В «Золотых ключах»

 
Я так устал, тебя не видя,
Не слыша шум твоих шагов,
Вот, видно, Бог меня обидел,
Не нахожу тех нужных слов.
 
 
Ты если б знала, как печально
Вставать без запахов твоих
И в отголосках комнат дальних
Не слышать тапочек ночных.
 
 
Я брошу все соблазны мира
За встречу новую с тобой,
В пустой неприбранной квартире
Не пахнет близостью былой.
 
 
Халат холодный стынет в ванне,
Никто его не надевал,
От этой обстановки странной
Я в одиночестве устал.
 
 
Вот вдруг придет желанный вечер,
Войдешь ты тихо в этот дом,
От долгожданной этой встречи
Заснем спокойным добрым сном.
 

В Михасе

 
Я забыться хочу, я в стакане вина
Утолю свою боль,
Если тайная встреча сегодня судьбою дана,
Подскажи мне пароль.
 
 
В тихом Михасе ослики сникли одни,
Места нет седоку,
И ушедшие прошлые ясные дни
Навевают тоску.
 
 
Я оттуда бежал, все напомнило мне о тебе,
Здесь бродили вдвоем,
В светлый вечер, как будет угодно судьбе,
Ту печаль отпоем.
 
 
Богоматерь надежды на скальном углу замерла,
И затих ветерок,
Хоть записочка счастья на платье надеждой легла,
Скоро ль выпадет срок?
 

Как просто

 
Просто все, но однако, сложно,
Не сумею тебе сказать,
Так бессмысленно, невозможно
Ждать, надеяться, снова ждать…
 
 
В уголок заберет подушка
Слез остатки, отцветших снов,
И бренчит пустой погремушкой
Звон несказанных нужных слов.
 
 
Лечь как в прорубь, где бело-синий
Над тобою сомкнется свет,
И окутает душу иней,
Заморозит мой сонный бред.
 
 
Были – не были, кто подскажет
В перекрестье земных дорог,
Может, это лишь нам так важно,
Что любовь сохранить не смог.
 
 
Опускаюсь, сползаю в Лету,
Словно кто-то торопит срок,
Нет покоя, и счастья нету.
Как тебя сохранить не смог?
 
 
Мне бы в радость построить церковь,
Помолиться, сколь хватит сил,
Чтобы благостный виночерпий
Душу грешную причастил.
 
 
А пока лишь вино в бокале,
Пальцы мелким листом дрожат,
Жду я, чтобы меня позвали
Те, кто судьбы людей вершат.
 

Рассвет

 
Ты снишься мне каждую ночь,
Ты грезишься в утренней дымке,
Где первого снега пушинки
Кружатся, в бессилье помочь.
 
 
Так осени близок излом,
То дождь за окном, то поземка,
И ветер выводит негромко
Печальный мотив о былом.
 
 
А утро в рассвете своем
Так тягостно время свивает…
Но кто мне сейчас нагадает,
Когда же мы будем вдвоем.
 
 
И дни как похмелье идут,
То бредом, то в проблеск сознанья,
Отчаяньем, глухим состраданьем,
Как будто их тайно крадут.
 
 
От близкой до дальней стены
В смятенье шагаю устало,
Так много прошло и так мало,
Так встречи с тобою нужны…
 

Прошедший день

 
Что ж так быстро часы бегут,
Вот и день в темный сумрак пал,
За окном в серой дымке луг,
Как и я, с сединою стал.
 
 
Не порвет тот порочный круг
Ни волшебник, ни добрый маг,
То ли я тебе злобный друг,
То ли я тебе добрый враг.
 
 
Выстилает в душе тоска
Непонятные «почему»,
Сорок лет, словно горсть песка,
Просочились, как – не пойму.
 
 
Не порвет тот печальный круг
Ни волшебник, ни добрый маг,
То ли я постаревший друг,
То ли я постоянный враг.
 
 
Гулкий отзвук твоих шагов
Стал тревогою для меня,
Темный груз равнодушных слов
Канул в призрак сырого дня.
 
 
Не порвет тот печальный круг
Ни волшебник, ни добрый маг,
То ли я неудачный друг,
То ли волей чужою враг.
 
