Номер выглядел на удивление хорошо, словно не Красная Шапка в нем остановился пару дней назад, а какой-нибудь законопослушный чел из какого-нибудь законопослушного Баден-Вюртемберга. Помотавшись по заграницам, Копыто слегка пообтесался, позабыл принятый в Южном Форте протокол и запросто мог закончить ужин не погромом, а уплатой счета. Изменения в уйбуе проглядывали, но вряд ли они ему нравились. Скучно дикарю было, даже деньги не помогали. Скука рождала тоску, мучимый которой, он периодически воображал Южный Форт едва ли не Эдемом, в который ему позарез необходимо вернуться. Приступ проходил, уйбуй вспоминал о петле, твердил себе, что «в Тайный Город больше не ходок», но уже через несколько часов в его глаза возвращалась тоска.

– Ну, тянет меня сюда, допустим, маленько, – нехотя протянул Копыто после довольно длинной паузы. – Всех куда-нибудь тянет, мля, потому что жизнь такая – на одном месте сидеть ломает. Когда за мной Кувалда с петлей носился, меня в Англию тянуло, потому что я мужчина молодой, и на осине болтаться, как трюфель высушенный, ваще не жажду. А вот распробовал скукоту тамошнюю, так сразу взад потянуло из Англии этой… Родина, мля, хоть и с петлей, но своя. Родная, чтоб ее палкой перегнуло.

– Вот я и говорю, – поддакнул Ваня. – Дома веселее.

– В том, что меня наизнанку вывернут, веселого мало, – скривился уйбуй.

– Кувалда тебя как родного примет, – пообещал Сиракуза.

– В честь чего еще?

– В честь того, что на мели сейчас твой фюрер.

– Он что – баржа, что ли?

– Денег у Кувалды нет.

Сиракуза рассчитывал, что эта фраза все объяснит, но услышал в ответ ироничное фырканье:

– Мля, да у Кувалды никогда денег нет! И если бы он всякий раз, как его казна пустеет, с врагами взасос целовался, его бы не семьей командовать отправили, а гей-парадом.

– Разве ты фюреру враг? – притворно удивился Ваня. – Вы ведь дружбаны по жизни, ну, повздорили слегка, так ведь это ерунда, с кем не бывает?

– Враг я ему или нет, не знаю. Время прошло, опять же, вода утекла… – Копыто перевернулся на спину и уставился на потолок. – Только я вот что думаю: как только я в Форте засвечусь, Кувалда меня тут же повесит, а потом наследником себя заявит, и все мои доходы себе приплюсует. Я знаю, мля, я бы сам так сделал.

Сиракуза имел представление о нравах дикарей и прекрасно понимал, что уйбуй прав, однако отказ собеседника в планы Вани не входил.

– Но в семью ведь возвращаться надо, – проникновенно произнес чел. – Ты ведь по ней скучаешь.

– Скучаю, – подтвердил богатый уйбуй.

– Вот видишь.

– А по веревке я совсем не скучаю. И по ножу в спину тоже. И по молотком по башке. И по выстрелу…

– Ничего из перечисленного тебе не грозит.

– Ты сам себя послушай, мля. Не грозит! Ха! Еще как грозит, мля!

– Кувалда гарантировал твою безопасность.

– Гарантировал? Мля! Ну, тогда я спокоен, как «Титаник».

– Хватит! – Стенания Копыто вывели Сиракузу из себя. – Слушай меня внимательно: мы едем в Форт, ты не ноешь и не трясешься, потому что если дашь слабину, Кувалда тебя точно повесит.

– А если…

– Тихо! – Ваня нечасто позволял себе столь резко осаживать приятеля, а потому Копыто мгновенно умолк. – Фюрер тебя не тронет, и на то есть причины. Я их тебе называл, но раз уж ты забыл, повторю.

– Ничего я не забыл…

– Первое: Кувалда на мели, и наше предложение ему здорово поможет. Он это понимает, а значит, сразу тебя вешать не станет, подождет. А потом вы задружитесь и обо всем договоритесь.

– Нда-а… – с сомнением начал Копыто.

– Второе… – Сиракуза не позволил себя перебить. – Мы с тобой оказали конкретную услугу Сантьяге, и все об этом знают. Уверен, что одноглазый считает меня приятелем комиссара…

– А ты его приятель?

