Я вылупилась на закате, выползла из уже ненужного кокона куколки и устроилась под листом крапивы, чтоб высушить крылышки. Началась моя новая жизнь…
За ночь ветерок обсушил меня, я выспалась и была готова встретить солнце во всём своём великолепии. Когда небо на востоке порозовело, и серый мир обрёл мягкие пастельные цвета, луг тоже начал просыпаться. А с первыми пронзительными лучами восходящего солнца наполнил окрестности стрекотанием, треском, щебетом и шорохом многочисленных ножек и крыльев.
Я тоже взмахнула своими чёрно-оранжевыми крылышками, вспорхнула с листа моей крапивы и полетела… Первый полёт! Сердце замерло… Ветер подхватил и закружил меня как пушинку, но я справилась, выровняла траекторию и заскользила над лугом, Моим лугом. Моим домом. Раньше я и не представляла, какой он огромный. Мир для меня был ограничен небольшим леском из крапивы. А теперь с высоты виделась вся его обворожительность и многогранность: яркие, манящие своим ароматом цветы, сочная зелень трав, запах спелых ягод и деревья… огромные исполины, цепляющие верхушками облака.
Я была в восхищении, восторг растекался от бешено стучащего сердца по всему телу, наполнял крылья цветом, а потом пыльцой разлетался в пространстве…
Вокруг кружили другие обитатели луга: бабочки, пчёлы, жуки, стрекозы. Пролетая мимо, они приветствовали меня. Я тоже желала им доброго утра.
Тут я заметила цветок – белые лепестки, жёлтая сердцевина. Он звал меня завтракать, и я приземлилась на его вкусную поверхность. Как же я проголодалась! Мой хоботок распрямился, погрузив его вглубь чашечки наполненной сладким нектаром, я принялась за трапезу. Когда чашечка опустела, стала пить из следующей. Золотистые бусинки пыльцы прилипли к моим лапкам, и я пообещала цветку перенести их на соседние ромашки.
Так летая с цветка на цветок, попивая нектар, беседуя с соседями, я проводила этот прекрасный тёплый день. Вдруг, уловив резкий порыв ветра, я чудом успела увернуться от хищного клюва. Это был воробей. Повезло, он промахнулся, и у меня было несколько секунд, чтоб скрыться в траве. Птица не стала искать пропажу, а погналась за новой жертвой. Теперь я была осторожна…
Но даже опасность не смогла надолго омрачить настроение. Я снова порхала, наслаждаясь жизнью. Ведь жизнь бабочки коротка. У нас нет времени, чтоб переживать о прошлом или бояться будущего, только настоящий момент имеет ценность!
Приближался вечер. Я знала, что вместе с этим чудесным летним днём подходит к концу и моя жизнь… Но у меня не было сожалений, ведь я видела солнце, небо, цветы, деревья. Я пила самый вкусный на свете нектар, летала, помогала цветам и самое главное – я принесла и свою красоту в этот превосходный мир.
Солнце садилось, бабочка опустилась на лист крапивы, сложила крылья и, выдохнув жизнь, уснула…
Лето моих первых каникул… Я до сих пор помню его цвет, запах и вкус. Оно было наполнено солнечными зайчиками, пёстрыми цветами, смехом, криками петухов на заре, вкусом и запахом земляники, парного молока, сдобных булочек и лаской моей бабули.
В деревне я проводила все свои каникулы, но эти запомнились мне важным жизненным уроком. О нем и расскажу.
В селе у меня были подруги Анюта и Иришка. Мы вместе играли, бегали по окрестным лугам, купались в маленькой речке, делились друг с другом детскими секретами, шалили. Бессменным участником наших забав был и рыжий озорной щенок Бим, питомец Анюты.
В июне мой день рождения. В тот раз в деревню на моё восьмилетие приехал отец. В подарок он привёз большую куклу с небесными глазами и сачки для ловли бабочек. Сачков было три: мне, Ире и Анечке. (Папа знал, мы – неразлучная троица). На следующий день мы с девчонками решили опробовать подарки.
