Цитаты из книги «Удивительная история русского предпринимательства»

В конце 1880-х фирма Шустова совершенно прекратила выпуск хлебного вина и полностью перешла на наливки и ликеры. Предпринимательское чутье Николая Леонтьевича сработало безошибочно: вскоре царское правительство ввело государственную монополию на производство водки. Наливки давали неплохой доход, но все равно это для настоящего предпринимателя было мелко. Надо было срочно искать новые точки приложения сил и капиталов.

До Шустова рекламодатели обращались к обществу как просители, Шустов же учил сыновей требовать. «Покупатель нам не друг, – внушал он своим детям, – он нам слуга и хозяин. Как слугу мы должны научить его покупать то, что выгодно нам, а как хозяина должны научить требовать в магазинах, чтобы им продали то, что нам выгодно. Поэтому лучшей рекламой будет написать не „спрашивайте в магазинах наливки Шустова“, а „требуйте везде шустовские наливки“».

в наше время многим знакомы такие напитки, как «Зубровка», «Спотыкач», «Рижский бальзам», «Запеканка», «Нектарин», «Рябина на коньяке». Все эти наливки и настойки вот уже более ста лет выпускаются на основе рецептов и технологий, запатентованных в свое время Николаем Леонтьевичем Шустовым. Более того, «Рябина на коньяке», или просто «Рябиновая», считалась фирменным напитком Торгового дома. Ее бутылки вытянутой конусообразной формы украшали витрины всех шустовских магазинов, а их к концу XIX века было (как по Москве, так и вообще по Руси) уже множество, причем оформляли витрины везде одинаково – в центре стояла большая бутыль, в три раза больше, чем обычная, а вокруг нее выстраивались шеренги бутылок обычных.

фирма стала постепенно переходить с хлебного вина на различного вида настойки, наливки и ликеры.

К тому времени у компании «Шустов с Сыновьями» были уже и склады, и собственный магазин в доме предпринимателя Заводова.

Первым предприятием молодой фирмы стал водочный завод, расположившийся в бывшей кузнечной мастерской на Маросейке. Накопленных родителями денег еле хватило на то, чтобы поставить перегонный чан и нанять троих рабочих. Хозяин знал толк в хорошей водке и прекрасно понимал, что если он будет гнать пойло низкого качества, коим была залита тогда вся Россия, то долго его заводику не протянуть. Конечно, свои деньги (и даже с немалым барышом) он все равно бы отыграл, но репутацию фирмы испортил бы навсегда. Поэтому за качеством производимого напитка Николай Леонтьевич следил строго. Так же, как за трезвостью своих рабочих. Однако на одном только качестве поднять предприятие было нелегко. Рядовой обыватель про новую водку знал крайне мало и предпочитал ей знакомые уже марки. Выходов было два: снижать цену за счет ухудшения качества либо тратить большие деньги на рекламную кампанию. Снижать качество Шустов не хотел, а большими деньгами не располагал. Поэтому им был найден третий путь, оказавшийся вполне успешным. Через своих знакомых Николай Леонтьевич нашел нескольких студентов, которые за хорошую плату ходили по кабакам и требовали везде подать именно «шустовскую водку». Студентам разрешалось даже немного подебоширить – на сумму не больше 10 рублей. Их заработком был процент от заказов, поступивших на фирму от «окученных» ими предприятий общественного питания и пития. Таким образом, за короткое время все московские кабатчики узнали о существовании весьма недурной и относительно дешевой водки. Дела фирмы пошли в гору, а результатом проведения такой (весьма своеобразной) рекламной кампании стал в 1865 году переезд завода в более просторное помещение на Мясницкой улице, где он просуществовал вплоть до 1880 года.

В Москве второй половины позапрошлого века существовало более трехсот заводов, заводиков и цехов, занимавшихся одним и тем же делом – производством хлебного вина, как тогда называлась обыкновенная водка. Воистину, веселием Руси было, есть и, наверное, долго еще будет питие, а поэтому Шустов-старший, правильно решив, что, поставив на водку, не проиграет, зарегистрировал в 1863 году в Москве компанию – Торговый дом «Шустов с Сыновьями»

Во второй половине XIX века в России миллионные состояния делались буквально из воздуха. Бывшие деревенские мужики и их сыновья, совершенно не стеснявшиеся своего низкого происхождения, проворачивали сумасшедшие сделки и получали огромные барыши. Возникали фирмы, через которые прокачивались баснословные денежно-товарные массы. Возникали для того, чтобы через год или два бесследно исчезнуть. Сметливый и практичный крестьянский ум помогал найти среди множества решений то самое, единственно правильное, которое быстро приводило на вершину финансового благополучия. Тогда же прогремела на весь мир и фамилия Шустовых.

В ноябре 1918 года фабрика была национализирована. Вернее, это так называлось – «национализирована». На самом деле, при национализации государство платит собственнику компенсацию за отобранные предприятия. В данном случае наследники Абрикосова не получили ничего, так что это была чистой воды экспроприация. В декабре того же года в освободившиеся кабинеты администрации въехал состоявший из пяти человек фабричный комитет. А в 1924 году фабрику переименовали из Абрикосовской в Бабаевскую.

А повидло внутрь конфеты попадает очень просто: сначала делается длинная трубка из карамели, которая потом заполняется повидлом и режется раскаленным ножом на множество мелких запаивающихся частей. Изобрел эту технологию и начал выпускать по ней конфеты «Гусиные лапки» Алексей Иванович Абрикосов.