ЗВЕРЬЁ

– Розанов, Родичев, Хомутов – на выезд! – вошел в комнату опергруппы начальник «убойного отдела», подполковник Виталий Валентинович Крупин. – Убийство в Центральном административном округе.

– А что в ЦАО нет своего отдела внутренних дел? Есть! Да еще с высококвалифицированными специалистами, – начал как всегда в таких случаях старший группы, майор Алексей Розанов.

– Потерпевший – Арташез Багратович Галстян – чемпион мира в боях без правил.

– Этих федераций всевозможных единоборств больше, чем грязи под ногами развелось! – проворчал Розанов.

– Вообще-то Галстян – способный спортсмен. Всегда смотрю… Точнее, смотрел его выступления, когда было время, – сказал старший оперуполномоченный, капитан Иван Родичев.

– Правда, хороший спортсмен! – добавил уполномоченный, старший лейтенант Юрий Хомутов. – Я тоже старался не пропустить его бои. Было чему поучиться!

– Тогда – вперед и с песнями! Мне уже из посольства Армении звонили. Интересовались, как идет расследование. Сказал, что опергруппа и судмедэксперт с криминалистами уже в пути.

По июньской предвечерней прохладе докатили до клуба «Порт Ванкувер». Галстян лежал ничком на красно-гранитной брусчатке. Подтягивались журналисты, издали щелкали затворами фотоаппаратов, тихонько стрекотали видеокамерами.

– С телом производились какие-либо действия? – опустился на раскладной стульчик рядом с убитым судмедэксперт Трофимыч.

– Никак, нет! – ответил капитан из местного ОВД. – Наше начальство сразу приняло решение доложить в Главное управление. Сказало: «Не суетитесь! Поскольку убили всемирно известную личность, вести дело поручат вышестоящей организации»…

– Записи камер скрытого наблюдения смотрели? – подошел Крупин.

– Никак, нет! Все оставили на своих местах до вашего прибытия.

– Хомутов! – кивнул Виталий Валентинович Юрию. – Изъять записи! Посмотрим, что на них.

Старший лейтенант принес видеосъемку не только с регистратора на входе, но и из бара, бильярдного зала, ресторана.

– Картина маслом! – выдал подполковник полюбившуюся ему фразу из сериала «Ликвидация», просмотрев запись убийства чемпиона. – Ну и что мы с этого имеем? Ничего! Лица злоумышленников скрыты масками, номер машины залеплен фольгой, темно-серых «Мазд» в Большом городе пруд пруди. Гильзы? Наверняка отпечатки пальцев с них стерты еще до совершения преступления.

– Найденные нами гильзы, предположительно от патронов к автомату Калашникова, название: АКС74У, укороченный, складной, с металлическим, рамкообразным прикладом, – доложил старший группы криминалистов. – Таким легче всего пользоваться во время стрельбы из машины. Состоит на вооружении воздушных и морских десантников.

– Этот, что ли? – показал ему Крупин съемку.

– Так, точно! Я эту машинку хорошо в свое время потаскал…

– Ты и в десантуре? – удивился Виталий Валентинович, смерив взглядом хлипкого коллегу.

– Молодой был, наглый. Нахамил во время призыва в военкомате. Загремел в морской десант, на Дальний Восток, в такую дыру, где каждый день дождь идет. Когда нет дождя – снег. Взялся за ум. После дембеля поступил в нашу академию. Как демобилизованному воину мне достаточно было все на тройки сдать. А я к тому же, во время службы еще и медаль заработал. Разрешите продолжить осмотр места происшествия?

– Благодарю! – отпустил его подполковник и повернулся к судмедэксперту. – Что у тебя, Ростислав Трофимович?

– Убиенному не оставили ни малейшего шанса на выживание. Обнаружены российский и армянский паспорта, также российский загранпаспорт. Все залито кровью… Банковские карты в количестве восьми. Прострелены и тоже залиты кровью. Российские рубли, предположительно, тысяч на двести. Непригодны для использования – залиты кровью и прострелены. Примерно, двадцать два пулевых отверстия на теле. Точно скажу, когда раздену потерпевшего перед вскрытием. Прострелены все жизненно важные органы. Труповозка прибыла, можно грузить.

