Ярославль. Март 2023 г.

Ей показалось, что кто-то окликнул её в ночи:

– Агааааата!

Чужой голос прозвучал протяжно и тревожно. Не сказать, что она спала, но и не бодрствовала. Такое зыбкое состояние случается на поверхности дрёмы, нет ощущения, что ты выспалась, но нет и желания спать дальше. Женщина дотянулась до выключателя настенного бра: на циферблате часов – пятнадцать минут пятого.

– Ну и куда в такую рань? – вслух поразмышляла она. «Ведь и легла поздно, где-то в первом часу. Покурить или попытаться заснуть?»

Агата выбрала второе, подбила под голову поудобнее подушку, прогнав проснувшиеся мысли, и вскоре задремала.

– Будет день, и будет пища, – подумала она перед тем, как вновь заснуть. Неизвестно, сколько прошло времени, но ей удалось посмотреть два или три эпизода красивого, цветного сна. Как известно, под утро они бывают особенно яркие и светлые. Агата наслаждалась картинками из своего детства. Точнее сказать, она их не смотрела, а играла в «прятки», но не была уверенна, пряталась ли или искала. Маленькая девочка в ситцевом платьице ступает по свежим половицам нового бревенчатого дома, под ногами шуршат свитые в колечки древесные стружки. Солнечные лучи, пронизывая полумрак дома откуда-то сверху, заставляют их светиться янтарным цветом и пахнуть, подобно новогодней ёлке, когда её заносят с мороза в дом. «Почему никто не ищет и не прячется от меня? В этих тёмных, ещё не затянутых паутиной углах, можно удачно затаиться». Девочка направилась во мрак, покидая солнечную половину просторной избы.

– А вдруг я найду там разноцветные бутылочные осколки для калейдоскопа? – предположила Агата. Она была уверенна, что эти стёклышки ждут её под слоем стружек и опилок. Надо только хорошо поискать. «Жалко калейдоскоп, который совсем недавно упал и разбился, а содержимое выпало в густую траву. Ведь он был почти новый». Из тёмного угла внезапно потянуло холодом и прелым запахом, то ли грибов, то ли мха.

– Раз, два, три, четыре, пять,

Я иду тебя искать…

Сильнейший удар в изголовье кровати чуть не сбросил Агату на пол. Приподнявшись, с дрожащими руками и колотящимся сердцем, она заглянула за спинку. «Так и есть – пусто! Что это было?!» Прежде чем спустить ноги с кровати, женщина зябко поёжилась, приподняла край свесившейся простыни и осторожно свесила голову вниз. «А кого ты там хотела найти? Барабашку? Полтергейст? Домового? Вот именно!»

Она встала с кровати, накинула на плечи, брошенный на стул халатик и подошла к окну. На улице по-прежнему было темно, лишь одинокий трамвай, заворачивая за угол соседнего дома, прощально сверкнул красными фонарями. «Не ясно, который же сейчас час?» В её понимании, уже давно должно было рассвести, но стрелки на часах всё также показывали пятнадцать минут пятого. «Давно пора поменять батарейку… Где же этот чёртов телефон?» В поисках, Агата забрела на кухню, наполнила чайник водой и поставила на плиту. «Неужели вчера забыла в офисе?» Как не напрягала память, не смогла вспомнить, пользовалась ли она им с вечера. «Ну что за дела? Не работает кнопка розжига газа. Где же зажигалка? Стоп! Соберись! Зажигалка там, где и сигареты… Тогда, где сигареты?!»

В поисках зажигалки и сигарет женщина снова подошла к окну, улица была пустынна. В зеркалах лужиц, застывших на асфальте, бледным мерцанием отражались тусклые фонари.

– Раз, два, три, четыре, пять,

Я иду тебя искать.

