

– Меня, Андрей Васильевич, – мужчины пожали друг другу руки. – Очень приятно. Павел, там, значит, такой расклад. Если через месяц, ваш отец не придёт в себя, то нужно будет, нанять ему сиделку. Остальное по мере необходимости. Что-то есть у нас, что-то придётся вам покупать. Но это, я повторюсь, только через месяц. Лично я, уверен в том, что сутки-двое и он очнётся. Максимум трое.

– Хорошо. Я вам верю. Доктор, скажите, а можно сейчас к нему?

– Не желательно. Но думаю, – доктор улыбнулся, – вам он будет рад. Я всегда считал, что в подобных ситуациях, близкие люди должны приходить и разговаривать с ними, спрашивать, вспоминать яркие моменты, произошедшие в его жизни. Так больше шансов, у наших пациентов, выйти из комы.

– Спасибо!

– Проходите в седьмую палату, – врач хотел сделать шаг, как вернулся на прежнее место и строго сказал: – И халаты оденьте!

– Обязательно. Давайте! – хором ответили молодые люди.

Дежурная медсестра подала посетителям белые халаты и проводила до дверей больничной палаты, в которой лежал Голощапов-старший.

– Пожалуйста, не долго! – строго сказала девушка.

– Хорошо, – отозвался Павел.

Спешным шагом молодые люди проследовали за дежурной медсестрой и у самой двери на мгновение остановились. Переборов душевную тревогу, перешагнули порог отдельной палаты.

Михаил Павлович неподвижно лежал на кровати, укрытый лёгким покрывалом, повсюду к нему были подключены поддерживающие жизнь аппараты. Голова, кроме глаз и рта, была забинтована. Павел побледнел. Заметив это, Наталья взяла парня за руку. Тепло её руки, придало ему силы и согрело душу. Сыну тяжело было смотреть на изуродованное тело отца. На глазах выступили слёзы. Он отвернулся в сторону, словно разглядывал показания на мониторе прибора, чтобы не показать своих слёз.

– Если что, я за дверью, – тихо произнесла медсестра, понимающе кивнула, и осторожно прикрыв за собой дверь, вышла в коридор.

– Ага, – прошептала в ответ Петрова.

– Здравствуй папа, – тихо сказал Павел, подойдя ближе к его постели.

Ответом ему была тишина. У девушки глаза наполнились влагой. Петрова достала из сумочки платок и принялась промакивать их.

– Милиция… обещала найти и наказать…. А ты. давай тут, не залёживайся…. Ты у меня сильный…. Всё можешь….

Парень взял в свои ладони ладонь отца и продолжил:

– Кто будет наших внуков нянчить? Ты сам говорил, что как только появится первенец…. То, пенсия и покой…

Павел с искренней сыновьей любовью смотрел на отца, в душе желая, чтобы он, хоть как-то, отреагировал на его слова.

– «Активный покой» ты придумал такой термин. Всё для внуков…. Турпоходы в горы, в парки, в цирк….

– У нас всё это будет, – ласково произнесла Наташа, едва сдерживая слёзы, подойдя к Павлу, – только вы, выздоравливайте быстрее. И внуков у вас будет много. Я обещаю!

Голощапов-младший улыбнулся и благодарно посмотрел на свою любимую.

– Видишь пап, Наташка согласна! Так что, давай… выздоравливай! Потом свадьба и внуки. Всё будет, как положено!

Он поправил покрывало, наклонился и поцеловал отца в щёку.

– Мы к тебе будем каждый день наведываться. Ты держись. Всё будет хорошо!

Не успел Павел договорить последнее слово, как в палату вошла пожилая медсестра и строго сказала:

– Всё ребятки, идите. А у нас, сейчас, процедуры.

– Да… мы уходим.

– Вот и ладушки! Приходите завтра и лучше вечером. У вас будет больше времени поговорить с отцом.

– Большое вам спасибо.

Молодые люди покинули реанимационную палату. Они, так и не проронив ни слова, вышли на улицу. Сели в свою машину. Павел поставил диск своей любимой группы «Ария», выбрал подходящий трек и включил воспроизведение, крутанул ручку громкости на середину, закрыл глаза и откинулся на спинку сидения. Наташа же, сидела и молча смотрела на своего возлюбленного. Знала, что, когда он так делает, значит, нервы его на взводе. Песня, другая и возьмёт себя в руки. Так и на этот раз произошло. На середине второй песни громкость стала тише.

– Поехали.