Крупин вошел в помещение там члены опергруппы опрашивали свидетелей.

– Юра, закончил? – спросил он Хомутова. – Давай посмотрим записи скрытого наблюдения в помещениях клуба.

Старлей показал ему запись.

– Опа! Старый знакомый Бейрут! Он же – Оганес Андраникович Карапетян. Одна тысяча девятьсот шестьдесят второго года рождения, уроженец города Бейрут, что в Ливане. Это, что еще за личность в кадре? Кроме Бейрута, пары «быков» и Галстяна?

– Бармен… Позвать?

– Давай!

Бармен глянул на съемку.

– Галстян Арташез – наш постоянный гость. Другого армянина и двоих русских с ним не знаю. Никогда у нас не бывали. Явились пьяными, дебоширили, вероятно, хотели заставить Галстяна платить с гонораров за бои. Не поняли с кем имеют дело – получили в репу. Армянин еще за пистолет схватился…

– Вижу!

– Что теперь делать?

– Кто менеджер?

– Я – и бармен, и менеджер.

– Договоритесь с хозяевами, чтобы отправили весь персонал в отпуск и на месячишко закрыли заведение.

– А об убытках вы подумали? Кто их оплатит? Задержите армянина с его подручными!

– Задержать я его задержу. За незаконное ношение оружия. Однако не факт, что этим все кончится. Уж, больно серьезных людей в клубе обидели. Могут не они – их подручные сжечь ваш вертеп вместе с посетителями и работниками. Кто тогда оплатит убытки? Товарищ старший лейтенант, еще что-нибудь интересное на записях имеется?

– Еще один конфликт между Галстяном и каким-то стариком, – протянул Хомутов планшетник с записью.

– Еще один старый знакомый! Котельников Иосиф Виссарионович. Одна тысяча девятьсот пятидесятого года рождения. Кличка – Шар, за игру на бильярде. Много лет назад проходил свидетелем по делу об убийстве. Каталы (бильярдные мошенники – жарг.) что-то не поделили, одному проломили голову бутылкой. Насмерть. Тогда я и познакомился с Шаром.

– Надо же! Звать как Сталина! – вырвалось у Юрия.

– Так, он и родился в пятидесятом году. Тогда имя-отчество Сталина в большой чести были, – ответил подполковник и повернулся к бармену. – Клуб «Порт Ванкувер» – закрытое заведение. То есть, людей с улицы здесь не бывает. Как бильярдный шулер Шар мог сюда проникнуть?

– Какое это имеет отношение к убийству?

– Хотя, сейчас вопросы задаю я, все же отвечу. Может быть, самое прямое! Как следует из записи, Котельников, он же Шар, мошенническим способом завладел денежными средствами потерпевшего Галстяна. Был разоблачен и с позором изгнан из клуба. При этом Галстян отобрал у мошенника все деньги: и свои, и его. Шар имеет большие связи в преступном мире. Вполне мог позвонить по мобильнику и вызвать на помощь бандитов. Кстати, старший лейтенант, Котельникова Иосифа Виссарионовича – розыск!

– Вот, еще записи! Одна сделана два дня назад, другая – в начале недели. На них тот же Котельников обыгрывает каких-то состоятельных граждан, – показал съемки с камеры Хомутов. – Уточнить: не поступало ли от них заявлений в полицию?

– Если Шар продолжал здесь катать шары, значит, не поступало, – ответил подполковник и снова обратился к бармену-менеджеру:

– Как в закрытый клуб попали эти господа?

– Пришли с этим, как вы его называете, Шаром.

– Более ранние записи имеются?

– Нет, мы их стираем если на записи не попало ничего интересного.

– Как я подозреваю, вы закрывали глаза на присутствие в клубе лиц, не являющихся его членами. Давали Котельникову их обыгрывать, получали от него за это деньги.

– У нас приличное заведение! – попытался «возникнуть» бармен.

