Читать книгу «Клуб F20.8» онлайн полностью📖 — Валерия Атамашкина — MyBook.



Санитар шершавыми мозолистыми пальцами приподнимает голову Сергея за подбородок. Рассматривает рану внимательней. Ссадина свежая и появилась совсем недавно. Стоило только догадываться, где бедолага поранил подбородок до крови. В прогулочном зале? Но там гладкий кафель… Ерунда какая. А заметь Семен ссадину чуть раньше, то непременно стукнул бы этого придурка раз-другой головой об пол. Стукнул бы, да еще как, чтобы вправить свихнувшиеся мозги. Хотя бы потому, что из-за этого недоумка у Семена теперь назревают крупные неприятности.

Из-за двери слышатся голоса. Семен спешно поднимается, разглаживая складки на халате. Отходит подальше от странного пациента, развалившегося на кафеле, когда в зал входит Игорь, и за ним, к большому удивлению Семена, Павел Александрович. Заведующий возбужден, волосы взъерошены. Павел Александрович не надел халат, и по всему видно, что Игорь буквально перехватил его по пути домой. Заведующий держит в руках толстый блокнот, который он таскал с собой повсюду. Из кармана брюк Павла Александровича торчит аптечка.

– Что с ним произошло? – Павел Александрович усаживается на кафель рядом с Сергеем, не обращая внимания на пыль. Доктор нервничает.

Семен разводит руками, отступает и бросает на Игоря взгляд, полный ненависти и страха.

– Припадок, Павел Александрович, вы же знаете, как бывает у шизофреников, – отвечает заведующему.

– Вы что-нибудь вводили ему?

– Нет, не успели, – Семен врет.

– Если вы что-нибудь вводили ему… Вы понимаете, что этого нельзя делать, я строго-настрого запретил Гирееву…

– Мы ничего ему не вводили, Пал Саныч, – вмешивается Игорь.

Павел Александрович успокаивается и окидывает зал взглядом.

– Разведите больных по палатам.

Игорь и Семен бросаются исполнять поручение заведующего. Семен знает эти нотки в голосе доктора. Нотки, которые вселяли страх в подчиненных. Павел Александрович явно недоволен происходящим. А когда заведующий не в себе, с ним лучше не связываться, он шутить не любит. Лишение премии станет самым безобидным из того, что Павел Александрович способен сделать. Слышатся недовольные возгласы больных, но через несколько минут зал пустеет.

У Сергея повышенный пульс, одно это – плохо. Врач аккуратно переворачивает больного и осматривает язык. Неужели опять… ПРИСТУП? Если да, то главное, что пациент остался жив. Доктор внимательно осматривает ссадину на подбородке больного, замечает следы крови на брюках больничной пижамы. Закатив штанины, обнаруживает на коленях Сергея ссадины, подобные той, что на подбородке. На пальцах левой руки, между указательным и средним, ожог. На другой руке отчетливо виднеются следы пореза. Павел Александрович достает из аптечки перекись водорода и аккуратно обрабатывает ей раны.

В очередной раз ЭТО произошло практически у него на глазах.

– Я сам с ним скоро сойду с ума…

Взгляд Павла Александровича падает на колпачок от шприца. С минуту врач рассматривает зеленый колпачок и в порыве ярости втаптывает его подошвой в кафель. Они все-таки сделали то, чего нельзя делать ни при каких обстоятельствах – ввели пациенту сульфозин! От гнева у заведующего трясутся руки. Эти два недоумка даже не представляют, чего они его лишили из-за своей глупости! Все так и есть – на дне мусорного ведра лежит пустая капсула сульфозина и использованный шприц. Эмоции не удается сдержать – Павел Алексндрович яростно пинает ни в чем не повинное ведро. Пластик трескается, рвется черный пакет, мусор разлетается по полу. Впрочем, теперь ничего не изменить. Заведующий достает из кармана пачку успокоительного и кладет под язык несколько таблеток.

Считает до десяти. Глубокие вдохи помогли успокоиться и прийти в себя.

Не в этот раз, значит.

Врач возвращается к Сергею, затягивает туже ремни смирительной рубашки. Так надо, Сергей, извини. Сам заведующий мог подобрать множество определений тому, что происходило сейчас, но они не меняли сути и только загоняли обратно в тупик. Возвращали к тому, с чего все начиналось. Сама ситуация напоминала огромный движущийся и постоянно изменяющийся лабиринт. Но что, если медбрат прав, и у Сергея выраженная, обостренная форма шизофрении? Больной агрессивен и опасен. А Павел Александрович наивен и глуп…

Павел Александрович достает из кармана мобильный телефон, звонит одному из медбратьев.

– Заберите его в палату, – команду он отдает дрогнувшим голосом.

Игорь и Семен тут как тут, словно поджидали у двери. Они грузят бессознательное тело Сергея на каталку и увозят. Семен подавлен и испуган. Когда они с Игорем отходят на несколько метров от дверей зала, Семен говорит:

– Если Павел Александрович что-нибудь заподозрил, я тебе не завидую.

Они миновали коридор и оказались около дверей узкой одиночной камеры с белыми стенами.

– Заноси его.

Они переложили бессознательное тело пациента с носилок на больничную койку. Семен с недовольством осмотрел стены палаты. До высоты человеческого роста стены исцарапаны надписями. Какой-то сумасшедший бред. Целая вереница чисел и рисунков, содержание которых понятно одному больному шизофренией. Почерк Сергея неразборчив, а рисунки бессмысленные.

– Каждый раз, когда захожу сюда, мне становится не по себе, – Семен ежится. – Ума не приложу, почему Павел Александрович допускает подобное.

