«А я еще на фортуну грешил, – блаженно щурясь от пара, думал он. Мысли лениво перекатывались в голове. – А она опять мне улыбнулась. Все-таки везунчик ты, Григорий, как ни крути. Из босяков сразу в дамки!»

Постепенно парни начали разъезжаться. Гришка сам подошел к бригадиру и спросил:

– Ты о чем-то хотел со мной поговорить?

– Да, нас в пять Костя ждет. Помнишь, он утром на стрелке говорил про Улыбку?

Гришка наморщил лоб и сразу же вспомнил, о чем идет речь. Утром на «планерке» Костя говорил про конкурента – главу другой бригады – Василия Смирнова, авторитета по кличке Улыбка.

– Давай сейчас обсохнем, а в тачке по дороге я тебе все объясню, – предложил Чалый, и Гришке ничего не оставалось, как согласиться с ним.

Они прикончили по последней банке пива и покинули сауну.

– Сегодня ты стал нашим братом, – выруливая со стоянки и напряженно глядя на дорогу, начал объяснять Чалый. – Но, понимаешь, каждый из нас уже много сделал для команды. Ты человек новый, и для того, чтобы чувствовать себя наравне с другими, должен внести свой вклад в общее дело. Согласен?

Парфенов кивнул головой. На душе вновь стало тревожно. Он уже начал понимать, куда клонит Чалый. Под ложечкой противно заныло.

– Да и деньжат приличных заработать не помешает, я думаю. Те, что вчера я тебе дал, уже закончились, наверно?

Гришка кивнул. Деньги действительно растаяли как дым. От трехсот баксов осталось сто рублей с мелочью.

Саня резко сменил тему разговора, и оставшийся путь до «офиса» они болтали на общие темы. Гришка осторожно расспросил про старших и узнал, что Гена сидел пять лет за вымогательство. Костя никогда не сидел, но пользовался в их кругах не меньшим авторитетом.

«Девятку» поставили на заднем дворе. Гришка с Чалым отправились в офис. Костя еще раз пожал руку парням и жестом предложил садиться. За столом, кроме него и Чалого, сидел еще один парень. Возрастом он был года на три постарше Гришки. Его вихрастый чуб упрямо торчал вперед, серые глаза серьезно смотрели на вновь прибывших. Парень сразу вызвал расположение к себе у Гришки, хотя они не перекинулись ни единым словом.

– Знакомьтесь, – предложил Костя, усаживаясь на свое председательское место.

– Вадим, – представился незнакомец, одновременно протягивая руку.

– Григорий, – отрекомендовался Парфенов, отвечая на рукопожатие.

– Санька тебя ввел в курс дела?

– Более-менее, – сдержанно ответил Парфен.

– Да, кстати, тебя можно поздравить, – спохватился Костя и полез в стол. – Вот тебе подъемные, – он дал Парфену конверт. – Тут две штуки баксов. Вот еще ключи от тачки – гоняй! Вот мобильник.

Гришка ошалело принял первое, второе и третье. От Кости не укрылось выражение его лица, и он незаметно для парня усмехнулся.

– Короче, дело в следующем. Улыбка нас совсем зажал, гад. Надо его убрать. Возьмешься? Смотри, дело ответственное! – старший испытывающе смотрел на Парфенова.

Гришка сам не понимал, что в эту минуту творилось у него в голове. За несколько секунд целый фейерверк чувств вспыхнул и погас в его душе. Это был и страх от сознания того, что придется убить человека, такой страх, что возникало желание тут же без оглядки бежать куда подальше из этого дома. В то же время он чувствовал бесконечную гордость от сознания того, что у него теперь будет собственная тачка и куча денег. Неожиданно для себя Гришка испытал и еще одно чувство – боязнь подвести, упасть в глазах Кости и Чалого. Все это сумасшествие длилось всего несколько секунд, и, совершенно не думая, неожиданно для себя чуть хриплым голосом Гришка выпалил:

– Нет, не подведу, будьте уверены.

– Ну и молоток! Ствол тебе вчера Санька дал?

– Я его вернул.

– Возьми другой.

В Гришкиной руке оказался «макаров».

– Умеешь обращаться?

– В армии приходилось. – Гришка хотел сказать, что «ПМ» был его табельным оружием, но постеснялся, что это посчитают хвастовством, и промолчал.

– Ну и отлично, – встал Костя, давая понять, что аудиенция окончена. – Работать будешь с Вадимом. Снимите себе квартиру и осядьте там. Домой не показываться! – строго наказал он парням. – Завтра в десять утра вас жду здесь. Подумаем, как лучше сработать. Уберете Ваську – по десять косых «зелени» на рыло!

«Десять тысяч!» – Гришка не мог представить себе такую сумму. Она казалась ему чудовищно огромной.

– Позвонить домой можно будет? – осторожно спросил он.