Будет плохо, коль найду,

Сердце я твоё возьму…

Ей стало не по себе, что за дурацкая считалочка? «Так, всё, надо извиниться перед соседями и … А что она у них спросит? Который час? Бред какой-то! Они и так косо смотрят в последнее время, а тут скажут, совсем с катушек съехала». При мысли об этом, стоило бы улыбнуться, но было не смешно. Агата никак не могла собраться с мыслями, что же ей надо сейчас сделать. Судя по сумеркам, на работу ещё рано. А может быть сейчас не утро, а вечер? Так с ней было пару раз, когда очень уставшая, она возвращалась домой и засыпала без ужина, а ближе к полуночи пыталась вновь сходить на службу. Но, тогда всё быстро становилось на свои места. Женщина находилась в крайней степени растерянности. «Где же этот чёртов телефон?! Надо вернуться к стартовому началу». Она опустилась с опаской на кровать, потом ещё раз приподнялась и заглянула за спинку. Там никого и ничего не было.

– Для чего я завалилась снова в постель? – вслух спросила себя Агата. Ответа не было. Остатки нитей смысла расползались подобно затяжке на капроновых колготах, превращаясь в огромную дыру. Женщина снова резко приподнялась и заглянула под кровать. «А что я здесь хочу найти? Не обманывай себя. Я ищу точно не телефон! И не зажигалку». Нестерпимо захотелось курить. Всякий раз, желая завязать с этой привычкой, она оставляла пару сигарет на верхней полке кухонного шкафа. На чёрный день, чтобы не страдать при очередном «решительном» шаге: это моя последняя сигарета!

Агата снова поднялась с кровати, для чего-то ещё раз пристально взглянула на часы и изумилась – стрелки двигались, но показывали всё те же странные четыре часа и ещё пятнадцать минут. А может всё-таки шестнадцать пятнадцать? День сурка. Но, кажется, в четыре вечера ещё светло? Она не смогла этого вспомнить. С этими мутными рассуждениями женщина снова побрела на кухню.

– Зачем я сюда пришла? Хороший вопрос, – вслух пробормотала Агата, ощупывая холодный чайник. – Ах, да!

Она потянулась к полке и достала пачку «Кента» с двумя сиротливыми сигаретами, села за стол, пододвинула пепельницу в виде головы гнома с дыркой в черепе и дурно пахнущим пеплом вперемешку с кусочками фольги и обрывками целлофановой обёртки. Женщина пошарила ладонью по столу в поисках зажигалки и вспомнила, что её нет, поднесла сигарету к носу, понюхала: пахло супом, луком и чёрствым хлебом, но не табаком.

Ещё через мгновение Агата взяла в руки пепельницу. Гном злорадно улыбался ей и подмигивал одним глазом. Там, где должен был быть второй, зиял рваный скол на керамическом лице, оттого гном походил больше на злобного пирата, чем на доброго героя сказок.

– Скалишься? – спросила она его тихо и миролюбиво, а через мгновение, что есть силы запустила в стену. Оставляя серый пепельный след, голова ударилась о стену и разлетелась на множество осколков.

Агата заплакала. Собственно, это не был плач от жалости к самой себе. Худенькие плечи задрожали, и она, будто по щенячьи, заскулила. А спустя несколько минут, неожиданно для самой себя, ухватив металлический половник, женщина в отчаянии что есть силы застучала по батарее отопления. Звук был слабый, полипропиленовые трубы, в отличие от металлических, почти не пропускали звук. Агата прислушалась, ей показалось, что тишина была какой-то не такой, как обычно, небезобидной. Напротив, она несла в себе скрытую угрозу и словно ждала удобного момента для скорой необъяснимой атаки, для чего-то более ужасного.

Надо разбудить соседей! Женщина решительно поднялась и шагнула к входной двери. Сотни острых осколков разбитой чашки злобными пираньями впились в босые ноги.

–Аааа!!! Оой! – от невыносимой боли спина покрылась испариной. – Мм.

