Господин Великий Новгород и ушкуйники – два неразделимых понятия…
Город Великий Новгород, расположенный по течению реки Волхова в двух верстах от его истока из озера Ильменя, разделялся на две половины или стороны: Торговую на восточном и Софийскую на западном берегу Волхова.
Первая также имела название Купецкой, потому что там сосредоточивалась торговля; вторая называлась еще Владычней, ибо там жил новгородский владыка.
Центром города был Детинец, или собственно град, на Софийской стороне. Это было просторное место, обнесенное стеной с башнями и воротами. Внутри находилась патрональная церковь святой Софии премудрости Божией и двор владыки. Кроме того, было там еще несколько церквей, судебная изба и дворы, построенные улицами, как это показывает существование Бискуплей (епископской) улицы.
Детинец новгородский был обширнейший между подобными срединными укреплениями русских городов. Неизвестно, с какого времени стены Детинца стали каменными – частично, и также неизвестно, с какого времени они стали каменными на всем протяжении, и до каких пор были частью каменные, а частью деревянные. В летописях говорится о заложении каменного города в 1302-м. Но в третьей летописи новгородской первое построение каменных стен Детинца приписывается Ярославу Мудрому и относится к 1044 году, после того как этот князь организовал поход на Литву.
Последнее известие не лишено вероятности. В начале XII века уже пригород Ладога был обведен каменной стеной; естественно допустить, что главный город не лишен был таких укреплений, какие имел пригород, и, следовательно, построенные в начале XIV века каменные стены не были первыми на своем месте. После 1302 года два раза говорится о построении каменного города Детинца. Под 1333 годом говорится, что владыка Василий сделал каменный город в два лета, а под 1400-й опять упоминается о заложении Детинца от церкви Бориса и Глеба. Может быть, это были перестройки и поправки.
В 1334 году над всей стеной сделана была кровля. На воротах, в каменных банях устраивались церкви. Так, архиепископ Иоанн в 1182 году поставил на одних из ворот Детинца церковь Богоявления; в 1296 году владыка Климент соорудил на других воротах каменную церковь Воскресения. В следующем – 1297 году – была выстроена церковь Преображения на воротах, откуда был въезд в Людин конец, на юг. В 1305 году построена церковь Василия на Прусских воротах на западе.
Обычай строить «на городских воротах» церкви совпадал с понятием о важности и святыне города. Город – место защиты против врагов, должен быть всегда готов к отражению нападений и нуждался в Божией помощи. Церкви на входах города как бы осеняли его небесной благодатью. Город был местопребыванием владыки и духовного управления всей новгородской земли. Город был глава земли; его первоначальное значение было то, что в нем должны укрываться жители в случае неприятельского нашествия; город был место верховного суда и хранения казны Великого Новгорода; все это вместе придавало особенную важность и требовало помощи и благословения свыше Детинцу, называемому часто просто городом[38].
За пределами Детинца простирался город Новгород – город в нынешнем смысле слова, разделенный на «концы». На Софийской стороне полукружием около Детинца располагались три «конца»: на юге Людин конец, или Гончарский, на западе Загородный конец, а на севере – Неревский. Ближайшая часть города к Детинцу называлась Околоток. На Торговой стороне было два «конца»: на юг – Славенский, на север – Плотницкий.
Названия «концов» указывают несколько на древнюю историю города. Так, Славенский, вероятно, был древним местом поселения славян ильменских. Названия «Гончарский» и «Плотницкий» указывают на древние занятия жителей Новгорода гончарным и плотничным ремеслами.
Другое название Гончарского конца – Людин, должно, по-видимому, происходить от сословия людей, или людинов, в противоположность боярам и княжеской дружине. В детинцах или градах русских обыкновенно помещались князья, бояре земли и дружины – военная сила; у стен града располагался посад, где жили не входившие в число бояр и дружины и носившие общее название людей или людинов. Так должно быть и в Новгороде; и Людин конец был посадом, в древности примыкавшим к Детинцу. Название «Загородный конец» показывает, что эта часть вошла в состав Новгорода позже остальных и некогда существовала, не составляя отдел города. С точностью определить, когда именно случилось это включение, нельзя. Может быть это произошло в 1116 году, когда летопись сообщает известие, что князь Мстислав Владимирович (по прозвищу «Великий») «распространил» (то есть расширил) границы Новгорода.
