2

Георгий Зюков сидел за рабочим столом и пил кофе. Поганое пойло идеально подходило под определение «оно», но делать нечего – свой (а пил он только «Моккону») закончился, а этот дал охранник. Гадость редкая, но приходится пить, без кофеина мозги совсем отказываются работать. А извилины сейчас ой как нужны. Без них никуда.

На столе лежал ворох бумаг – в основном опросы свидетелей. Прямых свидетелей по этому делу не оказалось, лишь косвенные – кто-то слышал крик вдалеке, кто-то видел движение теней. Майор Гвоздев требовал хотя бы каких-то результатов расследования, но пока ничего особого не вытанцовывалось.

В кабинет вошёл оперуполномоченный Саша Дроздов, длинный, как жираф, и худой, как велосипед. Фамилия у него самая обычная, но ближе к пасхе парня всегда дразнили: «Ну что, Дрозд, яйца покрасил?». Или пели песню:

Я тебя разлюблю и забуду,

Когда в пятницу будет среда,

Когда вырастут розы повсюду

Голубые, как яйца дрозда.¹

Но Дрозд на этих оболтусов не обижался. А иногда даже подпевал:

Никогда! Пара-рара-рам парара-рарам.

Никогда! Пара-рара-рам парара-рарам.

– Есть что-нибудь? – спросил Георгий, отложив чашку с гнусным кофе, про который можно сказать «оно».

Дрозд отрицательно покачал головой. За целый день так же, как и Маршал, умотался и теперь мечтал о том, чтоб вернуться домой, залезть в горячую ванну и просидеть там до Судного дня.

Такое преступление и для мегаполиса показалось бы ужасным, а для тихого городка и вовсе… Самый обычный летний вечер. Маленький провинциальный городок, все развлечения в котором – это танцульки в ДК и вечерние прогулки в дендропарке. Люди гуляли, разбившись по парам, стараясь не мешать друг другу. И никто не увидел, кто убил бедного парня.

– Ничего нового я не узнал, – сказал Дрозд, кидая на стол бумаги. – Все то же самое. Все работники парка говорят об одном. Слышали, как кричит мужчина, орал минуты две, не дольше. Ну, решили, что кто-то с перепою безобразничает. Полицию вызывать не стали. И еще охранник сказал, что почудились звуки, уже после того как погибший перестал кричать. Будто кто-то продирается сквозь кусты. Треск веток, шум. А нашли тело уже утром во время обхода.

– И через кусты мог ломиться убийца, – Маршал поставил чашку с недопитым кофе на стол.

– А кто же еще? На самоубийство не очень-то и похоже. Суицидник, разрывающий себя на части – это было бы нечто. А у тебя что-нибудь есть?

– А я, дорогой мой друг, нашел человека, который вполне мог быть убийцей.

Маршал подробно рассказал о разговоре с главврачом больницы, о встрече с Корепановой, о ее беседе с шизофреником и его матерью.

Дрозд вскочил со стула.

– Да это точно он! Говоришь, здоровый, как Геракл?

– Я сам его не видел, – признался Георгий, – но врач описал именно таким. И еще у пациента шизофрения, но вроде бы в пассивной форме. При обострении может быть очень опасным. Он, понимаешь, думает, что за ним охотится КГБ.

Саша продолжал стоять, опершись руками о стол.

– Алиби у него нет, нам известно, что он побывал в парке во время убийства. Чего еще ждать?

– У него нет алиби, а у нас нет улик, – урезонил товарища следователь. – Надо искать.

– Кто ищет, тот всегда найдет! – Дрозд снова сел на стул и закурил.

Маршал разозлился.

– Слушай, ты, Шерлок Холмс, ты знаешь, что искать надо? Я вот – не знаю. Много у нас было таких дел уголовных? Одно убийство по пьяной лавочке, да и то убийца сам сознался и раскаялся. А тут такая мутотень, не знаешь, с какой стороны подойти. Да и улик мы уже не найдем – там с утра толпа врачей, да и мы сами, все улики в землю втоптали. Сыщики, блин.

– Ну что можно сделать? – Дрозд выпустил в потолок струю дыма.

– Нужно установить наблюдение за домом Кузьмина. Отправь туда вечером Сивцова и Севастьянова. Пусть будут в гражданке и не маячат перед окнами. У Кузьмина мания, если увидит чужих людей, да еще и в полицейской форме, решит, что агенты КГБ снова на след напали.

