Глава 8. Не все коту масленица

Прошла неделя. На столицу опускались сумерки.

По Ленинградскому проспекту, опушенному заиндевелыми деревьями, с дворниками на тротуарах, убиравшими снег, в крайнем правом ряду уверенно рассекал морозный воздух серебристый «Бентли». За его рулем вальяжно сидел средних лет человек в расстегнутой куртке на меху и попыхивал сигарой.

Он был майором английской разведки МИ-6, по фамилии Остин Келли. Уже третий год Келли работал под прикрытием в московском филиале «Транс Уорлд Групп», занимавшейся отжимом российских алюминиевых предприятий Сибири и Урала в пользу Туманного Альбиона. Являясь одним из топ-менеджеров компании, организовывал через посредников как подкуп нужных чиновников в правительстве, так и заказные убийства несговорчивых собственников и директоров.

Эту страну немного знал, поскольку уже работал здесь в начале 80-х помощником военного атташе. Но тогда было совсем иное время: она была второй в мире супердержавой, именуемой Советский Союз, с мощной экономикой, армией и КГБ, что спустя девять месяцев Келли ощутил на своей шкуре. При одной из тайниковых операций его задержали с поличным и едва не посадили. Спас дипломатический иммунитет.

Теперь же все было иначе. Подтачиваемая снаружи и изнутри, коммунистическая империя развалилась, а возникшая на ее месте федерация была слабой и сговорчивой.

Ее вечно пьяный президент, друг Клинтона и почитатель Маргарет Тэтчер, любил мочиться в загранпоездках на колеса своего авиалайнера, ходить по Вашингтону в трусах и дирижировать зарубежными оркестрами. Экономика была в разрухе, армия сокращалась, правоохранительные структуры влачили жалкое существование. Но оставались самые богатые в мире природные ресурсы, от которых Англия желала урвать свою часть.

Келли ехал на встречу с содержателем ночного клуба, принадлежавшего измайловской ОПГ. Та давно сотрудничала с «Транс Уорлд Групп», выполняя за вознаграждение криминальные заказы. Вот и теперь содержатель, по кличке Альфонс, должен был сообщить о ходе исполнения очередного.

Требовалось устранить не в меру рьяного прокурора, осуществившего обыски в центральном офисе компании и изъявшего весьма важные документы, а заодно развлечься. Келли любил русских женщин, выгодно отличавшихся от англичанок красотой и сексуальностью.

У стадиона «Динамо» он повернул направо, миновал Военно-воздушную академию Жуковского и вскоре припарковал авто на стоянке у одного из зданий. Это был прошлого века двухэтажный особняк с мигающей вывеской «Ночной клуб “Пальмира”» на вычурном фасаде.

Выйдя из машины, англичанин захлопнул дверь, нажал кнопку на брелоке с ключом (машина мигнула фарами) и направился к ярко освещенной двери.

За ней стоял борцовского вида швейцар с крепким загривком, Келли сунул ему в руки банкноту и, не снимая куртки, прошел мимо раздевалки в обширный зал с игровыми автоматами, у которых роились желавшие попытать счастья. Затем во второй, с барной в полумраке стойкой, светомузыкой, волнами табачного дыма и вихлявшимися парами, а оттуда, что-то сказав охраннику, поднялся на второй этаж.

Там в стильно обставленном кабинете, за полированным столом, его уже ждал Альфонс. Это был человек без возраста: ему можно было дать как тридцать, так и пятьдесят лет, с лысой, как бильярдный шар, головой и скользким взглядом.

– Виски, джин, коньяк? – осклабил золотые коронки при виде гостя.

– Коньяк, – не снимая куртки, по-хозяйски уселся в одно из кресел майор.

Альфонс щелкнул клавишей пульта сбоку, дверь открылась, и вошел официант, поставив перед ним поднос с бутылкой «Мартеля» и хрустальной рюмкой. Вынув пробку, наполнил ее, бесшумно удалился.

