Из «Залпа» в 1966-м была создана команда «СКА-Хабаровск», которую после открытия ледового дворца на стадионе им. Ленина возглавил Н. К. Голубев. Николая Константиновича, огромного фаната и патриота хоккея, по хабаровским меркам можно было сравнить с самим А. В. Тарасовым. Именно таковым для Хабаровска он и являлся. Он полностью применял учение А. В. Тарасова, был крут, не щадил ни себя, ни подопечных «спартанцев». На тренировках в СКА ему не было равных! Он под кальку ежегодно перенимал на вооружение все тренировки Анатолия Владимировича, а затем внедрял на своих подопечных. Другая команда СКА, играющая в русский хоккей, в те годы была очень популярной в Хабаровске. Команда выступала в высшей лиге и неоднократно становилась то серебряным, то бронзовым призером, и безусловно, «мячик» по популярности превосходил «шайбу» на две головы. Но «шайба» была более зрелищной, более боевой, более современной и по популярности в стране превосходила «мячик».

Юрий Иванович Зайцев в деталях рассказал мне историю хабаровского хоккея, которым я интересовался все больше и больше, стал приглашать меня на игры хоккейной команды СКА. Я заражался хоккеем с шайбой все сильней, даже стал чаще брать клюшку для хоккея с шайбой, ведь первые годы мы больше играли в мяч. В одиннадцать лет я даже играл за команду «Рассвет» в хоккей с мячом на приз детского парка. И во дворах был популярен «мяч».

Вскоре у меня появились «бульдоги». Настоящие хоккейные ботинки и лезвия «Экстра» я старательно скрепил не клепками, а болтиками. (На трудах у Самохи к четвертому классу уже неплохо овладел техническими навыками и даже выставлял свои экспонаты на краевых выставках.) Коньки кропотливо точил дома большим круглым бруском. А на льду Дворца спорта СКА играла команда Н. К. Голубева и своей игрой и самоотверженностью привлекала большое количество зрителей.

Результаты работы Н. К. Голубева трудно переоценить. Своей командой он обыгрывал ЦСКА (второй состав), сборную Японии, возглавлял сборную РСФСР, команду СКА во второй лиге класса А. Благодаря профессионализму Николая Константиновича команда мастеров появилась и у нас. До этого были просто физкультурные коллективы: собрались на турнир – разбежались. А тут стали тренироваться на постоянной основе. Появилась команда мастеров по хоккею. Будучи хабаровчанином, Николай Константинович в детстве и юности хоккеем не занимался, да и на коньках не катался! Был воспитанником духового оркестра, играл в волейбол. В юности работал спасателем на центральном пляже.

Он был хорошо сложен, атлетичен, физически развит и поступил в Омский институт физической культуры. Успешно его окончив, был, как дальневосточник, направлен на работу во Владивосток тренером хоккейной команды «Океан». Команда состояла из хоккеистов, которых призывали служить в ВМФ на три года. Н. К. Голубева бог талантищем не обидел, он ко всему относился серьезно и со свойственным ему фанатизмом взялся за хоккей. В сезоне 1965/66 он вывел «Океан» в финал первенства РСФСР. А в 1966 году в родном Хабаровске открылся Ледовый дворец, и Н. К. Голубев возглавил СКА Хабаровска.

Так как «Океан» занял четвертое место в первенстве и получил право выступать в чемпионате СССР в классе Б, была создана дальневосточная зона класса Б первенства СССР. Благодаря Голубеву и «Океану» на Дальний Восток пришло первенство СССР, а это уже профессиональный хоккей со строгим календарем, с разъездами и финалами! Это совсем другая история!

«Спартанцы» Н. К. Голубева, 5-й сверху Геннадий Цыганков, неоднократный чемпион Европы, мира, Олимпийских игр

Н. К. Голубев управляет игрой «спартанцев»

О Николае я слышал многое, но близко знаком с ним не был. Позже мой старший друг и коллега С. Н. Сергеев, работавший вместе со мной со сборной Хабаровского края, много рассказывал о работе Голубева во владивостокском «Океане». Сергей был призван из Горького, во Владивостоке служил и играл под началом Голубева. Он и рассказал, как из чемпионов по преферансу Тихоокеанского флота Николай Константинович сделал чемпионов по хоккею. «Выше его я никого не встречал», – говорил Сергеев. Сам он спустя годы стал старшим тренером «Водника» (Ванино), работал там долгое время и помогал мне со сборной Хабаровского края. Именно Н. К. Голубев подготовил и передал в ЦСКА и сборную СССР Геннадия Цыганкова.

О тренерском таланте Голубева рассказывал мне и В. А. Егоренко, много лет игравший под руководством Николая Константиновича. Д. И. Дьяков, в 60-70-х годах ведущий «Спортивного дневника» на Хабаровском телевидении, вместе с Голубевым окончил Омский институт физкультуры, и их теплые отношения служили на благо хоккея, а Н. К. Голубев был частым гостем на хабаровском ТВ.

Это популяризировало хабаровский хоккей. И я сам с огромным вниманием просматривал эти телепередачи. Они часто встречались: после каждого сезона Голубев вместе с командой приходил на телевидение, они делились успехами и планами. Работавший с ним на тренерском мостике В. А. Егоренко прошел путь от рядового игрока до начальника команды «СКА-Хабаровск», ставшей в 1980 году чемпионом ВС СССР в Хабаровске. Сам Анатолий Тарасов высоко ценил тренерскую работу Н. К. Голубева: «Ты езжай к Коле», – говаривал он В. А. Егоренко, когда надо было решить проблему.