Дрозд хохотнул.

– КГБ! Надо же такое придумать!

Георгий стал инструктировать оперативника:

– Значит так, сегодня же вечером двух людей отрядим. Думаю, не обязательно целую ночь там сидеть, до полуночи хватит. Примерно с десяти до одиннадцати наш клиент выходит на прогулку – людей боится, и потому гуляет, когда народу мало на улице. И пусть проследят за ним, особенно если к парку пойдет. Говорят, убийц тянет на место преступления.

Саша принял задание и сказал:

– Сейчас свяжусь с ребятами, объясню задачу.

– А завтра с утра нам надо еще раз осмотреть парк, – заметил Маршал.

– Там уже все убрали, ничего не осталось.

– Ну, может быть, что-нибудь и найдем.

– А ты не мог бы без меня это сделать? – попросил Дрозд.

– А чего так?

– Я обещал дочку в зоопарк сводить.

– А у нас разве есть зоопарк? – удивился Георгий.

– Теперь есть. Передвижной зоопарк приехал, у торгового центра шатер поставили. Ленка хочет на крокодилов посмотреть.

– Ну ладно, – согласился Маршал. – Дети – это святое. Я и сам могу с утреца в парк заехать. Расскажешь, кого там увидел. Может, там и дрозды тоже есть.

С сумерками разъехались по домам. На половине дороги Маршал надумал все-таки осмотреть парк сейчас, не дожидаясь утра. Когда оставил машину у входа, уже стемнело, солнце ушло за горизонт. Георгий увидел небольшую афишу, наклеенную на фонарном столбе – яркий плакат, цветастый, как рубашка туриста на южном пляже. Шапка, написанная большими жёлтыми буквами, гласила: «ПЕРЕДВИЖНОЙ ЗООПАРК». Чуть ниже разноцветными буквами меньшего размера написано: «Тигры, крокодилы, зебра, огромные питоны и орангутанг. Можно потрогать руками. Ежедневно с 10:00 до 19:00. Билеты можно заказать по телефону… адрес…».

«Надо же, – подумал Георгий. – Столько лет живу здесь, ни разу у нас зоопарков не было. А тут сразу и тигры, и питоны, и даже орангутанг».

Вошел через центральный вход, пройдя под ажурной аркой с надписью «Дендро…арк». Буква «П» отвалилась несколько лет назад, да так и не вернули на место. Полгода стояла, прислоненная к забору, а затем кто-то сдал ее в металлолом.

Народу было немного, хотя в это время здесь гуляют целыми семьями. Вчерашнее событие напугало весь город. Единственные карусели на площадке у памятника Мичурину, не работали, но обычно к ним выстраивается очередь. Не слышался скрежет железа и лязг цепей, не смеялись дети. Лавочки пусты, лишь на двух сидели три человека.

Маршал взял курс на пруд. Зажглись фонари, неярко освещая пешеходные дорожки. Обогнул озерцо, в котором еще плавали несколько белых лебедей, и выбрался к месту убийства. Фонарь напротив не горел, а свет остальных и вовсе терялся в густой листве – стоило сойти с дорожки, и все вокруг погрузилось во тьму.

Маршал достал из кармана телефон и включил фонарь. Рассеянный луч света почти ничего не освещал. Земля под ногами вся в рытвинах – можно и ноги переломать. Споткнувшись о корягу, выронил телефон, и тот упал экраном вверх, и снова стало темно.

«Еще не хватало телефон тут потерять!» – Георгий выругался, присел и принялся шарить руками в траве. Когда надежда найти телефон растаяла, пальцы нащупали пластиковый корпус.

Дальше двигался осторожно, крепко зажав смартфон в кулаке и перешагивая через выступающие из земли корни. Ветки деревьев то и дело били по лицу. Экая глухомань, а еще в центре города. Вспомнился старый американский фильм «Парк Горького». Там тоже об убийство в парке, тоже заросли такие густые.

Вскоре он был у места, где вчера распрощался с жизнью человек. Траву успели скосить – еще утром все здесь было покрыто запекшейся кровью. Сигнальные ленты, ограждавшие это место по периметру, уже сняли.

«Эх, надо было сразу все получше осмотреть. Тоже мне, следователь! – пожурил сам себя. – Деревенский сыщик, блин!»

