«Адские санкции»: Вашингтон реанимирует свои угрозы в адрес Москвы

В стремительном потоке новостей мы уже стали забывать о том, что в феврале-марте нынешнего года американские парламентарии готовили в отношении России акцию под кодовым названием «адские санкции». В феврале 2019 года Конгресс США опубликовал законопроект, предусматривающий введение дополнительных санкций против России. Официальное название документа – Defending American Security from Kremlin Aggression Act – DASKA («О защите американской безопасности от агрессии Кремля»). Это была обновленная версия законопроекта, подготовленного сенаторами еще в августе 2018 года. Авторы проекта DASKA – демократ Боб Менендес и республиканец Линдси Грэм.

DASKA предусматривал меры против инвестиций в российские проекты в области сжиженного природного газа за пределами страны. По удар попали также проекты по разработке месторождений сырой нефти в России. Под запрет должны били попасть инвестиции американских компаний от 1 млн долл. или от 5 млн долл. суммарно за год в любых нефтяных проектах в России.

Но самая «адская» санкция в DASKA – запрет на сделки с новым суверенным долгом России со сроком погашения более 14 дней. Законопроект устанавливал запреты на приобретение долговых бумаг Российской Федерации, номинированных в иностранной валюте, на рублевые займы запрет не распространялся.

Были предусмотрены и некоторые другие санкционные меры. В «черные списки» могли попасть российские банки, причастные к вмешательству в политические выборы в США. Со всеми отсюда вытекающими для них последствиями (закрытие корсчетов в американских банках, блокирование долларовых транзакций). Прежде всего, под прицелом оказывались российские банки с участием государства. Также устанавливался запрет на внешние займы Центрального банка Российской Федерации.

Тема «адских санкций» активно обсуждалась как в американских, так и российских СМИ. Однако в марте в прохождении законопроекта возникла пауза, он так и не стал действующим законом. А президент Трамп в очередной раз продлил пакет ранее действовавших санкций.

Тем не менее, власти России прекрасно уловили, что законопроект DASKA не умер, а лишь возникла пауза. И по этой причине активизировали свои усилия как на направлении реализации нефтегазовых проектов, так и на направлении размещения государственных займов. Остановлюсь подробнее на втором.

В то время, как Конгресс США готовил для России «адские санкции», Минфин России готовил масштабные размещения евробондов. И в марте произошло размещение этих бумаг на 3 млрд долларов и на 750 млн. евро. В июне дополнительно разместил два выпуска евробондов на общую сумму 2,5 млрд. долл. Все бумаги выкупили иностранные инвесторы: больше половины из них из Великобритании, немногим менее 30 % – из США, остальные – из континентальной Европы и Азии.

Таким образом, еще до середины года годовой план по внешним займам уже был перевыполнен более чем вдвое. Каким это образом Минфин может «перевыполнять» план по внешним займам, если закон устанавливает лимит? Как разъяснял министр Антон Силуанов, его ведомство рассчитывает не превысить общий годовой лимит заимствований за счет сокращения сумм займов на внутреннем рынке. Плюс к этому пришлось напрячь «народных избранников», заставив их вносить поправки в законодательство по части повышения потолка заимствований.

Итак, угроза «адских санкций» оказалась очень действенным стимулом для наращивания Минфином России внешних (валютных) заимствований. По его данным, на 1 марта текущего года государственный внешний долг РФ составлял 47.557,7 млн. долл., в том числе государственные гарантии по внешним заимствованиям -11.493,9 млн. долл. На 1 ноября текущего года цифры были равны соответственно 53.935,7 млн. и 12.331,2 млн. долл. Таким образом, чистый (без учета гарантий) государственный внешний долг вырос с 36.063,8 млн. до 41.604,5 млн. долл. Прирост чистого долга государства за 9 месяцев составил 5,54 млрд. долл., или 15,4 %.

С моей точки зрения, бурная деятельность Минфина по размещению новых валютных займов в текущем году выглядит крайне странно. Она особенно иррациональна на фоне непрерывного роста «валютной кубышки» под названием Фонд национального благосостояния (ФНБ), который находится в ведении Минфина. За период с начала марта по начало ноября 2019 года (9 месяцев) величина средств Фонда выросла более чем в два раза – с 59,13 до 124,46 млрд. долл., т. е. на 65,33 млрд. долл. Уже в течение нескольких месяцев величина Фонда превышает 7 % ВВП. Его, согласно российскому законодательству, следует «распечатывать» и использовать. До сих пор ведутся дискуссии, как использовать валюту фонда. Ни Минфин, ни правительство оказались не готовы к этому событию («распечатывание» Фонда).

Вот и внешние валютные заимствования, активно проводившиеся с того момента, когда Россию припугнули «адскими санкциями», выглядят как безусловная рефлексия российской власти. Они продемонстрировали отсутствие какой-то продуманной долгосрочной стратегии противостояния той экономической войне, которую нам объявил Вашингтон пять с половиной лет назад. А это еще более провоцирует Вашингтон на то, чтобы продолжить дожимать Москву с помощью санкций.