– Мля, молчи!

– Уже.

– Так вот, одноглазый считает меня приятелем комиссара и трогать не рискнет. А раз ты со мной, то и ты под защитой. – Ваня выдержал короткую паузу, надеясь, что ее хватит, чтобы слова проникли в мозг дикаря, и продолжил: – Третье: с нами будет Алех.

Став обладателем пусть и не самого большого в мире, но вполне приличного состояния, Сиракуза немедленно позаботился о безопасности и нанял надежного телохранителя, выбрав лучшего воина из возможных – пожилого хвана Алеха. Ваня знал, что боевые маги Ордена или зеленые ведьмы ни за какие деньги не подрядились бы охранять «какого-то» там чела, и даже не обращался к ним. Хваны тоже были разборчивыми, но тут помогли друзья, рассказавшие Сиракузе о сложной ситуации, в которую попал конкретно этот четырехрукий. Как и все хваны, Алех посвятил жизнь тонкому искусству заказных убийств, достигнув на традиционном поприще серьезных высот и… И не достигнув материального благополучия. Бедой убийцы была страсть к азартным играм, причем страсть безответная: Алех игру любил, а вот она его не жаловала. В результате, четырехрукий оставил в казино почти все сбережения, и охотно согласился на щедрое предложение Вани.

– Ну да, Алех – это серьезно, – пробормотал Копыто, представляя, как въезжает в Южный Форт в сопровождении самого настоящего хвана, который его охраняет. И как все удивляются, а Кувалду и вовсе перекашивает. Картина показалась беглому уйбую настолько приятной, что по его физиономии сама собой расползлась довольная ухмылка.

– Тогда поедем… – И очередной вопрос прозвучал без должного беспокойства, скорее так, ради проформы: – Так ты уверен, что меня не убьют?

– Уверен.

– И производство мы в Форте сумеем наладить? – поинтересовался Копыто, припоминая, чем именно Сиракуза собрался обольстить великого фюрера.

– Сумеем.

– А почему в Форте? Ты ведь говорил, что на одной только безопасности разоримся.

– Зато ты станешь главным семейным любимцем и авторитетом, – объяснил Ваня. – Любой ди… гм… любой соплеменник за тебя горло перегрызет.

– Кому?

– Кому скажешь.

– Это хорошо, – кивнул Копыто. – Я много на кого сказать могу.

– В таком случае составляй список.

* * *

Зона Кадаф.

Москва, Кремль, 7 июня, вторник, 14:14

– Проходите, проходите, не останавливайтесь… Лучше слева, там проход шире… Осторожнее на откосе, пожалуйста…

Высокий рабочий в комбинезоне, каске и оранжевом жилете помог пожилой немке обойти опасное место, за что удостоился дружелюбного «данке», и тут же повернулся к гиду, ведущему к Кремлю стаю галдящих китайцев.

– Вы ведь видите: ремонт. Неужели нельзя обойти?

– У вас постоянно ремонт! – огрызнулась женщина. – В одном и том же месте по сто раз в год копаете.

– А вы об одном и том же месте по сто раз в год сказки рассказываете.

– Нахал!

– Благодарю за сотрудничество, извините за доставленные неудобства.

На спине рабочего гордо красовалась надпись «Мосводоканал», а дежурил он возле обширной ямы, которую его коллеги огородили красными пластиковыми столбиками с натянутыми между ними веревками.

– Пожалуйста, будьте осторожнее!

Яма занимала весь тротуар, изрядную часть мостовой, и выглядела неуместным пятном на фоне чистеньких кремлевских стен и аккуратного газона Александровского парка.

– Надолго вы тут устроились? – подошедший полицейский угрюмо посмотрел на копошащихся в яме рабочих и вздохнул: – Меня служба охраны напрягает.

– Они и меня напрягали, – весело сообщил рабочий. – Точнее, шефа моего. Но что делать: грунт просел, асфальт ушел, хорошо еще, что никто не пострадал…

– Да, я знаю, знаю… – полицейский скорчил гримасу и вытер платком потную шею. – Закончите когда?

