Глава 2

Свои услуги Андрею предложили пять юристов. Две недели из пяти претендентов Андрей выбирал себе адвоката. В его активе уже был опыт общения со своим нынешним защитником, причем, без результата его деятельности и показных усилий. Такая деятельность скорее квалифицировалась, как отрицательная, а не нулевая. Хотя почему отрицательная? Отрицательный результат, это тоже результат. А в данном случае результат был нулевым, он вообще отсутствовал. Адвокат Андрея в течение года получал от Андрея только деньги, в основном за доставку в СИЗО продуктов. Защита? Нет, защитой он не занимался. Сложилось впечатление, что и с юриспруденцией у него отношения натянутые, он банально ее не изучал. На этот раз у Андрея были определенные требования к личным качествам человека, который будет строить его защиту. Что он надеялся получить от адвоката? Ничего особенного или сверхъестественного – поддержку, построение диалога сначала со следователем, а затем и в суде.

Свой выбор он остановил на молодом юристе с небольшой практикой в хозрасчетной юридической консультации. Критерий оценки был прост – парень совсем недавно начал работать в юридической консультации, следовательно, пока не успел попасть в полную зависимость от оперов и следователей. Что касается знания законодательства, то при желании он быстро сможет адаптироваться в правовом поле. Даже используя опыт и знания самого подозреваемого. Андрей последний год целыми днями изучал законодательство своей страны и сейчас без запинок и раздумий классифицировал все преступления своих сокамерников.

Андрей подписал договор на оказание юридических услуг и только тогда понял, что на уровне подсознания его отбор нового адвоката был закончен сразу же после того, как он взглянул на резюме именно этого претендента. Имя адвоката было знакомо до боли, любимо и незабываемо – Игорь. Старший брат, друг, защитник, учитель…

Игорь погиб при странных обстоятельствах через два года после смерти отца.

История его короткой жизни потрясала своей простотой и лаконичностью. Родился, учился, два года работал, погиб.

К моменту освобождения отца из тюрьмы Игорь окончил университет и был направлен на работу в Подмосковье, на машиностроительный завод.

После смерти отца Мария Андреевна настоятельно уговаривала старшего сына вернуться домой. Аргументы приводила веские и убедительные – одиноко, тяжело, квартира давит пустотой, они с Андреем нуждаются в его поддержке.

Не по годам осторожный и вдумчивый Игорь на малую Родину возвращаться вообще не планировал. Трагедия отца, косые взгляды земляков, потеря лживых друзей, злобные смешки в спину – Игорь мечтал все забыть и на новом месте начать новую жизнь. Завод молодому специалисту выделил жилье, отдельная квартира в новом доме. Не большая, но своя, со всеми коммунальными удобствами. Игорь уже бытовую технику туда завез и первую нехитрую мебель – кухонный стол, кровать и диван. Возможно, и личная жизнь у него там могла устроиться. В заводоуправлении работали девчонки, в основном молодые специалисты. Присмотрись и выбирай. Он уже почти присмотрелся… Но мама просит, и не просто просит, а настаивает. Игорь не смог маме отказать.

Он вернулся на постоянное место жительства домой, к маме и брату, занял свою прежнюю комнату, но сказал, что это временно, он обязательно устроит для себя отдельное жилье. Свою квартиру из Подмосковья Игорь решил поменять на жилье в родном городе. Для начала объявление об обмене квартиры он разместил в городской газете и в местном телевидении. Вскоре, в множестве вариантов, начали поступать предложения. Выбирать было из чего. У Игоря все получилось – квартиру он обменял. Местный вариант был намного лучше прежнего жилья – просторнее, качественнее, почти в центре города, рядом с домом, в котором жили мать и брат. Вскоре прибыл и контейнер с вещами из Подмосковья. Андрей и Игорь перенесли все вещи и технику в квартиру, расставили по местам, которые определила мама. Мария Андреевна оживилась и повеселела. В ее жизни появились новые заботы и ожидание пусть небольшого, но все-таки праздника – Игорь обустроится, женится, дети появятся. Она станет любящей бабушкой, будет к ним приходить, кормить, нянчить и баловать всем. Заботой, игрушками, нежностью, всем, что делает детскую жизнь счастливой.

– Ну, хоть так, – радовался ожившей матери Игорь, – только ради того, чтобы мать вернулась в жизнь, мне давно нужно было переехать к вам. Конечно, наша с тобой малая Родина для нас стала мачехой, но что поделаешь, жизнь, она в полоску. Пока все получается, надеюсь, что и дальше будет так. Прорвемся, Андрюха? Мы с тобой вместе – это сила, это команда. Смотри, какая квартира! Теперь займемся работой. Как я понял, работы здесь непочатый край. Успевай только заявления писать.