– Как мое поручение? – поболтав, высосал рюмку гость и налил еще.

– Этого человека больше нет, – бесцветно сказал Альфонс.

– Поясните.

– Он отправился в иной мир.

– Хорошо, – кивнул Кейли, вынул из кармана бумажник и, отсчитав десяток купюр, передал собеседнику. Доказательств не требовал: измайловские всегда делали свою работу без осечек.

– А теперь мне нужна хорошая герл, – забросил ногу на ногу.

– Есть такая, – снова обернулся к пульту Альфонс, и через несколько минут в кабинете появилась девушка в вечернем платье, лет двадцати, похожая на голливудскую актрису Шарон Стоун.

Скользнув по ней похотливым взглядом, англичанин кивнул:

– Ол райт.

Несколько позже он предавался с «Шарон» любовным утехам в шикарном, оформленном в стиле ампир номере и остался весьма доволен.

– Это тебе, – сунул на прощание зеленую купюру в десять долларов. Герл сделала книксен и, выходя, прошептала: «Козел драный».

Приняв душ, Келли оделся, спустился вниз и тем же путем вышел из клуба. На дворе была ночь, в небе висела желтая луна, со стороны Петровского парка наносило запах хвои. Усевшись в остывший автомобиль, запустил двигатель на прогрев и включил магнитолу.

 
Атас! Веселей, рабочий класс!
Атас! Танцуйте, мальчики, любите девочек.
Атас! Пускай запомнят нынче нас,
Малина-ягода, атас!
 

– завопила известная рок-группа, и в следующий миг Келли получил сокрушительный удар по затылку. Из глаз посыпались искры, все померкло.

Очнулся в мрачном бетонном помещении сидящим на стуле, с наручниками на запястьях. Его тускло освещал на низком потолке единственный, забранный ржавой сеткой плафон, по углам был мрак.

– Ну, вот и встретились, – выступил оттуда человек с капюшоном на голове. – Ты зачем заказал нашего друга?

– Какого друга? Я не заказывал, – покрылся майор холодным потом.

– Не темни, нам все известно.

– Я иностранный гражданин, это какое-то недоразумение! – повысил голос до визга Келли.

– Говори, иначе убьем, – щелкнул зажигалкой человек, прикуривая сигарету. Язычок пламени высветил упрямый подбородок и крутые скулы. В углу шевельнулись тени.

Келли понял, что убьют: русские всегда делают, если обещают. И впервые пожалел, что вернулся сюда. Варварская страна, варварские нравы. После чего рассказал все, в том числе о службе в разведке. Незнакомец стал задавать вопросы, касающиеся деятельности «Транс Уорлд Групп», разговор длился примерно час. Закончив, Келли попросил его отпустить, гарантируя вознаграждение.

– Хорошо, – последовал ответ. – Денег не надо, мы тебя отпустим.

Из темноты возникли еще двое, сняв с майора наручники и заклеив скотчем рот, взяли под мышки. Раздался скрип, и Келли подвели к открывшейся плите двери с клинкерным запором, у которой стоял еще один.

Вышли наружу, под чернильное небо, спустились по гранитным ступеням меж таких же стен к низкому парапету. За ним катила мутные воды река, на другом берегу желтел иллюминаторами пришвартованный к набережной дебаркадер и угрюмо высились развалины промзоны.

– Плавать умеешь? – спросил человек в капюшоне.

– Могу, – закивал майор, ничего не понимая.

– Ну, тогда вперед, к свободе.

В тот же миг державшие англичанина уцепили его за ноги и с размаху швырнули в реку. Келли скрылся под водой, вынырнул и зачастил вразмашку к фарватеру. Потом махи стали реже, снова скрылся и исчез. Словно не было.

– М-да, – сказал один из стоявших у парапета. – Хилые у них разведчики.

На следующее утро Орлов позвонил со службы Филатову.

– Давай встретимся в двенадцать, у памятника Долгорукому, нужно пообщаться.