– Да ладно, «приличное»! – оборвал его подошедший Розанов. – Осмотрели второй этаж. Комнаты для «приватных встреч». Огромные кровати, выпивка, презервативы, дискеты с порнографическими фильмами, инвентарь для садо-мазо.

– Скажи, мил-человек, как же ты не остановил Галстяна? Позволил играть ему с шулером?

– Отошел на пару минут… Да и не послушал бы меня Арташез. Для него единственными авторитетами были лишь его тренеры. Остальных, включая «братву», он в грош не ставил!

– С кем-то из тех, кого потерпевший в грош не ставил, случались конфликты?

– Нет, Галстяна здесь уважали. Ну и, разумеется, боялись. Поэтому с ним не ссорились. Сам он тоже никого не обижал. Кроме, сегодняшних инцидентов.

– Распишись, мил-человек, в подписке о невыезде. Понадобишься как свидетель! Пока свободен! – отпустил бармена Крупин, когда тот расписался в бланке.

– Нами осмотр места происшествия закончен, – доложил Розанов. – Трофимыч и криминалисты тоже закончили.

– Я отправил запрос на оформление Котельникова в Федеральный розыск, – отрапортовал Хомутов.

– Убиенного забрали? – по мини-рации осведомился подполковник. – Возвращаемся в управление! Оцепление снять!

На выходе сыщиков чуть не смела толпа журналистов. С видеокамерами и фотоаппаратами они устремились наверх – в комнаты для «приватных встреч». Охранника отшвырнули, словно болтавшийся под ногами хлам.

– Раньше охранял тусовки шоу-звезд. Мы, когда пропускали на мероприятие, всегда говорили: «Сначала проходят люди, а потом журналисты»! – мрачно взирал он на разорванный пиджак, потирая ушибленное предплечье. – Зверье!

– Точно, зверье! – сказал старший опергруппы из отдела по борьбе с преступлениями в сфере общественной нравственности. – Пока майор Розанов сообщил о находках в комнатах для «приватных встреч», пока доехали – у входа толпа журналюг стояла – пушкой не прошибешь. Попытались раздвинуть – куда там! Даже какая-то сволочь подвыла: «Сначала проходят люди, а потом менты»!

– Озвереешь от такой работы, – пробормотал Розанов.

ВОКРУГ ДА ОКОЛО

В управлении уже ждало сообщение о задержании Котельникова при попытке покинуть Большой город на автомобиле сотрудниками ГАИ.

– Впервые вижу такую оперативность от гайцов! – удивился Виталий Валентинович.

– Так, у них половина – фанаты Галстяна, – ответил Розанов. – Может быть, взять Бейрута?

– С Бейрутом не так просто, – ответил подполковник. – То, что он за пистолет схватился, всегда отмажется, дескать в целях самообороны. Не факт, что оружие боевое. Мог оказаться травмат, скажем «Макарыч» – внешне один к одному с пистолетом Макарова. Здесь хороший адвокат, скажем Рукосуйский, дело нам в самом начале развалит. Словом, Алексей, пока с ребятами подготовь план оперативно-розыскных мероприятий, а я схожу к начальству. Доложу предварительные результаты, посоветуюсь.

Когда Крупин вернулся от начальства, план был готов, а задержанного Шара доставили в управление. Начальству доложили о телефонном разговоре Бейрута с «пиковыми», и назначении ими «стрелки». Начальство приказало задержать Бейрута, сказав: «Покрошат они друг друга тебе же, Виталий Валентинович, дополнительная работа прибавится. А так посидит у нас в следственном изоляторе, глядишь, цел останется. Да и нам меньше хлопот, а главное шума в прессе и прочих масс-медиа».

– «Стрелка» назначена на двадцать три ноль-ноль. Росгвардию я уже выписал. Брать будем на выезде из Царского села. В план мероприятий включить задержание Карапетяна Оганеса Андраниковича по подозрению в организации убийства Галстяна Арташеза Баграмовича и незаконном ношении огнестрельного оружия. Еще здесь и здесь поправить! – внес записи в бумаги, отпечатанные на принтере Крупин. – Алексей с Иваном завершайте! А ты, Юра, со мной! Будешь вести протокол допроса.