– Стараемся, господин майор, – пообещал рабочий. – Мы ведь понимаем: Кремль, президент, политика разная, туда-сюда, а яма всю картину портит. Не дай Бог переговоры какие возникнут, а тута глина…

– Вот именно, – многозначительно просипел полицейский. – Кремль – стратегический объект, между прочим. Туристы иностранные косяками ходят, люди большие на работу ездят, а вы со своей ямой.

– К пятнице закончим, – белозубо улыбнулся рабочий. – Наверное.

– К пятнице?

– А раньше никак нельзя – технология. Вы ведь не хотите, чтобы через неделю здесь еще одна яма выросла, правда? Нужно проверить все, узнать, откуда вода пришла, перекрыть ее…

– Всю ночь пашите, но чтобы к утру здесь этой дырки не было! – рявкнул полицейский. – Понятно?

– Понятно. – Рабочий перестал улыбаться и неожиданно холодно предложил: – Можешь взять вон ту лопату.

– Что?

Наглое предложение вывело майора из себя. Он уже успел получить нагоняй за мерзкую яму и только собрался транслировать услышанные ругательства на работягу, как… Как выяснилось, что у того тоже было дурное настроение.

– Я тебя…

И у полицейского перехватило дыхание. В груди закололо, на лбу выступила испарина, во рту стало сухо, словно нещадное солнце выжгло всю слюну, перед глазами поплыло, а четким оставалось лишь лицо рабочего. Его беспощадные черные глаза, вонзившиеся, казалось, в самую душу.

– Дирга!

Майор пошатнулся.

– Дирга, чтоб тебя Спящий покусал! Только этого нам не хватало!

– Извини, Ортега, извини.

Нав тяжело вздохнул, выпустил полицейского из магического захвата, подхватил под мышки и участливо осведомился:

– Что с вами?

– Со мной? – Несчастный майор с трудом ворочал языком. – Плохо…

– От жары, наверное, – с нехорошей улыбочкой предположил Дирга. – Сейчас в любой момент прихватить может, а у вас еще и возраст к тому же. И выпиваете наверняка… Пойдите в тенечке посидите или в помещении кондиционированном, а мы уж тут сами постараемся.

– В тенечке?

– Отличная мысль, господин майор, именно туда.

Чудом спасшийся полицейский послушно кивнул, развернулся и медленно заковылял прочь от ямы, которая… Которая существовала лишь в его воображении. И в воображении всех прочих челов, не обладающих магическими способностями. А вот те, кто умел смотреть сквозь морок, прекрасно видели и целехонький, без всяких признаков провала, асфальт, и стоящих посреди огороженной площадки навов.

Двух очень мрачных навов, одним из которых был сам Сантьяга – комиссар Темного Двора, высший боевой маг Великого Дома. Высокий и темноволосый, как все навы, Сантьяга был одет в элегантный белый костюм, шелковую сорочку, манжеты которой скрепляли запонки с крупными черными бриллиантами, неброский галстук стоимостью в небольшой автомобиль и модные туфли. Но светлый наряд совершенно не гармонировал с выражением лица комиссара, на котором застыла странная смесь ярости и скорби.

– Зига и эрлийцы еще раз проверили тело, – доложил Ортега, убирая в карман телефон. – Все подтвердилось: «Эльфийская стрела» третьего уровня. Точно в голову. – Пауза. – У Харуги не было и шанса.

– В затылок? – угрюмо уточнил Сантьяга.

– Убийца целил в затылок, но Харуга почувствовал угрозу и стал разворачиваться. – Ортега подошел к тому месту, откуда Харуга ушел в свой последний портал, и продемонстрировал комиссару описанное движение. – Одновременно он активизировал «Дырку жизни», видимо понял, что не успеет защититься.

– Но времени не хватило ни на бой, ни на бегство.

– Да.

Короткий ответ: «да», но как же много за ним стоит! Харуга не успел ответить, не успел увернуться, уйти в «Дырку жизни» – вообще ничего не успел. Ему элементарно не хватило времени, потому что нападение было внезапным. Доли секунды… А до этого – никаких признаков угрозы. Как такое возможно?

