Как ни старалась Галина уничтожить свои отпечатки пальцев в квартире, которую снимала с Гороховым, кое-что из них осталось. Так же были зафиксированы отпечатки пальцев Лазаренко на картине и банкнотах из антикварного салона.
– Дожимайте ее! – велел Крупин Розанову и Хомутову.
Ввели Галину. Она вызывающе посмотрела на оперов, попросила сигарету.
– Ну, что, Галя, – чиркнул зажигалкой Хомутов. – Рассказывай, как и за что убила Горохова?
– Кто такой Горохов? Понятия о нем не имею! – фальшиво возмутилась девица.
– Видишь ли, Галя, – продолжил Хомутов. – Как ты ни старалась, отпечаток твоего пальца нашли на удавке, снятой с трупа Горохова Валерия Леонидовича, тысяча девятьсот девяносто пятого года рождения, уроженца сопредельной области – твоего земляка.
– Блин! – вырвалось у Лазаренко. – Не может быть! Я все тщательно протерла…
– Может! – положил перед ней несколько фотографий Розанов. – Это – отпечатки твоих пальцев, снятые у нас в управлении. Это – «пальчики», присланные из твоего родного города. Тебя там по подозрению в разбое и совершении краж задерживали. Это – отпечатки, обнаруженные на месте убийства Горохова. А вот – отпечаток, найденный на удавке. Суду будет достаточно, чтобы определить в места лишения свободы. Но это – не все! Удавкой, которой ты задушила Горохова, были умерщвлены художник Коржаков и журналист Лодочников. При похожих обстоятельствах скончался режиссер Константинов. Все они – люди не простые. Сядешь пожизненно!
– Это – все Валерка! – побледнев, выдохнула Галина. – Убивал он, а я всего лишь подставой была…
– Когда и при каких обстоятельствах познакомились с Гороховым? – продолжил допрос Розанов.
– С Гороховым я познакомилась случайно. Валерий несколько раз «снимал» меня. Во время одной из таких встреч он предложил начать новый вид бизнеса – обслуживать богатых мазохистов. Работенка, говорил он, легкая – стегай мужиков плеткой, коли иголками, прижигай сигаретой. Никакого хамства от клиентов, а денег куда больше, чем от работы на панели или в бардаке. В ту пору я только вылечилась от триппера. Сутенеры и содержатели борделей в Большом городе гнали меня в шею. На родину тоже со дня на день кто-то из путан-землячек мог сообщить о моей болезни. А куда тогда деваться? Работы у нас нет. Все к вам, в Большой город на заработки едут. Поэтому я приняла предложение парня. Мы дали объявление в местной газете и стали ждать.
Ждать пришлось недолго. Преуспевающий предприниматель пригласил Галину. Горохов привез ее на квартиру бизнесмена на старом, доставшемся от отца «Жигуленке». Убедившись, что в жилище нет охранников, он велел Лазаренко обязательно связать клиента. Тот, не заподозрив ничего плохого, согласился. Когда утехи были в разгаре, покинувший квартиру Горохов позвонил в дверь, сказав, что забыл зажигалку. Галина впустила его. Валерий подошел к связанному бизнесмену и сделанной из ремня петлей задушил его. Затем обшарил квартиру, выгребая из одежды убитого, ящиков столов и комодов деньги. Лазаренко он велел помалкивать, поскольку за смерть «крутого» от «братвы» пощады не будет.
Пощады, действительно, не было. Правда, объектом мести стала совершенно другая публика – члены преступной группировки, конкурировавшей с покойным. В «назидание» их расстреляли на виду у всех, неподалеку от здания областного управления внутренних дел. Ну а Горохов сделал вывод, что «мочить» надо не бизнесменов и бандитов, а преуспевающих художников, журналистов, режиссеров. Полиция, которая будет заниматься расследованием их убийств, куда менее проворна, нежели «братки». Пока докопается, можно переехать в другой город и продолжить там жутковатый бизнес.
Лазаренко, согласилась с доводами. Ведь даже в дорогом борделе она зарабатывала во много раз меньше, чем получила от Горохова после ограбления убитого бизнесмена. Через день парочка была в Большом городе. Она дала аналогичное объявление в газете, указав, что оригинальные утехи стоят дорого. Повезло сразу – позвонил главный режиссер театра. Его не пришлось убивать, обширный инфаркт сделал эту работу за Горохова.
Следующей жертвой стал обозреватель Лодочников. Привязав его к кровати, утыкав иголками и вставив в анальное отверстие журналиста, по его же просьбе, фаллоимитатор девица, впустила в квартиру сообщника и сказала:
– А сейчас, козел, мы будем тебя убивать. Это – не шутка! Кричи – не кричи – никто не услышит: все на дачах.
Поиздевавшись над умолявшим о пощаде журналистом, Горохов задушил его.
Следующую неделю парочка пила на снятой квартире. На это с лихвой хватило изъятых у жертв наличных денег. Вынесенную технику Горохов продавать не стал.
– «Толкнем» все в Северной столице, – сказал он. – Здесь еще одно «дело» – и отваливаем туда. Там таких уродов, как собак нерезаных! Город – большой – пять миллионов жителей. Пока менты до нас доберутся, мы уже «бабки» сделаем и смотаемся куда-нибудь на Канары.
В конце недели последовал еще один звонок. Однако клиент не вызвал девицу на квартиру, а сказал, что сам отвезет ее к себе и назначил свидание в центре города. Посадив Лазаренко в «Волгу» с тонированными стеклами, сухопарый мужчина лет 50 вывез ее за город. Горохов ехал следом в своей машине.