В комнате для допросов поеживался, покручивал головой Котельников.

– Здорово, Шар! – приветствовал его подполковник. – Лет двадцать не виделись. Постарел!

– И тебе, Крупа, не хворать! Ты тоже не молодеешь… На каком основании задержали?

– Скажи, мил-человек, отчего ты быстро собрался и намылился из Большого города?

– Я – человек вольный – пенсионер. Решил прошвырнуться по Золотому кольцу, посмотреть храмы, монастыри, прочие памятники зодчества с иными объектами культурного наследия. Благо погода стоит хорошая.

– Покатать шары тоже решил?

– Игра в бильярд в нашей стране не запрещена. Имею право!

– Как ты играешь, подпадает под статью сто восемьдесят девятую Уголовного кодекса – мошенничество. Еще скажи Иосиф Виссарионович, что ты не поделил с неким Галстяном Арташезом Баграмовичем?

– Этих Баграмовичей-Вагановичей столько в Большой город понаехало – плюнуть некуда! Не знаю никакого Галстяна!

– Ну надо же! И кто бы мог подумать? – притворно удивился Виталий Валентинович и показал запись игры и конфликта в клубе «Порт Ванкувер». – Тебе, Шар, кроме мошенничества еще одна статья светит за распространение и сбыт фальшивых денежных знаков. Ты – тертый калач – надеюсь, заглянул в Уголовный кодекс перед тем, как заняться этим делом. Номер статьи и сколько по ней дают за особо крупные размеры, знаешь. Кстати, на изъятых нами в клубе фальшивых банкнотах имеются твои отпечатки пальцев. Уже провели экспертизу и мне доложили.

– Ты, Крупа, в «убойном отделе» служишь. Что тебе до игры и фуфла?

– Подозревают тебя, Шар, в «заказе» убийства вышеупомянутого Галстяна на почве личной неприязни, возникшей в результате твоего разоблачения. Времени было достаточно, чтобы при имеющихся у тебя связях в преступном мире быстро найти убийц. Не знал лишь ты одного: убиенный – чемпион мира по боям без правил. Личность – неординарная. А искать за ее убийство будут совсем иначе, нежели за убой какого-нибудь алкаша.

– После узнал… – пробурчал задержанный. – Он мне сам это сказал, да еще угрожал убийством. Да еще, сука, выигрыш отжал. Знал бы с кем шары катаю – никогда играть не стал!

– Колись, что дальше было?

– Уже сказано: решил прокатиться по Золотому кольцу, возместить убытки.

– А перед этим заехал к Бейруту. Пожаловался: «Караул! Наших бьют!» Бейрут поехал разбираться… Пожалуйста, Иосиф Виссарионович, еще один фильмик, – Крупин показал очередную запись. – Что скажите?

– Здесь речь идет о «достойном человеке». Конкретно обо мне – ни слова! Я в начале недели еще пару лохов залетных в этом гадюшнике обыграл. Может, они пожаловались?

– Прямо так к Бейруту – вору в законе, второму человеку в городском преступном мире после Папы Карло пошли? А он за них заступаться стал? Да еще лично разбираться поехал? Не думаю! Рассказывай, мил-человек, как дошел до жизни такой, что людей «заказывать» начал?

– Помолчу! Нечего мне сказать! За мошенничество и сбыт фуфла подписываюсь, а в убийстве не виновен!

– Войну между мафиями ты спровоцировал. Фанатов у потерпевшего полно. Сам понимаешь, что с тобой могут сделать если не бандиты, то болельщики. Для твоей же пользы лучше посидеть в следственном изоляторе. Материалы о твоих художествах передам в Отдел по борьбе с экономическими преступлениями. Ну а завтра суд изберет тебе меру пресечения. В камеру его! – кивнул подполковник Хомутову.