– Позвони, но лучше скажи, что куда-нибудь уезжаешь на время, – посоветовал ему Костя, серьезно глядя прямо в глаза.

– Так я и хочу сделать, – отозвался Парфенов.

– Ну, до завтра, – Костя торопился проводить парней. Время свое он ценил.

Санек простился с ними на пороге и остался в «офисе». Вадик и Парфен вышли на улицу.

– Умеешь водить? – улыбнулся одними уголками губ новый знакомый.

– А то! – отозвался Гришка. Он хотел добавить, что у отца есть старенькая «тройка», но опять решил промолчать.

– Ну, тогда выгоняй, – указал рукой Вадим в сторону синей «девятки».

Гришка смутился, подумав, что на радостях даже забыл спросить, какая машина – его.

Глянув на вверенное ему чудо, Парфен невольно отметил, что левое крыло слегка помято, но это нисколько не уменьшило его радости.

Машина завелась с пол-оборота. Выкатив свою ласточку со стоянки, он остановил машину рядом с Вадимом, с улыбкой следившим за его действиями.

– Ну что, погнали квартиру искать? – усаживаясь на сиденье рядом с водителем, предложил он.

– Погнали! – радостно отозвался Гришка. Душа у него пела. О том, что вскоре ему предстоит совершить убийство, он не хотел пока даже думать.

Тачка несла их к центру Москвы. Асфальт дороги летел под колеса синей машины. Гришка чувствовал себя на седьмом небе.

– На перекрестке поверни направо, – негромко попросил Вадим.

Парфенов сбавил скорость и свернул туда, куда ему было сказано.

– Вон видишь вывеску «Народная недвижимость»? Останови у нее.

Когда машина остановилась, Вадим бросил короткое: «Я сейчас», – и торопливо покинул салон. Рысцой подбежал к двери, ведущей в полуподвал, и рывком открыл ее.

Не было его минут пять. Вернулся он не один, а с симпатичной девушкой. Та, усаживаясь, только кивнула головой в знак приветствия и больше на Гришку не обращала ровным счетом никакого внимания. Впрочем, ехали они недолго.

– На Пионерской поверни направо, – распорядилась барышня. – Теперь останови.

«Девятка» остановилась, и Гришка покосился на деловитую мадам. Та тоже косо глянула на Парфенова и повернулась к Вадиму.

– Пусть он в машине сидит. Нечего фонарем хозяйку пугать.

– Гринь, поскучай пока один, – обратился к нему напарник. – Мы быстро.

Парфен кивнул в знак согласия. Девушка достала телефон и набрала номер.

– Зоя Александровна? Мы у вашего дома… Да-да!..

Покосившись еще раз на Гришку, девушка вышла из машины и, дождавшись Вадима, заспешила с ним к стоящей напротив девятиэтажке.

Гришка от нечего делать нажал кнопку настройки и включил радио. Поискав, оставил «Эхо Москвы». Затем достал свой сотовый и набрал домашний номер. Трубку взяла мать.

– Мама, – в горле отчего-то начало першить, – я работу нашел, калым по строительству. Мне на недельку из Москвы уехать нужно, не волнуйся. Я еще позвоню.

Выпалив все это скороговоркой, Парфен сразу отключил связь, не дав матери вставить ни слова. На душе вдруг разом стало гадко.

«Убьешь, предположим, ты этого Улыбку? – задал он сам себе вопрос. – А дальше что? Всю жизнь в бандитах ходить будешь?! Сколько человек ты еще замочить успеешь, пока тебя не поймают или не убьют при задержании менты?»

Едва Гришка стал думать об этом, на душе стало еще хуже. Он понимал, что вляпался по самые уши и выбраться будет нелегко. И самое страшное было в том, что выбираться-то хотелось все меньше и меньше.

Открыв бардачок, Гришка достал пачку «Мальборо» и не спеша прикурил сигарету. Опустив стекло водительской дверцы, выпустил в летний воздух улицы первую струйку сизого дыма.

Пощелкав еще раз кнопками настройки, остановил свой выбор на «Русском радио». Из динамика полилась музыка разбитного шансона.

Парфенов посмотрел на часы и с неудовольствием отметил, что Вадима нет уже почти двадцать минут.

Однако только он вспомнил о новом кореше, как тот вместе с девушкой-риэлтором вышел из-за угла дома.

– Давай Гулю обратно отвезем, затем заскочим в магазин и поедем обживаться! – Настроение у Вадима заметно улучшилось.

Гришка не ответил на это предложение, лишь молча завел двигатель. «Девятка» резво побежала по улице. Высадив у ее фирмы пассажирку, Гришка следующую остановку сделал у супермаркета. Набив всякой всячиной два больших полиэтиленовых пакета, парни полетели обживать снятую Вадимом квартиру.