Сборная РСФСР под руководством Н. К. Голубева на турнире в Японии

Геннадий Цыганков (справа) – двукратный олимпийский чемпион, шестикратный чемпион мира и Валерий Харламов

Слышал я отзыв и от В. Л. Братухина, правда, тут другое. «И что ж ты, Вова, не расскажешь о Голубеве?» – спросил однажды у него. А он, мол, больное самолюбие не позволяет, Голубев мне «сливу» на носу закручивал. «Да он тебе рубильник включал, – говорю, – чтоб хоккей в тебе загорелся. А то что из тебя бы было? А так еще 7 лет после Голубева в Кавалерово поиграл, на пенсию себе заработал, неблагодарный тип».

В жизни мы – друзья, но на поле – соперники. И далеко не все созидатели. Голубев не был моим другом, но он великий созидатель. Фанат хоккея, по местным меркам он являлся «хабаровским Тарасовым» – отцом хабаровского хоккея.

Многих подопечных Голубева в своей многолетней тренерской жизни я встречал, так все они заявляли, что до последнего играли на «голубевской физике» и отношении к хоккею, которое он привил. Н. К. Голубев – несомненно, легенда хабаровского хоккея, и подвиг его для Хабаровска неоценим. Я лично многое у него взял на вооружение. И горжусь, что многому у него научился, многое перенял. Он достоин памяти, он – настоящий заслуженный тренер РСФСР, хотя бы посмертно! Только за Геннадия Цыганкова он был обязан получить это звание. Но, увы.

Когда я вспоминаю те дни, то понимаю, как много определила окружающая нас среда. Например, в нашем доме проживала баба Маша. Она – золотой человек, по своему почину приводила в порядок территорию. Мы звали ее «богиня двора». С раннего утра до позднего вечера она занималась этой тяжелой, неблагодарной работой: мела, скребла, прибирала. Когда выпадал обильный снег, баба Маша брала в руки скребок и лопату. (Баба Маша прожила до глубокой старости и всегда оставалась на боевом посту. Таким людям надо при жизни золотой памятник ставить за трудовой подвиг. Ведь труд дворника – тяжкий, физический!) Я и мои товарищи всегда присоединялись к ней. Это была своего рода физическая подготовка. Совместный труд сплачивал нас, появлялось, воспитывалось чувство взаимовыручки – вот на таком бытовом уровне. Оно потом тоже проявлялось, ведь хоккей невозможен без взаимовыручки, без чувства команды. Что греха таить, я до сих пор с удовольствием убираю снег – чтобы размяться как следует.

Зимой, накануне Олимпиады в Гренобле, случилось событие, ставшее для меня историческим. Собственно, с этого и началась эпопея с хоккейной коробкой. В соседнем доме жил Анатолий Степанович Иванников. Мы слепили во дворе снеговика. И что-то я не поделил с его дочерью Ольгой. Это произошло на глазах отца. В том конфликте я был не прав, и Степаныч с той поры начал гонения на наглеца. Эта эпопея длилась несколько месяцев, но все попытки Степаныча были тщетными. Тогда он изменил тактику. Однажды, когда я гулял во дворе, он вышел на балкон и пригласил меня: заходи, мол, если такой смелый. Степаныч был крут, у взрослых нашего двора пользовался авторитетом.

Меня его предложение подкупило, да и отступать было не в моем характере. Правда, друзья принимать предложение не рекомендовали. Поднявшись на третий этаж, я остановился перед 49-й квартирой. Степаныч открыл дверь: «Молодец, не струсил. Ну заходи». И я зашел.

Меня встретили очень гостеприимно. Конечно, я извинился за свой поступок. С того разговора Олины родители на долгие годы станут моими друзьями, а Анатолий Степанович уже через год практически заменит отца. Дружба со Степанычем придавала мне особый статус. Был он одним из лидеров среди взрослых, этакий «решала», остер на язык и очень деловит. Для него не существовало неразрешимых вопросов. Эта жилка от него перешла ко мне. Степаныч был человеком слова: сказал – сделал. И, естественно, наша дружба с ним дорогого стоила. У него я учился решать проблемы, находить выходы из безвыходных ситуаций, зарабатывать деньги и, конечно, трудиться. Он был хороший семьянин и хозяин.

В том памятном разговоре он поинтересовался: чем нам, детворе, помочь. Я ему и выпалил, что в соседнем дворе каток зимой заливают, а у нас летом волейбол, а зимой «пятачок» пустует. Степаныч дружил с домкомом дядей Лешей, без чьего благословения каток не зальешь. А тут еще и 1968 год, Гренобль, сборная СССР – чемпион, Степаныч – страшный «болела». Он заверил: каток будет.

И точно. В сезоне 1968/1969 каток во дворе появился. Это был пятак размером 10×20 метров, смонтированный силами Степаныча и домкома. И мы, ребятня, ежедневно за ним ухаживали. Это было наше большое детское зимнее увлечение. После школы, сделав уроки, мы сразу бежали на каток и гоняли на нем до ужина. И, конечно, играли в хоккей. Организацию катания и подготовку льда я взял на себя.

Здесь я оговорюсь. Обычным подростком я все же не являлся. Так сложились семейные обстоятельства, что мне довелось довольно рано повзрослеть. В 11 лет я фактически стал главой семьи, ушел отец. Сестра улетела учиться в Москву, работала одна мама. Стыдно было просить у нее 20 копеек даже на обед в школе. Мне пришлось впрячься и помогать ей вполне по-взрослому. Я красил фасады и заборы, разгружал хлеб и хозтовары, чинил с бригадами взрослых мужиков крыши. Не гнушался никакой работой. У старших я учился трудовой смекалке, постигал жизнь уже не по рассказам, а на себе. Это и формировало меня в более взрослого человека среди ровесников. Помогал с калымами и Степаныч.

Жизнь формировала из меня созидателя. Среди сверстников я был лидером с малых лет.