Лето звучало в трелях птиц, стрекотал луг, наш звонкий детский смех и лай Бимки тоже гармонично вплетались в мажорную симфонию природы. Малахитовая трава щекотала коленки, когда мы бежали наперегонки по цветастому полю. Пыльца золотила кожу, а солнечные блики прыгали по нашим волосам и шерсти собаки. Набегавшись и сбросив переполняющий нас восторг, мы притихли. Началась охота за «летающими цветами». Незаметно подкрадывались мы к сидящим на цветках, лимонницам и крапивницам. Легко взмывал сачок и накрывал сеткой хрупкую жертву. Осторожно, чтоб не повредить крылья, мы доставали бабочек и сажали в банки. В тот день «улов» был большой: Ира поймала 7 бабочек, Аня – 9, а у меня их было аж 11.
Когда я показала банку бабушке, она внимательно рассмотрела пленниц и предложила выпустить их на свободу. Но мне было жалко расставаться со своим богатством:
– Нет, пусть живут у меня. Буду их кормить.
Я побежала на кухню за мёдом, набрала полную ложку и опустила её в банку. Одна шустрая бабочка-крапивница воспользовалась моментом и вылетела в комнату. Она несколько раз ударилась о прозрачное окно, а потом укрылась на полке кухонного шкафа. Попытавшись достать её оттуда, я поняла, что не смогу, и бросила эту затею.
Весь вечер наблюдала я за яркими пленницами. Сначала они отчаянно били крыльями, пытаясь выбраться из стеклянной тюрьмы, а потом, выбившись из сил, притихли. Только ползали по дну и стенкам, иногда залезая в мёд, или сидели неподвижно.
Утром, открыв глаза, я первым делом взглянула на свою банку, что поставила у кровати. Мои бабочки исчезли. Из глаз потекли слёзы, а сердце заполнил гнев. Наскоро одевшись, я схватила банку и побежала к бабушке на кухню.
– Это ты?! Это ты их отпустила?! – кричала я, всхлипывая.
– Да, я, – спокойно ответила бабушка.
– Но почему?
– Живое должно жить там, где ему предначертано.
Я со злостью треснула банкой об пол и, не оглядываясь, выбежала из дома.
– Таня…
Бабушка, что-то кричала в след, но я уже не слушала её. Выйдя со двора, пошла к Ире.
Подруга рыдала у себя на крыльце.
– Ира, что случилось? Твоя мама тоже выпустила бабочек?
– Нет, – размазывая слёзы ответила та. – Вот они. Она отодвинулась, и я увидела банку. Разноцветные бабочки были там, но они лежали на дне, сложив крылья, не двигаясь.
– Они умерли! Задохнулись! – ревела Ира.
Тут калитка приоткрылась и в двор вбежал Бим, а за ним протиснулась Анюта, её глаза тоже были красные от слёз, в руках была банка с мёртвыми бабочками.
В то утро мы долго сидели на крыльце, рассматривая тела уже «нелетающих цветов». Потом выплакав стыд, вину и горе, похоронили бабочек под пышным кустом пиона.
Я вернулась домой и сразу направилась к бабушке. «Извини меня», – сказала я, смотря в пол. А когда она раскинула свои руки для объятий, обвила шею бабули и, поцеловав морщинистую щёку, я тихо добавила: «Спасибо, что спасла их». Потом мы вместе нашли беглянку, она так и сидела на верхней полке шкафа. Открыв окно, выпустили красавицу-крапивницу на волю.
С тех пор, я не люблю зоопарки, цирки и другие места, где живое находится не там, где ему быть предначертано.
Листья липы трепетали от теплого ветра, малахитом сияли
в солнечных лучах, перешептывались у меня над головой.
Ели качали надо мной темными маковками и пытались нежно
щекотать меня салатовыми шариками свежих иголок.