На самом деле рабочие вакансии в городе были. Много. Но когда Игорь начал подыскивать себе работу, то оказалось, что в его услугах предприятия совсем не нуждались. Отказ, отказ, и снова отказ… В городе работали несколько крупных промышленных предприятий и каждое из них остро нуждалось в инженерных кадрах. Казалось бы, молодой выпускник университета, рабочий стаж и опыт по профессии на крупном российском заводе, положительные характеристики… но «вы нам не подходите», «вакансия уже занята» или оскорбительно, но просто «тебя на работу мы не примем». Знакомая фамилия делала свое дело – сын Балашова, вора, мошенника и изгоя коммунистической партии. Прошло полгода, но работа для Игоря так и не нашлась.

Мария Андреевна корила и винила в случившемся только себя: «зачем я уговорила сына перебраться к нам? Как я могла забыть свою личную историю, когда меня выбросили с завода, а потом бывшие коллеги по другим заводам при наличии у них вакансий мне дружно заявляли, что меня они на работу не возьмут. Игорь, умница и трудоголик, останется без работы? В былые времена уехал бы он на работу в Европу. А сейчас его партия из СССР не выпустит – сын преступника и почти врага народа».

– Игорь, все неправильно, как так можно? – со слезами в голосе возмущался Андрей, – что ты будешь делать? Давай мы с тобой уедем в другой город, устроимся, а потом маму к себе заберем. Например, в столицу нашей республики или в столицу СССР, российскую федерацию. Там знаешь сколько работы? Я тоже буду работать.

– Фантазер ты, Андрюшка, – похлопал брат его по спине, – ты давай учись. К тому времени, когда ты закончишь институт, я уверен, что история нашего отца забудется и ты без проблем не только на работу устроишься, но и карьеру сделаешь. А со своей работой я как-то разберусь сам. Возможно, на самом деле уеду. Да ты не огорчайся, если уеду, то совсем ненадолго. И еще хочу тебе, брат, один совет дать: учись только на «отлично», иначе будут проблемы при поступлении в институт. Снова отца вспомнят, могут и не принять.

– Я уже об этом думал, – ответил Андрей, – я сейчас институт себе выбираю в Москве. Экзамены я сдам и уверяю тебя, что обязательно поступлю в институт и получу высшее образование. Там и работать останусь.

– Вот это ты молодец, – похвалил брата Игорь, – правильное, взрослое решение. А сейчас запомни – в школе только «отлично».

Игорь по умолчанию не мог остаться без работы. Во-первых, это материальное обеспечение, без которого семью не заведешь, а о семье он мечтал. Во-вторых, для него работа была тем счастьем, которое он планировал получить от жизни.

Выход из этой ситуации оставался один – искать работу в другом городе. Мария Андреевна снова помрачнела, но сыну советы не давала, молчала и все о чем-то думала.

Как оказалось, она готовила себя к совершению неординарного поступка, несвойственного ей по умолчанию. Мария Андреевна никогда, ничего и ни у кого не просила. Она была уверена, что если кто-то захочет ей помочь, то поможет сам, без дополнительных просьб и нытья. Но в данной ситуации благотворители не обнаруживались, поэтому Мария Андреевна мучительно раздумывала, а не попросить ли ей самой. Тем более, что речь идет о благополучии ее сына. И она решилась…

Друг ее мужа, а ныне глава областного филиала Госбанка принял ее без колебаний и отсрочек встречи. Прием он ей назначил в тот же день, как только она ему позвонила. Беседа была короткой, но содержательной:

– Мария Андреевна, проблему Вашу я знаю. Не удивляйтесь, коллеги из банка, в котором Вы работаете донесли. Я уж было сам собирался Вам звонить, но Вы меня опередили. Игоря я знаю совсем не с чужих слов. Если Вы не забыли, то моя дочь и Игорь вместе учились в школе, а затем и в институте. Да, что там в институте – они в детском саду были в одной группе, – вспоминал банкир, – я не знаю известен ли Вам один эпизод из жизни наших детей, но в моей семье этот случай помнят. В детском саду моя Маринка в присутствии всей группы и воспитательницы заявила:

– Я запрещаю девочкам подходить и играть с моим Игорем. Вполне понятно, что девочки заволновались и спросили у Марины:

– А почему это Игорь твой? Он наш, всехний.

– И Маринка им ответила. Вы не знаете, что моя дочка ответила своим подружкам? А я знаю:

– Когда я стану взрослой, то выйду замуж за Игоря. Поэтому он мой. Правда, Игорь?

И Ваш сынок, Мария Андреевна, подтвердил, что Маринка говорит правду. Так, что мы с Вами когда-то были на пороге новых родственных отношений. Не случилось. Ну, да ладно. Жизнь такая штука, еще все может произойти. А теперь вернемся к вашему вопросу. Работа для Игоря. Дам я ему работу. Технический отдел банка, должность инженера за контролем государственных долгосрочных капвложений. Его образование и существующий опыт работы на производстве вполне соответствуют этому назначению. Что скажете, Мария Андреевна?