– Нет вопросов, – ответил тот. – Заодно подышим воздухом, погода благоприятствует.

День выдался солнечным, с крыш звонко рушились сосульки, чувствовалось приближение весны. Когда в назначенное время Филатов подошел к памятнику основателю Москвы, Орлов, задрав голову, с интересом разглядывал сзади жеребца князя.

– Почему с такого ракурса? – пожал другу руку.

– Да понимаешь, – ответил тот, – непорядок, – и ткнул пальцем под круп скульптуры.

– Вроде все нормально, – пожал плечами Филатов. – Даже яйца на месте.

– На месте, а не блестят.

– А что, должны блестеть? – вскинул брови приятель.

– Непременно. Был я в прошлом году в Питере, так там у памятника Петра с этим делом все нормально.

– Неужели блестят?

– Ну да. Его коню нахимовцы каждый выпуск драят.

– Иди ты!

– Сам иди, – и оба рассмеялись.

– Так, ладно, это все лирика, – огляделся по сторонам Орлов. – Давай пройдем к Ильичу, там поговорим серьезно.

От памятника они направились назад, к фонтану, отключенному на зиму, спустились на несколько ступеней вниз и оказались в небольшом сквере, окаймленном старыми липами. В центре на высоком гранитном пьедестале сидел грустный Ленин, в подтаявшей лужице чирикали воробьи, а на одной из скамеек бомжи распивали водку.

Миновав их, друзья уселись на дальнюю, закурили, и Орлов, помолчав, сказал:

– Мы нашли твоего заказчика, Валера. Он из МИ-6.

– Ни хрена себе, – поперхнулся Филатов дымом. – Чем дальше в лес, тем толще партизаны.

– Само собой, – хмыкнул Орлов, – вот послушай.

И, вынув из кармана диктофон, вручил приятелю. Тот взял и щелкнул кнопкой. Сначала раздалось легкое шипение, а потом голос Филатова: «Ну, вот и встретились. Ты зачем заказал нашего друга?» – «Какого друга? Я не заказывал», – ответил второй, с легким акцентом и дрожащий. «Не темни, нам все известно». И далее аппарат выдал весь разговор, до обещания отпустить, после чего отклю- чился.

– М-да, весьма ценная информация, я твой должник, – взглянул на приятеля Филатов.

– Ну так забери пленку и используй что надо, только потом сотри. Сам понимаешь.

– Понимаю, – извлек тот кассету, вернул диктофон, а затем спросил: – Насколько понял, вы его после отпустили?

– Естественно, – сделал честные глаза Орлов. – Тебе он больше не опасен, пускай гуляет.

Они немного помолчали, нежась в солнечных лучах, воздух явно прогревался.

– Послушай, Леш, – взглянул Филатов на наручные часы. – Уже почти час, давай вместе пообедаем.

– Давай. А куда направимся?

– В кафе на Художественный проезд, помнишь такое?

– Еще бы. Оно разве сохранилось?

– Да, я туда иногда захожу, тем более что со службой рядом.

– Ностальгируешь?

– Бывает, – вздохнул Филатов.

Это заведение они знали еще со времен учебы в ВКШ и в дни получения стипендии часто навещали – поесть вкусных душистых пельменей и выпить по рюмке водки.

Кафе точно сохранилось и работало. Как в прежние времена, даже интерьер не изменился. Посетителей было немного. Заказали по салату оливье, двойной порции исходящих паром пельменей и графинчик водки.

– Ну что? За успех нашего безнадежного дела? – разлив ее по граненым стаканам, поднял свой Орлов.

– Именно, – звякнул в него Филатов.

Пообедав, расплатились и, выйдя в проезд, закурили.

– Давно был в театре? – кивнул Филатов на тумбу с афишей, извещавшей об очередной постановке «Гамлета».

– Уже и не помню когда, – швырнул в урну сигарету Орлов. – Дичаю понемногу.

Затем, попрощавшись, они разошлись. До новой встречи.