– Молодец Гулька. Такую двушку подогнала – прелесть. И относительно недорого. Парфен, с тебя двести баксов.

Вскоре они остановились у подъезда той самой девятиэтажки. Бабульки на лавочке тут же принялись обсуждать появление незнакомой машины. Молодые люди разом хлопнули дверцами. Вадим отдал Гришке один пакет, и они отправились в свои пенаты.

Квартира располагалась на восьмом этаже. Гришка первый раз в своей жизни снимал квартиру и потому не мог оценить, хорошая она или плохая. Для него это было просто чужое жилье.

– Телек – супер! Даже видик есть! – восторгался Вадим. – Грузи все в холодильник!

Содержимое принесенных молодыми людьми пакетов на восемьдесят процентов состояло из разнообразной еды и питья. Не забыли они и про выпивку – вечером стоило отметить новоселье.

– Давай передохнем немного и жратвой займемся, – предложил Вадим. Он плюхнулся на диван и нажал кнопку пульта, включая телевизор. Гришка достал из пакета пиво и устроился в кресле…

Позже, уже под вечер, он позвонил Ритке, оставившей ему свой телефон. Через час она вместе с подружкой уже была на квартире. Однако до утра проституток оставлять не стали. Около двенадцати девчонок выпроводили, и молодые люди остались вдвоем.

Покончив с необходимой уборкой, уселись за стол в кухне.

– Ну, вроде неплохо отметили, – сказал Вадим, задумчиво вертя в руках полбутылки «Смирновки».

– Да, – ухмыльнулся Гришка, заметив, с каким задумчивым выражением рассматривает его напарник початую бутылку.

– Давай просто вдвоем посидим, поболтаем? – качнув пузырем, вопросительно глянул на него Вадим. – Кстати, можешь меня Свиридом называть. Меня так в бригаде кличут.

– А давно ты в команде? – поинтересовался Парфенов.

– Третий год, – разливая водку по рюмкам, невольно вздохнул тот.

От Гришки не укрылся этот вздох, но комментировать его он не стал.

– А как все началось, ты знаешь? – неожиданно даже для самого себя спросил он.

– Началось все семь лет назад. У Кости была своя команда – ребята в основном из бывших спортсменов. Рядом со штабом рынок заметил? Как проезжали – слева? Вот оттуда все и пошло. Держали его тогда «хачики», армяне. Да и не важно это. Был у них за старшего такой Ашот… Да, армянин, кажется. Костя с ним рамсить начал, войну открыл, короче. Чего только не было в то время! Вот когда кровушки лилось! Я сам только конец уже застал, мне пацаны рассказывали. У Чалого как-нибудь под пузырек спроси, он тебе такого нарассказывает!

Свирид прервался, прикуривая сигарету. Гришка тем временем снова наполнил рюмки.

Парни выпили, закусили, и Вадим продолжил:

– В общем, дела-то шли не очень. Черножопых пол-Москвы подпряглось за Ашотика. Вот тогда Костя и объединился с Генкой Хворостом. Он уже два года как откинулся. Ребят у него немного было, но он сам в авторитете ходил. Не то чтобы очень крутой, но все же! Костя же никогда не блатовал. Да и не сиделый он, так что на поддержку воров ему не приходилось рассчитывать. Вот Гена – это другое дело. Короче, – налив по новой, закончил свой рассказ Свирид, – теперь уже Ашотику хреново пришлось.

– А где он сейчас?

– Кто?

– Ашотик этот самый.

– Он уже давно, – криво усмехнулся Вадим, – червей кормит. Выходит он из подъезда своего дома однажды, а тут «девятка» несется. Его и еще двоих из «калаша» срубили – даже пикнуть не успели, гады!

Гришка уже устал от разговоров, да и спать хотелось сильно. Откровенно позевав, он заявил, что отправляется на боковую.

– Согласен, – поддержал его Вадим. – Давай остаток разольем – и по люлькам. Выспаться не помешает.

Они допили остатки водки и пошли спать. Вадим устроился в спальне. Гришка улегся в зале. Но несмотря на то, что он был под хмельком, уснуть ему сразу не удалось. Тревожные мысли, что мучили его накануне в машине, опять овладели его умом.

«Сколько человек придется убить? Одного, двух, пять, десять? – Сердце бешено колотилось. – Остановись, пока ты не убил ни одного! Потом поздно будет! Черт, плевать мне на них! – зло сказал сам себе Парфенов. – Мне бабки нужны!» – «А милиция? Если тебя поймают – то все! Кранты!» – продолжал жечь душу внутренний голос. «Других не ловят, почему должны меня поймать! А если поймают – братаны помогут!» – заявив так мысленно сам себе, Гришка перевернулся на другой бок и принялся считать воображаемых слонов. Но сон так и не приходил.

Уснул он только под утро.