– Конечно, да – ответила Мария Андреевна и сразу же засомневалась, – а как к этому отнесется секретарь парторганизации банка? Конечно, сын за отца не отвечает, да и Василия Андреевича мы похоронили, но мало ли, что? Вас партия может не одобрить…

– Партия уже одобрила. Я говорил Вам, что сам собирался предложить Игорю работу? Говорил! И, конечно, же я предварительно свои действия согласовал с нашей парторганизацией. Обсудили, так сказать. Никто не высказался против. В свое время Василий Андреевич был нашим клиентом, честным, порядочным, грамотным и принципиальным. Да, что я рассказываю – Вы же вместе начинали строить завод подъемного оборудования. Как осваивались государственные капвложения Вам известно не понаслышке. Игорь пусть сегодня, если успеет, или завтра с утра, или в другое, удобное для него время, приходит с документами. И сразу в отдел кадров. Соответствующее распоряжение они получат. А дальше – работа. Надеюсь, Игорь достойный сын своих родителей.

Мария Андреевна домой летела на крыльях и впервые, за много прошедших лет на ее губах дрожала улыбка.

«Теперь все будет хорошо, – думала она, – у Игоря есть работа, он женится, пойдут дети. Я уже и мысли не допускала, что среди нашего былого круга общения есть нормальные, порядочные и хорошо воспитанные люди. Мне казалось, что нас окружали только корыстные, злобные завистники, а тут надо же – глава Госбанка, и он, видите ли, сам собирался нам позвонить и предложить сыну исключенного из партии и судимого за воровство человека, престижную работу. Возможно, он знает, что воровства не было. Сначала по решению расширенного заседания профкома и парторганизации завода Василию Андреевичу на самом деле была оказана материальная помощь на обустройство жилья. И он ею воспользовался. Но потом мы с ним посоветовались и решили, что как-то это неэтично: директору завода покупать кастрюли, ложки и поварешки из средств прибыли завода. И тогда я сама все деньги в полной сумме помощи внесла на расчетный счет завода. Когда Василия Андреевича арестовали, на завод прибыла аудиторская проверка. Я им отдала приходный чек на всю сумму, возвращенной мной помощи, и до того момента, пока не прочитала заключение аудиторской проверки, твердо верила, что инцидент с материальной помощью директору завода исчерпан и Василий Андреевич на днях вернется домой. Но в своем заключении комиссия очень подробно описывала на что расходовалась прибыль завода. Оказание материальной помощи работающим заняло большую часть доклада аудиторов. Отдельной строкой, с большими подробностями, был описан единственный случай оказания материальной помощи директору завода. О том, что директор в конечном итоге этой помощью не воспользовался, аудит умолчал, возврат денег комиссией был не замечен. Я пробовала настаивать, но мне в глаза ответили, что я сама мошенница и требую то, чего на самом деле не было. Якобы никакой чек я им не передавала, а проводки по балансу они не нашли. Их просто нет! И только тогда я поняла, что совершила огромную глупость – я отдала оригинал платежного документа. Я не сделала копию, не попросила расписку от руководителя аудита о факте получения им от меня документа. Я тогда верила людям на слово. Честное, благородное, но это всего лишь слово. Его сказали и забыли. Так случилось и со мной – меня обманули. И пусть бы просто обманули, как-то бы я пережила. Но мне жизнь сломали, а Василия Андреевича отправили на проживание в параллельные миры. Время идет, а нашу семью все преследуют и преследуют. И, вот, наконец, какая-то справедливость… Неужели в конце туннеля засветился лучик света?»

Игоря приняли на работу. Он отремонтировал свою квартиру и переехал туда жить. Мария Андреевна все свои выходные проводила там – разложить белье, пересмотреть одежду Игоря, пополнить запасы в холодильнике. И шторы, занавесочки, картины. Она с любовью украшала жилище Игоря и одновременно присматривала место для детской комнаты. Тем более, что совсем недавно обнаружила в ванной комнате несколько шпилек для волос. Игорю шпильки не нужны, значит, это шпильки для женских волос.

О своей подруге Игорь ничего не рассказывал, а мать не спрашивала. Игорь большой мальчик, разберется сам, или сами, что тоже замечательно. Ей бы только внуков дождаться!

Время шло, но Игорь со своей девушкой мать и брата не торопился познакомить. И все-таки девушку Мария Андреевна однажды увидела. Поздним вечером она после работы зашла в продовольственный магазин. А когда с сумками вышла на улицу, то увидела Игоря, не одного. Девушка держалась за его руку, что-то говорила, и они оба смеялись. Мария Андреевна спряталась за угол здания и оттуда еще несколько минут наблюдала за Игорем.