 
Ночь спасением тишины
Дремой сонною окружит,
Отголосок моей вины
Слышен в грусти твоих обид.
 
 
Как порвать тот порочный круг,
Чтоб волшебник и добрый маг
Стер печаль от былых разлук,
Чтобы друг был я, а не враг.
 

Одиночество

 
И от чего так избавиться хочется?
От постоянной тоски одиночества,
Хмурого утра, курения раннего,
С бьющимся сердцем звонка ожидания,
Трубки глухой, телефона застывшего,
Голоса, долго который не слышу я,
Чуткого сна, на подушке мучения,
К Богу мольбы, чтоб послал мне терпения,
Ждать, что простишь ты грехи мои прошлые,
В тихом смиреньи желать невозможного.
 

Прошение

 
Вот за ветки дерев
      серп прозрачный луны зацепился,
Я из церкви иду,
      где воскресный молебен свершился,
И в предутренней мгле,
      где прохожих совсем не видать,
Я тебе
      по большому секрету хочу рассказать,
 
 
Что люблю, что страдаю,
      что очень мне в мире тревожно,
Что мучительно знаю,
      мне жить без тебя невозможно,
Каждый день проживая
      в бессмысленном беге судьбы,
Я тебя призываю:
      в последний мне раз помоги.
 
 
Я усталым ложусь,
      я себя поднимаю устало,
Горьких слез не стыжусь,
      мне ведь нужно так много, так мало.
Часто снится мне сон:
      вот стою на перроне вокзала,
Но отцеплен вагон
      и билета в него не досталось.
 
 
Не понятно,
      куда укатился состав без вагона,
И слоняюсь я грустно
      по краю пустого перрона,
Чтобы поезд с моею отставшей
      поклажей свести,
Мне, наверно,
      по шпалам придется вдогонку брести.
 
 
Постоянно рисково
      сверяю себя на излом,
Не хожу я дорогою гладкой,
      все острым углом,
И за гранью того,
      чем я в мире живу и дышу,
Возвращайся скорее,
      об этом я очень прошу.
 

О главном

 
Давно мне перестало так везти,
Судьба внезапно повернулась боком,
И резкий звук прощального «прости»
По нервам бьет, как оголенным током.
 
 
Вновь пред тобою тщетно я винюсь,
Вновь полагаюсь на твое терпенье,
И в душу заглянуть к себе боюсь,
Лишь пишутся в тиши стихотворенья.
 
 
С тобою исчезает прежний мир
Любви, сомнений, радостных желаний,
В разлуке одиночества квартир
Не слышишь покаянных ты признаний.
 
 
Не веришь ты и в искренность мою,
Раскаяние для тебя не важно,
Вот я у края пропасти стою,
Так тяжко жить и броситься так страшно.
 
 
Вину свою мне тягостно носить,
Как будто вдруг раскрыл глаза впервые,
Хожу я в церковь душу исцелить
И искупить грехи свои былые.
 
 
Переживая, что случилось, вновь,
Молить о всепрощенье не устану,
Надежда, вера, мудрость и любовь
Мне в трудный час поводырями станут.
 

Новый год

 
Наступил Новый год, не шумит спозаранку,
Порошит легкий снег по уснувшей земле,
И прилег на бочок в теплый снег на полянке
Мир покойный, нуждаясь в душевном тепле.
 
 
В красных ягодах в белом наряде рябины
На мороз посылают сигнал январю,
В доме тихо, за стенами стынут картины,
Я на елочку с ангелом грустно смотрю.
 
 
Добрый ангел трубит в золотую фанфару,
Крылья красные в блестках, как капли росы,
Для него все равно, новый год или старый
Отбивает над миром немолчно часы.
 
 
Прошлый год заплуталыми тропами вился,
Мне бы раньше понять, что совсем я не прав,
В белый снег за окном грустным сном погрузился
Свитый гибкими лозами темный жираф.
 
 
Одиноко брожу в рассуждениях сложных,
Может, тот, кто мне нужен, меня позовет,
И в январской тиши лишь надеяться можно,
Что течение времени боль унесет.
 
 
Старый год в лихолетье ушел попрощаться,
И оставил в наследство мне груз непростой,
Но надежда живет, хоть непросто признаться,
Что, возможно, ты снова вернешься домой.
 

Рассвет в Сент-Квентине

 
Как этот рассвет меня больно мучает
И темного камня глухие лица,
В небо вонзились трубами колючими
Крыши в чешуйчатой промокшей черепице.
 
 
Сегодня и птицы не запели рано,
Тишь гробовая в восемь часов,
Туман растравляет больные раны,
Затянувшиеся за ночь от неприкаянных снов.
 
 
Коробки домов утюгами грубыми
Еще затаились в глубоком сне,
Вот дерева остов с ветвями обрубленными
Взывает к спасенью в грядущей весне.
 
 
И петли жизни пытаясь распутать,
Что за годы завязаны были судьбой,
Опускаются невольно от отчаянья руки
Без помощи и наставлений твоих, Боже мой.
 
 
Лишь годы скатив по горе Поклонной
Я стал понимать, как ты мне нужна.
Свечами горят за решеткой балконной
Два кем-то рано зажженных окна.
 

О любви

 
Я понял, что исчезла вдруг любовь,
Ушла куда-то и запропастилась,
Не знаю, как же это вдруг случилось,
Я жду, когда она вернется вновь.
 
 
Не просто проживались эти годы,
Не раз ее я в жизни предавал,
Но связывали нас ее приходы,
Когда любовь в отчаяньи призывал.
 
 
Как объяснить тебе, что жил одной
Надеждой, несмотря на все сомненья,
Что в этой жизни, сложной и земной,
Любовь нам возвращает провиденье.
 
 
Устала ты от прихотей моих,
Поступков злых, неправедных решений,
Ответ держать придется за двоих
И лишь просить о новом примиренье.
 
 
Не сможет стих, что создан для тебя,
Разубедить, что вновь я грешно каюсь,
Что совестью терзаясь и скорбя,
В любви ушедшей вновь тебе признаюсь.
 
 
Прости за сумрак, что возник вокруг,
За слепоту и тягостность поступков,
Разрушивших надежный теплый круг
Душевной доброты явлений хрупких.
 
 
Чудесного нам, грешным, возвращения
Я буду неустанно призывать
К былой любви. И терпеливо ждать,
И вновь просить тебя о всепрощеньи.
 

Соловьи

 
Соловьи над Раменкой поют,
Нам с тобою вместе бы их слушать,
Трелью завораживают душу,
По весне елей любовный льют.
 
 
С этим пеньем хочется застыть,
Загадать заветное желание,
Замереть в чудесном ожиданьи
И слегка о прошлом погрустить.
 
 
Вспомнится зеленоградский сад,
Где шумели липы вековые,
Как гнездились в кроны их глухие
Птичьи стаи много лет подряд.
 
 
Наш просторный деревянный дом,
Крытый дранкой, с брёвнами седыми,
В две террасы, с окнами простыми,
Погружённый в летний тихий сон.
 
 
Проседью туман в полях застыл,
Соловей закатывался трелью,
И негромким отзвуком, свирелью,
Вторил соловью весь птичий мир.
 
 
С тёплым светом оживёт сирень,
Звонко льются с крон деревьев звуки,
Тянутся, спеша, друг к другу руки,
Чтоб в согласьи приближался день.
 
 
Так меняет время белый свет,
Соловей зеленоградский в мае
В памяти у Раменки всплывает
Отзвуком давно прошедших лет.
 

К ангелу

 
Может быть нехоженой тропою,
В этот иль грядущий новый год
Белый ангел золотой трубою
Нас с тобой друг к другу призовет.
 
 
И склоняя серебристый локон
К нашей приключившейся беде,
Он прошепчет, что наверно б смог он
Примирить нас в непростой судьбе.
 
 
«Так годов поток неумолимый
Разводил вас много лет подряд.
Вспомните, как были вы любимы,
Как любили столько лет назад.
 
 
Как сжимались руки в сладкой боли,
Как сближались руки и тела,
Как не по своей, а Божьей воле
Вас судьба друг к другу привела.
 
 
Несть числа минувшим пораженьям,
Все обиды в горсти не собрать,
Но назло всем горестным сомненьям
Вы должны судьбу свою принять».
 
 
Помолясь без гордости и боли,
Душу к вечной жизни береги,
По своей и доброй Божьей воле
Светлый ангел, грешным помоги.