Название «Неревский конец» не вполне понятно. Созвучие его с названием реки Наровы побуждало предполагать, не был ли он поселен первоначально выходцами с берегов этой реки; но это предположение не имеет достаточных оснований. Некоторые названия улиц также указывают на их древнее историческое значение. Так Волосова улица в Людине конце напоминает древнее божество Волоса, которому, вероятно, здесь в языческие времена происходило поклонение и где впоследствии поставили церковь святого Власия, по созвучию имени этого святого с именем языческого божества. Варяжская, иначе Варецкая, улица, в Славенском конце, названа так от близости Варяжского (Немецкого) двора, от построенной на ней римско-католической церкви и, вероятно, оттого, что там жили иноземцы, которых в Новгороде называли общим именем варягов. Особенного внимания заслуживает Прусская улица в Загородном конце, простиравшаяся от Прусских ворот Детинца до Прусских ворот во внешнем вале. Эта улица была местом жительства бояр, стояла как-то особняком в истории города и нередко на нее обращалась вражда черни изо всего города. Название «прусы», которое давалось постоянно обитателям этой улицы, само собой указывает на их первоначальное происхождение. Там-то, вероятно, поселились первые пришельцы прусско-варяжского племени, явившиеся вместе с князьями, и к ним-то должны относиться слова летописца о новгородцах из рода варяжского, принесших в Новгород название Руси (от варяг «бо прозвашася Русью»). Их потомки, ославянившись, продолжали, однако, долго сознавать свое особое происхождение, сохранять память о своих предках, составлять, в известной степени, самобытную корпорацию в отношении других частей города, и, по «предковской» памяти, проявлять аристократические наклонности, вызывавшие, естественно, столкновения с массой прочего населения[39].
Историки считают, что федеративный дух, слагавший русские земли на правах самобытности каждой из земель в связи с другими, отпечатлелся резкими чертами на составе Господина Великого Новгорода. Каждый конец в Новгороде, как каждая земля в «удельновечевой» федерации, составлял сам по себе целое; жители назывались «кончане»: один другого считал ближе, чем жителя соседнего конца; в общественных делах, касавшихся всего Новгорода, каждый конец выражал себя своей корпорацией, во время переговоров с чужеземцами посылал от себя депутатов; следовательно, в делах, касавшихся всего Новгорода, изъявлял свое участие как часть, сознающая свое отдельное существование; внутри имел свое управление, свое делопроизводство, свои собрания. Не только конец, но и улица, составляя часть конца, имела значение самобытной корпорации, – так, как в русских землях волости, на которые делились земли. Жители улицы носили название «уличане», имели свое управление, выбирали своих «улицких» старост и являлись в общественных делах членами сознательно признаваемого общества. Таким образом, несколько улиц, будучи каждая в отношении к другим до известной степени самобытным телом, все вместе составляли конец, а все вместе концы составляли Господин Великий Новгород. За неимением источников, историки до сих пор (как и в XIX столетии) не могут внятно и убедительно разъяснить (окружающим, да и себе), в каком отношении было деление по улицам к делению по сотням.
Торговая сторона, будучи, как показывает ее название, местом торговли, в то же время была местом самоуправления. В Славенском конце был Торг – средоточие торговых оборотов, и в нем же место, называемое Ярославовым дворищем (то есть местом, где некогда существовал двор Ярослава Мудрого). Здесь в разные времена построено было значительное количество церквей, и между ними стояла вечевая башня со ступенями: на ней висел вечевой колокол, созывавший народ для совещания. Здесь собиралось вече на широкой площади вплоть до берега. В окрестностях этого места были торговые дворы: немецкий, готский и плесковский[40]. Таким образом Славенский конец, будучи гнездом славянского элемента в Новгороде, был до последних дней существования «республики» центром вечевой и торговой жизни. Из Славенского конца от веча шел через Волхов, прямо в Людин конец, мост, уставленный разными торговыми помещениями.
Весь этот город из пяти концов был окружен земляным валом, а за ним – рвом.
Новгородцы мало заботились о постоянной поддержке своих крепостных укреплений и обращали на них внимание тогда только, когда опасность угрожала им уже реально.
Известие о копании рва около Софийской стороны встречается в летописи под 1372 годом, когда Новгород, после разорения Торжка тверичами, опасался нашествия тверской силы. Но это был не первый в истории Новгорода оборонительный ров: вероятно, он был в это время только восстановлен, а существовал и ранее (но заброшен из-за ненадобности в применении).
В 1383 году, когда ждали нападения на Новгород московского князя Дмитрия Донского, расширили и сам вал. По линии вала в некоторых местах сделаны были каменные башни или костры. В 1391 году на обеих сторонах, на Торговой и на Софийской, были поставлены «каменные костры» (надвратные башни) в конце каждой улицы, то есть в тех пунктах, где улицы доходили до вала. Конечно, в «кострах», по крайней мере в некоторых, должны были находиться ворота для выхода из города за его черту, в поле.
