Глава 2

К тому времени, когда из оживленной деревни и многолюдного причала зазвучала музыка, мы с Милой были готовы. Одна из девушек, в примерочной, заплела узкие пряди на моих каштановых волосах, а затем обвила свободные пряди фиолетовыми лентами. Теперь, мой полуизысканный образ был готов к блуждающим пальцам незнакомца.

Госпожа Лучезара обернула нас в черные, низко посаженные юбки, украшенные на бедрах звенящими ремнями с монетами, и черные сандалии, подошвы которых были такими тонкими и мягкими, что мы могли бы подкрасться к Богу, если бы не ремни с монетами. Открытые кофточки на бретелях, сотканные из шелковой ткани, слишком плотно облегали наши груди. Их края были отрезаны, что открывало взор на наши соблазнительные животики. Я начала нервничать, когда увидела темные тени острова через пыльное окно примерочной.

Позади меня Мила возилась со своими свободно ниспадающими светлыми кудрями. Они были слишком дикими, чтобы их можно было приручить, как гигантские лесные кошки.

«Как там вид?» – пробормотала она, пока госпожа Лучезара завязывала лямки сзади.

Улыбка затронула мой рот. «Суетливо и темно.»

Я чувствовала, как в мои фиолетовые глаза закрадывается озорство. «Сегодня вечером, вы здесь, чтобы заманить их», – напомнила нам госпожа Лучезара. «Развлекайтесь с ними, пощекочите их фантазии, а когда они будут готовы, отправьте их к нам.» Взглянув в окно, я кивнула.

Сегодня вечером, мы с Милой будем соблазнительницами. Мы будем развлекаться, танцевать, смеяться, а потом отправлять добычу в дом развлечений госпожи Лучезары, находящийся на холме, где было все, начиная от темных игровых комнат до частных спален наверху. Это было не для меня. Мне нравился азарт погони, но скука быстро одолевала меня, как только добыча попадалась на мою удочку.

Помните, что я говорила о скуке?

Я не могла выпустить Чудовище наружу.

Кроме того, я постоянно задыхалась из-за резкого запаха опиума в заведении госпожи Лучезары.

«Дай мне взглянуть на тебя.»

Я повернулась по команде госпожи, руки крепко прижаты к бокам. Она осмотрела меня, как всегда, тщательно. Она изучила нарисованные краской узоры, украшающие мои руки, мои губы, намазанные красным бальзамом и подведенные черным карандашом глаза, и даже понюхала мои руки, чтобы убедиться, что слабый запах морепродуктов перебивается мылом и духами. Торговцы мылом заработали на нас небольшое состояние.

Удовлетворенная госпожа Лучезара отправила нас в деревню с бутылками сикеры и скрученным табаком для трубок.

Но, у меня не было никакого намерения работать, сегодня вечером. Это было темное небо, расписанное темно-синими завитками и белыми сверкающими точками – волшебное небо для волшебной ночи.

Ночь, которая запомниться навсегда.

В темноте, надо мной, хлопают вороньи крылья, напоминая мне о старых простынях, которые я развесила сушиться на веревке, сбоку от нашей избы.

Каждый тяжелый взмах их крыльев звучал для меня как маленькие раскаты грома. Удивительно, что никто больше не услышал их за быстрыми барабанными боями, разносившимися по деревне.

Думаю, это только я обращала внимание на ворон. Они мне всегда нравились.

Я стояла с темноволосым пиратом, когда в небо взлетела гроза и спугнула последних оставшихся пернатых.

Угол моего рта опустился, когда я увидела, как яркие вспышки взорвались над головой с громовым грохотом, а затем яркие, ослепительные искры рассыпали небо.

«Не любительница потешных огней?» – спросил пират, подняв вверх свои девственные янтарные глаза.

«Мы их специально привезли. Наш подарок вашему острову за то, что вы приняли нас этой ночью.»

Огни фейерверков приняли форму белых и красных лилий.

Я сделала глоток из бутылки с сикерой, которую мы пили на двоих – дешевый чистый напиток, который может свалить вас с ног.

Острый напиток обжег мое горло и защекотал желчь в подложечной области, но я запила ее еще одним резким глотком. «Не совсем», – я кашлянула. «Они далеко не так прекрасны, как настоящее небо и звезды. Не знаю, зачем мы используем фальшивки, чтобы похоронить настоящую красоту.» Пират забрал у меня бутылку. Пока он пил, его любопытный взгляд скользил по моему лицу. Даже будучи молчаливым и прилежным, озорство, казалось, прилипало к его грязно-карим глазам.

«И они немного шумные. Распугали всех птиц», – призналась я, с жаром на щеках. Я пожала плечами. «Я думаю, это немного жестоко по отношению к ним.»

Пират улыбнулся и положил бутылку с сикерой на скамью, рядом с нами.

«Настоящей жестокостью было бы упустить такой момент.» В его глазах вспыхнуло беспокойство, когда он указал пальцем на нас, а потом, на звездное небо.

Огни в небе превратились из обесцвеченной лилии в скопления кровоточащих сердечек и идеальную круглую луну. Звезды, возможно, были фальшивыми, луна тоже, но свет иллюзии – нет. Белый лунный свет пронесся над островом и озарил каждый темный уголок, где были видны поцелуи и ласки. Я засмеялась, когда из-за пустого рыночного прилавка вылезла пара, раздетая до пояса.

«Значит, ты считаешь, что разговоры – это пустая трата времени?» – бросила я вызов, снова сосредоточив внимание на пирате.