Маршал остановился и осмотрелся. Огромный старый дуб тихо шелестел листвой на легком ветру. Сквозь ветви деревьев пробивался блеск Луны. Удобное место выбрал убийца. Но какого черта погибший забрел сюда почти в полночь? Может быть, он знаком с убийцей и тот заманил его сюда? Но версии на эту тему можно строить, когда будет известно имя жертвы.

Маршал присел на корточки и, подсвечивая телефоном, стал внимательно осматривать остатки травы. Хотя бы бычок сигаретный найти, уже ниточка! Но нет, ничего. Да и при таком освещении разве чего найдешь? Лучше бы завтра. А можно уже и вообще не приходить, слишком поздно.

Опустившись на одно колено, продолжил бессмысленный осмотр, время от времени меняя диспозицию. Никаких улик здесь не найти. Поняв тщетность усилий, поднялся и отряхнул брюки. За спиной послышался треск ветвей и раздался громкий окрик:

– Что это вы здесь делаете?

Маршал оглянулся, и в лицо ударил яркий свет галогенного фонаря.

– Я осматриваю место преступления. Я из полиции.

Он не мог разглядеть стоявшего человека, фонарь слепил глаза.

– Стойте где стоите! – сказал человек. – Я вызвал полицию! В моих руках шокер!

– А в моих руках служебное удостоверение, – Маршал сунул руку в карман.

– Руки! – воскликнул незнакомец. – У тебя там оружие!

Георгий не стал дразнить дракона и развел руки в стороны.

– У меня в кармане удостоверение, а не оружие. Я следователь. Если вы перестанете светить мне в глаза, то можете его рассмотреть.

– Этих удостоверений я и сам могу на принтере напечатать с десяток. Не двигайтесь! Полиция уже едет!

Человек был на взводе. Тут уж лучше не спорить, а то можно испробовать, каково это – семьдесят-девяносто киловольт. Не полицейский шокер, конечно, но и мощности гражданского будет достаточно. А если растянуть удовольствие на 2-3 секунды, то и в нокаут отправит.

Не мог разглядеть, что за шокер в руках у охранника – стреляющий или контактный. Георгий не был ни Брюсом Ли, ни Рэмбо, не обладал ни особой силой, ни приемами боевых искусств, и вряд ли успел бы отнять электрошокер.

– Шокер опустите, а то нечаянно кнопочку нажмете.

– И не подумаю! Не двигайтесь, а то всажу.

– Я не двигаюсь, – продолжал миролюбиво говорить Маршал. – Я следователь, понимаете? Пришел осмотреть место преступления.

– В темноте? – недоверчиво спросил незнакомец. – Вчера тут тоже один такой ходил! Тоже, наверное, себя следователем называл.

– Присесть можно? – спросил Георгий. – Замучаюсь тут стоять, пока полиция приедет.

Человек напротив ненадолго задумался.

–Можно. Но медленно!

Маршал присел на толстый корень и прислонился спиной и затылком к дубу. Где-то в недрах головы появилась боль.

– Если вызвали полицию, то они быстро приедут, – сказал он. – После вчерашнего-то.

– Я уже вызвал, едут! Не дергайтесь, шокер у меня мощный, – человек помахал шокером.

– Охотно верю. И настоятельно рекомендую опустить, мало ли чего.

– Ага, разогнался! – Длинная дубина электрошокера приблизилась к лицу Георгия. – Палец на кнопке держу. Чуть что – шарахну мало не покажется, маньяк проклятый!

– Я не маньяк, я следователь, – пытался объяснить Маршал. – Зюков моя фамилия. Да, кстати, угрожая шокером сотруднику полиции, вы совершаете противоправное действие. Нападение на сотрудника полиции влечет за собой возбуждение уголовного дела по статье 318.

– Не заговаривай мне зубы! – воскликнул охранник. – Вот сейчас полиция приедет, и разберемся, кто кому угрожал и кому статья предназначена!

Маршал почувствовал стук, будто кто-то ударил по стволу дуба толстой палкой. Не услышал, а именно почувствовал затылком. Затем еще один раз и снова два. А потом послышался тихий деревянный скрип, словно дерево за его спиной стало изгибаться под порывами ветра. Он дернулся и оглянулся.

– Не двигаться, я сказал! – голос сторожа сорвался почти на визг.

– Я не дви… – в этот миг охранник резким движением ткнул шокером в плечо.

«Значит, все-таки контактный», – подумал Маршал, теряя сознание и слыша, как где-то рядом заливается полицейская сирена.