Игорь снова молчит. Он понимает, что Семен не ограничится угрозами, и сегодня вечером его, Игоря, ждет самая настоящая взбучка. Медбратья вышли из палаты и закрыли за собой дверь. Палата погрузилась в темноту.

***

Павел Александрович курит в своем кабинете на втором этаже больницы. На столе стоит открытая бутылка водки. Из динамиков доносится попса. Он отбросил в сторону все свои дела. Совершенно забыл, а точнее, наплевал на то, что следует забрать супругу из торгового центра в полдень. Что в два у них назначен обед у замминистра здравоохранения области.

– Не в этот раз. Все получится, но не в этот раз, – цедит он сквозь зубы.

Врач смотрит на толстый с картонной обложкой блокнот, лежавший на столе. На первом листе корявым «врачебным» почерком выведена одна единственная надпись:

«Сергей Фролов».

На этом же развороте, только на другом листе, вклеен небольшой карманный календарик. Некоторые даты в нем обведены фломастером, словно Павел Александрович отмечал таким образом праздничные дни. На следующих листах записи, сделанные тем же корявым почерком, пронумерованные римскими цифрами. Записи не совпадают с датами в шапке блокнота. Где-то шариковой синей ручкой оставлены зарисовки. Павел Александрович захлопывает блокнот и откладывает его.

1

Японский кроссовер белого цвета стоит на парковочном месте. В салоне играет тихая ненавязчивая музыка. Приятно отсвечивают лампочки приборной панели. Завораживает доносящийся из-под капота звук работающего дизельного мотора. Позади тяжелый рабочий день, и он устал.

Звучит сигнал эсэмэс.

Сергей проводит указательным пальцем по экрану, чтобы разблокировать телефон. Писала Лена.

«Дорогой, я скучаю. Ты скоро? Купи водички, выключили холодную воду. Люблю тебя».

Сейчас начало двенадцатого ночи, и молодая жена заждалась мужа в одинокой двухкомнатной квартире на Северном. Он задержался на работе допоздна. Срочная операция по «скорой», ножевое ранение, задето легкое… Подобный распорядок, постоянные ночные дежурства, работа зачастую по двадцать часов в сутки стали привычными за последний год. Можно спорить, хорошо это или нет, но по-другому никак. Сергей это знает. Следует смириться с работой на износ, стремиться к ней, если хочешь заработать себе имя и стать высокооплачиваемым хирургом. Никто не спорит, что городская больница скорой медицинской помощи – это не самое комфортное место работы, но для перевода в более престижную клинику ему необходимы опыт, стаж и современные знания.

Он быстро набирает ответное сообщение, но не успевает отправить – экран телефона темнеет, а потом выключается. Мобильник сел в самый неподходящий момент, до того как эсэмэска супруге оказалась отправлена.

С губ срывается дрянное слово, и Сергей заглянул в бардачок, но понял, что оставил шнур зарядного устройства в ординаторской. Что же, теперь Лена не оставит его в покое из-за не отправленной в ответ эсэмэс. Маленький каприз Лены в обмен на вкусный ужин и крепкий зеленый чай, во сколько бы он ни вернулся домой. Как все-таки мало порой требовалось дать женщине и как много она могла дать тебе взамен! Он подумал, что наверняка где-то прочитал эти слова и сейчас вспомнил, невольно процитировав неизвестного автора. Возможно, переставил слова местами, но не исказил суть. Хотя бы потому, что суть слов нельзя изменить. Не хотелось становиться плохим мальчиком и нарушать традиции – ответить на сообщение супруги игнором, но другого выхода не оставалось. Означало ли это, что плохого мальчика сегодня поставят в угол, и он останется без ужина и чая? В таком случае плохой мальчик знает, как поступить с плохой девочкой.

Наказать.

Он подавил расползавшуюся улыбку и почувствовал, как в джинсах стало тесно. Ну вот, Лена сама напрашивалась, что бы она потом ни говорила. Сергей помассировал в паху. Телефон стал ненужной игрушкой, поэтому он закинул его в просторный бардачок и захлопнул крышку. Нужно купить воды, как попросила супруга. Ничего не стоило доехать до ближайшего круглосуточного магазина, разбудить продавщицу и попросить продать минералки. Однако ноги затекли, поэтому лучше всего было прогуляться, подышать свежим весенним воздухом, развеяться. Тяжелая смена давала о себе знать. Сергей нашел на заднем сиденье сумку, вытащил из нее черное кожаное портмоне. Где-то среди целой кипы карточек, визиток, чеков и крупных банкнот затерялись две измятые сторублевые купюры. Затекшие ноги приятно закололо, когда он ступил на тротуар. Ближайший магазинчик располагался всего в нескольких минутах ходьбы, поэтому Сергей шел не спеша.

Майская ночь предстала перед ним во всей красе. Легкий прохладный ветерок приятно обдувал лицо. Сергей вдохнул свежий воздух и на несколько секунд закрыл глаза. А что, если, как некогда в студенческие годы, в приятной дружеской компании провести с пивом и гитарой всю ночь напролет в дворовой беседке? Или встретить рассвет вместе с любимой? Сорваться посреди ночи и поехать с Леной к Дону. Отыскать среди тысячи мерцающих точечек то самое загадочное созвездие – танцующих влюбленных, которое они когда-то тщетно пытались разглядеть ночами напролет. Почему нет? Эх, если бы не работа и завтрашнее ночное дежурство…

В душе Сергей оставался романтиком и поймал себя на том, что с лица у него не сходит улыбка. Он знал, что чрезвычайно важно развеяться после тяжелого трудового дня, чтобы не внести