«Замечательно, замечательно, – радовалась она, – девушка красавица. И на Игоря смотрит влюбленными глазами! Пусть, сынок, тебе повезет».

К тому времени у Игоря появилось еще одно новое увлечение, скорее даже страсть: блестящая черным лаком отцовская «Волга». Машину перед самым своим арестом купил Василий Андреевич и поставил в гараж. С тех пор она и стояла в гараже, новое, сияющее красотой великолепие. Гараж с тех самых пор открывался редко и только с целью проверки, все ли там на месте. Следить за сохранностью гаражных запоров было поручено Андрею, и он добросовестно этим занимался. Мария Андреевна продавать дорогую, и к тому времени уже редкую машину не хотела. К тому же это память об отце. Она надеялась, что один из сыновей скоро сядет за руль и машина будет востребована.

Гараж был рядышком с домом, все расстояние около пару сотен шагов. Андрей, за редким исключением, каждый день открывал ворота гаража. Но не для того, чтобы посмотреть стоит ли там машина, а войти, открыть дверь машины и посидеть на кожаном сиденье водителя.

В первый раз Игоря туда повел Андрей. Открыл гараж и скинул с машины брезент.

– Смотри, цела и невредима, – отрапортовал он брату.

– Да, – согласился Андрей, – ты хорошо исполнял свои обязанности. А теперь, пожалуйста, передай мне ключи от гаража, и от машины тоже. Проверю ее техническое состояние и, пожалуй, сяду за руль. Ты не против?

– Нет, конечно, – радостно закричал Андрей, – меня покатаешь? Нет, не покатаешь, а несколько раз заберешь из школы. Из школы это еще не все – мы с тобой в столицу на футбол поедем? Да? Ну, хорошо, и в музей тоже. Согласен? А водить машину ты меня научишь? Ну, пожалуйста…

– Обязательно. Но это еще нескоро. Машине нужен техосмотр. Ее долго не эксплуатировали. Какая-нибудь система могла выйти из строя.

– Ты хочешь сказать, что загонишь машину на станцию техобслуживания? – с заметным разочарованием в голосе спросил Андрей. За много лет он привык ежедневно осматривать черную красавицу машину и чувствовать себя ее хозяином. На эту машину у него были свои планы.

– Нет, я этого не говорил, – засмеялся Игорь, – ты, брат, не забыл, что по специальности я инженер-механик. Машину буду тестировать сам. А ты будешь мне помогать. Но не просто помогать, а учиться. Чему учиться? Да всему – как ремонтировать, что ремонтировать, какие инструменты у хорошего водителя должны быть в гараже, а какие в машине. Водить машину, конечно, я буду тебя учить. Но есть условие – ты досконально, наизусть изучишь Правила дорожного движения, коротко они называются ПДД. И это без отрыва от твоей школьной учебы. Если запустишь учебу, то все наши договоренности аннулируются. Ты знаешь, как мама хочет, чтобы ты школу на «отлично» окончил? А маму мы, брат, с тобой не имеем никакого права огорчать. Ты с этим согласен? И хорошо, что согласен. Нам с тобой маму нужно беречь!

– А я, что плохо учусь. или маму огорчаю? – не сдержал свое возмущение Андрей.

– Пока к тебе таких претензий нет. Но в жизни всякое случается, поэтому помни – от школы тебя никто не освобождал. Это основной пункт нашего с тобой договора. Если все понятно, то давай обсудим еще некоторые моменты. Если ты не возражаешь, то учить я тебя буду безопасному вождению. Что это значит? Все просто, ты научишься уважать твоих коллег на дороге и в обязательном порядке пешеходов. Не всегда пешеходы соблюдают ПДД, но ты уступи, прояви выдержку. Тогда неприятности и дорожные казусы обойдут тебя стороной. Договорились?

– Да, конечно, – Андрей соглашался на любые условия брата, лишь бы тот взял его к себе в подмастерье.

– Начинаем мы с тобой с инструментов. У нашего отца в гараже я не нашел даже простую отвертку. Поэтому мы делаем список инструментария, приобретаем и раскладываем на полочки. Которых, кстати, тоже нет.

– А когда приступаем?

– Мы уже приступили, – ответил Игорь, – сейчас привезем сюда старые кухонные шкафчики, которые достались мне от прежних владельцев квартиры, навешиваем их на стены в гараже и приступаем к приобретению необходимых нам инструментов. А если ты имеешь в виду график работы, то это будут только выходные дни. По будням я работаю, а ты учишься. Что нос повесил, планировал выходные с друзьями провести? Еще не поздно отменить наш договор. Решай!

– Да, что мне решать? – возмутился Андрей, – Выходные, так выходные. Я с тобой.