бегала на двести метров с барьерами. Она чувствовала руку Николая, которая пыталась попасть под сорочку, путалась в складках сорочки, наконец рука нащупала трусики, попыталась стянуть. Порвет сейчас, подумала Антонина, а у нее всего две пары таких трусиков, шелковых, тонких, не заметных даже под самым тонким крепдешиновым платьем.
– Я сама. – Она сняла трусики и, уже не колеблясь, сбросила сорочку.
– Ух ты, – восхитился Николай. – Какое богатство!
– Ты про что? – почему-то шепотом спросила Антонина.
– Про все, – Николай обвел ладонями, показывая контуры ее