Он улыбнулся, очаровательной, слишком нежной улыбкой и прислонился к высокому пню. Его локоть расположился слишком близко к бутылке с сикерой. «Если мгновение потрачено на что-то, кроме поцелуев, кувыркания в постели, убийств или воровства, то это ужасная трата.»

Смех, изо всех сил, старался вырваться из меня, но я лишь ухмыльнулась и покачала головой. Пираты взывали к Чудовищу. Они говорили с ней, а не с той «я», которой я притворялась.

«Ну, сегодня вечером, я не в настроении убивать или воровать», – сказала я и нервно потянулась к прозрачной бутылке рядом с его локтем. Одно неверное движение, и большой объем работы прольется на почву.

«А если уж я решу покувыркаться, то мне сначала нужно познакомиться с пиратом-убийцей, и быть с ним в знакомстве хотя бы один полный день.»

«Тогда поцелуи?» Его улыбка щекотала мой живот. Или в этом и заключалась его, не столь уж тайная, жестокость? В конце концов, он даже не вздрогнул, когда я назвала его убийцей.

Я отстраненно задавалась вопросом, каково было бы быть настолько свободным, чтобы никогда не скрывать, кто ты есть на самом деле. Пираты и вороны могут свободно летать и плавать.

Я отогнала эту мысль, глотнув из бутылки.

Когда ободок бутылки покинул мои губы, я сдавленно кашлянула и предложила ему немного.

«Кстати, меня зовут Каспар.» Он поднес бутылку к губам, но не стал пить. Вместо этого его мерцающие глаза смотрели на меня, словно маленькие звездочки. «Теперь мы можем поцеловаться?»

«Пожалуйста…», – усмехнулась я. «Как будто мне есть дело, как тебя зовут.»

Его смех заглушили внезапные крики.

«Есть один! Я нашла еще одного! Здесь!»

Я подняла глаза, как раз, в тот момент, когда три тени скатились с холма и направились прямо к нам. Я приблизилась к скамье, сузив глаза. Когда, слишком яркое сияние вспыхнувших огней начало тускнеть, мое зрение осталось запятнанным белыми точками, затуманивающими мое зрение. «Дарина?» Девушка, идущая впереди, помахала нам рукой.

Мои плечи опустились, когда я тяжело вздохнула. Там были только Мила и еще несколько девушек из заведения госпожи Лучезары.

Затем, мое облегчение рухнуло под тяжестью того, что было в ее махающей руке – красной ленты.

Я узнала игру, в которую играли девочки, но мне это не нравилось, ни капельки.

«Мила», – огрызнулась я, когда она, пошатываясь, резко остановилась рядом с Каспаром. «Отойди…»

Слишком поздно.

Она схватила лицо Каспара и привлекла его для поцелуя, слишком страстного и тяжелого для середины вымощенной камнем тропинки, между центром деревни и каменистым берегом.

Каспар замер. Всего на секунду. Затем, его руки обвили миниатюрную талию Милы и прижали ее к себе.

Мой рот скривился, когда я посмотрела на них, в объятиях, прямо передо мной.

Он не был подходящей мишенью для их игры. Две другие девушки, которые пришли с Милой, знали это и стояли неловко по другую сторону от целующейся пары. Одна из них произнесла – «Прости», прежде чем они развернулись и понеслись обратно по тропе, чтобы найти своих жертв игры. Что, черт возьми, я могла сделать с их извинениями? Точно уж, не перемотать время назад. Я не могла принять их извинения и вернуться к началу ночи, чтобы найти другую мишень.

Ленточки и Поцелуи, вот как называлась эта игра.

У всех нас, кто работал в заведении госпожи Лучезары, были ленты, и мы раздавали их всю ночь. Это было своего рода заявлением – мужчины с фиолетовой лентой принадлежат мне. Но, я еще не обмотала Каспара лентой.

Все это время и силы, которые я потратила на него, были в пустую, и теперь, когда Мила накинула ему на шею свою голубую ленту, он будет добавлен в список Милы на этот вечер. Госпожа Лучезара подумает, что это она проделала всю тяжелую работу, хотя все, что она сделала, это украла сливочный крем с моего пирога.

В моих глазах вспыхнул красный цвет.

«Он мой», – прошипела я.

Она была слишком занятой и вовлеченной, чтобы услышать меня, поэтому я двинулась вперед и схватила обе их руки, словно тисками, готовая разорвать их на части…

Это была ошибка. Мне не следовало прикасаться к ним, особенно к нему.

Я вскрикнула от удивления.

Мила подавилась криком и отшатнулась от пирата.

Однако, Каспар не был пиратом…

Его кожа вдруг засияла. Затем, сияние померкло, прежде чем оно проникло в меня.

Ошеломленная, я наблюдала, как его сияние извивалось вверх по моей обнаженной руке, вдоль ключицы, а затем устремилось вниз по другой руке, где оно погрузилось в кожу Милы.

Я украла силу Каспара, его сущность. Своим прикосновением, я вытащила силу из его кожи и направила ее через свое тело в тело Милы. Владимир был прав. Мне следовало остаться дома. Оставаться живой. «Отрок», – прошептала Мила, недоверчиво глядя на Каспара.

Он выглядел таким же потрясенным, как и мы.

Но, у меня не было другого выбора, кроме как бросить все к черту и бежать от него как можно дальше.

Это то, от чего умерла моя мама, пытаясь защитить меня…

Никто не может знать, кто я. Похититель силы и дара. Никто не может этого знать, особенно отрок, дитя Бога.

Я схватила Милу за запястье сильнее, чем раньше. Ее кости скрипели под моей хваткой.

«Беги!» – закричала я.