Сантьяга был реалистом и понимал, что навы не всемогущи: порою их опережали, их побеждали в бою или магическом поединке, но обстоятельства смерти Харуги оказались слишком странными. Дирга клялся, что вокруг зоны Кадаф не было ни чудов, ни людов. Вообще магов не было, и артефактов – тоже. Любых артефактов, включая переносные «охладители», которыми спасались в жару жители Тайного Города. Артефакты отсутствовали по той простой причине, что во время убийства вокруг зоны Кадаф не было ни единого подданного Великих Домов. И портал к месту убийства никто не строил, единственный переход создал сам Харуга, перед смертью создал, пытаясь уйти в Московскую обитель.

Слова бесконечно расстроенного Дирги подтверждали другие дежурные по Кадаф, что в свою очередь означало… Означало, что идиотская версия, которую полчаса назад озвучил Зига и за которую был нещадно обруган, становится основной.

– Зига повторил, что Харугу убил чел, – произнес Ортега, словно прочитав мысли комиссара. – «Эльфийская стрела» была построена на магии Колодца Дождей, а характерные следы указывают на работу чела.

У Сантьяги едва заметно заострились уши.

– Чел?

– Да.

– Который опередил Харугу?

– Да.

В какой-то миг Ортеге показалось, что комиссар его ударит. Возможно, слегка, лишь обозначив презрение. Возможно – изо всех сил, давая выход накопившейся ярости. Ударит… Эта мысль была дикой, невероятной, но… Но она была. Потому что Ортега каждой клеточкой ощущал охватившее Сантьягу бешенство. Потому что пару минут назад сорвался Дирга, едва не угробив ни в чем не повинного чела. Потому что и сам Ортега с трудом сдерживал злость.

Убийство нава.

Наглое, циничное убийство, совершенное среди бела дня.

Это вызов.

Это боль, сожаление, горечь от потери друга, но при этом – вызов. И бесились навы от того, что до сих пор не понимали, кто осмелился так унизить Темный Двор.

– Рассмотрим ситуацию, – негромко произнес Сантьяга. Он взял себя в руки, и Ортеге больше не казалось, что комиссар собирается драться. – Харуга идет к автомобилю… – Сантьяга в точности повторил путь погибшего. – Чувствует приближение человского мага и зарождающийся боевой аркан… Причем аркан активизирован рядом с зоной Кадаф, где использование магии строго запрещено. – Пауза. Черные глаза комиссара буравят помощника. – Тем не менее Харуга не успевает приготовиться и получает «Стрелу» в голову. Вас ничего не смущает?

– Харуга его не чувствовал, – буркнул Ортега. – Может, у него и были неясные ощущения, но он не видел врага до самой смерти.

– Совершенно с вами согласен. А что это означает?

– Чел необычайно быстр.

– За счет чего?

– Хороший вопрос, – развел руками Ортега.

Ответа у него не было.

– Вариантов, на самом деле, много, – медленно продолжил Сантьяга, – но у нас есть результаты исследования, в которых сказано… Ортега?

– Никаких лишних следов, – доложил помощник. – Чел создал самую обыкновенную «Эльфийскую стрелу» из самой обыкновенной энергии Колодца Дождей.

– И создал ее невероятно быстро. – Комиссар посмотрел на зубчатые стены Кремля, на осторожно обходящих «яму» челов, на ушлых репортеров, снимающих провалившийся асфальт для выпуска городских новостей, и поинтересовался: – Видеокамеры?

– Здесь их полно, но в этой точке существует небольшое «слепое пятно».

– Значит, нападение было спланировано.

– Согласен.

Убийца подготовился, все учел и не оставил следов. А раз не получается идти по следу, нужно ловить на мотив.

– Придется проверить все, чем занимался Харуга в последнее время. – Комиссар помолчал. – Включая его личную жизнь.

– Придется, – вздохнул помощник.

Колючие навы подобных вторжений не терпели, но Ортега понимал, что другого выхода у Сантьяги не было.

– Есть еще один нюанс, комиссар.

– Я слушаю.

– Харуга заступил не в свою смену. Вчера должен был дежурить Фрага, но они поменялись.

– Кто об этом знал? – быстро спросил комиссар.

– Никто. Фрага позвонил Харуге за час до смены.

– Странно, что вы назвали это нюансом, – удивленно произнес Сантьяга. – Этот факт меняет все.