Только что стало известно, что вчера в верхней палате Конгресса США решили реанимировать проект DASKA. В комитете Сената по международным делам состоялись слушания, посвященные Российской Федерации с участием Дэвида Хэйла, заместителя руководителя Госдепа по политическим вопросам^[10]. Ответственный чиновник внешнеполитического ведомства представил деятельность России на международной арене в очень устрашающих красках. Мол, Москва везде сует свой нос – в Сирии, Венесуэле, Северной Корее, на Украине и т. п. Более того, она, мол, в очередной раз собирается вмешаться в выборы президента США 2020 года. Да и вообще пытается дестабилизировать ситуацию в Америке через СМИ и путем проведения кибератак на стратегически важные объекты.

Затем Хэйл от обзора международной деятельности России перешел к описанию внутренней ситуации в нашей стране: «Все это происходит при сокращении населения, слабой промышленной базе – то есть в условиях, когда следовало бы сфокусироваться на внутренних проблемах».

Логика чиновника понятна: он намекнул на то, что Россию следует «дожать», а для этого надо запустить подготовленные еще в начале года «адские санкции». Несколько освеженная версия проекта DASKA, как сообщило агентство Блумберг, будет рассмотрен Сенатом на следующей неделе, на 11 декабря запланировано голосование по документу. Еще раз напомню, что DASKA задуман как оружие для нанесения удара по четырем основным целям российской экономики – госбанкам, суверенному долгу, энергетическому сектору и ЦБ. Обновленная версия законопроекта предусматривает запрет на размещение суверенного долга не только в виде валютных евробондов, но также рублевых бумаг. По данным ЦБ, нерезиденты в таких бумагах в настоящее время держат 44 млрд долларов. Кроме того, предлагается ввести ограничения против российской судостроительной отрасли и сектора кибертехнологий.

Раздел III
Китай

Китай выходит в лидеры по темпам наращивания государственного долга

Обсуждая тему государственного долга (также называемого суверенным), журналисты и эксперты обычно вспоминают такие страны, как США, Япония, Греция. Первая из названных стран называется по той причине, что имеет самый большой государственный долг в мире в абсолютном выражении. 1 ноября по всем СМИ прошла новость, что государственный долг США пробил планку в 23 трлн. долл. И это уже второй «рекорд» за год: в феврале 2019 г. долг пробил планку в 22 трлн. долл. Что касается Японии, то она считается рекордсменом по показателю относительного уровня государственного долга. На начало нынешнего года он был равен 237 % валового внутреннего продукта (ВВП) страны. Грецию обычно вспоминают в связи с тем, что у нее самый большой относительный уровень государственного долга в Европе – 176,6 % ВВП в настоящее время^[11]. Ее также нередко приводят в качестве примера страны с наиболее высокими темпами роста государственного долга. Еще десять лет назад (в 2009 году) относительный уровень государственного долга Греции оценивался в 115 % ВВП.

Иногда при обсуждении темы государственного долга вспоминают и те страны, которые имеют наименьшие уровни такого долга. Среди этих стран фигурирует и Российская Федерация с показателем 16,5 % ВВП. А среди европейских стран образцово-показательной считается Эстония – 8,2 % ВВП.

Но почему-то на периферии внимания журналистов и экспертов оказывается Китай, который по праву сегодня можно назвать второй или даже первой экономикой мира. По показателю ВВП в номинальном выражении Китай находился на втором месте; в 2018 году, по данным МВФ, ВВП США был равен 20,58 трлн. долл., а у Китая – 13,37 трлн. долл. По-иному выглядит картина, если пересчитать ВВП Китая с учетом паритета покупательной способности юаня по отношению к доллару США: получается 25,28 трлн. долл. По показателю ВВП в реальном выражении (т. е. с учетом покупательной способности юаня) Китай стал первой экономикой мира еще в 2014 году.

Так каков же государственный долг ведущей экономики мира? По данным МВФ, Китай по показателю относительного уровня долга можно назвать «середнячком». В 2018 году показатель КНР был равен 50,64 %^[12]. Для сравнения приведу данные по этому показателю за прошлый год по ведущим странам развитого капитализма (% ВВП): США – 104,26; Япония – 237,13; Великобритания – 104,26; Германия – 61,69; Франция – 98,39; Италия – 132,16. Как видим, наиболее благополучной из западных стран оказалась Германия. А у Китая относительный показатель государственного долга даже ниже, чем у Германии.

К сожалению, ни МВФ, ни Всемирный банк, ни другие международные организации не дают сравнительных картин по величине государственного долга стран в единой валюте (очевидно, что такой валютной единицей должен быть доллар США). Цифры долга приводятся в национальных денежных единицах. У США, согласно данным МВФ (World Economic Outlook Database) в 2018 году был зафиксирован долг в размере 21,46 трлн. долл. Китай, согласно тому же источнику, на ту же дату имел государственный долг, равный 44,79 трлн. юаней. При тогдашнем курсе юаня к доллару США получается примерно 6,54 трлн. долл.

Конец ознакомительного фрагмента.