Остановившись на берегу реки, клиент открыл окно и поманил Валерия, припарковавшегося рядом. Подождав, пока тот перейдет в его автомобиль, неизвестный сказал:
– Я знаю, чем вы занимаетесь. Убивать меня не советую – поживиться ничем не сможете. Зато у меня к вам предложение на пятьдесят тысяч баксов. Да-да, не рублей, а долларов. Надо у одного клиента забрать три картинки. Вот их фото. Кроме полусотни штук, которые я вам отстегну, все, что найдете у него на хате – ваше. Ну, как, идет?
– Почему вы думаете, что этот клиент нам позвонит? – спросил Горохов, несколько опешивший от такого поворота событий, а главное от суммы, показавшейся ему огромной.
– Я вас ему порекомендую. Этот тип – большой оригинал. А вы своих клиентов иголками, словно ежей утыкиваете. Такого у нас еще не было. О последних событиях в городе он не знает, поскольку вернулся из загранки только сегодня утром. Если согласны, ждите вечером его звонка.
Как и обещал «заказчик», звонок последовал вечером. Посетовав, что по такой жарище надо одеваться в кожаные куртку и шорты, да еще натягивать черные колготки и ботфорты до колен, Лазаренко в сопровождении напарника отправилась по указанному адресу. Представившись охранником «строгой госпожи», Горохов получил деньги от клиента, оказавшегося художником Коржаковым, и покинул квартиру. Покуривая в машине, он ждал звонка сообщницы по мобильнику. Та действовала по уже отработанному сценарию. Привязала к спинкам кровати клиента и утыкала его грудь, живот, руки иголками.
– Теперь, отсоси! – потребовал он.
– Размечтался! – ответила Галина и залепила ему рот лейкопластырем. – Сейчас ты подохнешь, но перед этим немного помучаешься. Пытать тебя не будем. Заберем эти картинки. Для тебя расстаться с ними – хуже всяких мук.
Впустив в квартиру Горохова, девица на глазах у плакавшего художника вырезала из рам его картины и упаковала их в заранее подготовленный тубус. Туда же поместили еще пару холстов, которые жертва не спешила продавать, ожидая повышения на них цен. После чего напарник задушил Коржакова.
В субботу утром сладкая парочка встретилась с «заказчиком». Он передал пакет с долларами, сказав, чтобы ни в коем случае не продавали принадлежавшую убитому видеотехнику в Большом городе. И добавил, что компаньонам надо уезжать, желательно, в выходные, пока не хватились покойного.
Горохов не внял совету.
– Клиент вызывал тебя на все выходные, – сказал он Лазаренко. – Раньше понедельника его не хватятся. Поэтому сегодня с утра мы едем в бутики, вечером – в казино. Потом ночь я буду пить, а завтра – протрезвляться. Вечером выедем в Северную столицу. Ночь пути – и мы в там.
В казино им поначалу повезло. Затем проиграли сначала рубли, оставшиеся от покупок, потом подошла очередь баксов. Галя, раскинувшись в кресле, потягивала «мартини», наблюдая за шариком рулетки. Внешне она была спокойна, внутри ее распирало от адреналина. Она отважно делала ставки и совсем не огорчалась, когда проигрывала. Валерий, наоборот, нервничал, беспрерывно опустошал стаканчики с виски, которые ему все время подносила официантка. Удача снова повернулась лицом к парочке. Горохов выиграл сразу десять тысяч «зеленых».
– Я просек их систему! Сейчас пущу этот шалман по ветру! – пьяно икнул он.
– Правильно, Валерка! Надери им зад! – радостно вскрикнула Галина.
В следующие десять минут они проиграли все. Горохов снял с себя золотую цепь, бросил на стол.
– Мы принимаем только наличные, – отодвинул цепь крупье.
– Братан, брось в натуре! Возьми «рыжьё»! Сегодня утром купил в бутике «Тиффани», – возвысил голос Валерий.
К нему подошли сзади вышибалы, и крепко взяв под руки, вывели из притона. Третий выволок упиравшуюся, не желавшую уходить Галину.
Вернувшись в съемную квартиру, Горохов принялся уничтожать выпивку. Временами он занимался сексом с Лазаренко, заявившей, что жарко и она больше пить не будет. По мере того, как все больше напивался Горохов, он становился все более противным любовнице. Особенно ей не понравилось, когда сообщник вдруг захныкал:
– Ну, мы с тобой и дурачье! Пятьдесят штук баксов за полчаса просадили!
– Не скули! Жить надо красиво! Ни в чем себе не отказывать! Я, например, получила удовольствие от игры. Даже оргазм поимела! – закурила Галина. – Еще кое-что у нас осталось…
– Картинки – меньше, чем за сто штук евро каждую я не отдам. Видео камера тысяч пятьдесят евро стоит. Фотик – штук двадцать.
Внезапно Валерий захотел испытать, что чувствуют жертвы, и велел привязать его к кровати.
– Ну, давай, втыкай в меня иголки, – хмыкнул он и мгновенно протрезвел, увидев петлю в руках у сообщницы.
– Ты сказал, что у нас осталось барахла на двести с лишним штук евро? С этими деньжищами я переберусь за границу. Найду там приличного мужика. А ты только убивать и умеешь. Ты даже трахальщик никакой! Думаешь, что еще нужен, когда у меня на руках такие «бабки»? – спросила Галина, набрасывая удавку на шею описавшегося от ужаса напарника.
О проекте
О подписке