– Все?

Комиссар повернулся к машине Харуги и прищурился:

– Мы всегда используем эту парковку?

– Да, – подтвердил Ортега. – Вон машина Дирги.

– И всегда проводим смену в одно и то же время…

Охранявшие зону Кадаф маги менялась по очереди: в полдень навы, в восемь вечера люды, в два часа ночи – чуды. Сделано это было для того, чтобы в любое время суток на посту находились свежие дежурные.

– И в начале первого Харуга идет по этому маршруту.

– Засада, – догадался Ортега.

– Засада, – подтвердил Сантьяга. – Вопрос в том, на кого: на Харугу, Фрагу или на любого нава?

– То есть? – растерялся помощник.

– Вы правильно услышали, Ортега, и я не оговорился. Если бы Харуга погиб после своей смены, это означало бы, что преступник охотился на него. Но сегодня по этому пути должен был идти Фрага.

– Убийца перепутал цели? – предположил Ортега.

– Нападение было спланировано, – повторил Сантьяга. – Убийца наверняка изучил жертву и не мог допустить столь глупой ошибки.

– У челов такое случается.

– Скорее он хотел просто убить нава. Любого.

Судя по всему, Сантьяга стал рассматривать эту версию в качестве основной.

– Психопат?

– Очень быстрый психопат.

– А что, если убийца следил за Харугой и знал, что тот поменялся?

– Если он следил, то почему выбрал для удара именно это место? Центр города, зона Кадаф… – Сантьяга покачал головой: – Нет, Ортега, нужно танцевать от места, а не от Харуги. Убийца знал, что каждый день в начале первого по этому тротуару гарантированно проходит нав. И потому нанес удар здесь.

– В центре города? Рядом с зоной Кадаф? – Ортега покрутил головой. – Вам не кажется, что вы сами себе противоречите?

– Мы проверим все версии, – пообещал Сантьяга. – Но мне кажется… – Он на мгновение задумался. – Ортега, вы читали сообщение об убийстве чуда?

– Письмо Лебона Кумара?

– Да.

– Читал.

Рыжие не афишировали гибель Алекса де Кантора, но шасы, арендующие помещения в башне «Мамонтов», уже донесли о преступлении. Великий магистр Ордена и королева Зеленого Дома не зря завидовали царящей в Темном Дворе дисциплине.

– Лебон писал, что рыжие подозревают чела, – припомнил Ортега. – Проклятье! Неужели…

– Придется переговорить с Гуго де Лаэртом, – усмехнулся комиссар. – Возможно, мы будем полезны друг другу.

– Хотите сказать, что в Тайном Городе объявился мститель?

Неожиданный вопрос заставил Сантьягу поперхнуться:

– Что?

– А почему нет?

– Вы смотрите слишком много комиксов, – недовольно заметил комиссар. – Или часто ходите в кино.

– Да нет, – потупился Ортега. – Просто раз уж мы подозреваем чела, я выбрал наиболее дурацкую версию. – И тут же попытался исправиться: – Провокация людов?

Учитывая, что подданных Зеленого Дома предполагаемый психопат пока не трогал, в словах Ортеги имелся определенный смысл. Однако и это замечание вызвало у комиссара скепсис.

– Сомнительно, крайне сомнительно, – покачал головой Сантьяга. – Любая провокация должна иметь смысл, которого я пока не вижу.

– Многоходовая интрига, призванная рассорить нас с чудами.

– Ярина хочет выслужиться перед Всеславой?

– К примеру.

– Не верится, но сбрасывать эту версию со счетов не будем. – Сантьяга поднял руку, и перед ним возник черный вихрь портала. – Скажите Дирге, что мы закончили.

– А что делать с ямой? – торопливо спросил Ортега.

– С ямой? – растерялся комиссар.

– С той, на которой мы стоим.

Замаскировать место происшествия под провал придумал Дирга, который первым примчался к месту убийства Харуги. Сначала идея показалась удачной – челы старательно обходили опасное место стороной и не путались под ногами, но что делать теперь? Держать всю ночь морок, изображая ход ремонта?

– Сделайте здесь настоящую яму и вызовите челов, – грубовато бросил Сантьяга. – Пусть развлекутся.