– Ага. А… куда?

– Прямо.

– Прямо, так прямо, – Петрова усмехнулась.

«Калина» тронулась и не спеша покатилась по улицам города. Город жил своей жизнью, и ему было всё равно, какая у кого из его жителей проблема. Народ бежал и суетился в решениях житейских проблем. Чем больше город, тем больше в нём житейских проблем, которые, так и остаются никем незамеченные. Всех интересует только количество денег, у кого круче машина или шикарней квартира, и кто где отдыхал….

Легковушка резко сбросила скорость и остановилась, прижавшись к обочине.

– Паш, ты чего? – удивленно и одновременно встревоженно спросила Наташа.

– Мы проехали патруль ГИБДД. А там, около машины, стоит тот лейтенант, с которым мы беседовали у больницы.

– И?

– Пойду, спрошу кое-что.

– Я с тобой!

– Пошли.

– Бегу!

Молодые люди спешно вышли из «Калины», громко в спешке хлопнув дверцами и не поставив на сигнализацию, и направились к патрулю. Лейтенант сразу их узнал и с улыбкой сказал:

– Я вас не останавливал!

– Здравствуйте! – приветствовали инспектора молодые люди.

– Мы сами остановились, – усмехнувшись произнёс Павел.

– Добрый день! – ответил лейтенант, прибывая с раннего утра в хорошем настроении.

– Можно задать вопрос? – вежливо спросил Павел, – Мы, много времени не займём.

– Если осторожно, то можно!

– Я хотел бы узнать, что там, с тем водителем фуры…. Ну… что наехал на моего отца. Если конечно, это не секретная информация.

– А вы что, вообще ничего не знаете? – очень сильно удивился офицер.

– Нет. Мы только что из больницы…. У отца были. Хотели заехать к следователю, но ещё не успели. Вас увидели….

– Так, а я чем могу помочь? – напустил на себя суровый вид лейтенант.

– Я просто думал, что вам не безразлично, когда такой бардак творится на дорогах…. – Павел посмотрел на сотрудника ДПС, взял под руку девушку и, увлекая её за собой, повернулся к своей машине. – Ладно, извините.

Инспектор, вздохнул. Снял фуражку, с задумчивым видом почесал лоб, затем снова одел фуражку и тихо произнёс:

– Подождите. С меня не убудет, если я тебе правду скажу. Всё равно узнаешь. Раньше или позже… Но лучше раньше…

Молодые люди остановились. Медленно развернулись и внимательно посмотрели на сотрудника автоинспекции.

Лейтенант огляделся по сторонам и также тихо продолжил:

– Экспертиза показала, что водитель «тоннара» употреблял накануне спиртное и какие-то сильно действующие вещества….

– Какие? – хором спросила парочка.

– Да откуда ж я знаю! – пожал плечами лейтенант. – Мне действительно не всё равно, что твориться на дорогах. Я бы таких, вообще, сразу к стенке ставил! Глядишь и порядка б стало больше!

– А всё-таки? – уточнила Наталья.

– Ага! – кивнул головой Павел.

– Для точного определения, нужна ещё одна и более точная экспертиза. Но это, уже никому не поможет….

– В смысле?! – от недоумения молодые люди застыли на месте.

– Я сегодня, совершенно ненароком узнал…. Не то чтобы узнал, просто случайно услышал…. Следователь, что ведет дело об аварии вашего отца, позвонила водителю грузовика, и хотела уточнить какие-то детали. Но там, взял трубку опер из УВД и рассказал, что ваш «водила», не то отравился палёной водкой, не то захлебнулся в собственной блевоте…. А быть может, и то, и другое вместе взятое. Я не очень понял.

– Как такое могло случиться? – Павел и Наташа переглянулись.

– Скорее всего, совесть замучила, – спокойно пожал плечами лейтенант, – а там… один Бог знает, как это произошло. Уже не спросишь.

– Чёрт! – выругался парень.

– Совесть?! – нахмурилась Наташа.

Инспектор оглянулся по сторонам, быстро приблизился к Павлу и очень тихо спросил:

– А ты, не думал о том, что твоего отца могли заказать?

– А-а…

Наташа с трудом разобрала слова офицера ГИБДД, но страшный смысл сказанных им слов пробрал её до самых костей. Мороз так и фланировал по всему телу.

«Неужели, такое могло произойти?» – проскочила, в голове Павла, мысль.

«А почему и нет? По телеку и не такое показывают!» – ответило его второе я.