Тополя, белые от «летнего снега», слали мне свои поцелуи
с лёгкими пушинками, что кружились повсюду и падали, устилая мой путь ватой.
От летнего зноя меня спасали деревья, только благодаря их густой
тени, я могла выйти на улицу, не рискуя расплавиться, словно мороженное…
Белокурая Зима свой вальс танцует,
Ветра напевает саксофон,
И морозец крепкий в нос целует
Тех, кто в белоликую влюблён.
Кружат в танце вьюги и метели,
Как паркет начищен лёд реки.
Ели свой сияющий наряд надели,
И снежинок вьются мотыльки…
Белою вуалью всё сокрыто,
Лес хрустальным инеем блестит,
А мороза преданная свита
Щедро всё вокруг посеребрит.
На свой снежный трон Зима садится,
Будет править в королевстве льда,
До тех пор пока весною птица,
Голосом не растопит снега…
Зима. Аляска. Собачья упряжка…
Лапы мелькают, бежим мы сквозь
снежный покров. Зимняя сказка
пленяет. А наш снежный кросс
путь продолжает…
На север, сквозь льды и метели,
Туда, где царит император мороз
в мантии синей. Где даже в апреле
сугробы в наш рост. И прячем мы нос,
в пушистый свой хвост…
И лета мы ждём, чтоб, птицы запели…
Но идёт снег, и Наш Человек,
бегущий за нартой, о теплой постели
мечтает. Стремителен бег, и век
наш собачий…
Привал. Сытно поели, в сугробе ночлег
даст отдых. Костра теплый свет
согреет. И лаской одарит Наш Человек,
погладив нам головы… А лап четкий след
зима сохранит в своих северных сказках…
Весна пришла к нам в марте, словно замарашка:
В лохмотьях платье белое и мусор в волосах.
Но даже в сапогах резиновых она – очаровашка,
Ведь солнце согревает мир в её глазах.
Она запела голосами птиц, ручьёв, капели,
Нарисовала всем веснушки на щеках.
Лохмотья скинула, переоделась в зелень и в апреле
Красавицей предстала с первоцветами в руках.
Она резвилась, танцевала польку, хохотала
И ароматами цветущих яблонь нас дразнила.
Всех, будоража, первой грозою майской грохотала
И за собою в мир любви и радости манила.
Лето – девчонка задорная
Плетёт венок из цветов.
Немного дерзкая, вздорная
Красавица из моих снов.
Губы испачканы ягодой,
Сладкие и манят…
Щёчки краснеют маками
И целовать их велят.
Глаза цвета неба – синие
Блестят росой на заре.
Какая ж она красивая
В девичьей своей поре.
И стан её тонкий берёзовый,
По лугу ступает легко…
А пахнет она смородиной,
Вкус – ягода с молоком!
Ах, Лето, моё ненаглядное,
Подольше побудь со мной!
Зелёное, сочное, мятное
В ночи соловьями пой…
И поцелуй своим солнышком,
Веснушками награди,
В душе звени колокольчиком,
Подольше не уходи…
Мне – пять, и мир наполнен светом
Он золотым сыпет дождем,
На стыке осени и лета, мы счастья ждём…
Мне – пять, и мир наполнен звуком:
Щебетом, писком, тишиной,
Жужжанием жука над лугом, журчащею водой…
Мне – пять, и мир наполнен вкусом:
Малины, мёда, молока
И бабушкиных пирогов с капустой, и творога…
Мне – пять, мир полон аромата:
Запаха сена, ягоды, хвои,
Я погрузиться в него рада и парить…
Мне – пять, и чудом мир наполнен,
Мой каждый день и каждый час!
Я этот мир нерукотворный, творю сейчас…
Лето!
Легко
Одета,
Солнечным
Светом
Согрета,
Улыбками
Рассвета,
Бликами
Луж,
Брызгами…
Босая
Бегу,
Обрызгана…
Счастьем
Слёз
Умыта
Осмысленно,
Радость
Вокруг
Разлита:
Детства
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке