Грига и Рич, получив на руки дипломы инженеров-контролеров, тут же выбили допуск в космос – труд на родной Планете казался им делом скучным и далеким от романтики. Нашлись и две вакансии – на планете Манито, самом близком из землеподобных миров. Там обосновались астроархеологи, копали город, возведенный пришельцами из космоса, – своих разумных на Манито не развелось. Базу-колонию решено было отгрохать рядом с чужим городом, стройка развернется ближе к осени, а пока инженерам-контролерам предстоял нелегкий выбор между валянием на берегу моря, перемежая процедуру загорания купанием, и временной работой у астроархеологов.
Зикунов и Сидоровс отправились к месту работы вдвоем, на одном корабле – рабочем звездолете типа «Шэдоу». Весь переход они провалялись в камере высшей защиты, а когда вырвались в нормальное пространство, то сошлись в рубке, мрачные и нахохленные. Планета Манито сверкала прямо по курсу – голубая бусинка. Огненный шар Толимана был погружен в оранжевую пелену короны, его неистовый свет грел и перегревал ближнюю планету – гигантский Велес из класса «горячих юпитеров». Вот только четких облачных полос на Велесе не наблюдалось – атмосфера гиганта кипела, пробиваясь хаотическими разводами, а с ночной стороны прочь от светила утягивался зыбкий газовый хвост, похожий на кометный.
Манито была второй планетой. Океана на ней не водилось, зато на обоих полушариях разливались огромные внутренние моря, собирая стоки бесчисленных рек. На Манито было тепло, на экваторе даже жарко, там росли высоченные трехсотметровые деревья с голубоватой листвой, похожей на атласные ленточки, а лазоревую траву степей сосредоточенно хрумкали гигантские добродушные травоеды-бувейлы, похожие на китов, корячащих по три пары лап. На Манито хватало кислорода и озона, его тут имелось даже больше, чем нужно. Живи и радуйся.
– Я-то думал, нас ждет приличная база, – ворчал Грига, – а тут.
– Познаешь, сын мой, – затянул Рич, – что есть идиотизм деревенской жизни!
– Иди ты.
Звездолет между тем догнал Манито и вышел на планетарную орбиту.
– Дожили! – вздохнул Сидоровс. – Начинаем трудовую биографию с лопат.
– Пустое! На раскопах у них археороботы трудятся, нас туда не пустят.
– Да ладно, это ж временно. Инженеров-контролеров развелось как собак нерезаных, девать некуда, а грунтокопов не сыщешь.
– Сыскали же.
– Вывод: надо было учиться на «хорошо» и «отлично», как наш Дава, а не пропускать занятия.
– За себя говори, Пушкин! Когда это я пропускал?
– А когда за Анькой бегал! Забыл уже? У тебя, знаешь сколько «энок» тогда было?
– Ой, а сам-то! Меня, что ли, на втором курсе едва не отчислили?
– Все равно я бы как Дава не смог. Вместо свидания – сидение в информатории. Все на вечеринку, а Дава на полигон.
– Зато он сейчас на Тьете, наблюдает при дворе Его Могущества, а мы летим бувейлам хвосты крутить.
– Кстати, а как там с хохмой получилось?
– Да черт ее знает.
– Ты что, не узнавал еще? Ну ты даешь! А ну, мигом к рации.
– Великий космос! Зачем?
– Ну, просто. Вдруг он не попал на Тьет.
– А куда?! Что ты выдумываешь, «наше всё»?!
– Знаешь, мне как-то неспокойно.
– Да ладно тебе! Чтобы Дава не проверил задание… Ха!
– А вдруг?
– Рич, заводи шарманку!
Сидоровс пожал плечами и подсел к нуль-коннектору. Он оживил систему, набрал коды и сказал в рупор звукоприемника:
– Вызываем базу КГБ «Северный полюс» на планете Тьет!
Замигал огонечек ожидания, а через минуту экран монитора передал картинку с Тьета. Дежурный базы попал в круг главного фокуса и вежливо поинтересовался:
– Чего надо?
– А позовите, пожалуйста, Виштальского!
– Кого-кого?
– Виштальского! Давида Марковича!
– Нет тут таких, – буркнул дежурный.
– Как это нету?! – заорал Грига, бросаясь к передатчику. – Давид Виштальский, младший командор! Назначен к вам наблюдателем!
– Повторяю – не числится такой. Сердитый дежурный отключился, и экран погас.
– Это как? – тупо спросил Зикунов.
– А вот так! – развел руками Рич. – Фокус удался!
– Подожди. Надо с КГБ связаться!
– Правильно! С портом.
Сидоровс лихорадочно сконнектился с Северным космодромом. На экране долго никто не появлялся, хотя трели вызова с Земли доносились. Потом в пункт связи вбежала запыхавшаяся девушка и плюхнулась на кресло.
– Северный космодром КГБ на связи! – протараторила она и лишь потом перевела дух.
– Девушка! – заорали Рич и Грига дуэтом. – Посмотрите, пожалуйста! Сегодня должен был наш друг стартовать, Давид Виштальский!
Девушка тряхнула челкой и склонилась над столом-информатором.
– Да-ави-ид Ви-ишта-альский. Да, был такой. Стартовал сегодня в пять тридцать по среднеземному.
– А куда?! – закричали оба.
– Не знаю, – удивилась девушка. – Все же маршруты засекречены.
Грига испытал тошнотворное чувство – отчаяние и тоскливый ужас смешались во что-то холодное, скользкое и противное. «Что я наделал! – колотилось в мозгу. – Что я наделал!»
– Ну, Зикуновишна… – глухо проговорил Ричард.
– Погодите! – вскричал Грига и прильнул к экрану так резко, что девушка отшатнулась. – А данные его корабля имеются хоть?
– Ну конечно! – обиделась девушка. – Это «колобок», и…
– А посмотрите, пришел сигнал о прибытии? Девушка подняла голову, глазами обегая невидимый экран, и нахмурилась.
– Странно… – протянула она. – Сигнала нет!
На лице ее проявилось беспокойство, оно росло и росло, карие глаза расширялись и расширялись, пока не стало ясно, что паника завладела всем существом дежурной.
– Звездолет пропал! – сообщила она срывающимся голосом.
– Спокойно! – рявкнул Рич. – Попробуй связаться с самим кораблем! Номер есть?
– Должен быть… – пролепетала девушка.
Ее руки запорхали над терминалом, но выражение надежды на ее лице медленно потухало.
– Звездолет не выходит на связь! Я должна сообщить об этом в Комитет.
– Может, не стоит? – промямлил Зикунов.
– Да обязана я. Это же ЧП!
Грига сник. Если нуль-звездолет не выходит на связь, то это значит.
– Мог же и метеорит повредить антенну. – вяло предположил Рич. – А, может, он так и стартовал, с поврежденной? Хм. Или финишировал в фотосфере звезды.
– Хоть ты помолчи, – страдальчески сморщился Зикунов.
– Я рассоединяюсь, – заявила девушка с Земли.
– Только вы… это… держите нас в курсе!
– Ладно!
Экран потух, зато панорамник расцвел всеми красками – корабль шел на посадку.
Припланетилась злополучная парочка в штатном режиме, но ее это почему-то не обрадовало.
База «Вакондо» располагалась в субтропиках, на берегу теплого Моря Текумсе. Изумрудные волны набегали на белый песок, обтекая корни вяло шевелящихся деревьев-удильщиков, закидывающих в воду гибкие плети ветвей с крючками, – рыба клевала хорошо, наживку – капельки смолы – хватала жадно, наперебой. Морские бабочки, выныривая из волн, выпевали ре-соль, собирая с воды разбухшие икринки и водоплавающую мелочь. С синего неба жарил оранжевый Толиман. Выше по берегу поднимались циклопические сооружения – город пришельцев. На его фоне ослепительно блестели серебристые купола земной базы.
В любое другое время эти виды наполнили бы душу Зикунова если не восторгом, то хотя бы радостью и надеждой, но не теперь. Погано было Зикуновишне.
– Ну, что? – бодро спросил Рич. – Пойдем, доложимся?
– Тебе-то чего ежиться? – буркнул Грига. – Даве я задание поменял, ты тут ни при чем.
– Щас! – энергично возразил Рич. – Ты, кстати, расхотел ему подкладывать. Это я тебя уговорил. Так что…
– Ладно… – вздохнул Зикунов. – Пошли.
И они пошли.
Астроархеологи устроились в парочке двухслойных куполов из силикета. Грига Зикунов мог в таких бродить с закрытыми глазами – это был типовой проект со стандартной планировкой, со стандартными тамбурами и тоннелями-переходниками, связывающими главные купола со вспомогательными, где размещались и гараж, и лаборатории, и склады, и мастерские. Тоже стандартные.
Купола – излюбленный стиль архитекторов, строящих внеземные базы. Не только людей. Волхвы тоже уважали форму полусферы. И таоте, и кхацкхи, и сириусяне.
Заставляя себя думать о стилях и ордерах космического зодчества, Зикуновишна малость подуспокоился. Тревога все еще прихватывала желудок, засовывая туда что-то свежемороженое, но голова уже устала от беспокойств. Хотелось разрядки, хотелось дела, чтобы всё стало ясно и хорошо.
Сидоровс первым забрался в тамбур главного купола и вскоре вернулся со словами:
– А тут никого нет!
– Наверное, все на раскопе, – догадался Зикуновишна.
– Потопали.
Дорогу к месту раскопок искать не пришлось – утрамбованная тропа не зарастала, огибая базу и уводя к гигантским сооружениям на заднем плане, которые смотрелись довольно внушительным горным хребтом из колоссальных цилиндров, слепленных вместе, как органные трубы. Самые короткие из них достигали метров пятидесяти в высоту, зато и расплывались в ширину стадиона, а самые длинные вытягивались до трехсот метров, ужимаясь в поперечнике до размеров вертолетной площадки. Стены чужого города были гладкими и белыми, только верхушки самых высоких башен носили следы выветривания. И больше ни одного зияния, ни одного углубления.
– Без окон, без дверей, полна горница нелюдей, – прокомментировал Рич.
Грига промолчал. Тропа подвела его вплотную к стенам города, где астроархеологи собрали леса из блестящих трубок и соединительных шаров. Шаткая конструкция напоминала модель кристаллической решетки. Зикунов поднялся по дырчатому трапу на самый верх, чувствуя, как леса скрипят и трясутся под ногами, и обнаружил вход – круглую дыру, аккуратно пробуренную в толще стен. Грига поспешил залезть внутрь – леса ему доверия не внушали.
Внутри были расставлены треножники с яркими телефотерами, заливающими всё вокруг голубоватым светом.
Ровной оказалась лишь поверхность тоннеля, проделанного землянами, помещения же самого города не наводили на мысль об искусственном происхождении. Стены – то выпуклые, то вогнутые, тут потолки проседали, там – выпучивались неровным сводом. И пол какой-то волнистый.
– Кто ж это строил? – раздался гулкий голос Сидоровса. – Надо, то есть, как бы подсказать тутошним следопытам тему для исследований: «Роль алкоголизма в развитии ксеноархитектуры».
– Цыц! – сказал Грига. – Ничего не слышишь?
Оба прислушались. Издалека, плутая в переходах, долетел невнятный звук.
– Вперед!
Зикунов повел товарища по лабиринту изогнутых тоннелей, расширяющихся в местах пересечений в сферические полости. Сбиться с пути было невозможно – его указывали телефотеры. Выстроившись цепочкой, они уводили все дальше и дальше в недра чужого града, бросая гаснущие отсветы в боковые ходы. Один раз Грига вышел в гигантский зал, куда мог бы целиком поместиться Большой театр, – даже лучей телефотеров не хватало, чтобы высветить высоченный свод.
Звуки с раскопок: скрежет, стуки, бубнящие голоса – стали слышнее, и вот Зикунов попал в еще один зал – вовсе уж титанических размеров. Просторный, как Красная площадь, он был залит светом. Над неровным полом плавала поднятая пыль, и силуэты археороботов размывались. А вот человеческая фигура обнаружилась в единственном числе.
– Эй! – крикнул Грига. – А где все?
Согбенная фигура в комбинезоне моментально выпрямилась, подскочила даже, и сердитый голос разнесся эхом:
– Тфу на вас! Разве можно так пугать?
Астроархеолог подошел и оказался пожилым человеком с ежиком седых волос на голове и оттопыренными ушами, заостренными, как у эльфа. Оглядев всех прибывших веселенькими зелеными глазками, эльф представился:
– Ховаев, Дмитрий Александрович. Астроархеолог, доктор исторических наук, членкор и прочая, и прочая, и прочая.
– А где остальные? – спросил Сидоровс, оглядываясь.
Доктор наук захихикал и громко сказал:
– Позвольте вам представить: Гермес, археоробот из экспериментальной серии; Минерва, наша роботесса, особа весьма склочного нрава; Юнона, ее мечтательная подруга, часто забредает в боковые тоннели; Зевес, старший кибер.
– Так вы один, что ли? – округлил глаза Рич.
– Один, – закручинился Ховаев, – совсем один…
– А мы к вам, нас сюда прямо из института направили.
– Вряд ли надолго, – усмехнулся Грига. – Мы должны.
– Вы должны мне помочь, – перебил его астроархеолог. – Разговоры потом!
Не слушая неуверенное вяканье, Ховаев повел нежданных помощников в широкий тоннель, пол которого был покрыт толстым слоем песка, по виду и цвету напоминающего коралловый.
– Сюда я механизмы не пускаю, – объяснил доктор, – уж больно они неуклюжи, любят топтаться на одном месте. Минерва уже два пластинга раздавила, корова кибернетическая!
– А что надо делать?
– Копать! Лопатками! И просеивать – вон через те сита.
– И докуда копать?
– Отсюда и до обеда! Время пошло!
Грига с энтузиазмом набрал полную лопату песка и швырнул его в сито, подхваченное Ричем. Песок просыпался, поднимая пыль, и оставил пару увесистых серебристых шариков.
– Ух, ты!
– Ты просеивай, просеивай!
– А ты копай, копай!
– Берешь больше – кидаешь дальше!
Следующие два часа запомнились Зикуновишне сосредоточенным пыхтением, ширканьем лопат и тихим шорохом просеиваемого песка. Работа была скучная, но она полностью занимала мысли, не позволяя думать о постороннем. О преступлении, которое он совершил, желая отомстить. И о наказании.
К обеду «юные друзья археологов» накопали пять шариков, как оказалось, аккумулирующих устройств, четыре пластинга и две палочки размером с обычные стилья. Невыясненного назначения.
– Перерыв! – объявил Ховаев и повел инженеров-контролеров, временно исполняющих обязанности археороботов, в боковой тоннель. – Пойдемте, там у меня киберкухня и отличные лежбища!
По изогнутому пандусу Грига поднялся в обширный круглый зал. Телефотеров здесь не стояло, но свет был – он проникал откуда-то с потолка, утыканного толстыми колоннами, свисающими будто точеные сосульки.
Свет был мягкого зеленого оттенка, он позволял все видеть и не давал теней.
– Там окно, что ли? – полюбопытствовал Сидоровс.
– Нету там никакого окна, – мотнул головой Ховаев.
– А откуда тогда свет?
– Сие науке неизвестно. Пока…
Усевшись на пухлый надувной диван, астроархеолог раскинул руки по спинке и попросил Зикунова:
– Будьте хорошим мальчиком, включите моего повара.
– А что приготовить?
– У меня там стандартная программа, экспресс-обед номер три, а вы себе закажите, что хотите.
Запрограммировав кухню-синтезатор, Грига плюхнулся в мякоть кресла напротив.
– И кто ж все это отгрохал? – спросил Рич, обводя глазами полутемный зал.
– Сложно сказать… – протянул Ховаев. – Некоторые находки позволяют говорить, что хозяева находились в контакте с Волхвами, но кто они были сами – это вопрос.
– Встретить бы этих Волхвов.
– Сие невозможно, молодой человек. Цивилизация Волхвов закончила свое существование приблизительно сорок пять тире пятьдесят тысяч лет назад.
– Мы учили, – вставил Рич.
– А я не верю! – буркнул Грига. – Не представляю, что их могло так прижать, что они все вдруг взяли да и поисчезали.
– О-о. Ни одна сила космоса не была страшна Волхвам, – торжественно проговорил Ховаев. – Никакие вспышки Сверхновых, никакие столкновения черных дыр. Просто их сверхцивилизация подошла к финалу… Волхвы достигли почти божественного могущества, их технологии развились настолько, что стали неотличимы от магии, но. Вечности в природе не существует, все имеет свое начало и конец. Бесконечна во времени лишь Вселенная, так ведь и она постоянно меняется. Скажем, той материи, из которой нынче состоит мир, не существовало четырнадцать миллиардов лет назад. Тогдашние небесные тела находились в доатомном состоянии, а представить себе неквантованную и по-иному структурированную протоматерию могут только физики, да и те, по-моему, лишь притворяются знатоками корней Вселенной. Положен предел и цивилизациям. Может, Волхвы просто устали жить? Обретя все знания, испытав все услады, они утратили смысл существования. Мы, люди, хотим, но не можем, они же могли все, но перестали хотеть, поскольку исполнили все свои желания. Впрочем, это всего лишь предположения, точно никто ничего не знает. Мы находим базы Волхвов, зоны посещения, но даже приблизительно не ведаем, где находится их материнская планета.
– Да-а… – глубокомысленно произнес Рич. Грига нетерпеливо заерзал.
– Так что у вас за проблемы, молодые люди? – расслабленно спросил доктор наук.
Зикуновишна тяжко вздохнул и поведал обо всем без утайки. К его удивлению, астроархеолог нотаций читать не стал и заговорил без укоризны:
– Да-а. Узнаю возраст. Прекрасный возраст! Просто чудесный. Мне сто второй пошел, я еще крепкий старикашка. Физически я способен на молодые безумства и глупости, но вот психологически. Увы! Надо быть таким, как вы, молодым и безбашенным, чтобы получать удовольствие от порыва души, ничего не просчитывая и не думая о последствиях.
– Вы нас даже не ругаете? – округлил глаза Ричард.
О проекте
О подписке