По всей линии сверху вала поставлен был деревянный частокол, называемый острогом. Внешняя сторона вала была во многих местах, отделяясь от вала, окаймлена натуральными протоками. За Неревским концом протекал у самого вала ручей Гзень: он поворачивал к востоку и впадал в Волхов. За Людиным концом было Жидическое озеро, или плесо. Торговая сторона была окаймлена канавой или речкой Копанью. На южной стороне за Славенским концом протекал ручей Жилотуг, сливавшийся с другим протоком – Малым Волховцем. Этот последний в значительном отдалении от вала, протекая из Волхова в Волхов же, окружал всю Торговую сторону и служил ей защитой. Ближе к валу, за Плотницким концо», протекала речка Витка. Кроме этих ручьев и протоков, Федоровский ручей протекал посреди Торговой стороны в Плотницком конце, а может быть, в древности служил ему межой со Славенским. Ручьи Гзень, Витка, Федоровский, Копань были многоводны, но из года в год утрачивали свое значение и в засушливые летние месяцы даже пересыхали. Защищенная природой Торговая сторона менее нуждалась в искусственных средствах, когда не имела их, по крайней мере, до XIV века. В 1335 году часть Славенского конца была обнесена каменной стеной от Ильи до святого Павла. В 1386 году Торговая сторона была окопана валом. Быть может, это было уже восстановление прежнего вала.
Вал, огибавший Новгород на обеих сторонах Волхова, не составлял последней границы городских построек. За валом, на значительное пространство во все стороны, простирались посады, прилегавшие к монастырям, построенным около Новгорода в большом количестве. Они считались не в новгородской земле, а в самом Новгороде. Определить с точностью черту этого собственно городского пространства невозможно, но приблизительно можно предположить, что состоящим в городе считалось «пространство на Торговой стороне от Николы Липенского до Хутыня, а на Софийской – от Перыня до Пидбы». На западе Мостище, а на востоке Ковалево были крайними посадами. Нельзя также с точностью определить, где и как были расположены эти посады. Окрестности Новгорода болотисты и в сильные разливы заливались водой, за исключением высоких мест, где построены монастыри. Но иногда вода доходила и до их стен. Вероятно, посады строились на этих более удобных местах, но может быть, существовали они и там, где в настоящее время трудно предположить строения, потому что во многих местах находят свидетельства о наличии жилья. Быть может, новгородцы предохраняли себя от затопления, ставили свои избы на столпах.
Надобно принять во внимание и то, что в Средние века кругом Новгорода были леса. Так, под 1255 годом в летописи говорится, что новгородцы выстроили полк за Рождеством Христовым в поле; это место (за кладбищенской церковью), стало быть, тогда было сухо, а затем его затянуло болото. С некоторых сторон город продолжался непрерывно за валом. Так за валом у Неревского конца был посад «Зверинцы». За Людиным и Загородным концами следовали сплошные поселения, расположенные улицами, как это видно из известия о их сожжении в 1386 году. На Торговой стороне за плотницким концом, к северу, шло непрерывное поселение вплоть до Антониева монастыря. Вправо от него был большой посад, принявший в XV веке уже название конца – Никольский конец. На той же Торговой стороне были посады за валом у Воскресения на Красном поле и у Рождества. Далее: где был монастырь, там был и посад. В 1386 году двадцать четыре посада погибли в огне пожаров – на Софийской стороне: в Раком, в Коломцах, около монастырей Перыня, Юрьева, Аркажа, Пантелеймонова, Благовещенского, Воскресенского, Петра и Павла, Николы Мостищенского, Колмовского. На Торговой стороне – на Липне, на Городище, в Нередицах, близ монастырей: Ситицкого, Лятского, Кирилловского, Ковалевского, на Болотове, на Лисьей горке, в Деревяницах и около Хутынского.
«Эти посады (из них некоторые по неудобству местности могли ограничиваться несколькими избами), с дворами, рассеянными там и сям, с огородами и садами при дворах, придавали Новгороду вид огромнейшего города, которого части были в разных направлениях разрезаны между собой пустыми местами, протоками, рощами, а во время сильной весенней половоди казались выходящими из широкого озера»[41].
А вот что писал о Новгороде – но уже не о географии города, а об его истории, о домонгольском ее периоде – Б. А. Рыбаков: «История Новгорода – это, во-первых, история одного из крупнейших городов средневековой Европы, а во-вторых, история необозримой страны, раскинувшейся от Балтики до Ледовитого океана и Урала. Когда впоследствии, при Иване III, Новгородская земля влилась в состав Московского централизованного государства, то сразу удвоила его размеры.
Истоки новгородской истории уводят нас в отдаленное время славянской колонизации Севера, когда славяне-земледельцы медленно осваивали всю зону лиственных лесов Восточной Европы.
В своем расселении славяне долго не выходили за пределы этой пригодной для земледелия обширной области, доходившей до озер Чудского и Ильменя и докостромского Поволжья. Далее на север лежала зона безбрежной хвойной тайги, редко заселенной местным неславянским населением, жившим здесь со времен неолита и занимавшимся преимущественно охотой и рыболовством. Родовые поселки славян не заходили в эту суровую зону.
О проекте
О подписке