Светлый кафель заливала тёмная кровь. Опустившись на колени и оставляя за собой кровавые следы, Агата отползла в прихожую. Где-то, на тумбочке, в маникюрном наборе, был пинцет. Нащупав инструмент, она попыталась дотянуться до выключателя верхнего света. А для этого надо подняться с колен. Но даже осторожно встать, опираясь полностью на ступню, ей не удалось. Придётся ковыряться в ноге на ощупь. Она снова опустилась на пол и подтянула ступню, часть осколков покрупнее торчали наружу, некоторые из них вошли глубоко под кожу. Взяв с тумбочки пузырёк с лосьоном, Агата полила на ступню, непроизвольно сжимая зубы от острой боли. Потратив около получаса на импровизированную хирургию, она откинулась без сил к стене, немного посидела и сползла на пол. Надо отдышаться. Что происходит? За что это мне?

За окном было всё также темно. Время остановилось.

Надо спешить. Раны кровоточили. Преодолевая тошноту, женщина доползла до кровати и стянула с матраса простыню, зубами распустила на ленты упругую бязь. Искать бинты себе дороже. Да она и не помнила, были ли они у неё в аптечке. От новой порции лосьона непроизвольно выступили слёзы, всё пылало огнём. Туго перевязав одну ногу, Агата принялась за другую. Здесь ущерб был поменьше, но один большой осколок, вероятно, задел сосуд покрупнее, и кровь струилась из раны заметно сильнее. Завершая перевязку второй ноги, ей подумалось: надо срочно выбираться в коридор и будить соседей, пока она не превратилась окончательно в инвалида или не истекла кровью.

Женщина с трудом поднялась на дрожащих ногах и, осторожно ступая, направилась к двери. Традиционно оставленные в замочной скважине ключи отсутствовали. Она, всё ещё надеясь на чудо, робко надавила на ручку, но дверь оказалась заперта. Но этого не может быть! На протяжении последних лет они всегда торчали в двери, чёрт их побери! Агата замолотила ладонями в дверь, потом сделала руками движение вниз, словно прижимала с силой кого-то невидимого к полу. Стоп! А ведь она совершенно не помнила, закрывала ли эту проклятую дверь накануне, как не помнит своё вчерашнее вечернее возвращение домой, если, конечно же, считать, что сегодня утро. Было такое ощущение, будто её, мертвецки пьяную, разгрузили в квартире, уложили в постель и ушли, закрыв дверь на ключ.

Агата сползла вниз. Волна тошноты подступила к горлу. Она почувствовала, что её сейчас вырвет и поползла в ванную комнату, осторожно переставляя ладони и колени, чтобы не напороться на разбросанные повсюду осколки пепельницы. Женщина склонила голову над унитазом, но дурнота отпустила, а на смену ей пришла жгучая боль в области затылка, словно кто-то невидимый поливал кипяток тонкой струйкой на голову. Жидкость булькала и отзывалась в мозгах безжалостным метрономом:

– Раз, два, три, четыре, пять,

Начинаю я играть…

Невидимый водолей, будто наслаждался её муками и шептал в самое ухо, не прекращая выливать содержимое из своей адской бутылки:

– Разбегайся детвора.

Будет страшная игра…

– Хватит! Прекрати! – закричала Агата, но у неё получилось только прохрипеть. Горло перехватил спазм, и её вырвало. Она приподнялась над ванной, открыла кран, чтобы ополоснуть лицо, потрогала затылок. Даже под ладонью ощущался бьющийся пульс. Ей казалось, что это с силой бьётся и стремится вырваться наружу нерв её жизни. Женщина сунула голову под струю воды и прикрыла глаза, боль в затылке немного утихла. Точнее сказать, она равномерно разлилась по всем отделам её бедной головы. Агате снова захотелось заплакать, но она передумала: «Сейчас попробую дойти до окна и докричаться до прохожих. Не думаю, что они откажут мне в помощи».