На выезде из «Царского села» на шоссе устроили засаду. Когда первый «Джип» с охраной Бейрута выехал на дорогу его отрезал от «шестисотого Мерседеса» вора в законе автобус с бойцами Росгвардии. Увидев их, «братки» дали по газам и умчались в сторону Большого города. Еще один автобус отрезал машину Бейрута от второго «Джипа» охраны, шедшей в конце кортежа. Сидевшие в нем «Быки» развернулись, рванули в дачный поселок. Дюжие служивые в бронежилетах вышвырнули Оганеса Андраниковича с его водителем из машины. Бросили их на асфальт, наступили на спину Бейрута тяжелым ботинком, оставив на светло-сером летнем костюме грязный отпечаток подошвы. Заковали в наручники, кинули лицами на капот, принялись выгребать из карманов содержимое.

– Вот, и пистолетик нашли! – радостно воскликнул боец.

– Аж, зассал от радости! – прокомментировал Бейрут, охнул от полученной колотушки в бок, но продолжил. – Не ссы в чулок – деньги замочишь!

Получив еще один крепкий удар, вор в законе приумолк. Подошел Крупин с подчиненными.

– Товарищ подполковник! У этого изъят пистолет Макарова, – кивнул боец на Бейрута.

– Что же ты, гражданин Карапетян, с боевым оружием разгуливаешь? – усмехнулся Виталий Валентинович.

– Это травмат «Макарыч»! Официально зарегистрирован. Разрешение на ношение и хранение в паспорте! На каком основании я задержан?

– По подозрению в организации убийства чемпиона по боям без правил Галстяна Арташеза Баграмовича. Пакуйте его! – кивнул Крупин бойцам.

– Ты мне «стрелку» сорвал, Крупа! процедил Бейрут, подсаживаемый в «воронок».

– Ничего! Папа Карло разрулит. Для тебя же стараюсь. Боюсь, на сегодняшней «стрелке» вы бы с «пиковыми» перестреляли друг друга.

По еще большей ночной прохладе, пустынным улицам вернулись в управление.

– Анкетные данные правильно указаны? – ткнул бланк документа Бейруту Крупин. – Рассказывай, мил-человек, как дошел до жизни такой, что людей среди бела дня убивать начал?

– Да я уж лет десять никого не убивал! Не царское это дело! Для таких целей «быки» имеются.

– Значит, не сам убил, а приказал убить. Тоже уголовно-наказуемое деяние. А причины для совершения данного преступления имелись. Полюбуйся! – Виталий Валентинович показал запись конфликта с Галстяном из «Порта Ванкувер». – Сотрудники заведения заявили, что ты с подручными находились в состоянии опьянения.

– Я пьяным никогда в жизни не был! Выпить люблю. В ресторане посидеть люблю. Однако у нас-армян самым большим позором для мужчины считается напиться в хлам. Поэтому всегда знаю меру!

– Ссору в клубе с Галстяном не отрицаешь? Угрозы в его адрес не отрицаешь? Нападение твоей охраны на потерпевшего не отрицаешь?

– Как отрицать, когда на записи все есть? А мое заявление, что съемка смонтирована никто к сведению не примет! А что, этот Арташез так отделал моих охранников, что мне самому пришлось их в больничку везти? Тоже оставите без внимания? У одного сотрясение мозга, у другого – травмированы внутренние органы. Я их на себе из «Порта Ванкувер» выволакивал. Они ходить не могли, не то, что – убивать!

– Все-таки, получается, Оганес Андраникович, пока ты крайний в убийстве…

– Говорить без адвоката больше не буду! Определяй меня в камеру, начальник! Утро вечера мудренее!

– Хомутов! В СИЗО его! Договорись, чтобы в одну камеру с Котельниковым поместили! Завтра суд изберет меру пресечения.

Утром в суд явился адвокат Аркадий Рувимович Рукосуйский, бравший за свои услуги от миллиона долларов и выше. Он брезгливо глянул на дернувшегося было Шара, привезенного вместе с Бейрутом. Над глазами и под глазами бильярдного мошенника чернели фингалы.

– Я здесь по другому делу, – высокомерно прошел он мимо Котельникова.

– Что с тобой, Шар? – притворно посочувствовал Крупин.