Цитаты из книг автора «Вадим Давыдов»

Надо научиться выживать там и тогда, где и когда выжить решительно невозможно.

это так – не на кого?! – вскинулся Городецкий. – А партия? А правительство?! – Почему-то партия и правительство вспоминают о том, что они не булки белые с икрой жрать, а России служить поставлены, только когда дерьмо до подбородка доходит.

А святой Захарий… Римская церковь так никогда и не избавилась от этого страшного наследия. Предательство Царского Рода – это не просто предательство, хотя и просто предательство – вещь, в которой стоит от всей души раскаяться. Но то, что сделал Захарий – это попытка разрушить механизм осуществления принципа Суда.

Царский Род. Меровинги. Меровинги, как династия, их признанное общественным мнением, если позволено мне будет такой термин употребить, родство с Иисусом, пусть даже и мифическое – это большого значения в нашем случае не имеет, – стало восприниматься римской, прежде всего, церковью, как угроза её духовному авторитету. Не знаю, кому именно из ваших предшественников пришла в голову эта мысль – возможно, она посещала не одного и не однажды. Я думаю, воспринимающая Иисуса как меру Суда и себя как его, Иисуса, духовное тело, церковь чувствовала себя неуютно рядом с плотью, если можно так выразиться, его потомков.

Честь, Родина и свобода. Право самому решать, какой будет твоя собственная жизнь.

Видишь ли, самая большая проблема современности состоит в том, что людям просто не на что опереться.

русском языке, в противоположность японскому или английскому, русский – не имя собственное, но имя прилагательное. На просторах России живут множество людей. Но все они, к какой бы расе не принадлежали, являются русскими, поддерживающие собой и одновременно опирающиеся на тот самый Царский Род, мой дорогой друг. Третьи столпом империи русских становится вера в то, что такое устройство жизни для них, русских – единственно правильное и возможное. А скрепляется всё это вот чем. Гурьев чуть опустил веки и продекламировал: – Пусть другие тоньше выкуют дышащую бронзу, Живым выведут облик из мрамора, Лучше будут говорить речи, и движенье небес искусней вычислят, И предскажут светил восходы, – Ты же, римлянин, помни: державно править народами – В этом искусство твое! – налагать условия мира, Милость покорным являть и смирять войною надменных…

Учить вас ещё и учить. Запомните, юноша: деньги – говно. Единственное, что ценно – это слово мастера. Если уж вам трудно такое понять, постарайтесь для начала хотя бы просто запомнить!

Мои предки были ювелирами и часовщиками при дворе уже тогда, когда дедушка первого Ротшильда мальчишкой воровал у старьевщиков латунные побрякушки! – рявкнул Милрайс. – Да пусть только посмеет кто-нибудь равнять меня с этими жуликами! Ноги моей не будет в той синагоге, куда хоть раз в жизни заглянул один из этих полувыкрестов! – Интересно, – улыбнулся Гурьев. – Чем это так вам не угодил мистер Ротшильд? Не богатству же его вы завидуете. – Богатство?! Богатство – от слова «Бог»! Кто этого не понимает – идиот!

Но если русский чувствует уважение к себе, чувствует то, что он называет «человеческим отношением», то от него можно добиться очень многого. А вот палку русский человек не выносит. Из-под палки он отвратительно работает, ещё хуже воюет и, если не может сбежать или взбунтоваться, предпочитает умереть, но не подчиниться. Делает он это очень страшно: пьёт водку без меры, опускается, ни на что не реагирует, превращается в дикое, отвратительное животное, оскотинивается совершенно, – раз вы ко мне, как к скотине, относитесь, вот вам скотина – получите и распишитесь! И добивается, как правило, своего – погибает. Вытащить его из такого состояния удаётся очень редко. Чаще всего не удаётся вообще. Если такое происходит, то происходит повсеместно и в таких количествах, что ставит под угрозу жизнь всего государства. Это как обвал, понимаешь? Лавина. Поэтому настоящий государь должен всегда помнить об этих русских достоинствах и недостатках. И правильно ими пользоваться. Это бесполезно судить или критиковать. Это можно только знать – или не знать. Понятно?